Турецкий тендер на покупку двенадцати систем противовоздушной обороны дальнего действия (T-LORAMIDS) — завершился сенсационным результатом. Министерство обороны Турции выбрало экспортную версию китайского комплекса ПВО HQ-9. Турки отвергли американское предложение — ЗРС Patriot в версиях РАС-2 GMT или РАС-3 от Raytheon и Lockheed Martin. Отвергли европейское предложение — комплекс SAMP-T, или иначе EUROSAM Land system от консорциума Aerospatiale, Alenia и Thompson-CSF. И, кстати, наше предложение — экспортную версию войскового комплекса С-300ВМ от концерна «Алмаз-Антей» (но это как раз не сенсация). Результат тендера тем более удивителен, что со стороны США и руководства НАТО имело место прямое давление и угрозы, имевшие целью не допустить выигрыша не западной системы ПВО. Разработчик HQ-9, китайская корпорация CPMIEC, находится под американскими санкциями за сотрудничество с Ираном. И тем не менее — выбор турецких военных пал на китайскую систему.
Это решение имеет множество весьма важных последствий. Оно, в конечном счёте, скажется на раскладе сил в регионе. И на евроатлантической системе безопасности, которая рассматривает Турцию как важнейший форпост НАТО. Впрочем, об этом отдельно. Сначала — несколько слов о победителе конкурса.
HQ-9 не является клоном С-300, хотя по большинству базовых характеристик похож на наш комплекс. HQ-9 предназначен для поражения самолётов, крылатых ракет, вертолётов, а также баллистических ракет класса «земля–земля» на наклонной дальности от 6 до 200 км. При его создании были позаимствованы многие технические решения и конструктивные особенности нашей системы. Изучить С-300 в версиях ПМУ-1 и ПМУ-2 китайские специалисты смогли после закупок в 1993 и 2003 гг. Однако китайский комплекс имеет целый ряд существенных отличий. Так, его экспортная версия, которая носит название Fang Dun-2000 (防盾 — оборонительный щит) имеет интересные особенности. В его составе может быть использована ракета, оснащённая пассивной радиолокационной головкой самонаведения. Ракета наводится на радиоизлучающие цели (тактическую авиацию с работающими БРЛС и средствами связи, самолёты ДРЛО и управления, беспилотные аппараты, передающие разведданные по радиоканалам). В штатном режиме комплекс FD-2000 предлагается использовать вместе со специальной наземной системой пассивной радиолокации. Эта система состоит из четырёх постов радиоэлектронной разведки, работающих также в пассивном режиме, разнесённых на расстояние около 30 км друг от друга и предназначенных для регистрации радиоизлучающих целей. Таким образом, комплекс можно использовать в полностью пассивном режиме (без собственного демаскирующего радиоизлучения), что крайне затрудняет борьбу с ним.
В настоящее время основным способом борьбы с сильной ПВО (который используется, скажем, в НАТО) является выявление работающих РЛС и уничтожение их высокоточным оружием — или же подавление средствами радиоэлектронной борьбы. Такой способ борьбы с ПВО малопригоден против пассивной системы, подобной FD-2000, ведь она практически ничего не излучает (кроме узконаправленной радиорелейной связи и команд управления ракетой, которые подаются уже после старта). А заранее разведать местоположение элементов FD-2000 на местности крайне трудно (учитывая современный уровень маскировки от обнаружения оптическими средствами).
Надо сказать, что отечественные зенитно-ракетные системы также способны работать в пассивном режиме, получая данные о противнике от средств радиотехнической разведки. Однако большинство таких средств не входят опционально в состав комплекса, а многие из них вообще не предназначены для экспорта. А китайский комплекс изначально создавался под пассивный режим работы как основной. Мы не стремимся максимально насыщать современными радиотехническими средствами экспортные версии своих систем ПВО. А китайцы понимают, что зарубежные покупатели рассчитывают защититься в первую очередь от авиации НАТО, которая является главной ударной силой альянса. И предлагают на экспорт комплекс, который заточен на защиту от военного потенциала НАТО.
Кроме того, комплекс FD-2000 имеет наименьшую цену, тогда как наши зенитные системы (так же, как западные) крайне недёшевы. И цена их серьёзно увеличивается, если комплектация расширяется дополнительными средствами (такими, как комплексы радиотехнической разведки). А китайцы при экспорте своей военной продукции преследуют не только прямую выгоду (деньги от продажи), но и другие, никак не менее важные вещи. Китай понимает, что, продавая своё оружие, — он этим обеспечивает и собственную безопасность.
