В середине недели состоялось расширенное заседание коллегии Главного военного ведомства страны при участии Верховного главнокомандующего – президента Владимира Путина. На коллегии были подведены итоги реформирования российских Вооруженных сил и обозначены приоритеты дальнейших изменений российской армии. В ходе заседания были подняты различные вопросы, которые связаны с приобретением российской армией нового облика. На целый ряд вопросов, как оказалось, и у Верховного главнокомандующего и у генералитета Минобороны есть ответы, однако однозначность этих ответов в определённых случаях вызывает определённые сомнения. К этим, скажем так, сомнительным тезисам относится тезис Владимира Путина о том, что для выведения армии на принципиально новый уровень должно быть затрачено три-пять лет – и ни годом больше. Три-пять лет – на самом деле срок более чем сжатый, который показывает, что тянуть реформационную резину дальше просто непозволительно. Однако сжатость этого срока вызывает определённые опасения, которые можно охарактеризовать следующей фразой: а успеют ли?..
Мало того, даже те люди, которые стоят за реформаторским станком российской армии сегодня, похоже, сами точно не могут сказать, а в чём же конкретно заключается переход российской армии на новый качественный уровень? Если этот качественный уровень заключается в возможности со стороны Вооружённых сил отразить любую современную угрозу безопасности граждан страны, то это одно, а если новый качественный уровень – это «правильно выверенные» бумажные отчёты о повышении боеспособности армии и модернизации всех сфер её деятельности, то это совсем другое.
Очевидно, что любой уважающий себя и российскую армию в целом человек, причастный к военной реформе, понимает, что временные сроки, которые ставит Владимир Путин перед Министерством обороны, слишком малы, чтобы реализовать идею о тотальном улучшении боеспособности армейских подразделений. Хотя даже сжатость сроков – это вовсе не главная проблема - за четыре года Третий Рейх разгромили… Опасения заключаются в другом.
Если во времена оные объявление сжатых временных сроков для выполнения поставленной архиважной задачи со стороны руководителя государства приводила к началу масштабной работы и к тому, что подчинённые и подчинённые подчинённых начинали буквально рыть землю «копытом», чтобы уложиться в срок, причём уложиться на приемлемых параметрах качества (иначе угодишь за решётку за саботаж или вредительство), то сегодня времена совсем другие. А «другие времена» дают повод тем, перед кем задачи ставятся, закатывать глаза и мечтать: «авось, пройдут те самые три-пять лет, и Верховный сам про свои требования подзабудет». И ведь, как ни странно, такого характера мечты часто сбываются…
Хотелось бы искренне рассчитывать на то, что именно в этот раз сбыться таким мечтам не суждено, и уже в 2016-2018 годах Владимир Путин жёстко спросит со всех тех, кто у нас напрямую отвечает за реформационные процедуры. Жёстко – это не просто скажет с плохо скрываемым гневом «хорошо работаете…» в случае срыва сроков и удорожания сметы реализации, а ещё и посодействует отправке ответственных, а точнее безответственных, на нары. Хотя о чём это мы здесь: у нас же все вопросы на уровне «отправлять - не отправлять на нары» находятся в компетенции исключительно третьей ветви власти – ветви судебной…
В общем, озвученные Владимиром Путиным сроки превращения российской армии в полностью модернизированный вариант, объявлены, а значит, пора, засучив рукава, приступать к титанической работе. Точнее к продолжению той работы, которая была начата ещё до прихода на пост министра обороны Сергея Шойгу. Но ведь ту «дошойговскую» работу вроде как продолжать нельзя, ибо именно при прошлом руководстве военного министерства самые главные антимодернизационные промахи и были допущены. Среди таких промахов – и чрезмерное сокращение военных вузов, и полное уничтожение такого военного звена, как прапорщики и мичманы, и расформирование нескольких тысяч военных городков, и, главное, финансовые преступления, виновных в совершении которых пока почему-то никак не могут привлечь к ответственности.
Казалось бы, нужно переходить к разумной политике в плане вывода российской армии на новый качественный уровень. Президент в своей речи вроде бы это упоминает: «не все принятые решения по реформированию Вооруженных сил себя оправдали». Однако при этом делает он весьма странное дополнение: «… постоянных шараханий, бесконечных ревизий ранее принятых решений быть не должно, тем более что сейчас мы выходим на тот этап, когда нужна именно тонкая шлифовка всех механизмов военной машины».
