В случае, когда на морском театре военных действий, насыщенном надводными кораблями, патрульной и тактической авиацией сторон, случается масштабное военное противостояние, в ход могут идти десятки и сотни противорадиолокационных и противокорабельных ракет, ложных ЛА-целей, малоразмерных УАБ и прочего высокоточного вооружения. В такой ситуации далеко не каждая БИУС зенитно-ракетных систем средней и большой дальности способна справится с отражением массированного «межвидового» удара разнообразными классами ракетного вооружения. Как выясняется, исключением не является ни система «Aegis» с радаром AN/SPY-1, ни в спешном порядке разрабатываемый МРЛК AN/SPY-6(V). Новые многоканальные радары подсвета (вместо старых SPG-62) последнего, в связке с ракетами RIM-174 (SM-6), хоть и способны обеспечить одновременный перехват более 20 — 30 различных целей, абсолютно не застрахованы от подавления современными средствами РЭБ, установленными на самих СВН или самолётах РЭБ морской авиации противника, а также от естественной перезагрузки вычислительных средств боевой информационно-управляющей системы корабля УРО. В итоге определённая часть ПКР или ПРЛР может прорваться в ближний рубеж ПВО/ПРО корабельного соединения, где вся сложность задач перехвата ложится на корабельные ЗРК самообороны.

От эффективности работы этих элементов ПВО в современном бою может зависеть судьба целой авианосной ударной группировки, а поэтому даже небольшие государства регионального значения делают акцент именно на модернизации ближних корабельных ЗРК. Наибольшего успеха в этом направлении добились российские специалисты, разработав знаменитые и эффективные ЗРАК «Кортик», «Пальма», «Панцирь-М», турельный КУВ «Гибка», а также ЗРК «Кинжал».

Разработанный КБ Приборостроения ЗРАК 3М87 «Кортик» стал настоящим прорывом отечественной инженерной мысли конца XX века. Принципиально новая конструкция комплекса, основанная на компактных ракетно-пушечных боевых модулях 3С87, позволила устанавливать несколько модулей ЗРАК даже на небольших кораблях классов фрегат и корвет. А высокая огневая производительность каждого БМ 3М87 позволяла одновременно перехватывать до 4 подлетающих к кораблю ПКР (с 3-4-хсекундным интервалом друг от друга), в усовершенствованном же 3М87-1 «Кортик-М» смогли увеличить производительность до 5-6 целей. Дальность и плотность эффективного огня артиллерийской части «Кортика-М» также увеличилась благодаря новым удлинённым автоматическим пушкам ГШ-6-30КД. По сравнению со штатными ГШ-6-30К, новые пушки на 11% увеличили скорострельность (с 75 до 83 выстр/с), а также на 27% начальную скорость БПС (с 860 до 1100 м/с). Новая ЗУР 3М311-1 получила большую высотность перехвата (до 6000 м), дальность (до 10 км). Время реакции уменьшилось до 3 — 4 секунд, благодаря чему «Кортик-М» по сей день продолжает опережать западные корабельные ЗРК самообороны по основным параметрам. Важнейшими особенностями комплекса можно считать автономность работы БМ лишь в связке с радиолокационным обнаружителем «Позитив-МЭ1.2» (без интеграции в радиоэлектронную архитектуру БИУС корабля), а также гибридную радиолокационно-оптическую систему наведения с радиокомандным управлением ЗУР, что резко повышает помехозащищённость комплекса.




Позже на смену «Кортикам» придёт более дальнобойный и мощный «Панцирь-М» («Палица»), радиолокационная архитектура которого представлена многофункциональной РЛС с ФАР 1РС2-1Е «Шлем» миллиметрового диапазона (Ka), а оптико-электронная — визиром 10ЭС1-Е, способным обнаруживать и «захватывать» цели на точное автосопровождение в оптическом и инфракрасном каналах. МРЛС «Шлем» «захватывает» цели с ЭПР 0,1 м2 (ПРЛР AGM-88 HARM) на удалении 12 — 13 км, а ОЛПК 10ЭС1-Е на расстоянии 14 км, что значительно больше, чем у «Кортика». А высокая начальная скорость полёта (4,4М) и низкий коэффициент замедления (40 м/с на 1000 м траектории) «стройной» двухступенчатой ЗУР 57Э6Е сохранили высокую скорость её полёта даже в дальней зоне радиуса действия комплекса, ракета может энергично маневрировать к уклоняющейся цели даже в 19 км от пусковой установки. К примеру, коэффициент потери скорости одноступенчатой зенитной ракеты 9М330-2 корабельного ЗРК «Кинжал» значительно больший, и на удалении 12 км (радиус действия комплекса) ЗУР не сможет справится с высокоманевренной средневысотной целью, поскольку её скорость будет меньше 1300 км/ч. Но есть у «Кинжала» и серьёзные достоинства перед «Кортиками» и «Панцирями», благодаря которым комплекс ещё не одно десятилетие останется на вооружении большинства российских надводных кораблей классов «фрегат», «БПК», «атомный ракетный крейсер», «тяжёлый авианесущий ракетный крейсер».




