Возможность распада США до сих пор сохраняется
Ровно 150 лет назад в США завершилась Гражданская война, формально закрывшая вопрос распада страны на прогрессивный Север и консервативный Юг. Однако во многих штатах до сих пор немало активистов, движений, полноценных партий и даже губернаторов, жестко отстаивающих право своей малой родины на независимость от родины большой. Что движет сегодня американскими сепаратистами?
13 апреля 1865 года завершилось сражение у ранчо Пальмито – последняя битва Гражданской войны в США. Завершилось оно, что интересно, победой южан, но еще за четыре дня до этого, вечером 9 апреля 1865 года, генерал Улисс Симпсон Грант принял капитуляцию генерала Роберта Эдварда Ли. Война Севера и Юга, длившаяся четыре года и вошедшая в историю как самый кровопролитный для США конфликт, закончилась.
«Я лучше стану подданным русского самодержца, чем гражданином вашей конфедерации»
Капитуляцию Ли подписал в небольшом городке Аппоматтоксе в штате Вирджиния в доме торговца-бакалейщика и отставного военного Уилмера МакЛина. До начала гражданской войны МакЛин жил в другой части Вирджинии, в городке Маннасасе, в окрестностях которого в июле 61-го года развернулось первое крупное сражение той войны. Южане использовали дом МакЛина как свой штаб и тем самым превратили здание в легитимную и даже приоритетную цель для вражеской артиллерии. Через год, в августе 62-го, когда развернулось второе сражение при Маннасасе и южный генералитет снова попросился под крышу к торговцу, тот понял, что пора менять место жительства, и перебрался в Аппоматтокс. К сожалению, вскоре туда же устремилась и Северовирджинская армия Ли, отступающая перед войсками Гранта. Так что МакЛину пришлось в третий раз приютить у себя высших военачальников Юга. После войны широкую известность получила фраза МакЛина: «Война началась у меня во дворе и закончилась в моей гостиной».
С тех пор прошло ровно 150 лет. Конфликт исследован вдоль и поперек, количество научной и художественной литературы, как и хронометраж кинофильмов о той войне, не поддается учету. Но, проиграв войну, южане тут же выиграли память. Самый известный американский танк Второй мировой называется М3 «Ли» – в память о мятежном генерале (впрочем, его экспортный вариант для британских войск носит название М3 «Грант»). В центре Ричмонда – столице Вирджинии – расположилась Аллея Конфедератов со скульптурами всех основных деятелей Юга от первого и единственного президента КША Джефферсона Дэвиса и до выдающегося океанографа и морского офицера Мэтью Маури. Памятники конфедератам стоят и в других городах Юга, неподалеку от них вы всегда можете прикупить полный комплект соответствующей сувенирной продукции – от магнитиков на холодильник до флагов КША.
До сих пор не утихают споры о том, имели ли южные штаты право на сецессию – выход из состава США и образование собственного государства. Отношение к этому вопросу было весьма неоднозначным и в годы самой войны. Демократы Севера, критикуя «развязавших гражданскую войну республиканцев», зачастую высказывали мысль о том, что это не южанам нужно выходить из Союза, а Новой Англии, которая достала морализаторством и стремлением лезть со своим уставом в чужие штаты – хоть северные, хоть южные. С другой стороны, один из сенаторов-южан во время дебатов о выходе из Союза зло бросил своим радикально настроенным землякам: «Я лучше стану подданным русского самодержца, чем гражданином вашей конфедерации»
По сути, Гражданская война стала кульминацией тех внутренних конфликтов, которые тлели еще со времен Томаса Джефферсона и Джона Адамса. Где заканчиваются полномочия федерального правительства и начинаются полномочия штатов? Имеет ли федеральный центр право «продавливать» свое решение в непокорных регионах? Как показала практика, имеет право любыми методами – вплоть до арт-обстрелов мятежных городов. Однако, показав практическое решение этой дилеммы, война ее не отменила. История, скажем, Джеймса Мередита – первого чернокожего студента Университета Миссисипи, которого спустя сто лет после Гражданской войны в вуз зачислили только решением Верховного суда, а на занятия водили под охраной федеральных маршалов, – она тоже, в сущности, про это, а уже потом про права чернокожих. «Может быть, негров и нехорошо обижать, но мы должны дорасти до этой мысли сами, без принуждения со стороны федерального правительства, которое явно к тому превышает свои полномочия и тем самым попирает те идеалы, которые отстаивали Вашингтон и Джефферсон – сами, кстати, южане и плантаторы», – примерно так говорят апологеты Юга.
