 Фото EPA/ИТАР-ТАСС
В декабре председательство в Совете Безопасности ООН перешло к России. Представленная журналистам постоянным представителем РФ при ООН Виталием Чуркиным месячная программа работы СБ носит очень напряженный характер. В декабре Совет запланировал провести 18 открытых заседаний, 11 брифингов и 5 встреч для принятия резолюций, 20 закрытых консультаций. Мы встретились с российским послом в украшенном флагами РФ и ООН рабочем кабинете председателя Совбеза за несколько минут до того, как должно было состояться открытое официальное заседание, на котором планировалось принятие санкционной резолюции по Эритрее
- Виталий Иванович, буквально с первого же дня председательства российская делегация задала работе Совета Безопасности напряженный рабочий ритм. По вашим оценкам, за время российского председательства может быть принято до 10 резолюций. Какими, по вашему мнению, будут главные направления работы СБ в декабре и как они перекликаются с основополагающими целями российской внешней политики? Существует ли какое-либо противоречие между этими двумя понятиями?
- Действительно, программа работы Совета Безопасности на декабрь оказалась несколько напряженней, чем мы рассчитывали, когда начинали над ней работать, но те основные направления, которыми будет заниматься Совет, конечно же, полностью соответствуют российским внешнеполитическим приоритетам, потому что наша главная задача - обеспечивать мир на планете и по возможности мирное разрешение ситуаций, которые существуют в ее разных уголках. На протяжении трех декабрьских недель - а по желанию членов Совета мы попытаемся закончить работу 22 декабря - нам предстоит пройтись по очень многим острым и проблемным ситуациям в мире. Нам предстоит вернуться к обстановке в Ливии, хотя в первый же день /председательства/ мы приняли резолюцию, продлевающую мандат ооновского присутствия там. Нам предстоит заниматься ситуацией в Сомали, ситуацией на Африканском Роге применительно к Эритрее, вновь посмотреть на обстановку в Ираке, вновь обсудить обстановку в Афганистане. Причем, это будет принципиальный и очень интересный момент, когда по сути итоги своей деятельности будет подводить уходящий с этого поста спецпредставитель генсекретаря и руководитель Миссии ООН в Афганистане Стаффан де Мистура. Кроме того, мы заслушаем отчет руководителя Центра превентивной дипломатии в Азии, посмотрим на состояние дел в гуманитарном досье Ирака и Кувейта. Нам предстоит продлить мандаты ооновского присутствия на Кипре, на Голанских высотах и в суданской провинции Абьей, которая является одним из конфликтных очагов в отношениях между Суданом и вновь образовавшейся недавно Республикой Южный Судан, рассмотреть работу трибуналов по бывшей Югославии и по Руанде и еще раз вернуться к ситуации в Йемене, которая остается достаточно напряженной, несмотря на то, что при активной поддержке Совета Безопасности там совсем недавно было достигнута политическая договоренность о выходе из того кризиса, который терзал эту страну на протяжении последних нескольких месяцев.
- На пресс-конференции вы задались риторическим вопросом, на который многие знают ответ: почему нельзя сделать по отношению к Сирии то же самое, что международное сообщество делает по отношению к Йемену?
