 Южный Кавказ продолжает переживать афтершоки после мощного военного «землетрясения» в регионе осенью 2020 года. 44 дня карабахской войны привели к самым значительным изменениям в региональном статус-кво.
Россия и Турция пытаются найти взаимоустраивающий баланс интересов. Иран присматривается к текущим процессам с большой настороженностью, при каждом удобном случае давая понять, что дальнейшие потрясения к северу от его границ для шиитской державы неприемлемы. Грузии также пришлось подстраиваться под новые реалии, и как-то реагировать на инициативы соседних государств, в том числе в вопросе создания послевоенного многостороннего балансира — платформы «3 + 3».
Непосредственные участники масштабного вооруж?нного конфликта тем времен остаются в состоянии «ни войны, ни мира». Тон зада?т взявший год назад верх Азербайджан, в то время как Армения продолжает вести оборонительные бои по всем фронтам — от дипломатического до локальных боестолкновений на своей восточной границе.
О субъектности Нагорного Карабаха ныне не заикаются даже в Ереване. Остающаяся непризнанной республика находится под фактическим протекторатом России, разместившей в регионе миротворческий контингент. Мнение Степанакерта, какой бы болезненной для армянской стороны ни была эта констатация, по итогам войны мало кого интересует. Более того, самому Еревану предстоит трудная работа, дабы восстановить свою предвоенную субъектность за столом переговоров и «на земле».
Баку развил наступательную стратегию, стремится выжать из благоприятной для него ситуации по максимуму. Многие сулят ему радужные перспективы, если он продолжит в том же духе. У нас на этот сч?т иная точка зрения. Азербайджанское руководство вс? больше рискует попасть в «ловушку для победителя», когда выигравшая войну сторона просто теряет чувство реальности. Любая неудача в зоне конфликта с Арменией, которая вышла из войны крайне ослабленной, но в целом сохранила боевой потенциал, что продемонстрировала недавняя «мини-война» в Сюникской области республики, чревата персонально для Ильхама Алиева большими издержками.
Считается, что после войны азербайджанская оппозиция оказалась в не менее разбитом состоянии, чем Армения. Потеряны е? последние возможности хотя бы как-то поколебать позиции властей, в руках которых «мандат победителя». Это очень близко к объективному положению дел на внутриполитическом поле Азербайджана, однако есть определ?нные нюансы.
Чрезмерно сильный Алиев никому из внешних сил не нужен, и Турция в данном контексте не исключение. Для сдерживания зашкаливающих амбиций азербайджанского лидера будет использоваться различный инструментарий — от знаков внимания к местной оппозиции до ж?сткого донесения сигналов относительно того, что «так делать нельзя».
Внутренняя ситуация в самой Турции далека от идеальной. Она очутилась в беспрецедентной за почти 20 лет нахождения Реджепа Тайипа Эрдогана у руля государства точке социально-экономического кризиса. На кону воспроизводство бессменного «раиса» (тур. — вождь, так называют главу государства его соратники и сторонники) по итогам всеобщих выборов, одновременно президентских и парламентских, в июне 2023 года, выпадающих на историческую дату — столетие образования Турецкой Республики. Конечно, если Эрдогану удастся удержать ситуацию и не допустить проведения досрочных выборов, коих настойчиво затребовала местная оппозиция.
Излишние аппетиты Алиева его «старшему брату» в ближайшие два года не нужны, они могут привести к обратному эффекту, когда Баку элементарно «перегн?т палку», допустит грубую ошибку, вызвав гнев России и/или Ирана. В отличие от азербайджанской элиты е? турецкий протектор обладает куда более богатой традицией стратегического мышления, функции «воспитателя» для возомнившего из себя «ученика» ещ? не раз потребуются Анкаре.
Вызовы будут преследовать и азербайджанского лидера. Традиционный разрыв между тюркскими этническими корнями и шиитской идентичностью в исламе с уч?том послевоенных изменений в регионе имеет тенденцию к углублению в прикаспийской республике. Избыточно сильный Азербайджан, почивающий на лаврах принудителя Армении к «капитуляции», нужен Ирану в ещ? меньшей степени, чем России и Турции.
