Замдиректора института США и Канады Павел Золотарев считает, что основная причина увеличения срока призыва связана в первую очередь с усложнением техники, которая поступает в войска.
«По мере того, как растет сложность современных систем вооружений, даже тех, с которыми должен работать солдат— танк, БТР, мы видим, что идет насыщение (сложной техникой). Очевидно, что за год человек не может (все это) освоить»,— сказал Золотарев.
Возвращение без истерик
Главный редактор журнала «Национальная оборона» Игорь Коротченко в свою очередь отметил, что готовиться к возвращению двухлетнего срока службы нужно уже сейчас.
«Если те усилия, те мероприятия, которые сегодня проводятся, нам подскажут, что все-таки двухгодичный либо полуторагодичный срок службы на каком-то этапе станет неизбежным, исходя из целого ряда комплексов и критериев, очевидно, надо уже сегодня спокойно, без истерик подойти к этому вопросу, потому что надо его осмыслить и представить какие-то экспертные оценки для властных структур, по необходимости, скажем, тех или иных мероприятий в данном отношении»,— сказал Коротченко.
Виноваты популисты
Главный редактор Moscow Defense Brief Константин Макиенко в свою очередь отметил, что на прошедших в начале лета крупномасштабных учениях «Восток-2010», где впервые были задействованы призывники, призванные на год, офицеры в один голос говорили, что один год— это слишком мало для подготовки хорошего бойца.
«Проблема призыва, конечно же, остается последствием такого популистского шага, как переход на один год срочной службы»,— отметил Макиенко.
Призыв могут и уменьшить до полугода.
В то же время два крупнейших военных эксперта, участвовавших в обсуждении, не согласились с тем, что призыв непременно увеличат.
Директор института политического и военного анализа Александр Шаравин считает, что, наоборот, для повышения привлекательности призывной службы военное руководство может пойти на сокращение срока призыва до девяти или шести месяцев.
«Я думаю, что никаких увеличений не будет, а возможно, будет и сокращение призыва до девяти или шести месяцев. За полгода можно научить чему угодно, главное— учить, а не заниматься популизмом»,— отметил Шаравин.
Член Совета по внешней и оборонной политике Виталий Шлыков также считает, что срок службы может быть сокращен.
«Нужно еще разобраться, увеличивать нам срок службы или, наоборот,— уменьшать с 12 месяцев до 9, поскольку уменьшение срока службы увеличивает число призывников»,— отметил Шлыков.
Он добавил, что по его данным, министр обороны России Анатолий Сердюков уверен: высококачественного солдата реально подготовить и за два месяца. Такие данные министр почерпнул из зарубежных поездок, которые регулярно предпринимает для знакомства с обустройством армий других стран. Из таких поездок, по словам Шлыкова, Сердюков и привозит свои знаменитые идеи по гуманизации военной службы.
«Например, поехал (Сердюков) в Финляндию, посмотрел, что там призывники в субботу и воскресенье отдыхают, и подумал— а почему это и у нас не сделать. И масса других поводов гуманизации и улучшения призывной армии проводится»,— привел пример Шлыков.
Контрактников не будет до 2020 года
Зато эксперты сошлись во мнении, что в ближайшие годы переход на контрактную армию в России не состоится, а с набором профессиональных бойцов, которые могут в перспективе заменить призывников, сейчас сложно— по подсчетам Шлыкова, благодаря реформе их осталось в армии не более 150 тыс. человек, в то время как в середине 90-х годов численность контрактников превышала 400 тыс.
Александр Шаравин уверен, что «переход на контракт ни одной из существующих проблем не решает» и «в ближайшие 15–20 лет нам перейти на контракт не грозит».
Не лучше дела обстоят и с сержантами, которые должны обеспечивать порядок в казармах и избавить офицеров от работы с рядовым составом. Их подготовка только начинается. По оценке Шлыкова, с сентября в России начнется крупномасштабная массовая подготовка сержантов на базе военных вузов, которые ради такого дела даже отказались от набора курсантов.
По мнению Игоря Коротченко, пока сержанты нового типа проходят подготовку, Минобороны должно пересмотреть армейские уставы и определить, где и как они будут потом служить. Иначе, сержантов может постигнуть участь контрактников, которые не вписались ни в один устав и оказались вне военного правового поля.
Для призывников готовят и кнут, и пряник.
