|
----------------------<cut>----------------------
« … Для солдата желудок и пищеварение составляют особую сферу, которая ему ближе, чем всем остальным людям. Его словарный запас на три четверти заимствован из этой сферы, и именно здесь солдат находит те краски, с помощью которых он умеет так сочно и самобытно выразить и величайшую радость, и глубочайшее возмущение. Ни на каком
другом наречии нельзя выразиться более кратко и ясно.…..но что поделаешь,— здесь на этом языке говорят все….»
Э.М. Ремарк. «На Западном фронте без перемен»
Вспомнилось. В раннем детстве жили мы в Замоскворечье, на территории штаба ПВО Московского округа. Дом там был, что в доме не помню, а в полуподвале жили офицеры штаба с семьями. Как у Владимира Семёныча – «…на тридцать восемь комнаток…».
Много там было всякого разного.
Но главное детское воспоминание ... это солдатская столовая.
Для нас, детворы накрывался один стол. Мы стояли стайкой на улице и ждали, пока позовут. Собиралась, конечно, малышня, которая лет до пяти-семи.
Нас сажали за стол, и ставили на него большой бачок (обычный армейский для первого –
но нам он казался просто огромным) с компотом. Но! Компота там, как такового, не было. Практически одни сухофрукты. И вот мы эти сухофрукты ... с белым хлебом.... уй ты!!! Какое там тутти-фрутти, сникерсы квакерсы.... Это ж было…!!! Ну ни с чем ни сравнить. В настоящей солдатской столовой, из настоящих солдатских мисок, с настоящим солдатским хлебом ... Я вкуснее и слаще ничего в жизни не едал.
 Однажды зашел в столовую командующий округом ... постоял, посмотрел на нас. После этого в дни, когда на обед был кисель — нам все равно варили этот компот, и на столе стала появляться кастрюлька с рисом. Типа фруктовый суп получался.
И что интересно ... солдаты, помню, нас всегда чем-то угощали. Сахарку подкидывали или
карамельки какие-нибудь немудрящие, летом яблоки помню ... недозрелые, правда.
На тему еды в Армии можно долго говорить и много рассказывать. Кормили, конечно, в основном, в столовой, но это было скучно. Кому интересно, спросите, я скажу – где прочитать. А вот про Еду (именно так – с заглавной буквы и никак иначе) в неформальных ситуациях рассказать надо. Т.е. стоит рассказать.
Вначале, пожалуй, пару слов о … Ну, всё-таки нарушениях регламента боевого дежурства.
«Смена» — это такой период времени, когда несколько человек, находятся, в нашем случае, около аппаратуры. И в этот период они бдят!!! И вот этот конгломерат времени, людей, действий, аппаратуры и называется «смена». Это для справки. Вдруг кто не знает?!
Смена, особенно ночью, требовала некоторых затрат физической энергии. И, если днём, максимальным нарушением было покурить, во время посещения клозета, то ночью ещё допускалось чаепитие.
Воду мы кипятили «армейским кипятильником». Для его изготовления использовались разные подручные средства. От сапожных подков до … фантазии не было границ.
 Например, очень ценились кипятильники из …, мягко выражаясь, фрагментов рессор. Почему ценились? А потому что вода вскипала практически моментально. НО!!! Было одно неудобство. Вышибало пробки. Автоматов тогда было мало в использовании. Вот пробки и вылетали. Правда нихромки хватало, и починить их было плёвым делом.
Но т.к. хранить кипятильник на посту было чревато, то предпочитали мы иметь некий набор для оперативного создания кипятильника. Монтировался он за пять минут. Использовалось, как правило, десять лезвий для бритья. Типа «Нева», а лучше «Балтика» — они делались из нержавейки. Шнур от настольной лампы и деревянная линейка.
По противоположным плоскостям линейки располагались по пять лезвий с каждой стороны, которые соприкасались между собой по одной стороне. К этим сборкам подключались провода, те которые в шнуре от лампы. Потом это устройство опускалось в двухлитровую банку с водой. Вилка включалась в розетку. Пять минут и кипяток готов. Главное было во время раскипичячивания воды пальцы в банку не совать, или там ложечкой из каких-нибудь железных люминиев в банке ничего не мешать или…, шмандархнуть могло. Запросто. НО!!! Сильно.
