– Сергей Борисович, здравствуйте! – Добрый день!
– Спасибо, что нашли для нас время в предновогоднем графике, довольно плотном, как всегда. Мы планируем подвести итоги 2018 года. Поговорить об экологии и других направлениях, за которые вы отвечаете. Но начать все-таки хочется с главного вопроса: что вы делали во время испытаний гиперзвуковой ракеты "Авангард", ведь ваш сейчас профиль основной заключается в другой деятельности?– Это действительно так. Но, как сказал президент, завершена очень важная, сложная и длительная работа по созданию принципиально нового вида вооружений – гиперзвукового планирующего крылатого блока, которого на сегодняшний день ни у кого, кроме России, нет. Историю его создания я хорошо знаю, она началась в начале 2000-х годов, вскоре после того, как я пришел в министерство обороны. На одном из наших рабочих совещаний наши ученые, конструкторы сказали, что теоретически они уверены в том, что такое оружие можно создать. Честно говоря, сначала я относился к этому немножко скептически – не то, что с недоверием, но это казалось какой-то фантастикой.
– Но вы тогда были министром обороны.– Да, я был министром обороны.
– Поэтому они и докладывали непосредственно вам.– Да. Это было в докладе мне как министру обороны. Вскоре после этого я доложил об этом президенту, Верховному главнокомандующему. Он тоже проявил очень большой интерес, пригласил этих конструкторов к себе. И вскоре после этого, в 2004 г., во время рабочей поездки президента на космодроме Плесецк он сделал одно публичное заявление, на которое, на мой взгляд, не обратили достаточно серьезного внимания. Я хорошо помню, как он тогда сказал, что мы начинаем создание нового вида вооружений, гиперзвукового блока, который будет маневрировать на гиперзвуковой скорости по высоте и по курсу. И при этом он добавил, что "каждое слово, каждая запятая в том, что я говорю, имеет очень большое значение".
Хотел бы напомнить, что в этот период американцы, наши партнеры, выходили из договора по ПРО. И нам, конечно, надо было думать о том, как нивелировать нарушение стратегического баланса, которое неизбежно наступает при выходе американцев из договора по ПРО и созданию своей системы противоракетной обороны.
Я хорошо помню, как на переговорах с американцами наш президент говорил о том, что мы вынуждены будем делать какие-то ответные шаги, раз они решили в одностороннем порядке выйти из этого договора, краеугольного камня стратегической стабильности. Своими ушами слышал, как президент Буш-младший, тогдашний президент Соединенных Штатов Америки, на это достаточно спокойно сказал: "Да делайте вы что хотите". Вот мы и сделали. А за спиной, шепотом, я, кстати, слышал от некоторых генералов Пентагона, да что, мол, русские могут сделать, у них одно ржавое железо осталось.
Теперь прошло 10–15 лет, пластинка резко сменилась: "Караул! Россия за этот небольшой период полностью модернизировала свои стратегические ядерные силы. У них появился "Ярс", у них появилось новое поколение подводных лодок "Борей", оснащенных ракетным комплексом "Булава". А теперь еще и "Авангард" появляется, и другие новые виды вооружений. Мы отстаем",– говорят американские генералы. Вот как резко сменилась картина. Но, возвращаясь к истории. В 2005 году президент издал отдельный указ, посвященный "Авангарду" – естественно, секретный, по которому опытно-конструкторские работы начались в плановом, спокойном порядке.
После того как в министерство обороны пришел Сергей Кожугетович Шойгу, начались летные испытания. Летных испытаний было несколько. Сразу хочу сказать, что последнее испытание было последним зачетным. Прошедшее испытание позволило подтвердить то, что президент сказал в марте этого года на встрече с Федеральным собранием. Система "Авангард" – это, как уже было сказано президентом, огромный технологический прорыв.
Сразу хочу сказать, что я не сомневаюсь, что рано или поздно те огромные прорывные технологии, которые были разработаны, – они найдут применение не только в оборонной, но и в гражданской промышленности, прежде всего в космической и авиационной.
Один аспект, очень важный – финансовый. Не могу раскрыть точный объем цифр, но хочу сказать следующее: в любом ракетном комплексе самое дорогое – это ракета-носитель, а не боевой блок. Когда мы начали заниматься созданием "Авангарда", у нас в арсеналах Ракетных войск стратегического назначения находилось несколько десятков ракет УР-100УТТХ, по натовской классификации – "Стилет". Эти ракеты изготавливались в Советском Союзе и в ранние российские времена. Так вот у нас у нас в арсеналах было несколько десятков "сухих" ракет УР-100УТТХ. Что значит "сухих"? Срок службы таких жидкостных ракет начинается с момента первой заправки топлива. А они топливом в тот момент никогда не заправлялись. То есть, по существу, они были новыми. А боевой крылатый блок идеально по своим массо-габаритным характеристикам подходил именно к этой ракете.
На испытаниях мы несколько ракет заправляли, и они показали свою полную надежность. То есть у нас есть задел в несколько десятков ракет-носителей, которые нам изготовлять не надо, деньги на них тратить не надо.
– То есть нас не смогут втянуть в гонку вооружений?– Позиционные районы, откуда запускаться в будущем, где будут расположены полки, оснащенные "Авангардом", они уже есть. То есть кроме самого блока, других каких-либо крупных финансовых трат мы не осуществляли при его создании. Я могу с полной ответственностью сказать, что средства, затраченные на создание "Авангарда", в сотни раз меньше, чем американцы уже потратили на создание своей ПРО. Ни в какую гонку вооружений мы втягиваться не собираемся – ни сейчас, ни в будущем. А с точки зрения того, что мы "бряцаем оружием" – мы отнюдь им не "бряцаем", а просто на много десятилетий вперед, как сказал президент, обеспечиваем свою безопасность меньшими средствами. Потому что теперь нам классических боеголовок, я имею в виду, старых, скажем так, по сравнению с "Авангардом", нам столько не нужно, потому что "Авангард" гораздо эффективнее. Это, наоборот, экономия средств и не "бряцание оружием".
