Зачем «русские империалисты» возвращаются в Африку
Встреча Сергея Лаврова с министром иностранных дел очередной африканской страны дала новый повод для досужих разговоров о российской политике на Черном континенте. Звучат слова об «алмазной политике в Африке», которую якобы исповедует Россия, и даже о «новом колониализме». Каким принципам и интересам на самом деле следует Москва в данном случае?
Соглашение между Россией и Сьерра-Леоне о военно-техническом сотрудничестве скоро вступит в силу. Об этом заявил министр иностранных дел Сергей Лавров на совместной пресс-конференции по итогам переговоров с коллегой из этой страны Али Каббой.
Также Россия и Сьерра-Леоне предпримут дополнительные шаги по активизации торгово-экономических и гуманитарных связей, заявил Лавров. «Россия и Сьерра-Леоне проявляют обоюдный интерес к развитию сотрудничества, – отметил он. – Мы договорились предпринять дополнительные шаги для выхода на реализацию перспективных проектов в таких областях, как горнорудная промышленность, энергетика, рыболовство, и мы ценим то, что в рамках нынешнего визита господин Кабба посетит Министерство промышленности и торговли, Росрыболовство и Министерство здравоохранения».
Развитие отношений со Сьерра-Леоне, на первый взгляд, укладывается в уже устоявшуюся схему так называемой алмазной политики в Африке. По некоему стечению обстоятельств впереди всей линейки стран Черного континента, с которыми Россия в последние годы восстанавливает взаимоотношения, оказываются алмазо- и золотодобывающие. Но это не совсем так.
Действительно, ЮАР, ЦАР, Зимбабве и вот теперь Сьерра-Леоне – самые знаменитые в мире источники алмазов, золота и платины. Добыча драгоценных камней в Сьерра-Леоне к тому же предельно мифологизирована из-за труднодоступности, изолированности алмазодобывающего региона и постоянного вооруженного противостояния всех против всех. В разгар гражданской войны в 90-х годах ходили вечные слухи о каких-то диких русских, окопавшихся на алмазных рудниках, что в свою очередь подстегивало фантазию голливудских сценаристов. Забавно, но доля истины в этом есть.
Но случаи эти были единичны, не носили государственного характера и представляли собой авантюрно-приключенческие истории с плохим концом. Жизнь становилась очень короткой, но очень красивой. В конце концов роли южноафриканского алмазного бывшего монополиста De Beers никто тогда не отменял, и в 1995 году в Сьерра-Леоне высадилась юаровская «очень белая» ЧВК Executive Outcomes бывшего бурского генерала Эбена Барлоу, работавшая на De Beers. Приключения русских одиночек закончились за явным преимуществом буров.
И теперь, конечно, есть соблазн собрать в кучу все многовекторные отношения России с африканскими странами и сказать (как делают некоторые либеральные наблюдатели), что Москва исключительно «гонится за алмазами» или еще чем-то полезным и дорогостоящим. То есть ведет себя как типичный империалист и колонизатор, к тому же нерационально расходуя свои собственные ресурсы.
Сьерра-Леоне отмечена двумя очень характерными историческими казусами. Во-первых, там еще аж в 1607 году состоялась первая в Африке постановка «Гамлета» Шекспира. Дело в том, что район нынешней столицы, Фритауна, был тогда пунктом остановки для судов Британской Ост-Индской компании, направлявшихся в Индию. И капитан одного из них – фрегата «Красный дракон» – оказался человеком интеллигентным, любившим читать и театр. И он полагал, что постановка пьес для его матросов полезнее, чем пьянство и азартные игры. И, соответственно, заставлял их под страхом смерти разыгрывать театральные новинки. Неизвестно, как он с такой идейно-просветительской работой среди экипажа смог вообще вернуться из рейса. Такие капитаны обычно за борт выпадали при невыясненных обстоятельствах.
А в 2007 году верховным вождем Сьерра-Леоне был объявлен британский премьер-министр Тони Блэр. Таким образом была отмечена его роль в прекращении гражданской войны в стране (Соединенное Королевство тогда послало в страну 1500 десантников, которые в итоге и добили бывших мятежников). Теперь Тони Блэр имеет пожизненное право заседать в парламенте Сьерра-Леоне, но никто его еще ни разу там не видел. Видимо, занят очень.
Теперь англичане ушли. Как ушли французы из Центральноафриканской Республики, оставив без ответа многочисленные обращения местных о помощи. Но некоторое влияние Запада весьма ощущается.
В Зимбабве и ЮАР после уходов, соответственно, Мугабе и Зумы были попытки организовать проамериканские перевороты. В Уганде и Бурунди, которые также готовы к сотрудничеству с Россией (исторически там не было даже советского влияния), идет последовательная дискредитация правящей власти («они диктаторы и Путина любят») вместо реальной помощи. Эфиопия и Египет поставлены на грань конфликта из-за дележа водных ресурсов, и сняло напряженность лишь предложение России построить в Эфиопии АЭС, а в Египте – сооружения для опреснения воды. Нефтедобывающий Южный Судан вообще оказался изолирован из-за четко проявленной пророссийской позиции.