Северные районы Исламской Республики с преобладающим азербайджанским населением требуют от центрального правительства и силового аппарата страны постоянного внимания. Тегеран после 1990 года, образования к северу от его границ Азербайджанской Республики (АР), периодически пытался переместить «центр тяжести» потенциального сепаратизма из своих северо-западных провинций в южные районы соседа, где присутствует очаг талышского национального самосознания. В случае острой необходимости у иранцев не останется иного выбора, кроме как сдерживать амбициозного лидера в Баку активированием своих каналов воздействия на него с помощью талышей на юге АР, а также условного шиитского подполья на Апшеронском полуострове и прилегающих к нему территориях.
Иран уже имел совсем недавно «удовольствие» персонально почувствовать амбиции руководства соседней страны, когда та развернула настоящую охоту за автотранспортными средствами ИРИ в Сюникской области Армении, обвиняя Тегеран в незаконных поставках грузов в Нагорный Карабах. «Истерика» Баку обернулась для Тегерана на отрезке сентябрь — октябрь текущего года введением азербайджанского «дорожного налога» и арестом двух иранских водителей фур. Конфликт разгорелся до порога прямой военной конфронтации, но был в итоге потушен усилиями с обеих сторон. Впрочем, закрытие офиса представителя верховного руководителя ИРИ аятоллы Сейида Али Хаменеи в Баку в разгар двустороннего противостояния в Тегеране никогда не забудут.
Случившееся подтвердило худшие предположения Ирана: Алиев с замашками победителя представляет собой постоянную головную боль для шиитской державы. Она в свою очередь с такими «раздражителями» у себя под боком особо не церемонится. Отсюда у самого президента АР есть все основания видеть в лице южного соседа серь?зный вызов, ибо из «ловушки для победителя» Алиев выбираться не намерен. Напротив, всем своим видом он демонстрирует, что находится только в начале реализации собственной дорожной карты, о которой будет сказано ниже.
Фактор азербайджанской армии в послевоенных условиях представляет для Алиева, как бы странно это ни звучало, отдельный вызов. Проигравшие первую карабахскую войну (1991?1994 гг.) вооруж?нные силы — одно, а добывшая осенью 2020-го на поле боя победу армия — совсем другое. Пока для политической элиты в Баку это не очень ощутимо, но азербайджанский генералитет в ближайшие годы не будет довольствоваться лишь отвед?нной ему двумя правящими кланами — Алиевых и Пашаевых — ролью «охранника».
Здесь напрашиваются некоторые аналогии с Арменией, конечно, с поправкой на клановую специфику азербайджанской политической действительности. Генералы победившей страны будут ждать серь?зных экономических преференций, возможно даже претендовать на особое политическое положение для себя, в то время как все финансовые потоки в стране ж?стко контролируются двумя указанными семьями, сформировавшими правящий тандем. В вышедшей из первой карабахской кампании победительницей Армении тамошние полевые командиры, которые получили впоследствии генеральские звания и рычаги воздействия на внутриполитические процессы, таких преференций для себя добились. В случае с Азербайджаном не вс? так ясно, ибо в отличие от ситуации 1990-х экономические активы и финансовые потоки давно распределены и контролируются силами, которые не приемлют какого-либо перераспределения.
Будучи прозорливым лидером, Ильхам Алиев предвидел данную ситуацию ещ? задолго до военного успеха в Карабахе. Он делился властью насколько это было возможно и не нарушало бы общую конструкцию кланово-олигархического правления с сильным «привкусом» нефти , сложившуюся за четверть века. Так, министром экономики в октябре 2019 года был назначен Микаил Джаббаров — протеже Пашаевых и лично первой леди Мехрибан Алиевой. Его можно рассматривать в качестве «суперминистра», обладающего полномочиями и в смежных сферах — прежде всего в финансовой и «нефтяной казны». Распоряжением президента АР в январе 2021 года он назначен председателем наблюдательного совета Государственной нефтяной компании (SOCAR).