Это дополнение позволяет судить о том, что, в принципе, сама реформа уже проведена, и для получения по-настоящему боеспособной и эффективной армии остаётся только кое-что отшлифовать… Ну, если Верховный главнокомандующий называет то, что остаётся предпринять до вывода российской армии на новый уровень качества, тонкой шлифовкой, то… Ради бога, конечно… Можно даже тонкой настройкой назвать или контрольным приглаживанием, главное чтобы конечный результат был удобоваримым. Но только пока всё это напоминает случай из бородатого анекдота, когда «после сборки изделие требовалось доработать напильником».
А «дорабатывать напильником» есть что… В качестве такого рода «доработки» Министерство обороны планирует приступить к восстановлению нескольких сотен фактически закрытых военных городков, увеличению численности набора курсантов в военные вузы (до 15 тысяч человек), частичному восстановлению института мичманов и прапорщиков, проведению инвентаризации военного имущества, доведению объёмов выполнения оборонзаказа до 100%.
После озвученных Владимиром Путиным новых сроков приведения армии России в эффективный вид, выступил начальник Генштаба Валерий Герасимов, который просто и по- военному заявил, что если Верховный главнокомандующий задачу поставил, то мы (руководство Минобороны) эту задачу будем полностью реализовывать. Планы, судя по словам, генерала Герасимова, уже есть.
Правда, при этом нынешнему руководству Минобороны самому придётся работать в режиме тонкой настройки. Почему? Да потому что тот же Сергей Шойгу явно многие «начинания» своего предшественника желал бы пересмотреть в ближайшее время, а многие – уже пересмотрел, но после слов Владимира Путина о «постоянных шараханьях» Шойгу явно до конца не понимает, как же ему вести реформирование дальше. Ведь с одной стороны есть очевидно контрпродуктивные решения по ряду направлений (от закупок в массовом количестве военной техники до тотальных сокращений личного состава), принятые прошлым главой министерства, а с другой стороны – установка Верховного главнокомандующего, согласно которой, всё уже, вроде как, и отреформировано – осталось только пройтись на шлифовальном станке. Согласитесь, ситуация для Шойгу более чем сложная.
Но Шойгу и Герасимов, как и положено, военнослужащим, приказы не обсуждают, а потому: сказано – шлифовать, значит, будут шлифовать. Какой именно маркировки шлифовальная бумага будет применена? – это уже другой вопрос.
Пока ясно одно: никаких «эпических» пересмотров в плане военного реформирования не будет. В частности, аутсорсинг в армии отменять никто не собирается (из выступлений на всё то же коллегии) – раз, никаких перемен со сроками службы по призыву тоже не будет - два, не будет изменений и в плане количественного набора военнослужащих-контрактников - три. И если первые два случая для определённого круга военнослужащих могут выглядеть достаточно благостными, то вот представленный случай за номером три сложно назвать благостным для самого Министерства обороны. Ведь загвоздка пока заключается в том, что даже после кратного увеличения денежного довольствия тем военнослужащим, которые службу проходят по контракту, внушительного притока желающих подписывать контракт пока нет. С чем это связано? Можно предположить, что большинство лиц, подписывающих с Минобороны контракт, оказываясь в войсках, остаются разочарованными тем, что им предлагалось в режиме рекламы и тем, с чем им приходится сталкиваться на самом деле. Одна из главных проблем – неукомлектованность, которая приводит к тому, что контрактникам сегодня приходится служить, что называется, за себя и за того парня… А «тот парень» никак не хочет пополнить ряды российской армии в её контрактном кластере. Это часто приводит ещё к такой ситуации, когда и подписавший контракт начинает задумываться о целесообразности своего решения.
Подводя итог, в очередной раз хочется пожелать руководству Минобороны продуктивного рвения и основанных на нём успехов. А ещё хочется пожелать того, чтобы мысли о качестве и эффективности российской армии оказались воплощёнными в реальность, а не оставались на уровне мыслей и планов и три, и пять и пятнадцать лет спустя.
