|
ВМС США планируют выпуск новой морской торпеды, предназначенной атаковать подводные лодки – прежде всего российские, разумеется. Более того, сегодня американцы ударными темпами взялись за восстановление своих минных сил, причем на новой технологической основе. Это очень опасно для любого из их противников – и особенно для России.
Степень опасности минного оружия сегодня находится вне фокуса внимания обывателей. А между тем для стран, зависимых от морских коммуникаций или атакованных с моря, минное оружие при его правильном применении противником представляет страшную угрозу.
Наиболее эффективным российским боевым кораблем после парусной эры, нанесшим боевым силам врага самый серьезный ущерб, является не какой-нибудь крейсер, броненосец или подводная лодка. Это почетное звание носит «Амур», первый в мире серийный минный заградитель океанского класса. На счету этого корабля два уничтоженных японских броненосца – представители самого мощного класса боевых кораблей начала XX века. 1 мая 1904 года «Амур», выйдя в рейд против патрулировавших выходы из Порт-Артура японских кораблей, произвел на выявленном маршруте их патрулирования постановку 50 мин. На следующий день два гиганта японского флота – «Хацусэ» и «Ясима» – подорвались на этих минах и затонули. Русский флот благодаря этой операции получил временное численное превосходство в броненосцах над японским (правда, реализовать его не смог). К сожалению, таких операций русский флот больше не проводил.
Страшный удар массированного применения мин нашей стране пришлось испытать на себе в 1941 году. Каноническая версия начала Великой Отечественной говорит нам о том, что она началась с немецких авиаударов в четвертом часу ночи 22 июня 1941 года. В действительности она началась 21 июня на Балтике в 23.00, когда шесть немецких минных заградителей из состава так называемых группы «Кобра» и группы «Норд», две финских подлодки и позже еще два финских минзага начали операцию по постановке мин, которая позже помогла полностью парализовать деятельность нашего Балтийского флота. Именно это было первым актом войны, и даже первое применение оружия против немцев с советского самолета было на Балтике, примерно в два часа ночи.
Уже через 24 часа, 23 июня, командующий Балтфлотом адмирал В. Трибуц докладывал наркому обороны: «В течение одних суток противник почти парализовал деятельность флота в Финском заливе, на сегодня нельзя выслать в море ни один корабль без риска». И это так и было. В тот день Балтфлот потерял на минах эсминец «Гневный», был тяжело поврежден и утратил боеспособность крейсер «Максим Горький», два эсминца получили легкие повреждения.
Месяц спустя потери от немецких мин уже исчислялись тысячами погибших. Балтфлот был заперт в портах два с лишним года. Опираясь на минные заграждения, немцы и финны смогли произвести еще и постановку сетевых заграждений на выходе из Финского залива. Эти заграждения стали смертельной ловушкой для многих советских подводных лодок, а еще многие столкнулись с противолодочными силами противника, которые некому было разогнать – наши надводные корабли не могли выйти из баз. Балтфлот мог бы внести куда более серьезный вклад в победу над Германией. Но не внес. И причиной этому были мины.
Но все это меркнет на фоне событий, которые развернулись в конце Второй мировой войны на Дальнем Востоке.
В конце марта 1945 года, желая подорвать окончательно японскую волю к сопротивлению, Воздушный корпус армии США (ныне – ВВС США) начал операцию Starvation (переводится как «голод», в данном случае имеется в виду массовый голод населения). Американские бомбардировщики Б-29 в мае и апреле 1945 года сбросили в акватории вблизи японских портов 12 135 мин разных типов. На минах погибло 670 грузовых судов общим тоннажем 1 250 000 тонн. Итог был невероятен – вся доставка грузов в Японию встала. Япония перестала получать все виды стратегических ресурсов, и что самое главное – продовольствие.
От массовой гибели от голода японцев спасла только капитуляция.
Похожую операцию американцы провели против Ханоя в 1972 году, и тоже с огромным успехом – поставки оружия для Северного Вьетнама существенно уменьшились. Правда, выиграть войну им это не помогло, но что если бы они начали раньше?
В время холодной войны американцы добились технологического скачка в минном деле. Их главным оружием стал «Кэптор» – находящаяся в контейнере на якоре и стропе торпеда, которая выходила из контейнера, если вблизи мины оказывалась подводная лодка. Планируя войну в Европе и не желая, чтобы советские подлодки мешали доставлять туда войска и материалы, США и НАТО накопили огромное количество мин. В «Морской стратегии» администрации Рейгана планировалась установка десятков тысяч мин для блокирования ВМФ СССР.
Сегодня количество мин на Западе уменьшилось, но это уже совсем другие мины.
Невозможное разминирование
Когда-то мины просто тралились. Мелкосидящий корабль со слабыми физполями (акустическим, магнитным), с тихим двигателем и деревянным корпусом шел прямо по минному полю. Визуально наблюдаемые прямо по курсу мины уничтожались огнем пушек, остальные подрубались буксируемым тралом. Со временем взрыватели мин становились все изощреннее и появлялись тралы разных типов – акустические, магнитные и другие. Обнаружение мин прямо по курсу взяли на себя гидроакустические станции (ГАС) установленные на тральщиках.
Революция произошла в 70–80-х годах. Появились мины, которые имели акустический взрыватель, настраиваемый на нужный диапазон частот. Появилась возможность настроить мину таким образом, чтобы никакой тральщик просто не мог над ней пройти. Так же точно были нейтрализованы появившиеся в 80-х годах на Западе самоходные телеуправляемые искатели-уничтожители мин – СТИУМ. Небольшой подводный аппарат, управляемый с корабля, мог найти мину под водой по сигналам своей ГАС и установить на нее взрывной заряд. Но настройки мин теперь позволяли подрываться и от сигнатуры СТИУМ.