Апогей самостоятельности штатов – это, безусловно, право на сецессию. Это действительно принципиальный вопрос – имел ли Линкольн право удерживать тот же Техас, с учетом того, что техасцев, когда они за пятнадцать лет до Гражданской войны голосовали за присоединение к Союзу, никто не предупреждал, что в США референдумы о выходе из одного государства и присоединении к другому запрещены. В конце концов, сами Штаты родились в результате успешного сепаратизма. Так что отцы-основатели право на сецессию явно признавали, о чем прямо говорится в Декларации Независимости.
В современных США хватает людей, которые отвечают на этот вопрос – да, у штатов есть право на выход из состава страны. Причем зачастую это не какие-то маргинальные деятели (хотя и таких хватает), а вполне респектабельные политики и общественники. К примеру, сторонником права на сецессию является уже бывший губернатор Техаса (2000–2015) и участник республиканских президентских праймериз 2012 года Рик Перри.
Техас может похвастаться собственной революцией и войной за независимость, отличными от общеамериканских. Как суверенное государство Республика Техас просуществовала девять лет (1836–1845) и была признана рядом европейских держав. Столица штата носит имя первого президента суверенного Техаса – Сэма Хьюстона, главнокомандующего армией во время сецессии от Мексики.
Естественно, что такой исторический бэк подогревает сепаратистские настроения в этом штате. «Техас – это огромная территория, это отдельная страна со своей уникальной культурой и бытом. Мы хотим иметь свои паспорта. У нас совершенно иное видение мира и взгляды на политику. Мы абсолютно не согласны с политикой федерального правительства США. У нас нет ненависти к США. Но основная причина существования нашей организации состоит в том, что мы не есть США, мы есть Техас», – заявлял в интервью газете ВЗГЛЯД глава штаба «Националистического движения Техаса» Натан Смит.
Почти двадцать лет назад власти достаточно жестко разгромили движение «Республика Техас», члены которого полагали, что штат был незаконно аннексирован в 1845 году и с тех пор пребывает под оккупацией. В конце апреля 1997 года полиция арестовала «шефа безопасности Республики» Роберта Шейдта за незаконное хранение оружия. После чего сепаратисты взяли двух заложников и потребовали освобождения товарища. Власти пошли на уступки и обменяли Шейдта на заложников, но тут же закономерно завели против шести лидеров движения уголовные дела за организацию преступной группировки и похищение людей. Закончилось все недельной осадой базы сепаратистов в гордке Форт Дэвис и арестом ключевых членов движения во главе с «послом Техаса в США» Ричардом Маклареном (к слову, уроженцем Миссури).
От свободолюбивого Техаса стараются не отставать и еще несколько штатов. Своим губернатором-сепаратистом могут похвастаться, к примеру, жители бывших территорий Российской империи. Партия независимости Аляски возникла в 1984 году и на текущий момент насчитывает свыше 13 000 членов. В 1990-м Уолтер Хиккель, выдвинутый этой малой партией, выиграл губернаторские выборы. Причем ранее Хиккель уже был губернатором Аляски от Республиканской партии (1966–1969), а затем работал министром внутренних дел в правительстве Ричарда Никсона. С родными республиканцами Хиккель разругался после начала Вьетнамской войны, противоречия усугубил расстрел студентов Кентского университета в мае войсками национальной гвардии. Четыре участника антивоенной демонстрации погибли (причем двое из них просто проходили мимо), девять были ранены. Хиккель обрушился на Никсона с очередной порцией антивоенной критики и вскоре вынужден был уйти в отставку.
