Китай продолжает очередную масштабную
реформу Народно-освободительной армии (НОАК). Вслед за реорганизацией
органов центрального военного управления объявлено очередное сокращение
численности НОАК. Китайцы опять режут Сухопутные войска (СВ). И опять в
пользу флотской компоненты, а также ВВС. Столь последовательная и
долгосрочная политика ясно показывает приоритеты Китая в направлении
своего военного развития и выбора противников.
Очередное сокращение и его суть
Численность НОАК до конца этого года должна быть урезана на 300 тыс.
военнослужащих. До этого китайцы сокращали численность армии ещё на 700
тысяч. Но ввиду роста флотской и военно-воздушной компонент общая
численность армии упала только на 500 тысяч. В этот раз схема та же.
Сократится и число «армейских групп», то есть войсковых объединений,
примерно эквивалентных нашим армиям и армейским корпусам.
В
Китае существует деление армии на Командования театров военных действий.
Их пять: Центральное, Северное, Восточное, Южное и Западное. Сильно
пострадает от сокращения Западное командование – самое крупное,
занимающее больше половины территории страны. Оно отвечает за угрозу со
стороны Индии. «Смотрит» и в сторону Афганистана и Средней Азии. Туда же
входят больной терроризмом Синьцзян-Уйгурский автономный округ и Тибет.
Такое решение Пекина эксперты трактуют однозначно – прямой вражды между
Индией и КНР в данный момент нет.
Также большие сокращения
ожидает и Южное командование. Оно отвечает за Вьетнам, Лаос, Мьянму.
Несмотря на сложные отношения с Вьетнамом вокруг островов, на фоне
начавшегося опять военного сближения Ханоя с Москвой китайцы не будут
серьёзно обострять отношения с этой страной.
Кроме этого будут
ликвидированы части на Северном и Центральном направлениях. То есть
Китай продолжает последовательную политику демилитаризации своей
северной границы с Россией. До начала нынешней реформы в Северном
командовании (отвечающем также за Корею и Монголию) было всего две
дивизии – мотопехотная и моторизованная, 4 танковых и полтора десятка
моторизованных и мотопехотных бригад. Вполне сравнимо с силами армии
России на сопредельной стороне. А теперь их останется ещё меньше.
А вот Восточное командование (так называемое Тайваньское) никакие
сокращения не затрагивают. Его, скорее всего, ещё и усилят, переводимыми
из центра частями.
Модернизация и усиление мобильной компоненты
Первыми жертвами станут соединения, оснащённые наиболее старыми видами
вооружения, которого в линейных частях НОАК ещё очень много. Весьма
показательно на этом фоне резкое усиление Морской пехоты. Она
насчитывала две бригады, общей численностью 10–12 тыс. человек, но
недавно в её состав были переданы ещё две бригады. Это почти удвоило её
численность до 20 тысяч. В дальнейших планах наращивать численность и
далее. Возможно, до 100 тыс. бойцов с размещением контингентов за
границей – на пакистанской базе Гвадар и в Джибути.
В общем,
китайцы создают свои мобильные силы, способные решать задачи за морями.
Нечто вроде Корпуса морской пехоты США. В армии России такими мобильными
силами являются прежде всего ВДВ. Численность и боевые возможности
которых также стабильно наращиваются. У Китая тоже есть три дивизии ВДВ.
Но возможности их достаточно скромные, хотя и наращиваются. Их сильно
лимитирует слабость транспортной авиации.
Усиление морской
пехоты лежит в одном русле с резким усилением китайского флота, который
строится очень высокими темпами. По водоизмещению ВМС Китая уверенно
находятся на 3-м месте в мире и претендуют на второе. Основному
сопернику – Японии до китайцев далеко. Правда, мощь флота определяется
не суммарным водоизмещением. И даже не характеристиками кораблей, а
реальным опытом дальних походов, крупных удалённых операций. С этим у
китайцев пока не очень.
Стратегический щит НОАК
Дональд Трамп провозгласил жёсткое соперничество с Китаем и продолжил
активное строительство системы ПРО в Южной Корее. В этой связи китайское
руководство специально подчёркивает, что никакие нападки, атаки, посулы
и прочее не заставят Пекин изменить своё отношение к «марьяжу» с
Москвой. В ответ из Москвы делаются сходные заявления. Что совершенно
понятно – Трампу нечего предложить России такого, чтобы появился хоть
какой-то смысл в изменении отношений с КНР. Разговоры о «дальнейшем
сокращении СЯС» или об одностороннем сокращении арсеналов ТЯО нас не
интересуют.