Потом в банку засыпался чай и сахар. Настаивалось, разливалось и,… пожалуйста. Но это – всё же напитки.
А вот Еда … Еда состояла, конечно, из бутербродов.
В задачу смены, заступающей после ужина, входило обеспечение двух ночных смен комбижиром и хлебом. Для выполнения оной мы вступали в преступный сговор с караулом, т.к. самим пронести это доп. питание в здание штаба было невозможно. Заготовщики из караула проносили хлеб и комбижир к себе в караулку. А после отбоя, при разводе смены в ноль часов, передавали нам это всё в окошко, с улицы. Со стороны, естественно, леса.
Хлеб нам давали чешский. Кто не помнит или не знает – такие буханки большие. Килограмма по два. С тмином. Когда мягкий и свежий – очень даже вкусный. Другой вопрос, как сделать его свежим. Да просто. Заворачивалась буханка во влажное полотенце и держалась над паром. Минут десять-пятнадцать. Даже корочка становилась хрусткой.
Комбижир …. Наверное, название происходило оттого, что должно было быть смешано несколько сортов жира: свиной и говяжий, например. На самом деле это был абсолютно
синтетический продукт. Но, намазанный на тёплый хлеб, с горячим сладким чаем… был он вполне съедобный и, если присолить, даже очень вкусно. Вот такой деликатес.
А уж если сала ухватили, или масла кто купил или у земляка-хлебореза разжился …. Это был просто праздник!!! Не говоря о банке тушёнки или колбасного фарша.
Было распространено изготовление «солдатского десерта». Как это делалось? Летом – осенью было проще. На территории гарнизона было достаточно много леса, т.е. черника, ежевика, и прочая жимолость, малина, земляника не переводилась до поздней осени. Также были примыкающие «беспризорные» фруктовые деревья. Черешня там, яблони и прочее. Это понятно. Из подобного сырья, да при наличии малой толики сахара, сделать десерт любой может.
Но был и другой способ. Чехи продавали «сухой напиток», т.е. всевозможного типа порошки и таблетки, разведя, которые в воде, можно было получить типа фруктовый напиток. Стоили эти концентраты сущие копейки. Т.е. солдат вполне мог себе позволить. Другой вопрос в том, что, в гарнизонном воентроге или чайной подобное было в дефиците. Слишком много покупателей было. Так вот немножко, совсем капелька, воды. Плюс эти концентраты или даже смесь оных. Растиралось до состояния однородной массы, а потом смешивалось с маргарином или с тем же комбижиром. Получалось то ли фруктовое масло, то ли крем. Но как же вкусно это было ….
Конечно, ловили нас за этим занятием, но тогда чаще всего дежурный просто делил с нами трапезу, добавляя что-нибудь из домашней снеди. Некоторых так мы просто приглашали. Хотя встречались индивидуумы …, писали и карали.
Полевые пикники, или про еду в полевых условиях
Итак, чаще всего мы выполняли свои задачи в составе отдельной оперативной группы. А раз группа отдельная, хотя и оперативная, то ПХД ей не положено.
ПХД – это пункт хозяйственного довольствия. Хотя и называется длинно, но на деле — это кухня полевая с запасом продуктов и повар. И пища тогда значит, для личного состава бывает горячая и даже регулярно приготовляемая.
А так как этого всего нет, то сидите, ребята, на сухпае. Оно ничего, если суток двое – трое. А если идёт, допустим, подготовка к дивизионным учениям, или даже полковым, но с боевой стрельбой? То дней десять удовольствия обеспечено. Нет, реально удовольствия. Потому что, особенно если лето, в поле — это всё-таки не казарма. Ни распорядка тебе, ни надзора особого. А если еще, какой-никакой прудишко — озерцо рядом, то вообще прелестно. Это с одной стороны.
А с другой — от этих самых сухпаев и чая на третьи сутки уже хочется плакать. Ведь это только в первый день вроде разнообразия и отвлечения от привычного и однообразного рациона гарнизонной столовой.
