Намеченный на июнь физический пуск Белорусской атомной электростанции, кроме прочего, станет сильным прорывным ходом Минска и крупной хозяйственной победой президента Александра Лукашенко в канун очередных выборов. Не случайно по другую сторону белорусско-литовской границы предпринимаются пожарные меры, чтобы любой ценой остановить или хотя бы отложить на «после выборов» старт минского ядерного проекта.
Для достижения этой цели литовские политики правого толка в марте создали «Антиостровецкое движение», собрав под свои знамена всех недовольных строительством АЭС в подбрюшье Вильнюса. Эпидемия коронавируса и связанные с ней ограничения не позволили движению развернуться, но не умертвили. Его лидер Витаутас Ландсбергис не устает повторять:
»Коронавирус не вечен, но у нас будет еще один вирус в течение очень долгого времени — островецкий вирус, или островирус. Он — трагедия для Литвы».
Под «островирусом» старый политический прохиндей имеет в виду, конечно, АЭС возле районного центра Островец Гродненской области. 10 лет станция является мишенью для ожесточенных нападок со стороны официального Вильнюса, который изо всех сил старается сколотить единый европейский фронт против «белорусского ядерного монстра». Парламент Литвы давно договорился бойкотировать любое электричество, поступающее с АЭС. В октябре 2019 года президент Литвы Гитанас Науседа попытался заставить ЕС объявить проект проблемой для белорусского суверенитета, указывая, что «независимость Белоруссии от России имеет большое значение для национальной безопасности Вильнюса».
На государственном уровне попытки остановить станцию не прекращаются и сегодня, когда на объект не только доставили ядерное топливо, но и начали загружать его в реактор первого энергоблока. Глава Литвы на днях в очередной раз призвал руководителя Европейского союза Шарля Мишеля лично включиться в принятие решений, связанных с обеспечением безопасности БелАЭС. В пресс-релизе президентуры по поводу телефонной беседы Вильнюса с Брюсселем подчёркнуто:
«Была выражена озабоченность доставкой атомного топлива на площадку БелАЭС и несоответствием станции требованиям стресс-тестов. Акцентировано, что действующее в третьих странах оборудование должно соответствовать высшим международным стандартам охраны природы и требованиям атомной безопасности».
Кроме этого, Науседа повторил уже высказанное председателю Еврокомиссии Урсуле фон дер Ляйен приглашение использовать все инструменты, все рычаги для того, чтобы Белоруссия «не торопилась запустить АЭС в ущерб безопасности». Серьезные европейские эксперты понимают, что опасения Литвы по поводу «небезопасной» и несущей «угрозу» БелАЭС высосаны из пальца, о чем много раз заявлял официальный Минск в ответ на бесконечные претензии. На деле противостояние порождено деньгами: белорусская энергия будет обходиться Восточной Европе гораздо дешевле литовского СПГ, что приведет Литву к потере доли рынка. Вот как развивают тему эксперты авторитетного журнала Forbes:
«В тех местах, где спрос на электроэнергию не растет — в частности, это касается стареющих европейских городов, а также Литвы, — любой новый источник электричества увеличивает накал конкуренции между поставщиками. В теории АЭС способна вообще выбить Литву с рынка. Именно поэтому литовские власти не жалеют сил, чтобы отвадить страны Европы от белорусской энергетики.
Даже если опасения Литвы по поводу „нового Чернобыля“ искренни (во что верится с трудом, так как эта страна десятилетиями пользовалась собственным реактором чернобыльского типа, и в 2008 году на референдуме выступила за его сохранение), на риск разрушения следует взглянуть в более широком контексте. Это только бизнес. Литве надо защищать собственный энергорынок, и это превратило ее в видимого противника чужой атомной энергетики».
Официальный Вильнюс упрямо надеется на общеевропейскую и трансатлантическую солидарность, отказываясь верить реалиям. Учитывая, что Вашингтон не сумел остановить немецко-российскую коалицию по прокладке Северного потока — 2, маловероятно, чтобы кто-то помог Вильнюсу запретить Белоруссии строить атомный реактор или продавать электричество соседям по ЕС. На словах Латвия, Эстония и Польша приняли сторону Литвы, но по их делам такого не скажешь. Однако утопающий хватается даже за соломинку. Еще одной надеждой для литовского руководства стал Киев. Президент Науседа обратился к украинскому коллеге Владимиру Зеленскому с просьбой «еще раз обсудить отказ от закупок электроэнергии, производимой атомной станцией в Белоруссии». Зеленский в ответ промолчал.
Украинское руководство можно понять. Киеву через 10 лет придется выводить из эксплуатации 15 энергоблоков своих АЭС. Об этом уже заявила исполняющая обязанности министра энергетики Ольга Бусловец. По ее словам, время работы ядерных реакторов истекает, но денег на вывод их из эксплуатации пока нет:
«Потребуется около 200 млрд гривен. У министерства пока только 5 млрд. Где взять еще 195 млрд? И никто в стране не планирует инвестировать в безопасную остановку АЭС, что в будущем может обернуться бедой».
Если в высоких киевских кабинетах присутствует хотя бы дола здравого смысла, то Украина скорее на энергетическом рынке вскоре окажется партнером белорусов, но никак не союзницей Литвы в ее борьбе против БелАЭС. Что получается в сухом остатке? Стратегическая ошибка Вильнюса, в 2009 году остановившего собственную атомную станцию, 10 лет бесперспективной борьбы против белорусского ядерного проекта, нерентабельный плавучий терминал СПГ в Клайпеде и предательство со стороны соседних стран-членов ЕС, которых литовцы считали верными союзниками.
Продолжается жизнь у разбитого корыта, одним словом.