Всем понятно, что ракета, изготовленная в Китае, не полетит в китайский самолёт. Точно так же американское оружие не сможет применяться против американских вооружённых сил, а наше — против наших. И совсем не только потому, что страны, имеющие враждебные намерения, редко торгуют между собой оружием. Экспортные версии сложных военных систем имеют определённые технические особенности, которые не позволяют использовать их против того, кто их сделал. Таким образом, продавая своё оружие, любая страна косвенно увеличивает собственную безопасность. И, понимая это, Китай не станет делать свою военную продукцию слишком дорогостоящей и недоступной для потенциальных покупателей. Продавая своё оружие, любая страна делает покупателя зависимым от себя в сфере безопасности. И это подчас даже более выгодно, чем просто деньги.
Для нас результаты тендера на первый взгляд могут показаться провальными, ведь наш комплекс ПВО выбыл из конкурса. Однако если разобраться — то это настоящая победа. Победа не прямая, но косвенно имеющая даже больше полезных последствий, чем если бы выиграла наша система С-300ВМ «Антей-2500».
Во-первых, тендер T-LORAMIDS (Turkish Long Range Air And Missile Defence System) предусматривает не просто покупку готовых систем ПВО, но и производство на территории Турции основных компонентов. Это обязывает передать Турции ряд ключевых технологий. И с этой точки зрения передача члену НАТО пусть и не самой новой, но уникальной системы (войсковая С-300В изначально задумывалась как противоракетная, в том числе для борьбы с американскими баллистическими ракетами средней дальности «Першинг-2») — могла бы нанести ущерб нашему технологическому лидерству в области ПВО/ПРО. В своё время американцам были проданы пусковые установки, ракеты и часть аппаратного комплекса ранних модификаций С-300В (кроме станции секторного обзора и наведения ракет 9С32). Полностью комплекс поставляется только туда, где его не смогут копировать или передать ключевые сведения потенциальному противнику (в Венесуэлу, Беларусь, Армению). Для себя мы делаем уже следующее поколение дальней войсковой ЗРС (С-300В4). В ней уже совсем другие ракеты (разработанные ОКБ «Новатор») и другая аппаратная база. Однако даже относительно старая система в экспортной версии «Антей-2500» содержит ряд технических решений, которые можно передавать только действительно близким друзьям. Кроме того, экспортный контракт отвлёк бы производственные мощности, необходимые для оснащения собственных вооружённых сил.
Во-вторых, безопасность России вряд ли пострадает от сотрудничества Турции и Китая. Сейчас мы имеем с Китаем ряд договорённостей, которые касаются как согласованной внешней политики, так и некоторых аспектов в сфере военно-технического сотрудничества. Они необходимы для создания новой мировой системы безопасности, которая придёт на смену нынешней, где доминирующую военную силу пытаются удержать за собой западные страны. Китай, как и мы, заинтересован в том, чтобы на Евразийском пространстве не возникало новых очагов нестабильности, а все региональные центры силы были зависимы от главных игроков. В новой системе Турция вольна выбирать между ориентацией на Москву или Пекин — но никак не на своих прежних западных хозяев. И Турция сделала правильный выбор.
Третий и главный выигрыш от результатов тендера заключается в том, что Турция отдаляется от военных структур Североатлантического альянса. Выбор китайского комплекса Fang Dun-2000 вместо американских или европейского — напишем большими буквами — ИСКЛЮЧАЕТ ИНТЕГРАЦИЮ ТУРЦИИ В ОБЪЕДИНЁННУЮ СИСТЕМУ ПВО/ПРО НАТО. Он технически несовместим с западными системами общего управления и обмена данными, не встроен в систему западных военных стандартов. На этот шаг Турция пошла осознанно и выдержав нешуточное давление своих «партнёров». Это значит, что своё будущее она не связывает с планами и политикой западных стран. И не полагается в вопросах безопасности на США и НАТО.
Из этого не следует, что Турция теперь станет менее амбициозным региональным игроком. У этой страны по-прежнему имеются обширные и редко совпадающие с нашими региональные интересы. Но она становится менее зависимой от заокеанской политики, которую уж точно нельзя назвать дружественной по отношению к нам. Для нас «Турция минус НАТО» это лучше, чем «Турция плюс НАТО».