На второй ещё терпимо. Ну и конечно картошка умыкнутая с продсклада варится или печётся. Тоже почти деликатес.
А вот на третий уже хочется горяченького чего похлебать.
Ну а так как в поле надзор, как было уже замечено, за личным составом, как ни крути, ослабевает, то народ, от смен свободный начинает «соображать». Обострение солдатской «сообразительности» это, в принципе, весьма взрывоопасно. Потому что то, что «соображается» практически всегда носит или совершенно или полу…, но криминальный характер. С командирской точки зрения на нарушение безобразий. И оканчивается всегда точечным резким ЧП, сродни взрыва. Это если конечно поймают. Взрыв этот накрывает не только замешанный в его подготовку и исполнение личный состав, но и командиров, которые были призваны его, ЧП это, ну никак не допустить.
Но это так … для информации.
Итак, к вопросу питания личного состава в полевых условиях и когда ПХД нет …, а горяченького уже хочется.
Можно было примазаться к какому-нибудь близко расположенному большому воинскому формированию, имеющему свой ПХД. Знаете, не отказывали. Делились кашей и горячей водой. Ну, хлеба могли подкинуть. Сами понимаете, нормы. На каши этой не всегда хотелось. Поэтому приходилось крутиться.
Вот и крутились.
Процесс усложнялся отсутствием, какого бы то ни было инвентаря. Мы, конечно, бывало, экспроприировали в столовой, чаще всего, бачки, в которых пищу раздавали на столы, но почему-то командиры наши этого не одобряли и периодически всё это изымали и выбрасывали. С нашей точки зрения это было и непонятно и бессмысленно. Ибо в полевых условиях, что бы мы ни готовили, всегда с командованием делились, потому, как и офицеры наши также на сухпаях сидели.
Но всё равно. Голь на выдумки хитра. В дело шли вставки от термосов (отмывать их, правда, мука была), листы железа, найденные на полигоне и т.п. подручные средства. Даже имелась сапёрная лопата, вычищенная от наличия краски до блеска. Использовали её вместо сковородки. Жарили на ней, например, котлеты. Да-да, котлеты. Бралась банка тушёнки, размачивались сухари или галеты их сухпая и делалось что-то типа фарша. И ничего себе котлетки выходили.
А вообще-то меню было самое, конечно, простое и незамысловатое.
Что шло, а вернее не шло никогда в дело.
Казалось бы лес. Значит что? ….
Но!
У нас был жёсткий уговор. Грибы мы никак не собирали и не использовали. Хотя и хотелось и …, но был случай – ребята потравились. Поэтому договорились даже и не пытаться. Чтобы соблазна не возникало.
Ну, а например, кисели ягодные варили, если уже сезон черники или какой другой ягоды наступал. Вместо крахмала раздавим-разотрём несколько картофелин и ягоды с водой.
Если удавалось запастись мукой перед выездом, то изобретали что-то типа оладьев.
Случалось поймать какую-нибудь живность. Зайцев и фазанов водилось в изобилии, но, во-первых, их сначала надо было…, живьём-то готовить не станешь, а во-вторых, кроме соли специй никаких не было. Но, тем не менее, если в команде находился кто-то умелый, то случалось бульончика похлебать или в глине, скажем, запечённого представителя дикой лесной или полевой фауны погрызть.
Промысел этот, с точки зрения, чешских охранителей природы был строго запрещён. А они всегда брали на контроль наши такие расположения, хотя и полигон. Поэтому отходы, шкурки там или перья всегда закапывались и места этих захоронений тщательно маскировались. Под машинами обычно устраивали мы такие закладки. К машинам то мы посторонних не подпускали. Но представьте себе. После нашего отъезда, инспектора всё равно обследовали места наших стоянок, и коли находились следы, так сказать, правонарушения и браконьерства, то не ленились они откапывать и командованию предоставлять. Бывало и нарывались. Отсюда и масляно – мазутно — бензиновые пятна, которые мы оставляли. А что делать? У них же собаки повсеместно имелись.
Ну, как было уже замечено, а если рядом оказывался водоём, то с помощью маскировочной сети добывалась рыбка. Обычно готовилась уха. Но, если в сеть заплывала рыбка покрупнее, то и запекали, бывало. Крупной рыбой, как правило, был карп. Так что обмажешь его глиной…. Осетрина, практически получалась.
