Проложить путь для миллиардера Майкла Блумберга? «Демократы не только не свалили Трампа импичментом, но и разрушили всю кампанию своего главного кандидата в президенты», — так ситуацию перед американскими президентскими выборами комментирует политолог Оскар Крейчи (Oskar Krejčí). По поводу «украинского дела» профессор отмечает: «Как только Вашингтон захочет улучшить отношения с Россией, он бросит киевскую элиту на произвол судьбы. А она сама не устоит». Говоря о Германии и Франции, Крейчи говорит, что фигуры, чья позиция на внутренней политической арене ослабла, склонны делать во внешней политике жесты далекие от реальности.

Parlamentní listy: На конференции по безопасности в Мюнхене президент Франции заявил, что европейская политика неприятия России провалилась, а поскольку никто не хочет идти на прямую конфронтацию с Россией, нужно восстановить диалог и решить разногласия. Как передает France24.com, Макрон также заявил, что он не предлагает отменять санкции против России, но эффекта они не возымели. Как понимать политику Макрона в отношении России? Насколько значимы его недавние заявления?

Оскар Крейчи: Президент Эммануэль Макрон и раньше высказывался в том же духе. Он лишь подчеркивает, что за санкции расплачиваются обе стороны. Но нужно добавить, что если ЕС и Россия страдают от политики санкций, то Соединенные Штаты — нет. Зарабатывает на них Китай, потому что Запад подталкивает Москву к более тесному сотрудничеству с Пекином. Но при всех экономических потерях России важнее кое-что другое: целью санкций было заставить Кремль изменить политику. Этого сделать не удалось и не удастся. Агрессивное западное давление всегда сплачивало и мобилизовало Россию.

Макрон уже несколько раз говорил, что политика санкций провальная, но, по доступной информации, на всех встречах, где решался вопрос о продлении санкций, Франция голосовала «за». Так же поступают Финляндия и Венгрия, чье руководство тоже высказывается против санкций. Макрон говорит правду, но результата не видно.

— Как вы думаете, с его стороны можно ждать лишь прокламаций или каких-то конкретных шагов тоже?

— Пока что Европа демонстрирует чрезмерную солидарность с американской стратегией. Соединенные Штаты выигрывают от санкций и этой атмосферы. Европейские политики дисциплинированно подчиняются. Так продолжается несколько лет и не только в вопросах, касающихся России. Теперь Европе приходится привыкать к тому, что Вашингтон преследует другие интересы. Единого голоса Запада нет. На мюнхенской конференции Помпео говорил о том, что Запад действует единодушно. Нет! Судить о Соединенных Штатах только по демагогическим заявлениям их политиков, особенно перед выборами, глупо.

— Санкции привели к тому, что, например, во время строительства газопровода «Северный поток — 2» швейцарская компания Allseas Group, которая прокладывала трубопровод по морскому дну, вышла из проекта именно из-за санкций, и замену ее кораблям пришлось искать аж во Владивостоке. Насколько эта проблема серьезна?

— Санкции вредны. Россия выиграла от них только в некоторых аспектах, в частности благодаря эмбарго на импорт продовольствия. Россияне перестали возить продукты с Запада, и это помогло их агропромышленному комплексу. Но это исключение. Российская экономика, как и политическая культура, ориентирована на Запад. Смотрите, что произошло после речи президента Путина о состоянии страны, когда он начал менять правительство по принципу: у кого есть имущество за рубежом, двойное гражданство, тот не должен занимать государственные должности. И выясняется, что у десятков людей, в том числе в правительстве, есть имущество и гражданство за границей. Почему я говорю об этом? Ни у кого из них нет недвижимости или гражданства на востоке — в Китае или Японии. У всех — на Западе. Политические элиты связаны с Западом, а значит, поддаются влиянию. Россия должна научиться мыслить отчасти, как американцы. Наивно полагаться на солидарность капиталистических либеральных демократических стран.

Что касается «Северного потока — 2», то санкции США задерживают проект. Россия — держава, и если она не отступится от проекта, то справится с ним в техническом отношении, пусть и с опозданием и бóльшими расходами. В итоге газопровод будет достроен, если западные страны не сдадутся. Для Европы и России проект подорожает, но тогда США получат прибыль.

— Еще несколько дней назад рассматривался конституционный иск против Дональда Трампа. Как он справился с этой историей? Действительно ли это была «охота на ведьм», или на самом деле стоит рвать его речи? Кстати, спикер Палаты представителей, которая порвала текст речи Трампа, оправдала свой поступок тем, что это был «манифест лжи».

— За все эти полгода я так и не понял, почему демократы пошли на это. Заранее было ясно, что иск не пройдет через Сенат. Смысл ему могло придать только то, что он станет темой предвыборной кампании. Но и это не удалось! Хуже того, когда поднялась тема «Украина и Трамп», она потянула за собой тему «Украина и Байден». Демократы не только не свалили Трампа импичментом, но и разрушили всю кампанию своего главного кандидата в президенты. Нет дыма без огня. Стало общеизвестно, что семья Байдена причастна к махинациям в Киеве и воспользовалась в своих интересах позицией вице-президента. Популярность Джо Байдена рухнула в значительной мере из-за кампании против Трампа. Не знаю, может, кто-то, ослабив Байдена, хотел проложить путь для кандидата «Трампа от демократов» — миллиардера Майкла Блумберга. Возможно…

Что касается порванного текста речи, то все это игры в глубоко расколотом американском обществе. Это представление, устроенное спикером Палаты представителей, муссировалось две недели. Но подобные вещи не повлияют на настроения электорального костяка.

— Демократы обвинили Трампа, в частности, в том, что он давил на Украину, заставляя ее передать ему компрометирующую информацию о его сопернике Байдене. Как, по-вашему, иск против Трампа, основанный на «украинском деле», скажется на отношениях США и Киева?

