Как действия ВКС РФ в Сирии изменили геополитическую карту Ближнего Востока?
23 февраля, в День защитника Отечества, уместно подвести первые итоги
действий нашей группировки воздушно-космических сил (ВКС) в Сирии.
Во-первых, потому, что воюет группировка почти пять месяцев, во-вторых,
сирийская кампания, во многом благодаря российским военным, близка к
передышке.
В воскресенье, 21 февраля, глава МИД России Сергей
Лавров и госсекретарь США Джон Керри договорились по предварительному
соглашению о прекращении огня в Сирии. По итогам этих телефонных
переговоров Джон Керри сообщил, что «перемирие сейчас ближе, чем когда
бы то ни было». Позднее Госдепартамент распространил совместное
заявление, в котором говорится, что Москва и Вашингтон предложили
сторонам конфликта в Сирии прекратить боевые действия с 00:00 (время
Дамаска) 27 февраля. Это предложение не распространяется на «Исламское
государство», «Джебхат-ан-Нусру» и другие террористические организации,
обозначенные ООН. В заявлении также подчеркивается, что ВВС Сирии и ВКС
России во время перемирия должны будут прекратить удары по сирийской
оппозиции.
Напомним: накануне стало известно, что на проходящей
в Женеве встрече российских и американских экспертов удалось
согласовать предварительные условия перемирия. Эти условия подержал
Высший комитет по переговорам (ВКП) сирийской оппозиции, который
включает в себя представителей вооруженных группировок, поддерживаемых
Саудовской Аравией. Правда, ВКП выдвинул ряд встречных условий.
Так, сирийская оппозиция настаивает, чтобы Россия и Иран «немедленно и
одновременно» прекратили бомбардировки оппозиции, а президент Сирии
Башар Асад выпустил из тюрем политзаключенных, снял осаду с
контролируемых оппозицией городов и допустил в них гуманитарную помощь.
Как отметил Керри, временное соглашение о перемирии «все еще наполняется деталями».
Как ранее заявлял Сергей Лавров, именно действия ВКС РФ в Сирии помогли
реально переломить ситуацию в стране. Только благодаря успехам наших
военных стали возможными нынешние политические договоренности.
По данным Главного оперативного управления Генштаба Вооруженных сил РФ,
самолеты ВКС в Сирии выполнили более 6 тысяч боевых вылетов, а также
произвели пуск около 100 крылатых ракет морского и воздушного
базирования. Только с начала 2016 года освобождены более 150 сирийских
поселений в провинциях Алеппо, Идлиб, Латакия, Хама, Хомс, Дамаск,
Дэр-эз-Зор, Хасеке, Дераа и Ракка.
Как на деле выглядит вклад
российской группировки в сирийское урегулирование, как ВКС РФ изменили
тактический и геополитический расклад сил в регионе?
— Наши военные результаты в Сирии превосходят в несколько раз результаты США и их союзников, — отмечает
заместитель директора Таврического информационно-аналитического центра РИСИ Сергей Ермаков.
— А главное, есть ощутимые успехи «на земле»: это и освобожденные
города, и перерезанные маршруты, по которым «Исламское государство»
торговало контрабандной нефтью. Наши успехи в Сирии подтверждает реакция
Запада: с одной стороны, Запад активно продвигает идею перемирия, с
другой, он явно взял на короткий поводок Турцию, в результате чего мы
вряд ли теперь увидим полноценную наземную операцию со стороны Анкары.
Все это говорит о том, что не зря наша армия защищает национальные интересы России, и что делает она это вполне успешно.
—
Как поменяло участие нашей группировки геополитический расклад сил в регионе?
— На ближневосточном театре в лице России появился мощный игрок. До
сентября 2015 года на Ближнем Востоке наблюдался однополярный
геополитический расклад, и Запад не спеша пытался распространить свое
влияние на регион посредством «управляемого хаоса». Причем, отдельные
страны, вроде Турции и Саудовской Аравии, фактически наживались на этом
хаосе.
Не будь операции российских ВКС, «Исламское
государство», скорее всего, укрепило бы свои позиции — накачало бы
мускулы, отвоевало бы большее пространство, получило бы доступ к новым
ресурсам. Кроме того, оно бы поставило под угрозу будущее Сирии как
независимого государства.
Думаю, в этом случае дело бы дошло до
отстранения от власти Башара Асада, что отвечало бы, прежде всего,
интересам Запада. После этого о стабильности в регионе можно было бы
забыть.
Но с вмешательством России в сирийский конфликт
ситуация резко изменилась. Сейчас традиционная геополитическая игра в
хаос невозможна. Это значит, что и будущее региона будет выстраиваться
по другим сценариям.
Понятно, что и сегодня мирное решение
сирийского вопроса проблематично. Но просматриваются хорошие перспективы
на региональную стабильность — именно благодаря России, ее военной
мощи.