Разработанный в НПО «Альтаир» и МКБ «Факел» КЗРК самообороны «Кинжал» поступил на вооружение ВМФ в 1989 году с целью замены устаревающего одноканального комплекса «Оса-М», а также для дополнения возможностей и перекрытия «мёртвой зоны» корабельных ЗРК большой дальности С-300Ф/ФМ. Минимальная дальность поражения воздушных целей у «Фортов» составляла 5 км, из-за чего 5-километровая «мёртвая зона» флагманских кораблей типа «Адмирал Кузнецов» и пр. 1144 перекрывалась лишь ЗАК АК-630 и малоэффективными «Осами», прорвать оборону которых могло даже небольшое количество «Гарпунов». Разработчики «Кинжала» решили проблему, разработав для комплекса автономный антенный пост К-12-1 с радиолокационным обнаружителем и МРЛС на основе ФАР, а также продвинутую ВПУ 3Р-95 с вращающимися подпалубными свосьмирёнными револьверными ТПК, предназначенными для вертикального пуска зенитных ракет 9М330-2 с «мёртвой зоной» всего 1,5 км. Один антенный пост К-12-1 способен в автоматическом режиме сопровождать на проходе 8 и обстреливать 4 воздушные цели в азимутальной и угломестной плоскостях 60х60 градусов. На ТАКР пр. 11435 «Адмирал Кузнецов» установлено 4 комплекса «Кинжал» (4 АП К-12-1 и 4 ВПУ 3Р-95), благодаря чему корабль может только одним «Кинжалом» обработать одновременно 16 атакующих ракет противника.

Комплексы «Кортик», «Панцирь-М» и «Оса» производят пуск ракеты прямой наводкой, из-за чего установленные на противоположной к ракетоопасному направлению стороне корабля боевые модули и ПУ не смогут вести огонь по низколетящим ПКР (направление обстрела для них перекрыто надстройками и другими конструктивными элементами корабля), что ровно в 2 раза снизит шансы отражения удара ракетами противника. Вертикально стартующие ЗУР «Кинжала» всеракурсны: после катапультного запуска 9М330-2 склоняется в направлении цели с помощью газодинамических рулей ещё до запуска маршевого двигателя, происходит это уже над корабельными надстройками, за счёт чего ракеты со всех ПУ могут атаковать цели и производительность не теряется.

Неоспоримым плюсом подпалубного размещения пусковой установки «Кинжала» является живучесть боезапаса комплекса в случае поражения корабля осколочно-фугасной боевой частью ПРЛР или другого СВН, вся электроника «Кортиков» и «Панцирей» на роботовидных боевых модулях находится под «открытым небом», а поэтому может быть выведена из строя даже от одной мощной БЧ ракеты, взорвавшейся вблизи корабля.

Как видите, различные оборонительные системы ПВО малой дальности нашего ВМФ отлично дополняют и заменяют друг друга, превращая 15-километровую зону вокруг КУГ в «щит тотальной ПРО», заставляющий противника только мечтать об успешной концепции «глобального молниеносного удара» на морском ТВД. Как же обстоят дела в «дружественном западном лагере» и на что следует обратить особое внимание нашим разработчикам ПКР?

«SEA RAM» — ПОЛУМИЛЛИОННЫЙ РЕКЛАМНЫЙ «ПРОБНИК» ОТ «RATHEON»




