Ещё будучи кандидатом в президенты США от Демократической партии, в своём эссе для Foreign Affairs Джо Байден сообщил, что собирается «вернуть Соединённые Штаты во главу стола, чтобы вместе со своими союзниками и партнёрами они могли мобилизовать все силы на борьбу с глобальными угрозами». Рассуждая об отношениях США с союзниками и НАТО, он заявил следующее: «Я возглавлю усилия, целью которых будет их переосмысление в рамках текущих мировых реалий». «Но что это значит?» — задаётся вопросом The National Interest.
Изначально НАТО создавалось в качестве военного союза, главной задачей которого была защита Западной Европы от военной угрозы со стороны СССР и коммунистической экспансии. Тогда, после Второй мировой войны, Европа лежала в руинах — как в военном, так и в экономическом смысле, — и она рассчитывала на то, что США ей помогут. Краеугольный камень НАТО — это концепция коллективной обороны, изложенная в Пятой статье Устава альянса: «Вооружённое нападение на одного или нескольких членов блока в Европе или Северной Америке считается нападением на весь блок». Иными словами, Советскому Союзу следовало учитывать, что любое вторжение в Европу чревато прямым военным конфликтом с Вашингтоном.
Однако Берлинская стена пала в 1989 году, а Советский Союз более не существует. Бывшие члены ОВД ныне едины с остальной Европой, а также входят в НАТО. При этом Россия не представляет такой большой угрозы, как СССР.
Если считать Россию за угрозу, то Европе эта угроза должна быть по плечу без обязательной помощи со стороны США, как это было во времена холодной войны. Совокупный ВВП европейских стран НАТО в 2019 году составил $17,5 трлн — что в десять раз больше ВВП России. Расходы же НАТО на оборону более чем в четыре раза превышают российские: $287 млрд против $65 млрд. «С учётом этих финансовых показателей, напрашивается вопрос, какую Россия представляет угрозу и почему Европа не может от неё защититься», — отмечает журнал.
Не то чтобы Россия не представляла угрозы, однако эту угрозу следует поместить в контекст. Ведь опасность России для Европы не слишком велика с военной точки зрения, однако куда больше с точки зрения кибератак и кампаний по дезинформации.
В контексте той ограниченной военной угрозы, которая действительно исходит от Москвы, проблема частично заключается не в том, сколько денег тратят европейцы, а в том, как они их тратят. Хотя в НАТО есть свои оперативные, материальные и административные стандарты, в Европе альянс — это по-прежнему сборная из 28 отдельных армий. Несмотря на то что требовать от суверенных государств отказаться от контроля над своими вооружёнными силами — это явный перебор, в своём переосмысленном виде НАТО в Европе могло бы выставить на поле боя войска, которые были бы глубже интегрированы друг с другом.
Кроме того, НАТО занимается операциями за пределами своей зоны ответственности, что отвлекает его от основной миссии — коллективной обороны Европы от прямых военных угроз. Вечная война в Афганистане не играет решающей роли ни для национальной безопасности США, ни для национальной безопасности Европы.
Тем не менее, даже если США не нужно становиться хребтом европейской обороны, это не значит, что Вашингтону следует полностью отказаться от НАТО. Небольшого военного присутствия будет достаточно, чтобы продемонстрировать, что Америка по-прежнему поддерживает альянс. Однако вместо того, чтобы выдвигаться на передовую европейской обороны — как это было во время холодной войны и как это есть сейчас, — США могли бы стать последним, веским козырем, который можно выложить на стол в случае необходимости.
«Избранный президент Байден сообщил иностранным лидерам, что «Америка вернулась». Но это не должно означать возвращение к НАТО дотрамповой эры, которое строилось, исходя из старой парадигмы. Вместо этого, он, оказавшись на посту президента, должен стать инициатором перезагрузки НАТО в текущих мировых реалиях», — подытоживает The National Interest.
