Уходящая натура

Франсуа Олланд никогда не производил впечатления агрессивного политика. Его политический почерк — это сглаживание углов и поиски компромиссов. По крайней мере, так он проявил себя за 11 лет на посту первого секретаря соцпартии. Став президентом, он также избегал конфликтных ситуаций, если не считать скандального адюльтера. Однако в последнее время Олланд решил сменить имидж. Эксперты объясняют это предстоящими президентскими выборами во Франции, в которых он не теряет надежды поучаствовать.

«В январе левые должны будут определиться со своим кандидатом, и Олланд попробует выдвинуть свою кандидатуру на второй срок. Рейтинг у него низкий — 14%. В этих условиях он стремится проявить себя, показать свой профиль как политического деятеля, — сказал в интервью RT руководитель Центра французских исследований Института Европы РАН Юрий Рубинский. — Его стиль не очень вдохновлял французских избирателей. Добиться каких-то значимых успехов в экономике и внутренней политике у Олланда уже нет времени, и он нашёл способ утвердить себя в качестве реального руководителя во внешней политике».

Однако ряд экспертов оценивают грубоватую риторику Олланда всего лишь как «исторический жест».

«Олланду надо чем-то запомниться в истории, ведь он уходит. Он уже больше, чем хромая утка, — Олланд хромает на обе ноги», — отметил в беседе с RT заместитель директора Института Европы РАН Владислав Белов.

Просто не будет

Несмотря на определённую театральность заявления Олланда о жёстком сценарии развода Великобритании и ЕС, оно не лишено оснований.

«Бюрократия Брюсселя решила сделать выход Британии из ЕС показательным, чтобы больше никому повадно не было, — прокомментировал ситуацию в интервью RT заместитель декана факультета мировой экономики и политики ВШЭ Андрей Суздальцев. — Британия должна выйти с максимальными ограничениями, почти с полусанкциями, с массой обязательств — одним словом, так, чтобы она потом пожалела. Это решение не Олланда — он его только озвучивает — это решение Германии, которая будет играть главенствующую роль в новом ЕС».

Подтверждением могут служить слова канцлера Германии Ангелы Меркель о том, что переговоры по брекситу простыми не будут. В том же ключе в своё время высказался и президент Еврогруппы, министр финансов Нидерландов Йорен Дисселблум: «Если они хотят жёсткого брексита, то это — их выбор. Но мне бы этого не хотелось».

Последнее уточнение немаловажно. Внутри ЕС, конечно, существует понимание того, что брексит — это серьёзнейший вызов европейской интеграции. Поэтому нельзя допустить, чтобы Британия продолжала пользоваться всеми привилегиями члена ЕС — это означало бы усиление дезинтеграционных процессов в Европейском союзе. Однако, по словам руководителя отдела европейской безопасности Института Европы РАН Дмитрия Данилова, в Брюсселе понимают, что развод очень невыгоден ЕС, и будут стремиться к тому, чтобы Британия сохранила свои кооперационные связи внутри ЕС, только не за счёт специальных условий. Но никаких рецептов по этому поводу в Евросоюзе пока нет.

• Reuters

«Самые реальные сценарии развода — это сценарии торговли и минимизации ущерба с двух сторон», — уточнил Данилов.

При этом громкие заявления по-прежнему будут звучать, играя роль ширмы и звуковой завесы. Таким образом, каждая сторона будет набивать себе цену перед началом торга.

«Избытка в вербальных интервенциях не будет, чтобы европейский избиратель был уверен: Британия строго наказана. Вплоть до исключения английского из числа официальных языков ЕС, — заметил RT доцент кафедры политической теории МГИМО МИД России Кирилл Коктыш. — Но в реальности жёсткость риторики будет компенсироваться неспособностью принять по-настоящему жёсткие решения, поскольку инструментов таких нет».

Торг здесь уместен

Главная дилемма предстоящего европейского развода — общий рынок в обмен на свободу перемещения рабочей силы. Британия будет стремиться сохранить беспрепятственный выход своих товаров на европейский рынок, а ЕС будет добиваться свободного доступа на рынок рабочей силы Великобритании, один из самых популярных и богатых, наиболее привлекательный для трудовых мигрантов. Торг будет идти жёсткий — достичь компромисса по этим позициям довольно сложно. Эксперты склоняются к тому, что Евросоюзу всё же придётся уступить, делая хорошую мину при плохой игре.

«Вариант брексита возможен только на британских условиях, — утверждает Коктыш. — Чтобы сохранить себя, Европа должна будет сделать ключевые для Британии уступки, представляя их как несущественные. И наоборот, те вещи, где она не уступит, будет представлять как прецедент своей жёсткости».

На сговорчивость Брюсселя может повлиять прежде всего угроза европейского парада суверенитетов, причём о своём выходе из ЕС могут заявить не только страны, но и некоторые автономии. И тогда эту цепную реакцию будет не остановить. Однако и в Британии не всё спокойно — из-за брексита снова активировался шотландский сепаратизм.

В экономическом плане Евросоюз довольно сильно зависит от британских денег, поэтому, учитывая шаткие позиции евро, вряд ли пойдёт на конфронтацию. Хотя, по мнению некоторых экспертов, позиции Лондона как европейской финансовой столицы в результате брексита уже пошатнулись. Тут стоит упомянуть о закрытии российского филиала банка ВТБ в Лондоне, которое, по мнению Андрея Суздальцева, произвело серьёзное впечатление на британский истеблишмент. 

Если договориться не удастся, у Лондона, не исключено, возникнут сложности. Он будет вынужден вести торговлю по правилам ВТО, что может привести к падению ВВП страны на 9,5%. Не менее ощутимыми могут оказаться финансовые потери. По информации СМИ, жёсткий выход из Евросоюза грозит Британии убытком в ₤66 млрд ежегодно (около $82 млрд). Правда, что касается торговых дел, у Лондона есть козырь — членство в Европейской ассоциации свободной торговли, дающее Британии ряд серьёзных преимуществ.

• Reuters

Придётся подождать

Эксперты сходятся на мысли, что, взвесив все за и против, Великобритания и ЕС скорее всего договорятся по-хорошему. Как считает Данилов, помочь найти компромисс мог бы проект еврообороны, с которым Брюссель связывает немало политических надежд. С его помощью ЕС стремится усилить свою автономию. Но без Британии этот проект невозможен.

В любом случае до выборов в США, Германии и Франции никаких решений по бракоразводному процессу Великобритании и Евросоюза принято не будет. Не случайно Тереза Мэй назначила начало процедуры брексита на весну 2017 года — к этому моменту уже определятся все новые мировые политические игроки. Успеют ли они на своём политическом веку завершить эту процедуру, неизвестно. Согласно 50-й статье Лиссабонского договора, выход может занимать до двух лет. Однако аналитики прогнозируют, что расставаться ЕС и Великобритания будут значительно дольше.

Илья Оганджанов