Зенитно-ракетный комплекс малой дальности «SeaRAM» (ASMD) был разработан совместными американо-германскими усилиями компаний «Raytheon» и RAMSYS ещё в конце 70-х гг. прошлого века и принят на вооружение ВМС США и стран Западной Европы в 1987 году (за два года до поступления в наш ВМФ «Кортиков» и «Кинжалов»). Комплекс разрабатывался в качестве автономной системы ближней ПВО и ПРО для защиты кораблей от массированных налётов ПКР и других СВН противника, а также для дополнения возможностей зенитно-артиллерийского комплекса Mk 15 «Vulcan Phalanx» и перекрытия «мёртвой зоны» ЗРК «SM-1/2». Для комплекса разработано три типа наклонных поворотных ПУ: Mk 49 — на 21 ТПК для кораблей большого водоизмещения, Mk 15 Mod 31- на 11 ТПК для малых НК классов «корвет/фрегат», а также Mk 29 — модифицированные ТПК КЗРК «Sea Sparrow» c 10 направляющими ячейками для ЗУР RIM-116A/B. С целью минимизации архитектуры Mk 15 Mod 31 под требования малоразмерных кораблей, радиопрозрачный обтекатель с РЛС целеуказания и оптико-тепловизионным прицельным комплексом разместили на одной с ТПК ракет платформе Mk 15 CIWS; в итоге комплекс стал полностью соответствовать ракетной версии ЗАК «Вулкан Фаланкс».

Несмотря на большой пространственный сектор вращения ПУ (310х90 градусов соответственно), комплекс имеет аналогичные ограничения по борьбе с низковысотными целями, подлетающими со стороны надстроек корабля. Время реакции «SeaRAM» приближается к 7-8 секундам, что в 2 раза больше, нежели у «Кортика» или «Панциря». К примеру, при обстреле американского надводного корабля ПКР «Оникс», СУО ЗРК «SeaRAM» сможет осуществить запуск ЗУР RAM Block 2 (RIM-116B) только через 5-7 с после её вхождения в 10-километровую зону поражения, за это время 3М55 преодолеет более 4 км, сблизится с кораблём до 6 км, и начнёт выполнять энергичные противозенитные манёвры, которые RAMы, мягко говоря, «недолюбливают».

Несмотря на манипулирование некоторых западных пиар-экспертов информацией об успешном применении «SeaRAM» в учебных стрельбах «VandalEx», где комплексу ставится задача по перехвату 2-маховой учебной ракеты «Vandal», действительная эффективность RAM Block 1/2 против современной высокоманевренной ПКР значительно ниже заявленных 95%. Во-первых, ракета-мишень «Vandal» двигается по заведомо известной траектории на скорости 2,1М (2300 км/ч) и входит в скоростной диапазон целей комплекса «SeaRAM», который составляет примерно 2550 км/ч. Российская ПКР 3М54Э комплекса «Club-S/N» на конечном участке полёта разгоняется до 3500 км/ч с энергетическим маневрированием, что недосягаемо для официально заявленной скорости поражаемой цели «SeaRAM», равной 700 м/с. Во-вторых, «Vandal» летит на высоте 15 м, что в 3 — 5 раза выше конечного отрезка траектории любой современной ПКР (3-5 метров), это позволяет RIM-116 заведомо и без затруднений выходить на атакующую ракету противника. В-третьих, вполне очевидно и то, что ЗУР RIM-116A/B, запущенная с одного НК, абсолютно не сможет защитить соседний корабль АУГ, удалённый на 4 — 5 км, от 3-маховых средств воздушного нападения: для этого у неё просто не хватит скорости. ЗУР 57Э6Е комплекса «Панцирь-М» в 2 раза быстрее на любом участке своей траектории (1300 — 800 м/с). Называть «SeaRAM» перспективным средством самообороны от МРАУ противника просто язык не поворачивается. Для удачного перехвата маневренного ВТО ЗУР должна обладать в 3-4 раза большими допустимыми перегрузками и таким качеством как высокая угловая скорость разворота, а теперь взгляните на площади аэродинамических органов управления RIM-116,- ответ очевиден.

Теперь рассмотрим «начинку» зенитных ракет RIM-116A/B. За «захват» и поражение цели отвечает комбинированная двухканальная голока самонаведения, первый и основной канал которой представлен ИКГСН типа POST/ POST-RMP, применённой в ПЗРК «Stinger». ГСН POST имеет также дополнительный УФ-подканал пеленгования цели, который способствует повышенной помехозащищённости ГСН при использовании противником ИК-ловушек, а также при естественных высокотемпературных явлениях, вызванных боевыми действиями в море (возгорание авиационного керосина на палубе авианосца и т.д.). Усовершенствованная модификация POST-RMP может быть заранее запрограммирована под условия разведанной тактической обстановки, включая средства РЭП противника и наличие комплексов оптико-электронных помех.