Воспитанницей Хиккеля можно назвать и хорошо известную своей антироссийской риторикой Сару Пэйлин. Муж Пэйлин, кстати, числился среди зарегистрированных членов Партии независимости Аляски, а Хиккель поддержал ее саму на выборах губернатора в 2006 году, правда, спустя три года каялся за эту поддержку, поскольку Пэйлин превратилась, по его мнению, в абсолютное зло.
Вообще есть определенная шутка истории в том, что всевозможные современные американские сепаратисты из двух основных партий предпочитают Республиканскую. Первым президентом от этой партии был, как известно, Авраам Линкольн, который, собственно, и не позволил Югу «сбежать». И хотя еще полтора века назад «республиканец» на Юге значило не партийную принадлежность, а было оскорблением, за которое мог последовать вызов на дуэль, последние пятьдесят лет так называемый Монолитный Юг голосует преимущественно за Республиканскую партию.
Сепаратистов там хватает по-прежнему. Причем сразу с двух сторон. Во-первых, это сторонники всевозможных неоконфедеративных движений типа «Лиги Юга». Политически они примыкают к республиканцам и диксикратам – той части демократов Юга, которые после того, как президент Кеннеди начал «нагло попирать права и свободы южан», а Никсон вовремя подставил жилетку, не сбежали к республиканцам, а остались есть кактус в родной партии.
Со сторонниками КША все понятно, им добиваться независимости сам бог велел. Однако эмансипация чернокожих привела к появлению на юге политических сил, которые также выступают за независимость южных штатов, но полагают, что белый человек им совсем не нужен. Самой известной из таких группировок стали «Черные пантеры», с которыми была тесно связана любимица всего советского народа Анджела Дэвис. Одной из их целей было создание республики Новая Африка на территории нынешнего Юга США. После разгрома «Пантер» в 60–70-х и объявления их террористической группировкой они несколько прижали хвост, но последователей их идеалов среди чернокожего населения Юга едва ли не больше, чем последователей идеалов КША среди белых южан.
Свои сепаратисты есть практически в каждом приличном штате от Калифорнии до Нью-Йорка. Каждая из этих групп, само собой, пытается подвести какие-либо исторические основания под свою независимость. Кто-то предлагает создать независимое государство Каскадия, включающее в себя штаты северо-западного побережья США и Британскую Колумбию (Канада). Имеются сторонники у объединения Юго-Запада США (Калифорния и окрестности) с северной Мексикой. Кандидаты от движения «Вторая республика Вермонт» (которое, как нетрудно догадаться, выступает за независимость Вермонта) стабильно набирают своих 5–8% на выборах и имеют некоторое количество представителей в местных законодательных собраниях. Идеи независимости Нью-Йорка, кстати, тоже не на пустом месте основаны. Фернандо Вуд – мэр города – в начале Гражданской войны активно пропагандировал ту мысль, что если сецессия все-таки состоится, то Нью-Йорку следует объявить себя вольным городом и торговать с обеими секциями. Такой вот тайный одессит.
И все-таки на текущий момент никакой серьезной сепаратистской угрозы в США не существует. Большая часть сторонников подобных движений выступают не столько за немедленную сецессию родных штатов, сколько за свое право есть алюминиевой вилкой, то есть за саму возможность мирного развода. И трудно сегодня представить, что какой-то из штатов выйдет из состава страны.
Впрочем, во времена, когда США триумфально выиграли войну с Мексикой, а Техас и Калифорния добровольно вошли в состав Союза, тоже мало кто мог представить, что та победа обернется ростом противоречий между двумя секциями, сецессией и гражданской войной.
Источник: vz.ru.
Рейтинг публикации:
|