— Предсказать невозможно. Переворот в Киеве, когда там свергли избранного президента, Вашингтон нацелил не только против Москвы, но и против политики Европейского Союза в то время. Соединенные Штаты будут поддерживать конфликт, пока в том будет потребность и желание. В масштабах американской внешней политики значимость этого конфликта невелика. После выборов, если победит Трамп, может случиться так, что Белый дом придет к выводу: расходы слишком велики, и выйдет из конфликта. Если США могут оставить Афганистан, то почему бы им не отказаться от безумной политики на Украине? У США нет никаких материальных причин для продолжения этого конфликта, кроме как досаждать России на ее границах. Прогнозировать тут что-либо очень трудно. Как только Вашингтон захочет улучшить отношения с Россией, он бросит киевскую элиту на произвол судьбы. А она сама не устоит.

— После ухода Великобритании из Европейского Союза Франция осталась единственной ядерной державой в ЕС. На конференции в Мюнхене Макрон снова предложил сделать французское ядерное оружие основой европейской оборонной стратегии. Якобы этот проект не направлен против НАТО и не будет альтернативой ему. С укрепленными военными силами, как предполагают, Европа будет вызывать больше доверия и получит больше переговорных возможностей. Хороший ли это план?

— Тема очень интересная. Мы возвращаемся к вопросу о европейской армии. Никто не знает, какой она должна быть и каким должно быть ее предназначение. Если говорить о ядерных арсеналах, то у них три способа применения. Во-первых, они применимы для тотальной ядерной войны. Но в таком случае французский арсенал из 300 ядерных боезарядов — капля в море. У России и США по отдельности больше в 20 раз. Вторая модель войны — ядерная война против врага, у которого преимущества в конвенциональном оружии и солдатах. Тогда в ядерном оружии есть смысл. Но в нынешней геополитической обстановке такого противника у Франции нет. И третий вариант, вариант Де Голля, — модель сдерживающей силы. Парижу не обязательно обладать таким же потенциалом, как у России или США. Ему достаточно того, что он сможет разрушить, скажем, 20% их экономики. В таком случае нападение на Францию становится нерентабельным. Однако остается вопрос: против кого направлять ядерное оружие? Де Голль говорил о политике всех азимутов, и, как писал Киссинджер в мемуарах, Де Голль, будучи политиком с исторической памятью, не исключал войны с Германией.

Кроме того, как сделать из французского ядерного арсенала опору для европейских вооруженных сил? Кто командует французским ядерным оружием? Париж. Появится ли после создания общих вооруженных сил некий орган, который будет командовать французскими ядерными силами? Нет. Тогда получилось бы снова НАТО. Есть ли у Североатлантического альянса ядерное оружие? Нет. Им обладают три его члена, и каждый из них распоряжается этим оружием самостоятельно. Идея Макрона — импульс для дискуссии, которая, однако, ни к чему не ведет. В нашем мире, где каждый все больше полагается только на свои силы… Франция не откажется от своего ядерного оружия. Она включилась в очередной виток гонки вооружений. А остальные не захотят подчиниться французскому ядерному зонтику. План Макрона в каком-то смысле кажется интересным, но он нереализуем.

Вообще, Мюнхенскую конференцию по безопасности неправильно ориентировали. Мало того, что она получилось скучной, ее главную тему — «беззападность», то есть снижение роли Запада в мировой политике, восприняли как потребность в восстановлении гегемонии или как трагедию. И то, и другое неверно. Мы должны привыкнуть к тому, что Запад не является доминирующей силой в мире и что у него есть равноценные партнеры. Даже когда Китай обгонит США по всем основным экономическим показателям, Европа сможет сохранить достойную, хорошую и, если хотите, во многом завидную позицию. Просто мы не будем «хозяевами мира». Если мы научимся жить с этим, то выиграют все: Китай, Европа, Соединенные Штаты. Не нужно воспринимать неизбежные изменения как катастрофическую утрату западной мощи. То, что мы теряем привилегированное положение, еще не повод впадать в истерику. Ностальгия, которая витала над Мюнхенской конференцией, по-моему, была ошибкой.

— Президент Германии Франк-Вальтер Штайнмайер раскритиковал всех: Россию, Китай и США — из-за того, как они обращаются с международным правом. Вы видите в этом ностальгию?

— Да. Штайнмайер раскритиковал всех, но при этом забыл сказать, что тоже приложил руку к современным проблемам. Он должен предложить решение, а не скулить. На то нет причин.

Проблема заключается в другом. В нынешней ситуации нужны новые элиты, которые по-новому будут смотреть на мир. У нас сейчас старые элиты, которые к тому же увязли в проблемах на внутренней политической арене. Это касается, в первую очередь, французского президента и немецкого канцлера. Политики, чья позиция на внутренней политической арене ослабла, склонны делать во внешней политике жесты далекие от реальности. А нам, напротив, нужна холодная голова и новая стратегия. Стратегия партнерства, а не стратегия восстановления гегемонии, как у Трампа. Нормальное мировой партнерство. «Ты и я равны». Не знаю… Это поколение государственных деятелей, по-моему, к такому не готово. Нужно новое поколение политиков.

Вы только посмотрите, что натворили «наши великаны Европейского Союза» во время освобождения Освенцима. Они не могут признать освобождения лагеря советскими солдатами, Красной армией. Это союзники якобы освободили Освенцим. Если с исторической правдой так будут обращаться и дальше, то лет через 20 школьников будут без зазрения учить, что Освенцим освободили солдаты НАТО. Утрачено уважение к истории. Утрачена способность обобщать события! По-моему, невозможно, чтобы в подобной атмосфере западные политические элиты создали концепцию для нового мира. И это пугает.