Италия предлагает создать единую европейскую армию

В современных условиях Евросоюзу нужно как можно скорее создать единую армию, чтобы он мог противостоять США и Китаю. Об этом заявил глава МИД Италии Франко Фраттини.

По его словам, премьер-министр страны Сильвио Берлускони поставит соответствующий вопрос на встрече глав государств ЕС, которая пройдёт 19 ноября.

15 ноября глава итальянской дипломатии дал интервью британской газете The Times. В нём министр отметил, что объединение всех армий Евросоюза станет логичным воплощением в жизнь Лиссабонского договора, который предусматривает большую интеграцию европейских стран.

По словам Фраттини, создание общей армии представляет собой новый этап интеграции вслед за упразднением таможенных барьеров и созданием единой валютной зоны.

Итальянский министр отметил, что страны Евросоюза как никогда нуждаются в общей оборонной политике. В противном случае ЕС рискует остаться на периферии мировой политики.

Фраттини опасается, что США и Китай могут создать «большую двойку», и такой стратегический союз фактически заменит для американцев Североатлантический блок (НАТО). И чтобы новый, тихоокеанский, альянс считался с Европой, последняя должна объединить ресурсы и говорить единым голосом.

Фраттини обратил внимание на опыт кампании НАТО в Афганистане. По его мнению, он заключается в том, что если бы у ЕС была единая армия, то очень многие задачи решались бы намного легче.

Отдельным странам Европы не пришлось бы, к примеру, направлять в неспокойный Афганистан собственную боевую технику. Дело обеспечения ею европейских вооружённых сил оказалось бы поделено между всеми членами ЕС.

Итальянский министр уверен, что наличие у Евросоюза общей армии существенно упростит задачу по решению организационных вопросов с США. Проще от этого было бы и американцам.

Сейчас им приходится договариваться об отправке дополнительных войск и снаряжения с каждым европейским членом НАТО по отдельности, в то время как при наличии армии ЕС вопрос бы решался с одним-единственным европейским военным командованием.

Фраттини полагает, что в результате слияния вооружённых сил отдельных стран ЕС в единую армию первым делом должны появиться общий военно-морской флот (ВМФ) и военно-воздушные силы (ВВС). А затем дело дойдёт и до сухопутных частей.

Отметим, что сейчас общей оборонной политикой государств единой Европы занимается только Военный комитет ЕС, куда входят 27 министров обороны стран-членов Евросоюза.

При этом каждое из военных ведомств отдельных государств имеет в Брюсселе своего представителя. С 6 ноября этого года Военный комитет возглавляет представляющий председательствующую сейчас в ЕС Швецию генерал Хокан Сирен.

Напомним, что 20 февраля 2009 года Европарламент на своём заседании одобрил идею о создании Сил быстрого реагирования ЕС (SAFE). Данное военное формирование должно подчиняться исключительно Евросоюзу и действовать по собственному уставу.

Для лидеров ЕС, к числу которых принадлежит Италия, а также Франция и Германия, SAFE стало бы некой альтернативой НАТО, где главенствующую роль играют США.

Создание единой армии могло бы облегчить взаимодействие тех стран ЕС, которые входят в НАТО, с теми, кто членом Североатлантического альянса не является. А последних в Евросоюзе не так уж мало – Австрия, Ирландия, Кипр, Мальта, Финляндия, а также имеющая мощный военно-промышленный комплекс Швеция.

Правда, эти страны тесно взаимодействуют с НАТО в рамках программы «Партнёрство ради мира», так что противники создания армии ЕС могут посчитать, что вышеозначенные шесть стран и так вовлечены в общеевропейскую оборонную политику.

Удастся ли создать единую армию Евросоюза – большой вопрос. Дело в том, что большинство восточноевропейских членов ЕС в своей военной политике полностью ориентированы на США.

Прежде всего, речь идёт о Польше и странах Прибалтики. И пока из уст их руководителей не прозвучало ни единого слова, которое могло бы свидетельствовать о возможной переориентации их оборонной политики с вашингтонского центра на брюссельский.

Вопрос о создании единой армии решится 19 ноября. И положительный исход возможен только в том случае, если идею поддержат все 27 стран-членов Евросоюза.

Вадим Трухачев