Небольшой эксклюзив из Сирии
Интервью с подполковником сирийских ВВС, который провел несколько лет в плену у ИГИЛ.
По его истории вполне можно кино снимать.
Здравствуйте. Как вас зовут?
Я подполковник Юсиф***. В настоящий момент живу и работаю в деревне Рабиа, пригород Хамы.
Я слышал, вы в плену у ИГИЛ были?
Да. Это произошло шесть лет назад. В то время я служил на аэродроме в Дейр-эз-Зоре, был техником самолета, отвечал за радиоэлектронное оборудование.
Расскажите, что произошло.
12 августа 2012 г. я с еще одним майором поехал в Хаму. Надо было по службе какие-то документы передать. Поехали на моем автомобиле. Через 3 км нас задержали боевики Сирийской свободной армии, стали документы проверять, обыскивать. Когда нашли офицерские удостоверения, очень обрадовались. Связали нас и повезли в Эль-Мухасан, это в 20 км восточнее Дейр-эз-Зора.
Когда нас привезли, все в городе обрадовались, они даже «праздник» в честь нас устроили, думали, что мы летчики и за нас можно будет получить приличный выкуп. Потом нас начали бить. Нас били все: боевики, просто мужчины, женщины, дети…каждый старался дотянуться до нас.
Два месяца нас допрашивали, пытали и издевались. Постоянно били. Однажды меня ударили очень сильно автоматным прикладом по голове. Я потерял сознание и пришел в себя только через восемь часов. Уже думали, что я умер, но я очнулся. Потом я понял, что практически полностью парализован. Шевелилась только одна рука и то совсем немного. Десять месяцев я пролежал парализованным.
Вас как-то лечили?
Нет, конечно. Время вылечило.
Вы все это время были один? Вам помогали?
Помогали люди, которые со мной вместе оказались. Я все время лежал. У меня одно развлечение было. Я у боевиков попросил Коран, молился каждый день. Постоянно молился. Через некоторое время я знал его наизусть.
Что было потом?
Потом меня хотели убить, но услышали, как читаю Коран и пожалели. Оставили для обмена на пленных боевиков. Однажды почти обменяли на 11 боевиков, которые в плену у наших войск были, но потом почему-то отказались. Не знаю почему. Но и просто так меня тоже не отпускали, так как я офицер. Боевики звонили жене где-то раз в неделю и требовали выкуп – 3 млн. сирийских фунтов. Это огромная сумма для нас и жена, конечно, не смогла найти таких денег. Так прошло полтора года.
В конце 2013 г. в город пришли террористы ИГИЛ. Стали проводить «инвентаризацию» пленных. Конечно они узнали и про меня. Пришли меня казнить, как «неверного», потому что я по вере алавит, а для ИГИЛ это все равно что преступник. Там были два шариатских судьи – эмиры из Туниса и Марокко. Они спрашивали знаю ли я Коран, умею ли его читать, про пророка Мухаммеда спрашивали. Я все рассказал. Ответил на все вопросы. Судьи очень удивились и один сказал, что я «неверный», а знаю больше многих «правоверных». Эмиры не стали меня казнить, как и запретили обменивать на кого-нибудь.
Потом прошли еще полтора года. Нас постоянно избивали и мучали. Нас били за каждого погибшего исламиста. Авиация нанесла удары – приходят и нас бьют, подорвались на мине – опять бьют.
А что случилось с группировкой ССА? И, кстати, как она называлась?
Группировка называлась «Лива Усман». Командир – капитан Абдула Кейсун. ИГИЛ поставил перед ними выбор – либо смерть, либо с ними остаться. Почти все боевики перешли на сторону ИГ, но все равно считались «неверными», выполняли грязную и тяжелую физическую работу. Их не воспринимали как бойцов, даже оружие не давали.
В середине 2015 г. исламисты мне предложили продолжить обучение «истинной вере» и пройти практику. Выбора не было – иначе казнь. Я согласился.Собрали команду для обучения, всего около 1200 человек, включая бывших боевиков ССА, и отправили в г. Мадайю в мечеть. Там мы проходили обучение в течение месяца. По окончанию «курсов» нас ожидал экзамен. Экзамен принимал шариатский судья из Катара Абдула аль-Кувейти. Я сдавал экзамен первым и, как оказалось, был лучшим среди учеников мечети. Мне выдали удостоверение «правоверного», с печатью и фотографией – как положено, и присвоили звание шейха. К тому моменту прошло уже три года и четыре месяца.
Я постоянно думал о побеге, и мне все-таки повезло. Меня назначили служить в мечети в Ракке. Я приехал туда и понял, что меня никто не знает. Все относились ко мне как к исламисту ИГИЛ. Членам ИГИЛ был разрешен выезд в другие города, но только по двум причинам: на лечение или для встречи с родственниками. И я пошел просить.
На больного я похож не был, а вот повидаться с родственниками могли отпустить. Я придумал легенду, что «в миру» являюсь учителем французского языка и вступил в ИГИЛ по собственному желанию. Французский я действительно очень хорошо знаю. Отстояв очередь «в приемную», без надежды, что отпустят – передо мной четверым отказали без причины, я вошел к шейху и сказал, что у меня есть отец в Дамаске и я хочу привезти его сюда, чтобы он познал «истинную веру». Мне, конечно, не поверили сразу. Проверяли мой французский, опрашивали подробней про отца, но в итоге повезло. Я получил разрешение посетить Дамаск, мне дали трехдневный отпуск, и я купил билет на автобус.
Автобус? Вы хотите сказать, что между населенными пунктами, находящимися под контролем ИГИЛ, и мирными городами было автобусное сообщение?
Конечно. В этих городах было много простых людей, которые работали на фабриках, заводах, в государственных и других учреждениях. Все они получали заработную плату от государства, но выдавали ее только в Дамаске. Поэтому автобусы туда ходили часто.
Я вышел из автобуса на первом же посту сирийской армии в Думейре. Побежал к начальнику поста. Стал рассказывать про себя, что я родом из Рабии, майор, был захвачен в плен три с половиной года назад. Мне не верили, но опять повезло. На этом же посту нес службу мой сосед из Рабии, капитан. Он узнал меня! После расспросов мне, наконец-то, поверили и я смог позвонить жене.
Потом меня положили в больницу. Там долго обследовали. А когда выписали, опять арестовали. На этот раз это был Мухабарат. Двадцать дней меня допрашивали, брали показания, проверяли. И наконец отпустили. Меня восстановили в должности и опять госпитализировали. В военном госпитале №601 г.Дамаска я проходил обследование и лечение. Прооперировали ноги. Из-за многочисленных переломов кости срослись неправильно, их снова ломали. Потом уволили из армии по болезни.
Где вы работаете сейчас? Чем занимаетесь?
У нас с другом маленький грузовик. Занимаемся доставкой различных грузов. Я нахожусь на пенсии.
Удивительно трагичная и в тоже время полная удачных совпадений история.
Да. Самое главное, я остался жив и вернулся к семье. Благодарю Бога за это.
PS. Как говорится, чудом уцелел.
Есть и само интервью в голосе, но без субтитров на арабском.
Интервью взято в начале декабре 2018 года.
