На днях я принял участие в международной конференции в Тунисе, на которой обсуждалось присутствие России в Сирии.

Вывод, сделанный по итогам продолжавшихся два дня дискуссий: российско-сирийское сотрудничество, которое началось в 1955 году во времена СССР, непрерывно продолжалось и укреплялось за исключением недолгого разлада при Горбачеве, а с подписанием новых соглашений в 2017 году Россия гарантировала себе не только военное присутствие в Сирии до 2091 года, но и на его основе политическую силу.

В этой связи, чтобы предвидеть будущее сирийско-российских отношений в период, когда Трамп и Путин достигли согласия по вопросу о сохранении суверенитета и территориальной целостности Сирии, необходимо изучить сотрудничество двух государств, которое опирается на почти 70-летнюю историю.

За сотрудничеством, начавшимся в 1955 году с подписанием «Договора о дружбе» (Treaty of Amity) между двумя странами во времена министра иностранных дел СССР Молотова, последовал «Пакт о мире и безопасности» (Peace and Security Pact), нацеленный на повышение оборонного потенциала Сирии, подписанный Хафезом Асадом в Москве в 1972 году.

А 8 ноября 1980 года с подписанием «Договора о дружбе и сотрудничестве» (Treaty of Freindship and Cooperation), который продолжает иметь силу и в наши дни, стороны договорились о совместных действиях по нейтрализации направленных против их стран угроз и совместном обеспечении мира. Этот документ и обосновывает присутствие РФ в Сирии.

Наконец, в 2017 году было подписано и вступило в силу соглашение, предусматривающее передачу баз в Тартусе и Хмеймиме в пользование России сроком на 49 лет с возможностью его продления еще на 25 лет.

До 2011 года в рамках подписанного в 1980 году соглашения более 40 тысяч сирийских военных и гражданских чиновников получили образование в России, значительная их часть до сих пор занимает высокие посты в сирийской армии и правительстве. Например, в 2011 году половина членов исполнительного комитета партии Баас говорила на русском языке.

Россия в последнее время модернизировала базу ВМФ в Тартусе, которую она многие годы использовала, приспособила ее для одновременного базирования 11 военных кораблей, в том числе оснащенных ядерными вооружениями, подготовила авиабазу Хмеймим для операций всех видов военной авиации, включая тяжелые военно-транспортные и противолодочные самолеты, начала модернизацию авиабазы Шайрат и для защиты этих баз разместила системы противовоздушной обороны С-400.

Как обращают внимание военные аналитики, база в Тартусе была разработана как альтернатива военно-морской базе США в Испании, а Хмеймим — как альтернатива Инджирлику. В этой связи подчеркивается, что военное присутствие и цели России не ограничатся Сирией. Самые поразительные стороны соглашения по базам в Тартусе и Хмеймиме заключаются в том, что российский персонал, работающий на этих базах, в случае правонарушения не подчиняется сирийским законам; кроме того, Россия не должна получать разрешения сирийского государства на использование баз по оперативному назначению в направлении какой-либо цели.

В свете этих сведений необходимо обсуждать не вопрос о том, останется ли Россия в Сирии, а почему и в направлении каких целей, проекций будущего Россия испытывает необходимость обеспечивать постоянство своего присутствия в Сирии и так усиливать его. Очевидно, наше вынужденное соседство с Россией посредством Сирии сохранится до 2100 года.