Многие американские исследователи, журналисты, военные и чиновники в настоящий момент терзаются вопросом о том, вступили ли Вашингтон и Москва в «новую холодную войну» — или, как минимум, идут ли их отношения стран тем же путём, по которому они развивались в период от конца сороковых годов двадцатого века и вплоть до распада Советского Союза в 1991 году, пишет научный сотрудник американского аналитического центра Stratfor Фил Уильямс. Как подчёркивает Уильямс, хотя идеологические разногласия холодной войны, конечно же, сильно ослабли, а то и вовсе исчезли, «отсутствие доверия между Соединёнными Штатами и Россией, геополитическая напористость Владимира Путина в ряде регионов от Украины до Сирии, и организованные в рамках американских президентских выборов 2016 года информационные операции» вызывают в Америке «опасения по поводу того, что окрепшая Россия преследует стратегии и использует возможности для того, чтобы ослабить западные демократические государства».
Одним из не слишком одарённых вниманием компонентов «прессования» Россией западных стран являются российские военные операции в воздухе и на море, начиная от вторжения в воздушное пространство других государств и заканчивая «опасными манёврами» российских самолётов и кораблей в отношении американских и натовских целей, полагает Уильямс. По мысли аналитика, в таком поведении в каком-то смысле «нет ничего нового», поскольку «прощупывание обороны» с целью спровоцировать некую реакцию уже давно применяется в качестве способа для получения данных о возможностях потенциального противника. Тем не менее, участившиеся инциденты последнего десятилетия говорят о том, что российским пилотам и морякам по уставам разрешается крайне широкая свобода действий, что практически наверняка санкционированно Кремлём, убеждён эксперт. При этом, отмечает Уильямс, российские силы предпринимали подобные шаги не только в отношении стран НАТО, но и против Швеции и Финляндии. Наконец, полагает сотрудник Stratfor, по характеру российских военных учений последних лет можно сделать вывод о том, что Москва ведёт «компанию систематического запугивания» других стран, и «силовая дипломатия» отныне является для неё нормальной — не говоря уже о том, что последние российские воздушные операции в Сирии «складываются в повторяющийся сценарий, который является безответственным, если не сказать безрассудным».
По мнению автора, подобные шаги Москвы чрезвычайно опасны, поскольку создают высокую вероятность «пусть и непреднамеренного, но всё же опасного столкновения между вооружёнными силами России и Запада». Однако, продолжает эксперт, у данной проблемы имеется и другая сторона: дело в том, что механизмов предотвращения кризисных ситуаций, и тем более — инструментов урегулирования конфликта в случае военного столкновения, крайне мало. Как поясняет аналитик, в ходе холодной войны между Москвой и Вашингтоном были созданы, а затем постепенно развивались многочисленные совместные механизмы и договорённости, направленные одновременно и на сведение к минимуму вероятности случайного столкновения, и на то, чтобы в случае подобного столкновения США и СССР были готовы предотвратить его эскалацию. На взгляд Уильямса, лучшими примерами подобных превентивных инструментов могут служить Соглашение о предотвращении инцидентов в открытом море 1972 года, а также Соглашение о предотвращении опасной военной деятельности, подписанное странами в 1989-м — эти договорённости в определённой форме существуют по сей день и ежегодно дополняются и пересматриваются. Кроме того, напоминает аналитик, отдельной площадкой для консультаций и сотрудничества служит Совет Россия-НАТО, основанный в 2002 году.
Вместе с тем, вся сложность нынешней ситуации заключается в том, что, поскольку отношения между Москвой и Вашингтоном, пусть и являясь «натянутыми», всё же уже не так «агрессивны», как в прошлом, того «осознания риска», которое во многом определяло советско-американские отношения после Карибского кризиса, уже больше не существует, уверен Уильямс. «Эта чувствительность к риску провоцировала высокую степень осторожности. Однако в нынешнем климате, осторожность, судя по всему, снизилась, особенно в действиях российских вооружённых сил. В таких условиях механизмы, которые, по ощущениям, являются практически пустой формальностью — это не решение проблемы, — рассуждает эксперт. — Потенциальная необходимость в срочном контакте и прояснении какого-нибудь инцидента, а также отсутствие опыта в урегулировании кризисов, не сулят ничего хорошего для будущих проблем, которые могут вылиться не из намеренных действий, а из чрезмерной напористости».
Всё это позволяет заключить, что России и США необходимо новое и всеобъемлющее соглашение, направленное на избежание военных инцидентов и на суше, и на море, и в воздухе, констатирует автор. По мнению эксперта, полезным для отношений двух стран станут даже сами официальные переговоры о таком соглашении, поскольку в ходе взаимодействия между вооружёнными силами будет «укреплено доверие» между ними и «усилена предсказуемость» действий обеих сторон, а также установлены новые нормативы для войск, которые будут способствовать более осторожному поведению. Меж тем, подобные нормативы будут полезны не только в традиционных для вооружённых сил средах — то есть, на земле, в воздухе и на море, — но и в киберпространстве, поскольку кибератаки становятся неотъемлемой частью арсенала всех вооружённых сил, и инциденты в виртуальном мире вполне могут привести к вполне реальной войне, также отмечает аналитик.