В связи с новой политикой Вашингтона, направленной
на противостояние с Пекином (Обама уже пытался это сделать, но впал в
истерику по поводу Крыма и Донбасса), Китай тоже готовится к
противостоянию с США. Ракетные силы НОАК в отличие от наших РВСН
контролируют не только стратегические ракеты, но и тактические. А их у
Китая достаточно, хотя в основном они неядерные.
Вокруг
китайского ракетно-ядерного арсенала ходит очень много спекуляций
экспертов, в том числе и китайских. А также американских, которые всегда
активизируются, когда нужно выбить побольше денег для Пентагона.
Поэтому они находят тысячи тайных ракет, прячущихся в тысячекилометровых
тоннелях. Но реальность несколько иная.
Общий ядерный арсенал
КНР оценивается в 260–470 зарядов. Это на стратегических ракетах и
ракетах средней дальности, а также на подводных лодках. Несмотря на
обширный тактический арсенал баллистических ракет (их более 1500
нескольких различных моделей), практически все они даже в теории не
предназначены для несения ядерных боезарядов.
У китайцев до сих
пор сохраняются сложности как с массовостью производства ядерных
боеприпасов, так и с их миниатюризацией. Анонсированное ещё при Дэн
Сяопине оснащение единственной «настоящей» китайской ракеты DF-5A
разделяющимися боеголовками с индивидуальным наведением стало
выполняться совсем недавно. Причём всего лишь несколькими боевыми
блоками. А ведь это ракета невысокой точности, и со временем подготовки к
пуску у неё все очень плохо: не несколько десятков секунд, как у нас, а
десятки минут. Хотя китайцы наверняка сократили этот срок. Точно такая
же история и с другими ракетами межконтинентального радиуса.
Про «настоящие» МБР сказано не просто так – дело в том, что другие
китайские ракеты не проходили испытаний пуском на реальные
межконтинентальные дальности. Они ограничивались пусками по полигонам на
территории КНР – дальность 3,5–4 тыс. км максимум. Это резко снижает
шансы на их реальную боеспособность. К примеру, опытные ракетно-ядерные
зубры, как РФ или США, такие пуски проводят обязательно. В общем, тут
всё неоднозначно, а китайцы обычно обходят эту тему молчанием. Им
выгодно изображать, что у них всё отлично. По уровню показухи НОАК может
дать фору любой самой показушной армии мира.
Также китайский
флот имеет 4 подводных ракетоносца Тип-094, с 12 ракетами JL-2 каждый.
Её «успешно испытывали» аж с 1999 года. Сейчас, похоже, всё же домучили.
Совсем недавно состоялся первый выход Тип-094 на боевое патрулирование.
Но надо учесть, что JL-2 тоже никаких пусков на максимальную свою
дальность не проходила. Что она реально может – не знают и создатели. То
есть в значительной степени это пока оружие психологическое.
Арсенал сдерживания
Но нестратегический ракетный потенциал НОАК совсем не психологический.
Десятки ракет средней дальности DF-4, DF-21 и DF-26 с ядерными
боезарядами способны поразить все базы США в регионе, включая Гуам.
Причём в неядерном варианте они также пригодятся – с кассетными
бетонобойными БЧ и стреловидными кинетическими элементами. Более того,
китайцы даже строят у себя макеты американских баз и наносят по ним
тренировочные ракетные пуски, очевидно, не будучи уверенными в оружии.
Но знаменитая рекламная страшилка про противокорабельный вариант
китайской ракеты DF-21 – убийцу авианосцев, специалистами считается
именно страшилкой. Пока у Китая нет реального потенциала для этого –
именно поэтому им нужны наши сверхзвуковые противокорабельные ракеты.
Но вот уничтожить американский авианосец с эскортом прямо на базе
Йоко в Японии, эта ракета вполне может. Американские исследователи,
обнаружив подобные тренировки китайцев, даже заголосили о «подготовке
Пёрл-Харбора». Хотя нельзя исключать, что такие демонстративные стрельбы
по макетам баз и портов специально предназначены для американских глаз
как средство давления на переговорах.