Второй канал представлен двумя компактными пассивными радиолокационными ГСН, работающими по принципу ГСН противорадиолокационных ракет. Многочастотные приёмники излучения (радиоинтерферометры) размещены в миниатюрных обтекателях, расположенных на специальных выносных носовых штангах, вынесенных перед ИКГСН. Пассивные пеленгаторы предназначены для раннего обнаружения ПКР по излучению работающих АРГСН или радиовысотомеров, которые обычно активируются за 35-40 км от корабля цели, это повышает шансы на успешный перехват, но ровно ничего не гарантирует, если нападающая ракета также использует пассивный метод наведения.

Если корабль будет атакован противорадиолокационной ракетой с пассивной РГСН, система наведения ЗУР будет поставлена в непростое положение. Пассивный радиоинтерферометр не обнаружит излучения, а ПРЛР будет двигаться по инерции с давно «выгоревшим» ракетным двигателем; единственное, на что сможет ориентироваться ИК/УФ-канал зенитной ракеты RIM-116, — увеличенная температура носового обтекателя ПРЛР, наблюдающаяся в результате трения о плотные слои тропосферы. Но и здесь наши разработчики имеют огромное поле для деятельности.

Противорадиолокационные ракеты, аналогично МБР 15Ж65 «Тополь-М», могут оснащаться различными КСП ПРО (комплексами средств преодоления ПРО) противника, основу которых может составить система капиллярных канальцев в обтекателе ПРЛР для создания вокруг неё густой дымки из инфракрасных аэрозолей-генераторов ИК-излучения. Такая дымка полностью искажает, либо вообще маскирует тепловую сигнатуру ракеты для атмосферных перехватчиков с ИКГСН. Это ещё раз подчёркивает бесперспективность развития американо-германского проекта «SeaRAM» с существующей системой наведения. Сложности перехвата для комплекса могут наблюдаться и в отношении иных СВН с пассивным или спутниковым наведением, включая УАБ, корректируемые боеприпасы и ракеты с тепловой системой наведения.

СБАЛАНСИРОВАННЫЙ ФРАНЦУЗСКИЙ ПОДХОД

Невзирая на широкое распространение ЗРК «SeaRAM» (ASMD) во флотах некоторых западноевропейских и азиатских государств-партнёров США, Франция как военно-технический лидер Западной Европы моделирует порой куда более совершенные оборонительные системы вооружений для всех родов войск, и ВМС не являются исключением.

Зенитно-ракетный комплекс ближнего радиуса действия VL MICA был представлен широкой аудитории на сингапурской выставке «Asian Aerospace». Это была наземная модификация перспективной системы ПВО, которая подтвердила свою эффективность уже к началу 2005 года. Унифицированная с ракетой класса «воздух-воздух» ЗУР c инфракрасной ГСН MICA-IR успешно поражала малоразмерные ракеты-мишени, имитирующие КР в режиме следования рельефу местности, на удалении 12 — 15 км. В том же 2000-м году начались работы и по корабельной версии VL MICA, которая позднее стала основой самообороны индонезийских корветов класса «Nakhoda Ragam», марокканских малых фрегатов «Sigma», эмиратских малых корветов «Falaj 2», польских корветов УРО «Slazak»(пр. 621 «Гаврон») и оманских сторожевых кораблей типа «Khareef».




Все модификации ЗРК VL MICA имеют вертикальный тип пуска ЗУР, о достоинствах которого мы уже говорили на примере нашего «Кинжала». Следующим преимуществом комплекса является применение ЗУР семейства MICA с разными принципами самонаведения: пассивного инфракрасного и активного радиолокационного. ЗУР MICA-IR оснащается высокочувствительной ИКГСН, работающей в средневолновом инфракрасном диапазоне (СВИК) в спектре 3-5 мкм и длинноволновом ИК-диапазоне (ДВИК) в спектре 8-12 мкм. И первый и последний диапазоны обеспечивают превосходное отображения большинства теплоконтрастных целей, а СВИК (3-5мкм) ещё и имеет возможность улучшенной селекции выделенных теплоконтрастных целей на фоне сложной (в тепловом отношении) земной поверхности. Способствует улучшению «захвата» продвинутая высокопроизводительная БЦВМ ракеты с загруженными алгоритмами сопровождения воздушных целей со средней и малой инфракрасной сигнатурой, к ним относятся передовые малозаметные тактические и стратегические крылатые ракеты со сложной конструкцией контуров сопла для снижения теплового свечения реактивной струи и т.д., а также дозвуковые цели, которые сближаются с ЗУР на встречно-пересекающихся курсах. Алгоритм работы ИКГСН может быть быстро «перепрошит» благодаря синхронизированному по MIL-STD-1553 цифровому каналу связи с БИУС корабля или непосредственно интерфейсом КЗРК. ИКГСН MICA-IR обладает хорошим углом прокачки координатора (+/-60 градусов), который позволяет ей на протяжении 4-х и более секунд сопровождать сложные цели с высокой угловой скоростью (более 30 град./с) относительно пространственного сектора обзра ГСН. Данная головка самонаведения превосходит американскую POST/POST-RMP («RAM») не только по углам визирования цели, но и по дальности обнаружения и захвата примерно в 2-2,5 раза благодаря более крупному матричному приёмнику с более высоким разрешением.

