Истинное лицо освободителей Ракки

Сирийские демократические силы находятся на острие начавшегося в этом месяце наступления на Ракку, сирийский город, в котором джихадисты провозгласили в 2013 году формирование «Исламского государства Ирака и Леванта» (террористическая организация, запрещена в России — прим. ред.). СДС получают многообразную поддержку со стороны США: прикрытие авиации (самолеты и боевые вертолеты), оружие, «консультанты», развернутые неподалеку сотни бойцов спецподразделений. В Пентагоне с ходу заявили, что сражение за Ракку будет «долгим и трудным». Как бы то ни было, главная проблема этой операции связана с тем, что СДС — полные чужаки в этом городе.

Несмотря на грамотно выбранное название, СДС не такие уж и «демократические». Их столпом было и остается сирийское ответвление Рабочей партии Курдистана, которая ведет сепаратистскую партизанскую войну в Турции (военное руководство движения обосновалось в горах на севере Ирака). Военный аппарат РПК (им железной рукой управляет Джемиль Байик) интегрировал свою командную цепочку в Отряды народной самообороны, которые составляют основу СДС.

ОНС и их партия «Демократический союз» закрепились в Сирии с лета 2012 года, когда Башар Асад разрешил вернуться в страну тысячам бойцов РПК. В результате там появились неподконтрольные сирийской революции зоны, а РПК и ДС утвердили автономию Сирийского Курдистана, согласившись при этом на тайное присутствие различных связанных с Асадом спецслужб. В сотрудничестве РПК с режимом были проблемные моменты, однако вклад ОНС в ходе правительственной осады мятежных кварталов на востоке Алеппо оказался решающим для их отвоевания режимом осенью 2016 года.

В апреле этого года я разговаривал с человеком, который представляет власть РПК/ДС в районе Африна (расположен к северо-западу от Алеппо). Он с гордостью передал мне французский вариант «социального договора», который лежит в основе управления Иракским Курдистаном. Многие западные прогрессисты увидели в этом документе «третий путь» между диктатурами и исламизмом на Ближнем Востоке. Они, наверное, недостаточно внимательно прочитали статью 15, по которой монополия на оборону передается ОНС, а монополия на внутреннюю безопасность — «Асайиш» РПК. Понятие «Асайиш» означает «силы безопасности» различных курдских партий. Они повсюду служат инструментами репрессий в отношении курдского гражданского общества в угоду занимающим доминирующее положение военным кругам. Таким образом, РПК предоставила себе все инструменты для подавления несогласных голосов в Сирийском Курдистане.

По мере территориального продвижения за пределами непосредственно курдских зон СДС стремились расширить свое влияние среди арабских отрядов, которые США подталкивали к такому объединению небывалой поддержкой. Как бы то ни было, командная структура неизменно находится в руках РПК, чье пирамидальное строение по душе многим штабам, особенно на фоне полной неразберихи в Сирии. Вашингтон не побоялся навлечь на себя гнев Анкары по этому поводу и даже мирился с взаимодействием российских сил и СДС в районе Африна.

Связями с общественностью в СДС виртуозно занимается самопровозглашенный «полковник» Талал Селло (Talal Sello). Опытным репортерам же удалось выяснить, что в своем кругу бойцы используются прозвищами вроде «Роза Люксембург» и «Клара Цеткин». Такая самоидентификация с символическими немецкими активистами прошлого века может вызвать у некоторых ностальгию, однако в то же время свидетельствует о полном несоответствии реалиям Ракки и ее региона, на которых лежит отпечаток социального консерватизма. И хотя в РПК/ДС громко заявляют, что представляют всех курдов, такое утверждение было опровергнуто в Ракке курдской активисткой Ниссан Ибрагим (Nissan Ibrahim). ИГ объявило о ее казни в январе 2016 года, а Хала Кодмани (Hala Kodmani) недавно посвятила ей прекрасную книгу.

Что касается курдских бойцов, на которых, по данным Spiegel, приходится 90% задействованных в Ракке сил, у них может не выйти пожать все плоды своей будущей победы. Прецеденты Эт-Телль-эль-Абьяда и Манбиджа, которые ОНС и СДС отбили у ИГ в июле 2015 года и августе 2016 года, служат показательными примерами: курды всего за несколько недель методично утвердили свое доминирование в «освобожденных» городах, вытесняя на задний план или даже выдворяя оказавшие им помощь в операции арабские силы. Поэтому несчастные жители Ракки, зажатые в тиски между тиранией ИГ и бомбардировками коалиции, в будущем могут оказаться под каблуком у фундаментально чуждых городу «освободителей». Такой сценарий может только способствовать восстановлению очагов джихадизма к югу от Ракки и вдоль долины Евфрата.

Возможно, еще есть время не допустить того, чтобы «освобождение» Ракки обернулось кошмаром для ее населения. И обманчивой победой противостоящей ИГ коалиции.