Руслан Карманов, для РИА Новости

На фоне сообщений о гамбургских погромах и о том, что писал в твиттер Дональд Трамп и какое было выражение лица у Эммануэля Макрона, потерялись многие важные детали настоящей глобальной повестки, озвученной в последнее время на самом высшем уровне. Из тех, что действительно определяют картину завтрашнего дня.

К примеру.

"Глава КНР Си Цзиньпин отметил, что саммит в Ханчжоу выдвинул план для G20: создавать инновационную, динамичную, совместную и инклюзивную мировую экономику. Саммит в Гамбурге обозначил в качестве своей темы "Формирование совместного мира", что является продолжением идей встречи в Ханчжоу. Си Цзиньпин выдвинул следующие предложения. Во-первых, важно неизменно задавать общее направление на создание мировой экономики открытого типа. Во-вторых, следует задавать новую движущую силу мировому экономическому росту. В-третьих, необходимо совместно добиваться еще более инклюзивного мирового экономического роста. В-четвертых, важно продолжать совершенствовать глобальное экономическое управление".

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, премьер-министр Великобритании Тереза Май, президент США Дональд Трамп, президент Китая Си Цзиньпин и канцлер Германии Ангела Меркель на первом рабочем заседании саммита G-20 в Гамбурге. 7 июля 2017

Концептуальным моментом здесь является упоминание инклюзивности.

Это удивительно непопулярное в последние несколько десятилетий слово — противоположность манящей и сверкающей эксклюзивности, нежно массирующей гротескно набухающее эго отдельного землянина.

Эксклюзивность меняет целеположение на "главное в результате любого действия — это сделать что-то уникальное". В своем категоричном варианте культ эксклюзивности доводит стимуляцию нарциссизма до абсолютной величины, разделяя все сущее на "для массовки, для серости — значит, абсолютно бессмысленно и не нужно" и "необычное, а значит, лучшее". Гонка за эксклюзивностью и самовыражение через потребление необычных товаров и услуг формируют специфический тип личности, который считает любую необычную комбинацию двух-трех шаблонов уникальным произведением искусства или уникальным товаром, при этом презирает тех, кто не гонится за подчеркнутой штучностью-уникальностью-необычностью. Аксиомой считается "необычное = хорошее".

"Зачем мне эта обыденность?" — стонет на диване недоросль Василий, просматривая объявления о работе. Василий не работает уже давно, но каждый день с мамой и бабушкой обсуждает, что это так, потому что страна неправильная попалась, не ценят талантливых и мудрых, кругом завистники, а вообще, Василий вот-вот сделает прорывной стартап на много-много миллионов, ведь он [Василий] — мудрый и хитренький, про это он тоже каждый день с мамой и бабушкой говорит. Делать что-то Василий не планирует изначально — он рожден творить и управлять. Время Василий коротает за сайтами с подборками "Семь советов ослепительного личного финансового успеха", на которых рисуются всплывающие окна "Поделись в социальных сетях той дрожью, с которой мы создаем это чудо сопричастности к чуду сопричастности роскоши-эксклюзивности-уникальности-необычности, а то лох". К лицу Василия уже приклеена кривая усмешка мудрого и понимающего, в какой серости приходится существовать ему — ребенку индиго. Все должно быть VIP и "эксклюзив" — Василий изучает топовые бренды, шепча притягательные слова, и часто обсуждает, в стиле героев "Додескадена" А.Куросавы, то, какую виллу с гаражом для спорткаров он возьмет, когда его гениальный эксклюзивный стартап по перепродаже эксклюзивных сервисов для эксклюзивных людей оценит эксклюзивный инвестор.

Инклюзивность предполагает обратное — то, что самым лучшим результатом действия будет являться пусть небольшое, но позитивное изменение, касающееся многих. Инклюзивность прямо говорит, что улучшение школьной программы скажется через десяток лет лучшей эффективностью труда, а массовая доступная медицина — здоровьем людей. Людей, а не особых "специальных людей".

Эксклюзивность отрицает инклюзивность, а вот инклюзивность совершенно не против, чтобы эксклюзивность существовала, — просто считает ее вторичной. Безусловно, от этого эксклюзивность аж трясет.

История их взаимоотношений, пожалуй, одна из самых интересных историй наших времен постконфуцианского "исправления слов".