Несколько иная ситуация в Анголе и Мозамбике – «старых» африканских друзьях со времен СССР. В Анголе в 90-е годы вакуум после распада Союза был замещен восстановлением отношений с бывшей метрополией – Португалией, не самой богатой страной Европы. Португальцы, в отличие от англичан и французов, не убежали в панике от такой ответственности и теперь благополучно снимают сливки с нефтяной отрасли. Туда, как и в Мозамбик, потянулись даже потомки бывшего белого, португалоговорящего населения, бежавшего в 1961 году из прекрасного города Лоренсу-Маркиш, ныне Мапуту. И современной России приходится прилагать дополнительные усилия, чтобы вернуться в Анголу и Мозамбик. Главным инструментом там стало как раз военно-техническое сотрудничество, которое Португалия предоставить не может. А финансовые интервенции в нефтяную и алмазную отрасли уже тут вопрос вторичный.
Иными словами, любая форма возвращения сейчас России в Африку (военная, техническая, финансовая, добывающая, образовательная) идет туда, в те регионы и страны, где утрачена иная форма европейского присутствия. Они ушли, мы пришли – ничего личного, даже не всегда бизнес. Тони Блэр может по выходным одевать парадную форму верховного вождя Сьерра-Леоне, но вооружать и переобучать армию Сьерра-Леоне будут русские, а не британцы и даже не распущенное в 1999 году ЧВК Executive Outcomes. Тем более что De Beers на словах смирилось с физическим переделом алмазного рынка.
Есть, правда, подозрения, что потомки Оппенгеймеров могут стоять за информационной кампанией, развязанной против российского возвращения в Африку, но за руку пока никого не поймали. Кроме того, о чем многие забывают упоминать, алмазные месторождения Анголы, Конго и Намибии с 1996 года принадлежат Льву Авнеровичу Леваеву и его компании «Африка-Исраэль», который буквально за несколько лет (с 1995-го по 1998-й) практически выбросил De Beers с их же собственной канонической территории.
А Лев Леваев к России и российскому бизнесу вообще никакого отношения не имеет, кроме того, что его внуки и племянники регулярно бьют и сжигают свои «ламборгини» в центре Москвы. И Леваеву, кстати, удалось захватить половину алмазных трубок Африки как раз в тот период, когда и компания De Beers, и Южноафриканская Республика, как государство, находились на самом дне упадка на фоне слома режима апартеида и создания на его месте «апартеида наоборот». В середине 90-х всем было не до Анголы, Конго и Намибии, только скромный владелец небольшой фабрики по огранке алмазов из Хайфы правильно оценил сложившийся расклад сил и carpe diem – «словил момент».
Кстати, ЧВК Executive Outcomes в свое время очень грамотно строила свой пиар. Эта компания была едва ли не первой в своем бизнесе, кто открыто заигрывал с журналистами, вплоть до организации прямых авиатуров из Йоханнесбурга в тренировочные лагеря ЧВК в Анголе. Они напрочь отрицали свое участие в гражданских войнах в Анголе и Сьерра-Леоне и очень аккуратно строили свой имидж. И все равно им досталось. После операции в Сьерра-Леоне южноафриканскую ЧВК обвинили в нарушении прав человека (это вот этих дикарей с «калашниковыми» и в набедренных повязках), договора с ней были расторгнуты, а в 1999 году она вовсе ликвидировалась.
Сейчас, к сожалению, российская составляющая в Африке не обременяет себя даже такими средствами информационной и имиджевой самозащиты. Хотя, по слухам, целое политтехнологическое агентство из Питера было года два назад нанято для этой цели. Но в результате
российское возвращение в «вакуумные зоны» черной Африки превратилось в еще одно направление для информационных атак в целом на Россию, и никто этому даже не пытается сопротивляться.
А ведь в конце концов не будет там россиян – будут китайцы. Их тактика принципиально другая, они просто разбрасываются деньгами в надежде на светлое будущее. Никто не отрицает, что Москва в Африке преследует в том числе и экономические, а не только геостратегические интересы. Но ведь никто не обвиняет Португалию в том, что она «по второму разу колонизирует Анголу». Им, значит, можно, а россиянам отстаивать там свои интересы почему-то нельзя?
Глава российского МИДа Сергей Лавров сообщил после встречи с своим коллегой из Сьерра-Леоне, что стороны «условились продолжать сотрудничество и в сфере подготовки национальных кадров для Сьерра-Леоне в высших учебных заведениях России». «Всего более двух тысяч граждан Сьерра-Леоне окончили высшие учебные заведения нашей страны, – сказал он. – А вчера сразу после прибытия в российскую столицу господин министр встретился с представителями студенчества Сьерра-Леоне, которые обучаются в России». А это посерьезней будет, чем историческая инициатива капитана британского фрегата – вместо того, чтобы отправить своих буйных матросов в карцер, поставить силами этих мародеров и пропойц «Гамлета».
В конце концов, давно подмечено, что там, где появляются русские империалисты и колонизаторы, почему-то в первую очередь начинают вырастать школы и больницы, а иногда даже филармонии. И люди такое запоминают. А там дальше все, что угодно про «алмазную политику» говорите.
Источник: vz.ru.
Рейтинг публикации:
|
