Согласно сообщению председателя Европейского Совета Германа Ван Ромпея (сейчас, как известно, предстоящие исторические события обсуждают в “твиттере”, не стало исключением и это), в июне состоится подписание Соглашения об ассоциации Грузии с ЕС.
Ранее о том же заявил и председатель Еврокомиссии Жозе Мануэль Баррозу. Парафирование соглашения состоялось на вильнюсском саммите ЕС в ноябре 2013 года. Довольно быстрое развитие событий показывает, что, по всей видимости, Европа действительно серьезно намерена подключить Грузию к благам европейской цивилизации - разумеется, в пику России, играючи возвратившей Крым и одерживающей геополитические победу за победой. Проблема в том, что на самом деле никто никуда не вступает.
После прихода к власти в Грузии в результате «революции роз» (ноябрь 2003 г.) команды Михаила Саакашвили, вступление страны в Евросоюз (“возвращение в семью европейских народов”) было провозглашено важнейшим внешнеполитических приоритетом. Несмотря на то, что Брюссель отреагировал на эту инициативу без особого энтузиазма, над многими государственными учреждениями Грузии были подняты флаги ЕС. Это вызывало неоднозначную реакцию не только у наблюдателей, но и в самом Тбилиси: обилие знамен межгосударственного союза, членом которого Грузия не является, напоминало иностранную оккупацию.
Очевидно, что в обозримом будущем вступление Грузии в ЕС невозможно как по социально-политическим, так и по геополитическим соображениям. Сейчас, как и восемь лет назад, обсуждаются лишь некоторые варианты “приближения” Грузии к Евросоюзу, каковым и является соглашение об ассоциации. При этом Брюссель выдвигает Тбилиси достаточно жесткие претензии, касающиеся, в первую очередь, социально-экономической сферы. Критику ЕС вызывали ликвидация антимонопольной службы, принятие сверхлиберального Трудового кодекса, не защищающего права наемного работника, отмена лицензирования в ряде отраслей и т.п.
Сложившийся в Грузии авторитарный режим также не отвечает стандартам Евросоюза. В докладах ЕС саакашвилевских времен подвергались критике положение грузинских заключенных, труднодоступность публичной информации, закрытость данных о владельцах грузинских СМИ, права этнических меньшинств и т.п. В то же время, Евросоюз постоянно заявляет о приверженности принципу территориальной целостности Грузии, т.е. признает Абхазию и Южную Осетию частями грузинского государства.
Во время августовской войны 2008 года ЕС предпринял попытку перехватить у РФ миротворческую инициативу. При его посредничестве (в большей степени, формальном) 12 августа было заключено соглашение “Медведев-Саркози” о прекращении огня. 1 сентября 2008 года в Брюсселе состоялся саммит ЕС, по итогам которого планировалось создать механизм международных наблюдателей, призванных заменить российских миротворцев в зонах грузино-осетинского и грузино-абхазского конфликтов. Кроме того, участники саммита договорились существенно (материально и финансово) усилить миссию по наблюдению ОБСЕ в Южной Осетии, а также направить в Грузию специальную группу для анализа и получения необходимых фактов. Первые два пункты не были реализованы, поскольку Цхинвал был категорически против возобновления деятельности миссии ОБСЕ в РЮО. Итогом деятельности “комиссии Тальявини” стал доклад, установивший вину официального Тбилиси в развязывании войны.
Можно достаточно уверенно прогнозировать, что в ближайшие годы Грузия по-прежнему будет пользоваться поддержкой Брюсселя в декларируемых планах мирного (что нереализуемо) “восстановления территориальной целостности”, а также продолжит попытки сближения с ЕС путем заключения договоров в экономической сфере, однако это не приведет к чаемому Тбилиси политическому союзу.
Причина этого проста и понятна. Очевидно, что за мартовским воссоединением Крыма с Россией последует переформатирование всей закавказской политики РФ, а вскоре и политической карты региона. При этом, по данным из штаб-квартиры НАТО, уже в сентябре Грузии может быть предоставлен План действий по членству в НАТО (перечень конкретных условий в политической, военной, экономической и правовой сферах, после выполнения которых страна принимается в альянс), что, в принципе, призвано ускорить ее вступление в этот агрессивно-антироссийский военный союз.
Вхождение Грузии в НАТО неприемлемо для России, в связи с чем на повестку дня встает вопрос о дальнейшем существовании этого государства в его нынешнем виде. Активизация регионального, в частности, российско-иранского и российско-турецкого сотрудничества в Закавказье, предусматривающего, помимо прочего, прокладку ряда новых и расширение уже существующих транспортных коридоров, связующих РФ, Турцию, Иран и другие государства, становится все более важным фактором влияния на ситуацию в регионе. Реализация этих планов затруднена неконструктивной позицией официального Тбилиси, продолжающего курс на евроатлантическую интеграцию и “восстановление территориальной целостности”. Излишне говорить, насколько эти грузинские представления не учитывают интересы Армении, в частности, ее деблокирования.
После вхождения Крыма в состав РФ вопрос дальнейшей фрагментации грузинского государства приобретет особую актуальность. Поскольку в нынешних условиях это единственный способ не допустить евроатлантической интеграции соседнего государства, подобный вариант становится основным при определении российской стратегии относительно Грузии. Тбилиси стоит как можно скорее пересмотреть иллюзорные выгоды от “вхождения” в ЕС и НАТО, которого не может случиться по определению, чтобы не оказаться в положении крымских татар, не воспользовавшихся царскими предложениями со стороны России и оставшимися – исключительно по собственной вине - как говорится, при пиковом интересе.
Яна Амелина,
ведущий научный сотрудник Российского института стратегических исследований
Источник: rga-alliance.com.
Рейтинг публикации:
|
