Как и зачем меняется структура российской армии
США усиливают военное присутствие в Европе, но и Российская армия активно меняется. Возрождаются дивизии – «взломщики» обороны противника, которые и сами способны эффективно сдерживать натиск наступающих сил. В недрах Минобороны зреют планы по увеличению количества военных округов. В чем смысл всех этих перемен?
Отличие дивизии от бригады заключается не только в численности личного состава. Хотя и размер здесь имеет значение. Сухопутная дивизия – это 13–15 тысяч «штыков» по штату военного времени, 6 полков (три мотострелковых, танковый, артиллерийский, зенитно-ракетный, плюс отдельные части – противотанковый дивизион, разведбат, батальоны связи, инженерно-саперный, материального обеспечения, медицинский, ремонтно-восстановительный, отдельные роты химиков (РХБЗ), беспилотников (БЛА), «слухачей» (РЭБ) и, конечно, «комендачей» – комендантской роты. Свои артиллерийские и продовольственные склады.
Дивизия – это такая мини-армия, способная действовать самостоятельно даже в отрыве от основных сил. Наличие подобных соединений (в отличие от более компактных и мобильных бригад) свидетельствует о готовности их применения в серьезных операциях.
Впрочем, высказывалась и другая версия. Сердюков, в свое время реализовывавший идею переформирования дивизий в бригады, тогда упирал на большую управляемость и мобильность данных соединений. Другой его идеей-фикс было резкое уменьшение количества генералов в Вооруженных силах. Но дело в том, что дивизией командует как раз генерал, а вот бригадой – всего лишь полковник. Так Сердюков, возможно, убивал сразу двух зайцев.
С тех пор количество генералов действительно было сокращено. Возможно, именно поэтому восстановление традиционной для российской армии структуры началось сразу после прихода в Минобороны Сергея Шойгу. Статус дивизий вернули находящимся в Подмосковье Таманской (5-я мотострелковая) и Кантемировской (4-я танковая) дивизиям, 42-й дивизии, дислоцированной в Чечне, 152-й МСД в Ростовской области. Завершается переформирование из бригад еще двух дивизий Южного военного округа (58-я общевойсковая армия) – 19-й и 136-й.
Реформирование практически не коснулось ВДВ – там сохранился прежний дивизионный состав, штабы ВДД дислоцированы в Новороссийске (7-я), Пскове (76-я), Иваново (98-я) и Туле (106-я). Изменению не подверглись десантно-штурмовые бригады (Улан-Удэ, Ульяновск, Камышин, Уссурийск). Исключением стала 104-я ВДД, которую еще в 1998 году переформировали в 31-ю десантно-штурмовую бригаду (Ульяновск) и в таком качестве оставили – сейчас у нее есть еще и статус миротворческой.
Казалось бы, какая разница – дивизия или бригада? Главное, чтобы солдаты метко стреляли, танки быстро ездили, а офицеры умело командовали. Для мирного времени подобная схема вполне приемлема. А для военного? Тут без дивизий не обойтись. Основные стрелы сухопутного наступления НАТО на Россию на карте обозначены через Польшу и Прибалтику и, это реалии сегодняшнего дня, через Украину.
Представим ситуацию, что атака начнется со стороны Донбасса с дальнейшим направлением на Ростов-на-Дону и Северный Кавказ. На пути встанет 152-я МСД, которая своей боевой мощью способна остановить наступление и выиграть время до подхода сил Южного военного округа. Точно так же, как 3-я МСД, дислоцированная в городе Валуйки, должна остановить наступление на Воронеж до подхода подкрепления Западного военного округа. Бригада, потенциал которой заметно ниже, с подобной задачей справится с трудом. Тенденция переформирования бригад, особенно мотострелковых и танковых, с повестки дня Генштаба не снята – дивизий станет больше.
Проблему с комплектованием новых соединений предполагается решить за счет запаса, не выбранного до предельной численности Вооруженных сил в один миллион человек –
призвать (в том числе по контракту) можно еще 80 тысяч человек.
А вот военные округа, похоже, ожидает разукрепление – в целях повышения эффективности управления войсками. Вместо нынешних Западного, Центрального, Южного и Восточного могут вернуться к схеме военно-административного деления времен СССР на территории нынешней России. Тогда, в 1991 году, были Калининградский особый район и восемь военных округов (Московский, Ленинградский, Северо-Кавказский, Приволжский, Уральский, Сибирский, Забайкальский и Дальневосточный). В 1998 году, при министре обороны маршале Игоре Сергееве, «в целях экономии бюджетных средств» слили воедино ЗабВО и ДальВО. В 2001 году Сергей Иванов объединил ПриВО и УрВО в общий Приволжско-Уральский военный округ со штабом в Екатеринбурге.
Уже министр Сердюков завершил окружное реформирование, соединив войска в 4 военных округа в существующую ныне структуру военно-административного деления. Получились огромные по площади трудноуправляемые структуры, особенно Восточный и Центральный округа. И офицерам штаба округа приходится наматывать тысячи командировочных километров, чтобы проинспектировать подчиненные соединения и части. В прежних территориальных границах остался только Северо-Кавказский военный округ, который просто переименовали в Южный.
Поговаривать о том, что подобные громоздкие схемы не соответствуют принципам эффективной управляемости войсками, в Генштабе начали еще с 2013 года. И если бы не огромные расходы на воссоздание порушенной структуры, которая требует денег, сотни опытных штабистов, десятки дополнительных частей и соединений, новые округа уже бы появились. Но министр Сергей Шойгу не всесилен и простым приказом проблему решить не может.
Тем не менее, как предполагается, в скором времени (2020 год) реорганизация может коснуться некоторых военных округов. Скорее всего, разделят Западный округ – на традиционные Московский и Ленинградский (вероятно – Северо-Западный). Могут опять появиться Сибирский, Уральский и Забайкальский военные округа. То есть их опять станет восемь.
В случае военного времени каждый из округов превратится в фронты. К слову, во время Великой Отечественной войны в РККА было 42 фронта с учетом двух Дальневосточных, Забайкальского, Резервного. При этом одновременно действовали не более 15 фронтов.
Один вопрос, тем не менее, так и остается до сих пор без ответа. Кто персонально ответит – кроме, конечно, уволенного Сердюкова – за бесконечное и дорогостоящее реформирование структуры Вооруженных сил? Многие из тех, кто при Сердюкове занимал руководящие посты в Минобороны, до сих пор на своих местах. Те самые люди, которые превращали дивизии в бригады, теперь успешно делают все ровно наоборот. А те, кто сокращал набор в военные училища, теперь рассказывают, почему нужно срочно и резко его увеличить.
Источник: vz.ru.
Рейтинг публикации:
|
