…- министра Омеляна бьют! - закричал Балаганов, картинно появляясь в дверях. - Уже? - деловито спросил Бендер. - Что-то очень быстро. - Омеляна бьют! - с отчаянием повторил рыжий Шура. - Возле "Геркулеса". - Чего вы орете, как белый медведь в теплую погоду? - строго сказал Остап. - Давно бьют? - Минут пять. - Так бы сразу и сказали…
Когда великий комбинатор прибыл к месту происшествия, Корейко уже не было, но вокруг Омеляна (с торчащей из евроинтеграционного отверстия «пидозрой» - бравые агенты НАБУ всунули) колыхалась великая толпа, перегородившая улицу.
Граждане желали знать: как строитель гиперлупов умудрился, заработав за 18 лет два с небольшим миллиона, потратить за пять лет (из этих восемнадцати) три?
- Поезжайте в Киев! – кричал между тем Омелян. - И тогда вы поймете, что я прав. Обязательно поезжайте в Киев.- Какой там Киев? - пробормотал Шура.
- Почему? - Поезжайте в Киев и спросите там, что делал Омелян до Майдана. Обязательно спросите! И если трата каких-то паршивых трех миллионов – это единственное, что нашли эти агенты Путина за время моей работы министром, то мне не стыдно смотреть в глаза ни нашим гражданам, ни иностранным партнерам, ни руководству страны! Культуртрегеры!
Остап пробрался к центру, где томился министр. К этому времени при свете евроинтеграционного очка нарушителя конвенции тоже можно было бы производить различные фотографические работы. Увидев командора, Омелян жалобно понурился – он понял, что сейчас его будут бить, может быть даже ногами…
А в голове министра Омеляна творилось черт знает что. Звучали цыганские хоры, грудастые дамские оркестры беспрерывно исполняли гимн; представлялась ему нью-йоркская зима и черный длинный гиперлуп, презрительно хрюкающий на пешеходов; многое представлялось Омеляну: и оранжевые, упоительно дорогие, кружевные треселя, и поддержка реформ большими друзьями, и возможная поездка на Мальдивы…
