Председатель областного совета ветеранов подразделений особого риска рассказал «Вечерке», почему на службу на полигонах, где испытывали ядерные бомбы, призывали в основном солдат с Урала.
…Жизнь этих людей долгое время проходила под грифом «секретно». Из-за того что в советские годы о них знали немногие, в наши дни им зачастую очень сложно подтвердить свой статус, а значит, и право на льготы. Михаил Сафронов своей главной задачей считает помочь людям, которые сохранили мир во всем мире, получить то, что им по праву причитается. О том, кто такие ветераны подразделений особого риска (ПОР), он рассказывает повсюду: на школьных линейках, общественных мероприятиях и встречах с чиновниками, даже ездит за границу. «Это моя обязанность, прописанная в уставе нашей общественной организации, — говорит он. — Мы ведь не раскрываем военную тайну, не выдаем технических характеристик оружия. Но люди должны знать, что ветераны подразделений особого риска предотвратили Третью мировую войну».
Испытания на людях
В небольшом кабинете Михаила Геннадьевича, расположенном в полуподвальном помещении, висят три щита с информацией о трех крупнейших ядерных взрывах, произведенных советскими войсками.
— Первый взрыв нашей ядерной бомбы был произведен на Семипалатинском полигоне 29 августа 1949 года, — рассказывает председатель совета ветеранов ПОР. — Отсюда мы ведем отчет. Второй мощнейший взрыв прошел под командованием маршала Жукова на Тоцком полигоне в 1954 году. По его эпицентру был произведен массированный орудийный залп, а потом по месту взрыва прогнали 40 тысяч солдат. На сегодняшний день никого из них в живых не осталось.
— Как это 40 тысяч? Зачем?
— Нужно было посмотреть, какое действие на человеческий организм окажет ядерная бомба. Эти солдатики, естественно, ничего об этом не знали. Им приказали: «Вперед», и они пошли. В армии приказы не обсуждаются.
— Но зачем нужно было отправлять на смерть столько молодых парней?
— Это было испытание на людях. Кому-то, возможно, казалось, что 40 тысяч — это немного. Советская армия насчитывала около миллиона человек. Третий взрыв был на Новой Земле в 1961 году. Американцы назвали его Иван-взрывом. На тот момент он был самым мощным во всем мире — 50 мегатонн. Для сравнения: взрывы над Хиросимой и Нагасаки были мощностью по одной мегатонне, но они выжгли тот и другой город. А тут 50 таких! Последствия были страшными: Земля чуть не сошла со своей оси, едва не поменялись полюса. В северном полушарии на полчаса полностью отключилась связь. Взрывная волна три раза обогнула земной шар.
Смотрели, как появляется гриб
— Как вы попали на ядерный полигон?
— Это было во времена моей службы в армии, с 1975 по 1977 год. Участвовал в трех ядерных взрывах. Самый мощный был в Семипалатинске в 1975 году. Мы тогда не осознавали опасности, которой подвергались. С интересом наблюдали, как появляется гриб (хотя офицеры должны были объяснить, что этого делать нельзя, но они и сами смотрели), как потом огромная машина «Урал» начала кататься по степи, а земля — дергаться, словно холодец. Сам взрыв проходил в строении — специальном девятиэтажном здании из блоков, которое уходило вниз, а там — раструб, напоминающий арки у нас под мостами. Здание разделено большим коридором, и вокруг него, как соты, комнаты. Каждая в три яруса набита новейшей по тем временам аппаратурой. Все войска, какие только у нас существуют, присутствовали при этих испытаниях. Людей со званием ниже капитана я там не встречал, хотя сам был рядовым.
— Как же вас туда допустили?
— Я в то время служил в НИИ в виварии — помещении для различных животных — и «ставил» подопытных собак на взрыв. Выглядело это так: комната метров 10 — 12, по бокам катапульты, и к ним привязаны собаки. Обычные дворняжки, но с вживленными в мозг датчиками, из головы каждой торчало по два проводка. Всего таких было около 400. Их покупали специально для испытаний, чтобы посмотреть, как отреагирует на взрыв их организм. От взрывной волны катапульты срабатывали, собаки освобождались, через некоторое время я их забирал и отвозил в лабораторию. Некоторые собаки участвовали в нескольких взрывах. После окончания моего срока службы меня звали служить сверхсрочно, но отказался. Хотелось домой. А уже потом я узнал, что в части, которые участвуют в испытаниях ядерного оружия, призывают в основном ребят из Челябинской области и с Урала. Якобы у нас организм привык к заражению и выработал иммунитет.