Или, например, печеная сахарная свекла, произраставшая на полях Чехии в изобилии. А то и просто брюква. Практически шоколад с мармеладом получался.
Но чаще всего мутили что-нибудь из пайковых консервов.
Например, рыбный суп из кильки в томате или даже скумбрии в масле. Но это настолько элементарно, что и рассказывать-то нечего.
Всякие там макароны или картошка, если удавалось ими разжиться, с колбасным фаршем или теми же рыбными консервами тоже особого внимания не заслуживают.
Но вот было однажды изобретено не просто так себе питательное горячее месиво, а ПЛОВ.
Нашёлся среди нас один, кто, в принципе, имел представление как его готовить и предложил попробовать. Поскольку из сухпаев для этого блюда, согласно предложенной технологии, понадобились только консервированные каши – рис с мясом и перловка тоже с мясом, то мы легко согласились рискнуть. И хотя рисовых консервов было жалко – всё же они даже в холодном виде были вполне съедобны, но … какой же плов без риса. А перловку решили использовать, поскольку её практически не ели и запас скопился.
Что для плова надо было? Лук мы нашли. Несколько головок в запасах оказалось. Маслом подсолнечным разжились у соседей, не особая ценность. Со специями совсем было никак. Соль и красный перец. Ну, пару горсточек костяники собрали. Это ягодка такая кисленькая. Чем не барбарис. Но вот чего категорически не было, так это морковки.
Но, в конце – концов, нашлась ... беспризорная попалась. Была первая половина лета. Морковка — мышиный хвостик. Два котелка, так сказать, корнеплодов обошлись оказавшемуся на свою беду недалеко от нас, чешскому огороду в большое количество на корню сгубленного урожая.
Пятилитровый алюминиевый бачок, конечно, не очень хорошая замена казану, но за неимением гербовой….
И вот процесс пошёл…, раскалили масло, заложили лук, потом морковку. Соль, перец и ягодки костяники. И знаете, пошёл аромат. Ну и что, что без мяса и особых специй, но аромат был. И о чудо у нашего взводного даже головка чеснока нашлась. Правда, уже без трети, но это было всё же лучше, чем ничего.
Пришла очередь закладки содержимого уже вскрытых банок с кашами. Мы их даже смешали и комки размяли. Народ разделился на две части. Скептики уверяли, что лучше подогреть и разложить кашу по котелкам, а потом полить получившейся подливой. Мол, так оно надёжнее будет. И вкуснее. А для наваристости в образовавшуюся в бачке кипящую смесь добавить муки, чтобы подлива погуще получилась.
Но вторая часть народа твёрдо стояла на позиции, что, мол, раз решили, то надо заканчивать.
Одним словом смесь была заложена в бачок. Из неё была изготовлена симпатичная горка и бачок накрыли крышкой.
Через полчаса томления, крышка была торжественно поднята.
Знаете, ничего вкуснее я не ел. Это было восхитительно. Нет. Честное слово. Не так уж много каждому досталось, но мнение было единодушным. Вкуснятина.
Правда «праздник живота» немного … нет, не омрачил. Напряг. Появившийся пожилой чех с палкой. Хозяин огорода. Он был расстроен. И это было заметно. В руках у него был мешок, чем-то наполненный. Но только наполовину. Он что-то строго и недолго говорил нашему взводному Цуканычу, потом отдал ему мешок и ушёл, бурча себе что-то под нос.
Взводный нам объяснил, что дед вообщем-то не возмущался, но высказал своё недоумение. В смысле того, что, мол, нельзя было полведра морковки попросить? Но так как он сам «был на вОйне», как чехи говорят о службе в армии, обиды не держит, хотя загубленный труд он не одобряет.
В мешке, кроме морковки, оказался ещё и приличный – килограмма на два шмат домашнего копченого окорока и две буханки хлеба.
