НАТО расписывается в полном бессилии перед нашими военными, имея в виду другое
Французские правящие элиты, похоже, совершенно недооценивают российскую мощь, считает французский географ, консультант, член экспертной группы European Centre for International Affairs Лоран Шалар.
По его мнению, Россия обладает избытком блестящих молодых инженеров и ученых. Поэтому к словам президента Владимира Путина, сказанным 1 марта 2018 года в ходе обращения к Федеральному собранию о том, что Россия теперь обладает «непобедимым» ядерным оружием, в технологическом отношении более продвинутым, чем оружие, имеющееся в распоряжении другой ядерной супердержавы — США, отнестись надо крайне серьёзно.
Эта речь широко комментировалась в прессе по ту сторону Атлантического океана, вызвав явную обеспокоенность у специалистов по американскому вооружению. Потенциальный арсенал Москвы действительно был ими сочтен превосходящим все то, что существует сегодня, при том, что политические власти Вашингтона пытаются преуменьшить значение сложившейся ситуации, напоминает автор.
«Между тем эта вполне законная обеспокоенность почти не затронула французские правящие элиты, которые, кажется, абсолютно недооценивают российскую силу, в то время как эта страна в настоящее время представляет собою нашего главного противника. Следовательно, в будущем не стоит ждать дружественных действий со стороны России и стоит принять всерьёз невиданное восстановление военной мощи евразийской державы, ибо сирийский кризис уже наглядно продемонстрировал ее новые возможности в этой области», — полагает Шалар.
В эпоху холодной войны страна, называвшаяся тогда СССР, в полной мере принимала участие в прогрессе мировой науки, во многом становясь первооткрывательницей (спутник, полет человека в космос, межпланетная станция), указывает эксперт.
Соответственно, нет ничего удивительного в том, что повторное открытие военных лабораторий Владимиром Путиным в 2000-е годы снова приводит к технологическим достижениям в тех сферах, куда Россия производит массированные инвестиции. К тому же здесь одна из лучших образовательных систем в мире, а значит, у России избыток блестящих молодых инженеров и ученых.
«В настоящее время трудно представить, что Евросоюз, неспособный договориться по такому вопросу, как кризис мигрантов, будет в состоянии привести в боевую готовность войска, способные оказать сопротивление массированному российскому военному вторжению на его границах, которые все более находятся под угрозой применения сверхсовершенного оружия массового уничтожения. Некоторые должностные лица в НАТО утверждают, что совокупность европейских войск равнозначна российской армии, но они забывают о таком важном аспекте, как то, что европейская армия существует лишь на бумаге, и у неё нет единого языка для командования», — пишет Шалар.
То есть как видно, из этих рассуждений французского эксперта, на Западе всё чаще готовы признавать военное превосходство России, несмотря на то, что НАТО, уже исходя из количества стран в него входящих, вполне могло бы «закидать» шапками не столь уж многочисленную, по сравнению с советскими временами армию России.
— Надо понимать, что в любой стране НАТО разговоры о том, что Россия самая сильная, самая страшная — разговоры в пользу выделения бюджета, — говорит эксперт Центра военно-политической журналистики Владимир Орлов. — Если европейский или американский эксперт начинает рассказывать о том, что у России самое лучшее вооружение, что она обгоняет Запад в той или иной сфере, за этим сразу просматриваются интересы тех или иных военных корпораций. Либо же на Западе хотят таким образом, «устами экспертов» обосновать свои военные или политические решения — такие как строительство новых военных баз, начало несанкционированной ООН военной операции против суверенной страны и т. д.
Да, Россия остаётся единственной страной способной нанести США ответный невосполнимый ущерб, говоря военным языком. И локальные ядерные удары наших вооружённых сил могут вывести из войны многие армии мира. Есть у нас и широкие возможности применения обычных вооружений, как на суше, так и на море, а тем более — в воздухе.
— Можно ли говорить о паритете наземных военных группировок России и НАТО хотя бы в Европе?
— Если просто математически сложить количество военной техники разных видов, то получится, что европейская группировка НАТО на предполагаемом театре военных действий превосходит российскую в 3−4 раза. Поэтому разговоры европейских экспертов, что России «в пол-оборота» разделается с европейской группировкой НАТО — это разговоры в пользу бедных.
Главный фактор нашей высокой обороноспособности это, как и все последние 26 лет — ракетно-ядерный потенциал.
При этом то вооружение, которое уже находится в войсках, хорошо известно натовцам и примерно соответствует уровню их вооружений. Те сверхсовременные чудо-ракеты, о которых говорил Владимир Путин во время обращения к Федеральному собранию в марте 2018 года, существуют пока в единичных экземплярах. Они проходят обкатку, испытания. А широко будут поступать на вооружение лишь через два-четыре года или даже больше. К этому времени, вполне возможно, в США и других странах НАТО появятся свои аналоги подобных вооружений.
— Нет ли опасности, что мы в ходе президентского послания приоткрыли Западу свои военные «карты», а в НАТО тем временем тайно ведутся ещё более изощрённые разработки?
— Разработки, о которых говорил Путин, велись давно, и об этом знали на Западе. Надо понимать, что разведка США и блока НАТО не сидят на месте, активно работают. В водах Северного Ледовитого океана присутствуют корабли с системами радиоразведки, которые следят за нашими испытательными пусками. Поэтому наши «западные партнёры» примерно понимают, в каком направлении движется военное строительство в России.
Заявление Владимира Путина было адресовано скорее к политикам, чем к военным.
— А мы в России в свою очередь можем что-то не знать из тех сверхсовременных военных разработок, которые ведутся на Западе?
— Российская разведка работает тоже хорошо. Перспективные разработки в сфере ракетостроения или лазерного оружия, которыми занимаются американцы, не уходят от нашего внимания. Наши системы разведки, в том числе спутниковые отслеживают испытания этих вооружений. Мы точно так же примерно представляем, куда движется американская военная мысль. Не думаю, что есть какие-то серьёзные военные «сюрпризы» НАТО, о которых мы не знаем.
— Известно, что не только численность определяет боеспособность армии. В плане организованности Россия могла бы дать фору войскам НАТО в Европе?
— Да, действительно, численность ещё не залог успеха. То состояние, в котором находятся войска НАТО в Европе, я бы оценил очень разнородным. Готовность применять свой военный потенциал есть далеко не у всех стран-участниц альянса. Польша, например, готова усиливать свои военные силы и звать другие войска НАТО на свою территорию, другие члены альянса явно хотят оставаться в стороне. Мы видели по примеру ракетного удара по Сирии, что даже Германия, наиболее экономически развитая страна ЕС, не стала участвовать в этой операции.
— То есть, учитывая фактор разбалансированности стран НАТО, можно говорить о приблизительном паритете военных возможностей России и Североатлантического альянса в Европе?
— Если говорить о политическом аспекте, то, наверное, можно говорить о приблизительном паритете. Если же учитывать чисто количественный фактор, то у НАТО есть превосходство. Но Россия уже давно идёт по пути повышения качества своего боевого потенциала. Россия, как правильно заметил французский эксперт, лучшие «мозги» бросает на «оборонку». Именно это позволяет нам производить высококачественное, по некоторым параметрам лучшее в мире вооружение. При этом надо понимать, что в современном мире трудно какой-то одной стране уйти в отрыв и производить чудо-оружие, которому не будет равных. Рано или поздно созданные в России технологии становятся известны в США и наоборот. Поэтому процесс развивается линейно — то мы догоняем, то нас.