Радиация расшатывает нервы
— Из-за аварии на ПО «Маяк»?
— Да. Но на самом деле никакого иммунитета быть не может. Нет атома мирного и военного, есть АТОМ. Это очень страшное оружие, страшнее СПИДа. Поэтому меня беспокоят разговоры о том, что у нас будут строить АЭС. Нельзя будущим поколениям иметь под собой ядерные заряды. История уже преподносила нам уроки. Найденные артефакты свидетельствуют о том, что перед нами были три цивилизации, которые погибли, потому что произошел ядерный катаклизм. И мы можем погибнуть. Но даже если не будет техногенных катастроф, нельзя забывать, что атом влияет на нашу иммунную систему, детородные органы. Мы можем в пятом поколении просто не родиться. Первый признак заражения радиацией — разложение центральной нервной системы. А отсюда все болезни. Поэтому мы можем вести себя в определенных случаях неадекватно. Вроде человек спокойный, но вдруг его начинает «колбасить», и он сам не может понять, почему нервничает. А это все от радиации. Она попадает в кости. До третьего поколения льготы положены всем нашим родственникам, потому что подобные болячки передаются на генном уровне и могут вылезти в извращенной форме. К примеру, может родиться ребенок без ноги, глаз или пальцев.
— А онкология?
— Она оттуда же. Рака не было до испытаний ядерного оружия. У меня бабушка была матерью-героиней, родила 15 детей и почти всех пережила. Она дожила до 95 лет. Была председателем колхоза. Помните фильмы с Мордюковой? Точно такой была моя бабушка. Меня поражала ее удивительная жизненная сила. Однажды она рассказала, как порезала руку серпом. Мы сейчас бежим за зеленкой, бинтами, а она землей засыпала и тряпкой замотала. У нее корочка образовалась и отпала. Если сейчас проделать что-то подобное, к вечеру можно умереть от заражения крови. Я люблю сажать деревья — дубы, каштаны, грецкий орех. И знаю, что в Челябинске вся земля зараженная. Это тяжелые металлы, газы и прочее. Растение вроде прорастает, но вскоре погибает. Чтобы такого не было, нужно верхний слой почвы, сантиметров 15, снимать, вывозить на свалку и засыпать новой. Но так было не всегда. Раньше собаки энтеритом не болели, теперь же будто эпидемия. Они почву нюхают, а все тяжелые металлы находятся на расстоянии 1 м 20 см. Многие родители замечали: когда ребенок перерастает это расстояние, он перестает болеть.
Спасайтесь свеклой
— И что нам с этой информацией делать?
— Прежде всего, нужно хорошо питаться и соблюдать режим. Я работал в питомнике и проводил эксперименты с щенками — садил здоровых к больным чумкой. Но при этом вовремя кормил, поил, выгуливал. Ни один щенок не заразился. Но стоит только собаку вовремя не выгулять, она моментально перенимает болячку. Нам, чтобы хорошо себя чувствовать, нужно соблюдать несколько простых правил. Прежде всего, нормально ходить в туалет, нельзя терпеть. Слышали выражение: «Моча в голову ударила»? Стоит перетерпеть, и вещества, которые должны выйти, попадают в кровь. После этого повышается или понижается давление. В это время иммунная система подвержена любому вирусу. Также должно быть своевременное питание. Желудок покрыт тонкой пленочкой. Если человек вовремя не покушал, желудочный сок, который все равно выделяется, начинает разъедать тонкие стенки желудка. Появляется гастрит, за ним язвы...
— То есть, если соблюдать эти правила, есть шанс родиться в пятом поколении?
— Это не поможет, потому что болезни передаются на генном уровне. Но есть один овощ, который тем, кто живет на Урале, надо есть тоннами, — это свекла. Только она выводит из организма радионуклиды. А со всякими заморскими овощами и фруктами следует быть осторожными. Они полезные и вкусные, но выросли в другой среде. Наш организм адаптирован к микроэлементам, которые есть в нашей почве. Другие может просто не принять.
— Получается, нам нельзя переезжать туда, где лучше экология, чище продукты?
