Россия пригрозила Вашингтону выходом из двусторонних договоров в ответ на развертывание системы ПРО.
12 мая генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг в торжественной
обстановке открыл в Румынии наземный комплекс ПРО Aegis Ashore
(Девеселу, 180 км от Бухареста). На площади 175 га разместились
радиолокационная станция (РЛС), центр оперативного управления батареями
ПРО и мобильные батареи МК-41 с ракетами-перехватчиками средней
дальности SM-3. База будет находиться в подчинении Объединенного
командования НАТО в Неаполе.
13 мая в польском поселке
Редзиково открыт еще один объект европейской системы ПРО. На базе
размещены ракеты SM-3, а также радар радионаведения. Работать на объекте
будут около 300 военнослужащих США. Полной боеготовности база достигнет
через два года. Комплексы в Девеселу и Редзиково созданы в рамках
второго и третьего этапов плана по развертыванию системы ПРО от
Гренландии до Азорских островов.
Стратегическая сцепка
Натовские и американские чиновники поспешили заверить, что введенный в
эксплуатацию объект не направлен против России, а «предназначен для
отражения угроз, исходящих извне евроатлантического пространства». Эти
байки — часть привычной риторики западных политиков, и поверить в
правоту их слов может разве что человек, лишенный способности к
самостоятельному мышлению.
Из официальных заявлений того же
Столтенберга следует, что у евроатлантического блока четыре главные
угрозы: Россия, ДАИШ, Иран, Северная Корея. Система ПРО предназначена
для отражения ракетной атаки. Совершенно точно можно сказать, что
баллистические ракеты, способные достичь территории Европы, есть только у
нашей страны. Но натовцы продолжают разыгрывать спектакль.
К
примеру, пресс-секретарь посольства США в России Уильям Стивенс заявил,
что «все больше стран производят или приобретают баллистические ракеты».
«Достигнутое соглашение по ядерной программе Ирана не меняет этот факт.
Соглашение не избавляет от опасности, исходящей от иранских
баллистических ракет», — утверждает Стивенс, перечеркивая результат
десятилетнего переговорного процесса.
Реакция Москвы на
открытие Aegis Ashore была предсказуемо жесткой. Постпред РФ при НАТО
Александр Грушко уверен, что база ПРО — элемент реализации
антироссийского плана. Дипломат выразил беспокойство тем, что, помимо
наземных комплексов, Aegis Ashore включает морские платформы, «которые в
настоящее время активно осваивают прилегающие к России акватории».
Грушко подчеркнул, что американский проект ПРО имеет «стратегическую
сцепку» с концепцией «молниеносного глобального удара» и принципом
«свободы рук» в вопросе милитаризации космоса. Постпред также обратил
внимание, что развертывание пусковых установок, способных запускать
ракеты средней дальности Мк-41, серьезно подрывает Договор о ракетах
средней и малой дальности (РСМД).
Ответ России
Еще резче отреагировали председатель комитета Совета Федерации по
обороне и безопасности Виктор Озеров и официальный представитель МИД РФ
Мария Захарова. Они заявили, что Москва оставляет право на ответные меры
военно-технического характера и не исключает вероятности выхода России
из Договора об ограничении стратегических наступательных вооружений
(СНВ-III, 2010 год).
Первый зампред комитета Госдумы по
международным делам Леонид Калашников (КПРФ) выступил с инициативой
подготовить выход РФ из Договора о ликвидации ракет средней и малой
дальности (РСМД, 1987 год). «Раз американцы не хотят прислушиваться,
значит, мы должны реально идти и делать действия», — отметил депутат.
Захарова напомнила о том, что Москва предлагала компромиссный вариант:
создать совместную с НАТО систему ПРО «по принципу секторов». «Она могла
бы действительно защитить регион от возможных ракетных угроз извне
евроатлантики и при этом не подрывала бы стратегический паритет», —
заявила представитель МИДа. Захарова рассказала, что НАТО «великодушно»
предложило РФ делиться информацией в рамках программы ПРО. Однако это
было сделано лишь с целью «легализации» проекта, а не поиска
взаимоприемлемого решения.
Система ПРО формально носит
исключительно оборонительный характер, однако дьявол, как говорится,
кроется в деталях. Как пояснил член комитета Совфеда по обороне и
безопасности Франц Клинцевич, Aegis Ashore — это «взаимозаменяемая
система, то есть противоракеты в ней могут быть заменены на ударные
комплексы».
Сенатор считает, что комплексы ПРО напрямую связаны
с концепцией молниеносного глобального удара, «когда высокоточные
ракеты гиперзвука, размещенные вдоль границ, наносят удар по объектам
России в течение часа». Ракетная атака направлена на нейтрализацию
ядерного потенциала РФ. «И это не шутка, американцы абсолютно
откровенно, с научной точки зрения обосновали и уже давным-давно это
разработали и даже объявили на весь мир», — констатировал Клинцевич.
Нарушить ядерный паритет
Открытие двух комплексов ПРО в Восточной Европе — это не гром среди
ясного неба. НАТО наступает на Восток далеко не первый год, и
руководство нашей страны отлично осведомлено о планах альянса. Поэтому
озвученные предложения о выходе РФ из СНВ-III и РСМД — это, скорее
всего, четко продуманный шаг в ответ на очевидное желание США нарушить
складывавшийся десятилетиями ядерный паритет.
Что бы ни
говорили оппоненты, но военная мощь государства остается главным козырем
во внешней политике. Любые международные соглашения должны быть
подкреплены реальной силой, в противном случае они превращаются в
туалетную бумагу. В 2001 году тогдашний президент США Джордж Буш-младший
объявил о выходе страны из Договора по ПРО 1972 года. Причина, на
первый взгляд, была благородная — защита американского неба от воздушных
атак террористов, но каким-то чудесным образом спустя 15 лет
американские ракеты-перехватчики оказались у границ РФ.
И опять
Вашингтон стремится кого-то защитить и оградить себя от некой
опасности. Поведение США по отношению к другим важнейшим соглашениям в
сфере вооружения также не выдерживает никакой критики. В частности,
«Русская Планета» писала про грубейшее нарушение Договора об уничтожении
избытков оружейного плутония (СОУП). Американцы выбрали способ
утилизации оружейного плутония, позволяющий сохранить так называемый
возвратный потенциал.