Чтобы обеспечить армию людьми в отсутствии офицеров, сержантов и рядовых-контрактников в условиях пока еще годичного призыва, Минобороны приходится повышать привлекательность призывной службы. Так, именно для привлечения свежих сил в армейские ряды были придуманы идеи с введением для солдат-срочников двух выходных в неделю, послеобеденного сна и тренировок в спортивной форме. И на эту же задачу направлен законопроект сенатора Виктора Озерова о сохранении рабочего места для призванного сотрудника любой фирмы или учреждения.
По словам Виталия Шлыкова, идеи по гуманизации военной службы министр Сердюков подсмотрел у западных коллег во время зарубежных поездок и знакомств с обустройством иностранных армий. «Например, поехал в Финляндию, посмотрел, что там призывники в субботу и воскресенье отдыхают, и подумал— а почему это и у нас не сделать»,— рассказал Шлыков.
Тем не менее у экспертов нашлось еще несколько дельных советов министру, как улучшить привлекательность военной службы. В частности, Александр Шаравин предложил запретить госслужбу для уклонистов, глава Центра анализа стратегий и технологий Руслан Пухов— выдавать отслужившим ипотечные кредиты с нулевым процентом (поскольку у большинства российских семей, как правило, нет денег на первый взнос), его заместитель Константин Макиенко— дать возможность самим выбирать, когда идти служить.
Игорь Коротченко выдал сразу несколько идей: премировать качественно отслуживших льготными местами в престижных вузах типа МГУ и МГИМО, организовать массовую телепропаганду в прайм-тайм о необходимости и важности военной службы, открыть армейский быт для журналистов и общественников. Виталий Шлыков предложил компенсировать упущенную выгоду от военной службы— например, недополученную зарплату, как это делают в Швейцарии.
Всем корпусом на дедовщину
Но все эксперты единодушно выступили за борьбу с главным злом призыва— дедовщиной. Правда, методы борьбы предлагались разные. Игорь Коротченко, например, считает, что дедовщину непременно победит военная полиция, которую уже третий год планируют создать в Минобороны. По мнению Коротченко, дедовщина берет начало в социальной среде, в которой воспитываются подростки, и в армии порочную систему взаимоотношений с «гражданки» вполне можно купировать с помощью полицейских. Коротченко предложил создать экспериментальный отряд военной полиции в частях Северо-Кавказского военного округа, где, в силу специфики региона, кипит наиболее бурная армейская жизнь в стране.
Александр Шаравин считает, что дедовщину победят профессиональные сержанты, которые, в силу образования, возраста и опыта, будут обладать непререкаемым авторитетом, а в силу, видимо, высоких моральных качеств— отсутствием потребности унизить подчиненных. «Получается так: сержант некачественный, вместо этого кто-то из ребят, кто служит, берет на себя функции командира— а это и есть дедовщина: у него нет полномочий, и он солдат такой же, как все, но он берет на себя функции управленца»,— заметил Шаравин.
Руслан Пухов уверен, что проблемы дедовщины решатся с прекращением экстерриториального принципа комплектования частей— это когда, например, москвичам не разрешают служить рядом с Москвой, а отправляют непременно на Дальний Восток или в Сибирь. «Если ты, например, служишь в то же месте, в котором служит твой, пусть непрофессиональный, сержант, он может быть раз пять подумает, бить тебя руками и ногами, если ты потом не уехал куда-то в Читу, а остался, допустим, в Калининграде и вы служите из одного региона»,— пояснил Пухов.
А вот Виталий Шлыков убежден, что дедовщину можно просто «выключить» волевым решением сверху, но ни в коем случае нельзя, поскольку она остается эффективным инструментом управления личным составом, который был создан властями искусственно около 20 лет назад. Без этой системы, по мнению Шлыкова, еще советская, а затем и российская армия, не смогли бы существовать.
Хочешь мира— готовься
На вопрос корреспондента GZT.RU зачем российской армии в таких условиях призывники и не обойдется ли она 200–300 хорошо обученными офицерами и контрактниками (все-таки, все последние учения проводились не против армии другого государства, а против условных террористических объединений), эксперты в один голос заявили, что не обойдется, поскольку «на всякий случай» миллион военных у России должен быть.
В качестве вариантов «всяких случаев» рассматривались и военные действия с НАТО, и развитие конфликтов, подобных грузинскому, в многомесячные противостояния, и борьбу с талибами в случае ухода США из Афганистана. Получается, ни какая система «ядерного сдерживания», за баллансировку которой не первый год сражаются спецслужбы США и России в рамках подготовки договора об СНВ, ни высокоточное оружие, способное одним ударом выполнить работу мотострелковой дивизии, не заменят простого российского парня с автоматом, еще полгода назад сидевшего за партой.