- Мы не раз говорили, что обеспокоены применением двойных стандартов в мировых делах. В йеменской ситуации Совет Безопасности смог дать коллективный, единодушный, позитивный импульс, оказать поддержку политическому процессу, в результате чего была выработана договоренность, которая устраивала как власти страны, как уходящего президента Салеха и поддерживающие его силы, так и оппозицию, которая на протяжении нескольких месяцев, причем довольно активно, боролась против этого руководства. Поэтому нам кажется, что этот же опыт может быть применим и к обстановке в Сирии. Вообще это показывает, на мой взгляд, то, что те страны, которые занимаются политическим агрессивным вмешательством во внутренние дела тех или иных государств, и при это на первый план выдвигают гуманитарные, демократические лозунги, на самом деле преследует свои стратегические цели, потому что в одних случаях они громко протестуют и возмущаются, а в других случаях почему-то на это у них не хватает дыханья. И это само собой подрывает наше общее стремление содействовать развитию демократии и реформам в тех странах, которые в них нуждаются. Это содействие все же должно быть направлено на пути диалога, мирного выяснения тех или иных политических требований, которые выдвигают протестанты. Так что здесь имеет место очень принципиальное столкновение двух внешнеполитических философий, двух методов. Один - конфронтационный, который сводится к угрозам, санкциям, давлению, и второй - и в этом состоит наше глубокое убеждение, - который заключается в том, что мировое сообщество и Совет Безопасности, и Организация Объединенных Наций существуют не для этого. Они существуют для того - и это совершенно четко записано в Уставе, - чтобы искать мирные решения тех проблем, которые возникают.
- 23 сентября Махмуд Аббас, глава Палестинской национальной администрации, внес официальную заявку на вступление Палестины в ООН. Вот уже свыше двух месяцев она находится на рассмотрении Совета Безопасности. Что вам подсказывает ваше дипломатическое чутье: стоит ли нам до конца года ждать каких-то подвижек в этом вопросе?
- Тут я не берусь говорить что-либо конкретное, потому что с самого начала, если говорить о позиции российской стороны, мы придерживались очень транспарентного и, с нашей точки зрения, понятного всем подхода к этой теме. Мы сказали палестинцам, что готовы их поддержать, каким бы ни было их решение. Решат они прийти в Совет Безопасности, добиваясь полного членства в ООН, - мы их поддержим; решат они пойти по какому-то другому пути, чтобы повысить свой международный профиль, - мы также будем их поддерживать. И при этом мы никак не будем их ни подталкивать, ни сдерживать. Мы понимаем, что это очень серьезная тема для палестинцев, причем тема не только политической стратегии, но и тактики продвижения ими своих интересов. Поэтому после поступления в Совет Безопасности палестинской заявки, мы, российская делегация, прежде всего озаботились тем, чтобы к ней отнеслись с должным уважением и вниманием и ее не замотали. Вот этого нам удалось добиться - рассмотрение этой проблемы в Совете Безопасности прошло своевременно с использованием необходимых процедур, т.е. был создан Комитет по приему новых членов, который провел несколько закрытых заседаний, в том числе на уровне экспертов. Стороны изложили свои принципиальные подходы к этой проблеме. Принципиальные подходы, как и следовало этого ожидать, сильно разнились: одни члены Совета говорили, что Палестина полностью готова к тому, чтобы вступить в ООН, другие высказывали на этот счет другое мнение. Но был подготовлен и принят доклад Комитета СБ ООН по приему новых членов. И члены Совета пришли к удивительно гармоничному общему пониманию в отношении того, как быть дальше. А дальше, для того, чтобы Совет Безопасности провел голосование, палестинцы должны сказать нам, когда именно они хотят, чтобы это голосование состоялось. Поскольку все мы понимаем, что для них это вопрос исключительной важности - может быть, они хотят, чтобы сюда приехала делегация высокого уровня или же хотят это голосование в Совете Безопасности приурочить к какому-либо моменту, - члены СБ ООН готовы гибко и конструктивно подойти к такому пожеланию палестинцев. Ну, и второе: для того, чтобы провести голосование, нужен проект, по которому голосовать. Это должен быть краткий проект, который рекомендует принять Палестину в члены ООН. Ожидается, что делегация арабской страны - сейчас, до конца года, это Ливан, - внесет такой проект при поддержке Лиги арабских государств. Пока такого проекта не поступало. Как только эти две реки сольются в одну, Совет Безопасности будет готов голосовать. Так что, если эти два момента совпадут в ходе нашего председательства - мы без затяжки соберем заседание Совета Безопасности и проведем соответствующее голосование.
Владимир Кикило (ИТАР-ТАСС, ООН)
Источник: itar-tass.com.
Рейтинг публикации:
|