Второй проблемой стали донные мины с настолько же совершенными датчиками. Проблема с ними была в заиливании – мину очень быстро заносило илом на дне, и больше гидроакустическая станция тральщика, работающая на высоких частотах, дающих точную «картинку», ее обнаружить не могла.
Требовались новые технологии, и появились низкочастотные ГАС, способные работать сквозь ил, появились одноразовые подводные аппараты – уничтожители мин, по сути дроны-камикадзе. В ВМС многих стран появились большие тралы, буксируемые вертолетами – теперь подрыв мины был не страшен, для вертолета она не опасна. В Швеции произошла реинкарнация концепции прорывателя – сверхпрочного судна, которое идет по минному заграждению, вызывая подрывы мин своим корпусом, и сохраняет ход, прочность и плавучесть.
Идет тенденция размещать противоминные отряды и оборудование на обычных боевых кораблях. В США успешно проверена концепция противоминных отрядов, которые, используя различные виды подводных аппаратов и катеров с гидролокаторами, способны массово обнаруживать и уничтожать мины без специальных кораблей тральщиков. Есть системы обнаружения мин с вертолетов, основанные на лазерах, просвечивающих толщу воды, и сбрасываемых с вертолета в воду аппаратах-уничтожителях.
На сегодня процесс разминирования – комплексный. В нем есть гидроакустическая разведка минных заграждений, системы мониторинга подводной обстановки, автономные подводные аппараты-разведчики, безэкипажные прорыватели и буксируемые вертолетами тралы, СТИУМ и одноразовые уничтожители для завершающей «зачистки» минного поля, команды специально обученных водолазов на особый случай.
В конце 2000-х годов в США завершилась разработка мин «Квикстрайк» (quick strike – «быстрый удар»). Мина представляла собой герметизированную авиабомбу с минным взрывателем и комплектом JDAM для управляемого полета к месту установки. Такие мины сбрасываются самолетом с многих десятков километров от цели и планируют к месту установки на крыльях. В полете мины рассредоточиваются так, чтобы при падении в воду образовать минное поле заданной конфигурации. Носитель – самолет – при этом не входит в зону действия ПВО или находится в ней считаные секунды. Этим оружием можно буквально засеивать проливы и узкости, отрезая моря друг от друга. Авиация может выставлять «квикстрайки» в огромных количествах, за пару часов запирая вражеские флоты в базах.
Но подводные силы США долго оставались без мин. И вот 13 апреля 2020 года стало известно о том, что ВМС США выпустили требования к перспективной миноторпеде «Хаммерхэд» (hammerhead – молоток, его металлическая часть). Это по сути новый «Кэптор» – торпеда Mk.54 в контейнере, атакующая подлодки. Предполагается, что она должна быть готова к серийному производству в 2023 году. В отличие от старого «Кэптора», эта мина должна устанавливаться не только с подлодок, но и с необитаемых аппаратов разных типов, которые очень трудно засечь.
Еще одна перспективная программа – мина скрытной установки CDM, по всей видимости, для установки силами боевых пловцов. О ней ничего не известно, есть только низкокачественное фото. И последний образец – старая, но эффективная самотранспортирующаяся мина SLMM Mk.67. Она выходит из торпедного аппарата подлодки и идет к месту установки сама.
Признаки возможной катастрофы
Проблема в том, что ренессанс американского наступательного минирования мы встречаем ни с чем. У нас уже давно нет вертолетов – буксировщиков тралов, Ми-14БТ и тралы для них пропали где-то во тьме 90-х и 2000-х. Сгнили прорыватели заграждений проекта 13000. Созданный в России СТИУМ «Маевка» не пошел в серию и остался в единственном экземпляре. Ни один из наших тральщиков не прошел модернизацию гидроакустического комплекса и против современных мин небоеспособен. У нас просто нет противоминных сил, вообще никаких. Те старые тральщики, которые есть, на учениях отрабатывают обычное траление. Сегодня это верная смерть.
Производимые сейчас тральщики проекта 12700 «Александрит» оставляют двойственное чувство. С одной стороны, у них хорошая ГАС и современный боевой информационный центр. С другой – нет подводных аппаратов, реально, а не на бумаге способных бороться с минами. К тому же они строятся крайне медленными темпами, сейчас в строю только три, хотя нужны многие десятки. Их можно просто не учитывать в расчетах. Нам почти нечем бороться с минами.
И это при том, что вся территория страны восточнее Ямала «висит» на линии Северного морского пути и снабжается только по морю. По морю снабжаются Чукотка, Камчатка, Магадан, Курилы и Сахалин, и местное население банально погибнет без северного завоза по морю. Вся продукция «Норникеля» и газ Сабетты вывозится морем, 80% экспортной нефти и почти вся экспортная пшеница тоже идут морем. С моря поступает рыба и морепродукты. А еще есть миллионный Калининградский анклав. Есть флоты, находящиеся на нескольких базах, за которыми наши противники внимательно следят. Россия, вопреки распространенному мнению, экстремально сильно зависит от морских коммуникаций, а они могут быть перерезаны минами.
Где будет следующая операция «Голод»? Чьи гавани будут перекрывать новейшие американские мины – не обязательно в американских руках? Какой флот будет на всю войну заперт в своих базах минами, которые он не в силах убрать?
В условиях, когда вероятный противник резко наращивает свои минные возможности, упадок наших противоминных сил может закончиться катастрофой.
Источник: vz.ru.
Рейтинг публикации:
|