Осенью 2019-го Алиев осуществил довольно значительное перераспределение обязанностей в системе госуправления, сменив и премьер-министра, но глубинные основы азербайджанского «экономического чуда», заточенного на экспорт ч?рного золота, остались неприкосновенными.
Сдерживать генералов Алиеву рано или поздно прид?тся, и в этом ему пригодится опыт «старшего брата». Турецкому лидеру есть чем поделиться с азербайджанским президентом в плане купирования политических притязаний генералитета. «Рецепт» Эрдогана после июльской попытки госпереворота 2016 года в стране зиждется на том, что внутриполитический аппетит армии необходимо регулярно перебивать военными интервенциями — прежде всего в соседней Сирии. Такой «Сирией» для Алиева в данном контексте ныне является и ещ? длительное время будет оставаться Армения. Но постоянное перенаправление внутренней энергии высших представителей офицерского корпуса на внешние кампании чревато для Алиева ещ? большим погружением в «ловушку для победителя». Армения не будет вечно отступать, этому есть определ?нный предел. И демонстрация азербайджанскому лидеру такой красной линии является делом не только и уже даже не столько миссией Еревана, но Москвы и Тегерана.
Баку будет следовать своей дорожной картой, в наличии которой сомневаться не приходиться. Вот е? основные элементы, реализуемые синхронно:
- стремительное возведение транспортной инфраструктуры на границе с Арменией, в новом азербайджанском экономическом районе Восточный Зангезур, созданном послевоенным указом Алиева;
- усиление ударного кулака в Нахичевани, где стоит Отдельная общевойсковая армия ВС Азербайджана и фактический экспедиционный корпус турецкой армии;
- пробивание одновременно из Нахичевани и Восточного Зангезура так называемого Зангезурского коридора, призванного установить сквозную транспортную связь между «материковым» Азербайджаном и его нахичеванским анклавом. По поступающим из региона данным, в Нахичевани впритык к границе с Арменией возводится крупный транспортный терминал, готовый принять грузы с «материка».
«Репетицию» силового прокладывания «Зангезурского коридора» можно было наблюдать в середине текущего месяца, когда в течение нескольких часов азербайджанская сторона предприняла попытку продвижения вглубь армянской территории по направлению к Нахичевани. В связи с этим следует обратить внимание армянских партн?ров на то, что такая «репетиция» имела место на карабахском театре военных действий в апреле 2016 года, когда в регионе разразилась четыр?хдневная война. Спустя четыре года Баку развернул наступление уже по всей линии фронта и в конечном итоге дош?л до окрестностей Степанакерта…
Думается, сегодняшняя тр?хсторонняя встреча в Сочи не привед?т к существенным коррективам в наступательной стратегии Азербайджана. У него нет и в предстоящие год-два не будет серь?зных причин отказываться от следования указанной дорожной картой. Тем более, что некоторые е? положения в целом находятся в русле российской повестки в регионе, требующей приоритетного внимания к разблокированию экономических связей и транспортных коммуникаций в послевоенном регионе. Как дали понять в Кремле перед переговорами Владимира Путина с Ильхамом Алиевым и Николом Пашиняном, особое внимание будет уделено именно вопросам восстановления и развития торгово-экономических и транспортных связей.
На параллельном треке — довольно болезненная для Армении тема делимитации и демаркации границы с Азербайджаном. Баку важно как можно скорее зафиксировать нынешнюю военно-политическую реальность «на земле», придав ей вид юридически обязывающих дву- или тр?хсторонних документов. Подготовленное соглашение о запуске процессов делимитации и демаркации укладывается в эту логику. Ереван в свою очередь оттягивает во времени встречу с неизбежным, уповая на иллюзорную «эпоху мира» в регионе, обреч?нном, к сожалению, на новые вооруж?нные конфликты.
Источник: EADaily.
Рейтинг публикации:
|