Вечером, с ответным визитом, вооружённый канистрой бензина, к чеху отправился Юрка Л. Он был родом с Западной Украины и мог сносно объясниться по-чешски. Вернулся Юрка через два часа. Что удивительно, совершенно трезвый, но с ответными дарами. И вообще. Пока мы стояли на этой точке проблем с провиантом уже не имели. Овощи, сало, хлеб и молоко нам поставлялись регулярно. Врать не стану, не безвозмездно. В обмен шла горючка.
Но всё равно — спасибо этому старому солдату!
Но это случай был скорее исключительный. Обычно было совершенно наоборот.
Полевой торт … или что подарить сослуживцу на день рождения в полевых условиях
День рождения. Чтобы там кто ни говорил, чтобы там кто не пел – про грустный праздник и т.п. в этот день, а особенно если тебе восемнадцать – девятнадцать и ты далеко от дома и давно оттуда уехал, этого особенного хочется вдвойне. Дома то и приготовят что-то особенное и подарки – поздравления будут, повышенное вообщем внимание обеспечено.
Такое проявление внимания в Армии обычно происходило так. Выводился человек из строя, и объявлялись ему поздравления, так сказать, от всего подразделения и командования. Конечно, и подарки дарили, бывало от командования. Книжку там или ещё что немудрящее.
Традиции везде были разные. Где-то имениннику предоставляли дополнительное время для отдыха, например, после обеда. Где-то готовили пирог или придумывали ещё что-то из вкусного и сладкого.
Конечно, мы тоже старались как-то своим товарищам в этот день создать праздник.
Но много ли солдат мог? Пакетик конфет или ещё что-то из необходимого, что называется «в быту».
Случалось и по-другому. Командир и замполит могли не вспомнить о празднике. Случайно ли, или в воспитательных целях.
Но вот иногда получалось так, что день этот выпадал, когда мы находились «в поле». Не всегда что-то готовилось заранее, зачастую мы, просто не знали всех дат рождения, а виновник заранее не предупреждал, и становилось известно о таком дне именно в этот день.
Вот однажды случилось, что у кого-то из наших ребят день рождения пришёлся именно на день когда мы «воевали». Надо было как-то реагировать. И вот придумали мы сделать торт.
Была, не скрою, практически, украдена буханка белого чешского хлеба на ПХД. Кто служил или бывал в Чехославакии, тот представляет себе большие вытянутые буханки чешского хлеба. В запасах оказалась банка сгущёнки. У взводного, если мне не изменяет память, нашлась маленькая баночка мёда. Ну и масла сливочного осталось в загашнике полпачки.
Хлеб был разрезан на поперечные пластины. Потом на импровизированном протвине слегка поджарен. На масле. Получились такие хрустящие поджаренные коржи.
Сгущенка, конечно, была сварена. Думаю, что подробно об этом действе рассказывать не стоит. Это каждому известно.
На нижний корж нанесли слой этой самой варёной сгущёнки. Потом опять корж. На который мы нанесли смесь из мёда и остатков сливочного масла. Потом опять корж. И остался ещё один корж. Т.е. не хватало нам начинки. Было бы это летом – не было бы вопросов. Собрали бы пару горстей каких-нибудь ягод, а была толи зима, толи ранняя весна. Помню, что были мы в шапках. А это самый верный, для Армии, способ определять время года. Если в шапках, то значит – форма одежда зимняя. И всё. Но это я отвлёкся.
И тогда зампотех наш золотой, прапорщик Ионов выдал «на гора» ещё одну банку сгущёнки. Вернее не банку, а тюбик. Чешской сгущёнки. Это, конечно, не наша – сине белая чудо – баночка, но тоже вполне себе ничего.
Содержимое тюбика пошло под верхний корж. А сверху торт был украшен кусочками сахара.
А что мы могли ещё?
Праздничная чайная «поляна» была накрыта в кунге КП. Правда, учитывая, личности нашего ротного, в то время уже Арахискин командовал, и его замполита – рьяного борца за мораль и нравственность л-та М-чака, празднование свелось к поздравлениям, разлитию по котелкам чая и разрезанию – распределению кусков торта. После чего все удалились от КП на безопасное расстояние, чтобы всё это съесть.
А новорожденного поздравить по-человечески, как принятого, командование просто забыло. Наверное «в горячке боя».
Источник: http://nnm.ru.
Рейтинг публикации:
|