Инклюзивность создала по всей советской стране бесплатные спортивные секции, в которых любой желающий, причем после работы, мог заниматься каким-нибудь видом спорта под руководством тренера с профильной подготовкой и знакомством со спортом с научной точки зрения — и даже самый конченый лодырь и раздолбай со временем мог получить спортивный разряд, а не-лодырь — первый, а то и стать кандидатом или даже мастером спорта. Эксклюзивность родила элитарные клубы с дорогим членством, где посмотревший ролики на ютьюбе человек, могущий подтянуться один раз, запросто может вести индивидуальные тренировки по подтягиваниям, просто докупив полтора десятка сертификатов с экзотическими названиями и одевшись в модную экипировку. А когда занимающийся под его неусыпным и недешевым наблюдением клиент не достигает результатов — отработано подвести к мысли: "Что же, ну а что делать, да, увы, но есть тут одно средство — очень новое, американское, вообще безвредное, его Сталлоне даже употребляет, только это секрет — так вот, можно взять через меня и совсем недорого…".

Инклюзивность вывела на орбиту сотни спутников, решающих множество задач для народного хозяйства — от предсказания погоды до картографии. Эксклюзивность годами неудачно бьется над темой "чтобы афроамериканская певица могла выложить селфи с орбиты, затратив не четыре миллиона долларов, а три", называя эту тему ключевой целью и искренне приравнивая потенциальное снижение ценника на услугу (путем непубличного переложения части расходов на государство, например) к прогрессу в отрасли, в которой эта услуга потребляется, а при вопросах "вы точно уверены, что полет на Марс надо начинать с презентации ракеты, ролика на ютьюбе в разрешении 4К и акцента на том, что внутри будут рестораны высокой кухни — ведь что-то такое уже было у Яна Вайсса в "Доме из тысячи этажей"?" — огрызаться чем-то типа "ну то есть вы, раз такое спрашиваете, полностью отрицаете любой прогресс и хотите на телегах ездить, да?"

Инклюзивность создала массовый электротранспорт — одна только китайская компания BYD производит в год более сотни тысяч электроавтобусов, технического транспорта и других электромобилей, поставляя их по всему земному шару от Южной Америки до Лондона (знаменитые двухэтажные лондонские автобусы в их электрическом варианте — китайские) и перевозя миллионы пассажиров. Эксклюзивность в ответ более 10 лет пытается сделать массовым мелкосерийный электрический спорткар, который при массе более двух тонн (ну, как микроавтобус), потребляя соответствующее число ресурсов (от износа покрышек и смазки до электричества и принудительно заменяемых на обязательном ТО комплектующих), перевозит обычно одного человека, притом с комфортом уровня обычной машины экономкласса, хотя обладает ценой на уровне премиум-сегмента. И сбытом масштабов "за всю историю все модели в сумме — примерно как у одной китайской фирмы один вид электрокаров за год". Если же спросить "а зачем" — поступит все тот же сверхскоростной и безмозглый ответ: "Ну то есть вы, раз такое спрашиваете, полностью отрицаете прогресс и хотите на телегах ездить, да?".

Эксклюзивность отчаянно доказывает, что переход количества в качество неотвратим. Вот видите обмазанный черной икрой глубоко позолоченный спорткар уставшего от передозов арабского юноши, наследного шейха? Это все очень правильно и хорошо, потому что от этих огромных затрат обязательно и неизбежно разовьется автоиндустрия, объясняет эксклюзивность. Ведь если она, индустрия, может от этого развиться, то точно это сделает, без вариантов. Инклюзивность устало парирует: "Я такое же с 1980-х годов слышу — про то, например, что арабские шейхи отдают детей в самые дорогие американские университеты, поэтому их деньги святы, ведь на полезное дело идут. Ну и где эти саудовские научные центры и пачки патентов — исключая, конечно, безусловный успех в вопросах бытового применения ряда веществ двойного назначения?". Про телегу, в общем, примерно понятно и в этом случае.

Раундов много, и оба участника в хорошей форме.

Столкновение концепций такого уровня чревато разве что тем, что в силу масштабности сражения не все увидят, чем закончилось.

Хотя прикинуть, к чему ведет вера в светлую путеводную звезду эксклюзивности, которая объясняет, что надо любой ценой дать шанс сделать что-то уникально-шикарно-невообразимое, а очистками и обрезками с этого есть возможность накормить всех остальных, сделав этакое фондю мирового масштаба (но все же из обрезков чьего-то личного сыра), — можно.

Для этого достаточно открыть любой околонаучный паблик во "ВКонтакте" или специализированный сайт, торгующий чувством дрожи и приобщения к свершениям.

Каким конкретно свершениям? Ну а зачем вы спрашиваете. Или хотите опять на телегах ездить, да?

https://ria.ru/analytics/20...

Рейтинг публикации:

24

Комментарии (1) | Распечатать

Добавить новость в: