«На границе тучи ходят хмуро…» — это
сегодня про израильский Север. Про тучи, которые следует развеять, а
заодно и вызванный ими туман, про назревающую грозу на северной границе.
Напряжение там, ставшее очевидным после обмена ударами между Израилем и
Сирией в конце прошлой недели, — не локальное кратковременное
обострение ситуации, а отражение новой реальности, которая определит
будущее региона в ближайшей перспективе.
Первое, что следует из
уже случившегося: у Израиля существует новая жесткая линия в области
безопасности. Разговоры о ней ведутся давно — со смены руководства
министерства обороны. Но сегодня стали видны ее конкретные очертания.
Премьерный обстрел
Моментом истины оказался инцидент в ночь на 17 марта. Тогда израильская
авиация разбомбила некий объект в Сирии. Что именно — сведения
разноречивы. То ли склад ракет средней дальности, предназначенный для
передачи «Хизбалле», то ли завод ракет «Скад», то ли то и другое вместе —
ракеты, произведенные на этом заводе и предназначенные для отправки
«Хизбалле».
Операции такого рода осуществляются довольно
регулярно. За время гражданской войны в Сирии их проведено несколько
десятков. Израильские СМИ обычно сообщают о них со ссылкой на
иностранные источники. Официальные органы причастность Израиля к ним не
признают, хотя и не отрицают. «No comments» — и все. На этот раз не
просто признали, но и пообещали продолжить и усилить. Что ж такого
произошло, отчего потянуло на непривычную откровенность?
Комментаторы поспешили объяснить это вынужденными обстоятельствами.
Сирийская ПВО ответила на удар, а армейское руководство даже сообщило,
что удалось сбить один самолет, другой подбить, а два других вынудить
ретироваться. Действительно, стреляли. Но — когда израильские F-16, как
Шарапов, были «уже давно тю-тю», достать их не могли. Однако одна из
ракет, выпущенная то ли по самолетам, то ли просто по ненавистному
врагу, летела в сторону Израиля. Капитан подразделения ПВО, засекшего
ее, имел на принятие решения меньше минуты, и некогда было определять,
какого рода эта ракета — «земля — воздух» или «земля — земля» — дал
приказ на перехват — и сбил от греха подальше. По такому случаю впервые
была использована в боевых условиях израильская система ПРО для защиты
от ракет дальнего радиуса действия — «Хец-2», что само по себе факт
знаменательный, чтобы не сказать исторический.
Не менее
значимый факт, что Израиль впервые атаковали ракетой, выпущенной
российским ЗРК С-200, находящимся на вооружении сирийских ПВО. Между
прочим, эта ракета несла 200 килограммов взрывчатки. Взорваться она
должна была в густонаселенной Изреэльской долине, и даже если бы ее
сбили, обломки могли нанести ущерб. Так что пришлось объявлять воздушную
тревогу. Якобы из-за этого не удалось утаить шила в мешке.
Но,
возможно, утаить и не пытались, а стремились, наоборот, выпятить —
чтобы торчало и кололо. Инцидент экстраординарный. Он должен был вызвать
широкий резонанс — и вызвал.
Поиски перемен
Российский МИД вызвал израильского посла Гарри Корена «для объяснений».
Это спровоцировало ряд недоуменных вопросов и далеко идущих догадок.
Во-первых, Россия формально не является стороной конфликта, так что
требовать «объяснений» по поводу инцидента, ее не касающегося, не имеет
права.
Во-вторых, совсем недавно, 9 марта, в Москве у Путина
побывал с рабочим визитом израильский премьер Биньямин Нетаньяху
(подробнее об этом читайте здесь). Обсуждалась в первую очередь
сирийская и смежная с ней иранская проблема. Передача иранского оружия,
прежде всего ракет новых модификаций, из Сирии «Хизбалле» — первая из
трех «красных линий» Израиля, о которых Нетаньяху заявил Путину в самом
начале российской военной операции в Сирии. Он дал понять: либо вы
потребуете от сирийского президента Башара Асада не передавать оружие
нашему врагу, либо сами препятствуйте, либо это будем делать мы, а вы не
препятствуйте нам.
Так оно и было. Израиль время от времени,
получив разведывательную информацию, совершал налеты. Асад молчал в
тряпочку. Из Москвы не звучало ни слова недовольства — ну, раз
договорились. А тут — и Асад ответил, и МИД России вызвал на ковер
посла. Что изменилось за две недели?
В СМИ выплеснулась масса
разноречивых комментариев. Писали, что Россия больше не позволит Израилю
бомбить сирийские объекты, Путин пообещал применять свои С-300 и С-400
против израильских самолетов. Сам Асад в интервью российским СМИ
косвенно подтвердил смену курса, выразив надежду, что Россия защитит его
страну от израильской авиации.
Арабские источники обнаружили и
причину неожиданной смелости Асада. Оказывается, частью негласных
соглашений между Иерусалимом и Москвой была передача израильтянам кодов
системы опознавания «свой-чужой» установок сирийского ПВО, из-за чего те
не могли определять израильские самолеты как вражеские, а значит, и
атаковать их при налетах. Но иранские военные, получив в свое
распоряжение российские С-300, разобрались в них, а затем сумели вскрыть
эту систему и в сирийских установках, откорректировать ее, устранив
предательское ограничение, так что С-200, находящиеся на вооружении у
войск Асада, прозрели.
Версия красивая, но сомнительная.
Маловероятно, что Россия стала бы ослеплять свои ЗРК, переданные Сирии,
лишая их возможности действовать против официально главного и наиболее
вероятного противника. Да и ее ли это дело — защищать от своих же оружия
израильтян, совершающих налеты на российских союзников? Не
препятствовать — это одно, способствовать, да еще и таким предательским
способом — совсем другое. Пусть как-нибудь сами. Тем более, что сами
израильтяне как раз в электронной войне одни из самых сильных в мире.
По поводу изменения курса Москвы в отношении взаимоучета интересов с
израильтянами в Сирии предположения тоже сомнительны. Российский
президент известен тем (и ключевые лица в израильском руководстве не раз
это подчеркивали), что достичь с ним договоренностей трудно, но
соблюдает он их твердо. На этом зиждутся партнерские отношения Израиля с
Россией. К тому же сам израильский премьер опроверг опасные догадки —
он заявил, основываясь на последних переговорах в Москве, что позиция
Путина не изменилась.
Тогда что? В чем перемена? Зачем было выпячивать шило из мешка?
Что было, то и будет. Только иначе
Возможно, не будь этого шума, не было бы повода для значимого заявления
министра обороны Израиля Авигдора Либермана. Он сказал, что Израиль,
во-первых, пресекал всеми имеющимися у него средствами переправку
стратегического оружия из Сирии «Хизбалле» во всех случаях, когда
располагал точными сведениями об этих попытках, во-вторых, намерен
делать это и впредь, а в-третьих (и это прозвучало вообще впервые) в
следующий раз, если сирийская ПВО начнет обстрел израильских самолетов,
ее пусковые установки будут уничтожены.
Но, похоже, не
понадобилось и следующего раза. По информации арабских СМИ (Израиль, как
в большинстве случаев, не признал своего участия), сирийские объекты
были атакованы уже дважды: 19 марта — радары противовоздушной обороны
Сирии в районе горного массива Каламун и 22 марта — под Дамаском, где,
как сообщается, уничтожена база ПВО.
Так это или не так на
уровне конкретных деталей, трудно подтвердить или опровергнуть, пока нет
хотя бы неофициальных сведений из надежных источников, но на уровне
тенденций и не могло быть иначе. Именно такое поведение полностью
соответствует сегодняшней концепции обороны Израиля.
Суть ее
Авигдор Либерман изложил на встрече с русскоязычной общественностью
всего неделю назад, в прошлую среду. «Наша реакция на любые проявления
агрессии, — сказал он, — должна быть такой, чтобы у врагов пропало
всякое желание с нами связываться».
Никто ведь не решается
связываться с Китаем или Россией, что бы и где бы они ни делали. И это
не только из-за их размеров. Военная мощь этих стран не беспредельна.
Главное — в их решимости отстаивать свои интересы. Популярный клич
израильских рыночных торговцев «Хозяин сошел с ума!» годится и в
политике в области безопасности, считает Либерман.
Поэтому —
никакой соразмерности в ответе на угрозы, попытки нарушения нашего
суверенитета быть не может. Никакой пропорциональной силы в обмене
ударами — это втянет нас в войну на истощение, в которой мы не
заинтересованы и не имеем преимуществ. В случае новой агрессии — с юга
или с севера, то есть из Газы или из Сирии с Ливаном, — министр обороны,
по его словам, потребует немедленной мобилизации, и в новой военной
операции ЦАХАЛ (Армия обороны Израиля) не оставит камня на камне от
позиций врага, пройдет до конца, до полного разгрома вражеских
формирований.