— Есть один бородатый анекдот. Приезжает мужчина на курорт, а ему плохо. Его лечат, делают разные процедуры, но он не оживает. Тогда один врач спрашивает: «Из какого он региона?» Отвечают: «С Урала». — «Так зачем мы ему массаж делаем? Надо его к выхлопной трубе отнести, дать подышать». После этого он и правда ожил. Поэтому нас старались в Семипалатинск отправить. У меня в организации есть ребята, которые жили на «Маяке», служили в Семипалатинске и побывали еще в Чернобыле. И выжили. Другой вопрос, как это скажется на их потомстве...
— На вашем сказалось?
— Здоровье детей очень беспокоит. У меня обе дочери родились с пороком сердца. Старшей его сняли, а у младшей до сих пор есть отклонения. Сейчас я со страхом смотрю на внуков... Вообще проблемы со здоровьем детей есть у всех членов нашей организации. Наша секретарь, к примеру, маяковец. У нее все пятеро детей с отклонениями. А ей связь с заболеванием не дают. Без нее льгот не получить. Это отдельная проблема. Моему заместителю недавно дали бумажонку, в которой написано: «Возможна связь с заболеванием». Представляете, как на этот «документ» будут смотреть в наших конторах?
Ветераны предотвратили Третью мировую войну
В областном совете ветеранов подразделений особого риска состоит 650 южноуральцев. Еще 10 лет назад было порядка 1000. Люди уходят. Недавно организация отметила 20-летний юбилей. Но при этом до сих пор многие из тех, кто служил в подразделениях особого риска, не знают, что они ветераны.
— В январе, кстати после публикации в «Вечерке», ко мне обратился молодой человек, который служил в 80-х, — рассказал Михаил Геннадьевич. — Будем стараться, чтобы он получил удостоверение ветерана, чтобы иметь льготы.
Раньше эти льготы давали очень многое. Ветераны могли раз в год съездить в санаторий и в отпуск куда захотят за счет государства. У них был бесплатный проезд по городу и области. Потом прошла монетизация. Все это заменили на 1000 рублей, сейчас сумма подросла — около 1600.
— Я несколько раз поднимал вопрос по поводу условий проживания наших ветеранов, — объясняет Михаил Сафронов. — Многие из них не могут добиться квартир. Раньше человек, получивший удостоверение ветерана ПОР, через три месяца имел право на жилье. Сейчас людям необходимо собрать пакет документов, обязательно подтвердить, что они нуждаются в улучшении жилищных условий. Я считаю, что квартиры нужно давать всем, кто служил в подразделениях особого риска. Ведь мы предотвратили Третью мировую войну. Шесть раз на Советский Союз после Великой Отечественной войны готовились нападения. И шесть раз наши ребята успевали соблюдать паритет (проводили испытания, сообщали об этом куда нужно), чтобы не дать этим планам осуществиться. Но, как выяснилось, многие начальники, от которых зависит наша судьба, об этом не знают. В прошлом году я помог нашему ветерану Томину получить двухкомнатную квартиру. Он инвалид, ходит с тросточкой, у него ноги больные. Есть связь с заболеванием, все регалии. 34 года отдал Семипалатинскому полигону. И этот человек имел только койко-место в общежитии. Чтобы он получил жилье, нам пришлось судиться.
Какие еще вопросы приходится решать Михаилу Геннадьевичу? Он поднимал вопрос несоответствия получаемых сертификатов стоимости жилья:
— На эти деньги можно только колясочную в общежитии получить, а нужно в течение девяти месяцев его реализовать. Мне найти 300 тысяч помогла дочь. А если помочь некому, что делать? Кивают на федеральный центр. Но ведь нам положены усиленные льготы, мы их заслужили! Недавно ходил в госпиталь для ветеранов решать вопрос с питанием (мне стали жаловаться, что оно ухудшилось). Встретился с руководителями госпиталя. Выяснилось, что продукты подорожали, а средства ФОМС выделяет те же самые, что год назад. Поэтому приходится экономить на холодных закусках, молочных продуктах, фруктах. Буду обращаться к директору ФОМСа. Еще одна проблема госпиталя — горячая вода. Она просто не доходит до пятого этажа, где размещают наших ветеранов ПОР. Здание старое; в госпитале считают, что проще построить другое, чем его ремонтировать. Попросил у них сметы и узнал их пожелания, чтобы с ними пойти к губернатору. Постараемся сдвинуть этот вопрос с мертвой точки.
Если вы служили на ядерных полигонах, но не имеете удостоверения ветерана ПОР, приходите на прием к Михаилу Сафронову. Его кабинет расположен по адресу: Челябинск, улица Советская, 36. Телефон 8-919-322-80-62.