Кстати, когда у нас были испытательные пуски начиная с 2012–2013 гг., они проводились строго в рамках всех международных соглашений. И даже сейчас, с принятием на вооружение "Авангарда", мы не выйдем ни из каких параметров СНВ-3, например. Это, опять-таки, к разговору о гонке вооружений и "бряцании оружием".
– Еще один вопрос, важный, как мне кажется, – в 2004 г. мы объявили о создании гиперзвукового оружия, при этом честно предупредив наших американских партнеров на фоне выхода Соединенных Штатов из договора по ПРО. Сейчас у нас впереди вполне очевидным становится выход американцев из договора о ракетах средней и меньшей дальности. Мы тоже делаем вывод? И будем ли вы в этот раз делать предупреждение.– Мы точно не будем ввязываться в гонку вооружений. Мы сегодня говорим об "Авангарде" - и это победа, победа без всяких сомнений. Но помимо "Авангарда" у нас есть "Кинжал", у нас есть "Буревестник", у нас есть "Пересвет". И все вместе это обеспечивает нашу безопасность при любом развитии обстановки. То, что мы на десятилетия вперед свою безопасность обеспечиваем, открывает перед нами хорошие шансы заняться другими вещами – экономикой, социальной сферой.
– Экологией.– Экологией в том числе. Поскольку я являюсь спецпредставителем по экологии и по транспорту, могу пошутить, – но в каждой шутке есть, как говорится, доля шутки – "Авангард", по сути, представляет собой транспортную систему по надежной доставке груза из пункта "А" в пункт "Б".
– Что сделали вы в 2018 г. для окружающей среды?– Лично я несколько раз участвовал в уборке территории. Брал грабли, лопату, перчатки, убирался и в Подмосковье и на территории Ладожского озера. Сейчас очень много волонтеров. Это то, что я сделал. А то, что сделано вообще, в области экологии, – сделано очень многое. Если мы возьмем самые ключевые точки – это закон о территориальном обращении с отходами. С 1 января закон вступает в силу. Вообще у нас с отходами – я всегда это признавал – сфера сильно криминализована, так же как с рыбой, с лесом – так же и с отходами. А теперь впервые в платежке появится отдельная строчка коммунальных услуг, как за воду, за электричество, за тепло, будет отдельная строка: "Вывоз вашего мусора будет стоить вот столько". У нас 16 регионов, не дожидаясь 2019 г., уже перешли на территориальную схему обращения с отходами. Они уже работают по новой схеме. Помимо твердокоммунальных отходов в этом году были приняты еще очень важные законы, связанные с экологией, например, лесовосстановление.
– Не могу не спросить о развитии компаний, в которых вы являетесь председателем наблюдательного совета. Это в первую очередь Российский фонд прямых инвестиций. Как вы оцениваете его деятельность, его роль в привлечении так необходимых нам инвестиций в страну?– Трудно давать оценку институту, наблюдательный совет которого я возглавляю – это все равно, что давать себе оценку. Но, объективно, конечно, я могу сказать, что это – успешный институт. Хотя бы потому, что за последние годы РФПИ привлек в нашу экономику 1,4 трлн рублей инвестиций, которые генерируют новые налоги, новые рабочие места. РФПИ привлекает прежде всего иностранные средства – в соотношении 1 рубль наших инвестиций к 5 рублям иностранных инвестиций. Он не просто их привлекает абы куда, а в высокодоходные проекты, прежде всего в таких областях, как хайтек, высокие технологии, транспортная инфраструктура. И мы активно сотрудничаем примерно с 15-ю крупными суверенными и частными иностранными фондами, которые доверяют нам. Репутация у РФПИ очень высокая, о чем не я хотел бы сказать, а говорят сами иностранные инвесторы, которые ежегодно встречаются с нашим президентом во время Петербургского экономического форума.
Часто слышится, что из России отток капитала. Да, отток капитала есть. С фондовых рынков. Это спекулятивный капитал. А прямые инвестиции – они утечь уже не могут. Потому что если вы вкладываете в аэропорт, порт, поликлинику новую, высокотехнологичную, еще куда-то – это же все остается здесь. Это не выведешь. В этом отличие РФПИ от других, от фондового рынка.
Конечно, РФПИ – это уникальное явление. Его нельзя назвать банком, это не банк. Его нельзя назвать классическим институтом развития, потому что РФПИ вкладывается только в достаточно доходные проекты, иначе инвестор не пойдет иностранный к нам. Я бы просто назвал РФПИ российским суверенным фондом, который действует на основании отдельного закона.
Для того чтобы примерно понимать, что такое РФПИ я бы хотел назвать состав наблюдательного совета. В него входят первый вице-премьер, министр финансов Антон Силуанов, вице-премьер Акимов, министр экономического развития Максим Орешкин, глава Центробанка Эльвира Набиуллина. Также такой известный человек, как Доминик Стросс-Кан. Вот такой у нас наблюдательный совет солидный. Люди все очень серьезные и ответственные. Мы действительно тщательно, под микроскопом, рассматриваем каждый проект с точки зрения его привлекательности для экономики России, доходности для инвестора. Ну и фонд, повторяю, на мой взгляд, работает успешно.
Подробнее: https://www.vestifinance.ru/articles/112637 