MICA-EM оснащается активной радиолокационной ГСН AD4A. Она вошла в модульный состав комплектации зенитной MICA от всё той же воздушной версии ракеты, и предназначена для ликвидации некоторых недостатков инфракрасной MICA-IR. Последняя, как и все тепловые ракеты, имеет проблемы с поражением «холодных» планирующих средств воздушного нападения, некоторых БПЛА, а также свободнопадающих и управляемых авиабомб. ГСН AD4A со щелевой антенной решёткой скрывается под радиопрозрачным обтекателем и работает в высокочастотном J-диапазоне сантиметровых волн (10-20 ГГц), что теоретически придаёт ей более высокую, по сравнению Х-диапазонными ГСН, точность «захвата» целей с малой отражающей поверхностью (ЭПР). AD4A обладает хорошим модернизационным потенциалом, особенно за счёт возможностей усиления энергетических параметров, в некоторых источниках фигурирует инструментальная дальность захвата 50-60 км (применительно к крупным целям типа «бомбардировщик» или «транспортный самолёт»), значит ВТО с ЭПР 0,05 м2 будет обнаружено на удалении 6 км. MICA-EM способна поражать любую радиоконтрастную цель, входящую в 20-километровый радиус действия, практически без времени задержки, так как ещё до вхождения объекта в зону поражения целеуказание на КЗРК VL MICA будет поступать от любых радиолокационных или оптико-электронных средств обнаружения на корабле или от другого сетецентрически увязанного юнита.

У сопла ракетного двигателя «Protac» установлены приводы отклонения вектора тяги (ОВТ) в виде четырёх управляемых аэродинамических лепестков, которые вместе с крупными аэродинамическими рулями позволяют ракетам MICA IR/EM маневрировать с перегрузками свыше 50 ед. Сам двигатель разгоняет ЗУР до скоростей в 3600 км/ч и позволяет выходить 9-километровый высотный рубеж перехвата, а также обеспечивает перехват целей вдогон (в заднюю полусферу), защищая тем самым дружественные корабли; для «SeaRAM» такая способность из разряда недосягаемых.

Ещё более интересным и оригинальным решением является унификация зенитных ракет MICA с самыми распространёнными европейскими универсальными встроенными пусковыми установками вертикального пуска «Sylver». Для ЗУР MICA-IR/EM предназначены специализированные вертикальные модули «Sylver» типа А-35 и A-43, которые могут легко заменять A-50 и А-70 с целью увеличения индивидуальных оборонительных возможностей ЭМ типа «Daring» или фрегата «La Fayette» в пользу сохранения у флота боезапаса более дорогих и дальнобойных «Aster-30».

В сравнении с посредственным американо-германским «SeaRAM», VL MICA можно считать самым развитым и приспособленным к отражению масштабных ракетных ударов противника корабельным ЗРК ОВМС стран Западной Европы. Приближается к нему американский ESSM с высокоманевренной ЗУР RIM-162, способной применяться как с наклонной ПУ Mk 29 (версия RIM-162D), так и с УВПУ Mk 41 (RIM-162A), но это уже другая история, поскольку ракета относится к классу средней дальности (50 км), обеспечивая не только индивидуальную оборону малой КУГ в пределах 10 — 15 км, а и защиту крупного соединения.

Существует целый ряд аналогичных зарубежных корабельных систем ПВО. К одной из них относится и южноафриканский КЗРК «Umkhonto». Два типа его ЗУР (тепловая «Umkhonto-IR» и активная радиолокационная «Umkhonto-R») в сочетании с различными корабельными системами управления огнём и БИУС способны обеспечить одновременную атаку 8 воздушных целей в любом для корабля направлении, но малая скорость этих ЗУР (2300 км/ч) ограничивает оборону даже небольшой корабельной группы, а поэтому лишь российские и французские корабельные ЗРК малой дальности можно по праву считать реальным «последним рубежом» флота.