Так что, когда через несколько дней вспыхнул
инцидент с израильским налетом и сирийским ответом на него, а вслед за
этим — многочисленные и разноречивые обсуждения на тему «А что теперь
будет?», не было никаких оснований сомневаться, что будет именно так,
как произошло.
Не ярлык, а паритет
А по поводу
инсинуаций о причинах возникшего обострения и его последствий — все надо
рассматривать в рамках нынешней концепции в оборонной сфере. Поэтому
Израиль не прекратит воздушные рейды для пресечения переправки оружия
«Хизбалле».
Израиль не будет спрашивать у России разрешения на
эти рейды. Все уже оговорено. Нетаньяху ездит в Москву к Путину вовсе не
так, как отправлялись русские князя к ордынскому хану, чтобы получить
ярлык на правление в своем княжестве. А затем, чтобы проблемы,
возникающие в связи с меняющейся обстановкой, не помешали соблюдению уже
достигнутых договоренностей.
В рамках этих договоренностей —
те самые воздушные рейды. Асад может сколько угодно призывать Россию
защитить его от ударов израильской авиации. Иран может сколько угодно
провоцировать Асада на военную конфронтацию с Израилем и в конце концов
привести к ней — скорее всего по завершению активной фазы гражданской
войны в Сирии.
Но Россия не хочет вооруженных столкновений с
Израилем не меньше, чем Израиль с Россией. Это в равной степени не
выгодно ни тем, ни другим. В Кремле прекрасно понимают, что сила ЦАХАЛа в
регионе несоизмерима со скромными возможностями российской группировки в
Сирии — нынешней и гипотетической, а потенциал разведки и ПВО — тем
более. При желании боевые самолеты ВВС Израиля сметут авиабазу Хмеймим в
считанные минуты. Так что лучший выход — стараться не мешать друг
другу. Что трудно, но пока удается.
Дальше будет еще труднее. И
потребует большей твердости от Израиля и большей трезвости от России.
Передача современных ракет из Сирии «Хизбалле» — сегодняшняя проблема.
Завтрашняя уже назревает и обсуждается.
За Сирией последует Ливан
Иран нашел несимметричный ответ на израильские бомбардировки складов
ракет и транспортов «Хизбаллы». Там намерены строить свою военно-морскую
базу с грузовым портом в Ливане. С ее появлением для транспортировки
вооружения «Хизбалле» не понадобится сирийский транзит.
Известно, что это было одной из тем, которую обсуждал Нетаньяху с
Путиным в Москве в ходе своего визита 9 марта. Судя по тому, что в
официальных сообщениях о визите из Москвы слово «Иран» вообще не
упоминалось, понимания не нашел. Но, видимо, предупредил, что Израиль с
этим мириться не намерен.
Сразу после визита стало известно,
что Иран сооружает заводы для производства ракет в Ливане. Видимо, для
компетентной информации об этом Нетаньяху брал с собой в Москву
начальника военной разведки. А не добившись результата, обнародовал
конфиденциальные сведения.
В то же время с визитом в США
пребывал Либерман, где встречался с первыми лицами новой американской
администрации. Как сообщалось, там он «выразил озабоченность» тем, что
при новом президенте Ливана армия этой страны становится филиалом
«Хизбаллы». И в Вашингтоне понимания этих опасений, судя по всему,
нашел.
На днях начальник Генштаба Гади Айзенкот сделал два
значимых публичных заявления. Первое — о том, что следующая война будет,
скорее всего, с Ливаном. Второе (уже после инцидента с применением
С-200) — что Израиль не допустит усиления наших врагов.
Все это
говорит о том, что маршруты рейдов израильских ВВС со временем
переориентируются с Сирии на Ливан для тех же, а то и более крупных
целей. Но не прекратятся. Пока жесткая линия министерства обороны
останется неизменной.
А то, что она распространяется не только
на угрозу с севера, можно судить по тому, как изменился характер целей и
мощь авиаударов в ответ на запуски ракет из Газы. Раньше бомбили
пустыри и склады, теперь уничтожают значимые объекты инфраструктуры
ХАМАСА. Не разбираясь, кто в этих обстрелах виноват непосредственно.
ХАМАС — власть в Газе, пусть и отвечает за все, что происходит на
подвластной ему территории.
На днях появилось лишнее
свидетельство, что непропорциональные ответы следуют не только на
ракеты. В среду по трем террористам, намеревавшимся заложить взрывчатку у
стены безопасности сектора, был открыт прицельный огонь из танка.
«Хозяин сошел с ума» — и это, с точки зрения израильтян, разумно.
Израиль снимает перчатки в преддверии большой драки. Такова его новая
оборонная концепция.