—
Вы считаете, нынешнее перемирие, о котором договорились Лавров с Керри — это тактическая передышка?
— Россия и США, как и прежде, по-разному видят будущее Сирии.
Российские и американские позиции лишь немного сблизились в частных
вопросах, но, по большому счету, каждая из сторон держится собственной
точки зрения на происходящее.
Поэтому нынешнее перемирие — даже
не тактическая передышка. Это сепаратные договоренности между
сторонами, которые представляют широкую коалицию по борьбе с ИГИЛ, и
цели которых — тактические, а порой и стратегические, — расходятся. Речь
идет о том, что часть сирийских вооруженных формирований, — которые
одни считают террористами, а другие умеренной оппозицией, — перестанут
воевать друг против друга, и начнут действовать против общего врага —
«Исламского государства».
Но даже скорректированная таким
образом коалиция будет носить, как мне представляется, тактический
характер. Надо понимать: сирийский конфликт далеко не закончен, и очень
многое будет зависеть от того, насколько успешными будут дальнейшие
действия сирийской армии на поле боя…
— На передышке в Сирии настаивает, прежде всего, Запад, — считает
ведущий эксперт Центра военно-политических исследований МГИМО, доктор политических наук Михаил Александров.
— Тем самым он пытается связать руки армии Башара Асада, не допустить
разгрома оппозиции, и затянуть войну под различными предлогами.
Не думаю, что по сирийской ситуации сейчас вообще можно договориться.
Прежде всего, не понятно, с кем договариваться. Сирийская оппозиция,
которая присутствует на переговорах в Женеве, представляет эмигрантские
круги, которые на ситуацию «на земле» никак не влияют.
Получается, ожидать урегулирования в нынешней обстановке наивно, а
останавливать операцию в Сирии из-за мифического перемирия — означает
дать боевикам возможность отдохнуть, сменить позиции, пополнить личный
состав. Другими словами, это очень сомнительная затея — и с точки зрения
тактики, и стратегии.
У меня вообще есть опасения, что
российская дипломатия в такой ситуации в очередной раз пойдет по пути
односторонних уступок. Симптоматично, что наш постпред при ООН Виталий
Чуркин недавно дал интервью, в котором заявил: Асад должен
прислушиваться к советам Москвы. «Россия очень серьезно вложилась в этот
кризис политически, дипломатически, а теперь еще и в военном плане.
Поэтому, конечно же, хотелось бы, чтобы Башар Асад тоже откликался на
это», — сказал Чуркин, комментируя заявления сирийского президента о
решимости воевать до победы и невозможности соблюдения перемирия.
Мы, получаемся, советуем Асаду пойти на условия перемирия. А правильно ли это в нынешней обстановке?
Мы в Сирии сегодня начинаем выигрывать, у нас имеется
военно-стратегический перевес. А Запад нас пытается «поставить на
паузу», да еще использует для этого Турцию в качестве инструмента
давления. Неслучайно сейчас Анкара — на словах, впрочем — рвется в бой:
чтобы запугать нас и вынудить пойти на переговоры.
На мой же взгляд, нужно не обращать внимания на турецкий блеф, а наступать в Сирии и добивать врага.
Надо понимать: сейчас и геополитический расклад меняется в нашу пользу.
Если в начале 2015 года выходило так, что мы потеряли большую часть
Украины, а о присутствии на Ближнем Востоке и речи не шло, то сегодня
получаем реальный шанс стать хозяевами на Ближнем Востоке.
Разгром ИГИЛ в Сирии, а потом в Ираке, в перспективе ведет к тому, что
мы станем, на пару с Ираном, доминирующими державами в регионе. А США в
этом случае окажутся вытесненными на региональную обочину.
Надо
учесть, кроме того, что у нас складываются хорошие отношения с Египтом,
а другой мощный региональный игрок — Саудовская Аравия — подвергается
сегодня серьезным испытаниям. Если Сирия и Ирак освободятся от
«Исламского государства», может получиться так, что Эр-Рияд фактически
окажется в изоляции, и долго не протянет.
Другими словами,
геополитическая картина Ближнего Востока кардинально меняется. США могли
бы изменить этот расклад в свою пользу, устроив наземную операцию. Но
американцы на такой вариант идти не хотят — в том числе потому, что
поддерживают исламистов. По сути, Вашингтон оказался заложником
собственной политики, истоки которой (если не брать англичан, которые в
1920-е поддерживали басмачей в борьбе против Советской России) уходят в
Афганистан, где в 1980-е США поддерживали моджахедов. Эта политика, в
конце концов, привела к тому, что Запад стал создавать террористические
квазигруппировки, чтобы влиять на геополитическую обстановку.
Именно поэтому США не хотят побеждать ИГИЛ. И очень опасаются, что это
сделаем мы — в том числе, благодаря умелым действиям нашей группировки в
Сирии.
