Владимир Путин завершил четырехчасовую встречу с журналистами российских и зарубежных СМИ. Первый вопрос, как и можно было предположить, был про Украину. Также прозвучали вопросы про зарплаты чиновников, «Искандеры», преемника, деофшоризацию, духовные ценности... Помимо блистающей уже вторую пресс-конференцию Путина подряд «Маши из Владивостока», появилась и новая звезда: Лена из «Собеседника», чья личная жизнь наладилась сразу после встречи с президентом России.
Оставшиеся журналисты принялись интервьюировать друг друга. Украинский корреспондент в желтом пуловере – тот самый, что в самом начале пресс-конференции «торговался» с президентом России, рассказывал, что остался не до конца убежден словами Путина. «Что-то не сходится, - тихо говорил он. – Столько миллиардов долларов дали... Славянское братство – это, конечно, хорошо, но должно быть что-то еще».
Девушка из «Собеседника», которая потрясла всю страну историей про свою личную жизнь, которая сразу наладилась после встречи с президентом в мае - в своем синем платье она поднялась на сцену и заняла то место, которое еще не остыло после Путина, положила перед собой плюшевого медвежонка, который тоже успел прославиться, и стала позировать коллеге-фотографу. Видимо, на память.
Героическая журналистка из порта Ванино еще не двигалась со своего места. Рядом лежали костыли. Вид у нее был бледный, болезненный, голос тихий. Одета она была точь в точь как советская «гимназистка» 50-х годов, - черное платье с белым кружевным воротничком. Она рассказывала коллегам, которые окружили ее и забросали вопросами, что инвалидом стала после того, как стала писать в защиту своей подруги, работавшей на рынке. И ее сбили машиной. Но она успела отпрыгнуть, и осталась жива. Костыли, оказывается, телохранители у нее вовсе не отбирали, а просто положили под ее кресло. Она призналась, что собиралась встать на оба костыля, если бы ней не дали слова. Собственно, так и получилось, - ей удалось вынуть из-под кресла один из них, и это привлекло внимание.
Тем временем, уже за пределами зала, в кулуарах ЦМТ выступала знаменитая «Маша» из Владивостока – Мария Соловьенко, одетая в пышную белую безрукавку, по виду похожую на овечью. На карманах у безрукавки чернели рисунки в виде овечьего копытца.
«Ненавидят меня! Говорят, что я позорю президента! У меня столько негативных отзывов на Фейсбуке, - сетовала Мария. – Или еще пишут- вы с ним такие друзья! Спросите его про развод! Да я не лезу в личную жизнь никому. А влюбиться вообще можно в любом возрасте. Еще пишут, что я прикормленная!»
Соловьенко с возмущением взмахнула руками и выбила диктофон из рук одной из собравшихся вокруг нее коллег.
На вопрос газеты ВЗГЛЯД, почему в этом году, в отличие от прошлого, она не спросила президента о судьбе бывшего министра обороны Сердюкова, Соловьенко ответила: «Я два раза в одну и ту же воду не хожу! Там уже процесс пошел, хоть и тухло, но пошел! Это уже неинтересно. Вот вопрос по недрам – это самый глобальный вопрос. Если он решится, Россия выживет. И он это понял!» Мария кивнула в сторону зала, где только что общалась с президентом.
 |
Так, например, националисты долго убеждали нас, что нет ничего важнее темы межнациональных отношений, что все очень возмущены засильем и насильем. Итог: ни одного вопроса. Вообще не было проблем Северного Кавказа.
Коррупция, о которой так много говорят в последнее время, тоже никак не заинтересовала журналистов, задававших вопросы. Никто не говорил об Анатолии Сердюкове, например, и поэтессе Евгении Васильевой, хотя вопросы напрашивались.
Не менее важным кажется то, что проблемы здравоохранения ограничились одним вопросом, и то довольно локальным, он будет решен в ближайшее время и стоит 20 миллионов долларов.
Несмотря на то, что Путин, судя по всему, и хотел бы ответить что-нибудь об Олимпиаде, ничего не было сказано и о ней, хотя очевидно, что подготовка к Сочи-2014 не может не занимать главу государства и, кажется, должна занимать и СМИ.
Не было очень популярной в середине 2000-х темы военных: зарплаты, жилье, городки, подводные лодки. Это, кстати, должно говорить о том, что с армией все настолько в порядке, что и спрашивать не о чем.
И продолжает про детей, которые умерли, не успев получить усыновление в США.
Путин: А вы не забыли, что дети, которые были усыновлены в США, умерли?
Вопрос о руководителе агентства «Россия сегодня» (экс РИА «Новости») Дмитрии Киселеве и его имидже на Западе (не очень хорошем).
Путин: Государственные СМИ должны возглавляться патриотически настроенными людьми. Что касается частных СМИ, их у нас много, они имеют право и должны отстаивать ту точку зрения, которую отстаивает их электорат.
Ответ про офшоры:
«Я отдаю себе отчет в том, что уловок много. Мы уделили много времени деофшоризации и на «восьмерке», и на «двадцатке». Все страны мира – за деофшоризацию».
«Налоги должны уплачиваться там, где работает предприятие, для того, чтобы люди, которые на вас работают, могли получать отдачу через налоги. Нельзя зарабатывать деньги здесь и пользоваться всем, а сладировать деньги где-то еще».
«Уловок много – и мы их все видим».
Путин напомнил, что Россия подписывает с другими странами двусторонние соглашения, чтобы обмениваться всей необходимой информацией по данному вопросу. «Если мы увидим, что эти страны уклоняются от передачи нам в рамках наших договоренностей нужной информации, то я задаюсь вопросом, а зачем нам такие соглашения?».
Все, на этом пресс-конференция закончилась, продлившись 4 часа и 5 минут.
Сергей Васильев, Псковское агентство информации, о регионах, у которых нет ресурсов на майские указы.
Путин: Регионы укрупнять не будут. Реализовывать майские указы возможно, но действовать по старинке – это вести дело к тому, чтобы требовать дополнительных денег. Может, и хорошо, что у нас экономика подсела, это заставит руководителей действовать современными методами.
(разошелся, поправил себя Путин, чуть чай не пролил)
Александр Жихарев, журнал «Автомир» о реформе ГИБДД. Насколько вообще адекватны ДПС и ГИБДД?
Путин: Вы говорите, что в некоторых странах не существует ГИБДД. Ну, в некоторых странах и пенсионной системы не существует, что ж нам, свою ликвидировать?
В общем, нецелесообразно.
Возвращать надо. Те, кто хотят, говорит Путин, должны приехать.
Анастасия Колесова, «Накануне», которая вызвалась задавать вопрос якобы от Урала, оказалась не с Урала (Вы что, меня обманули? – Да, чуть-чуть), спрашивает про памятники – мол, собираются ставить памятники всем советским лидерам.
Путин: Это прерогатива московских органов власти. Чем отличается Кромвель от Сталина? Да ничем. Очень коварный был мужик. А его памятник стоит, никто его не сносит. Мы с уважением должны относиться к любой части нашей истории. Лучше ничего не будоражить и не взрывать наш мозг. Надеюсь, что городские власти будут все это учитывать. Решать должны они.
Назвав Иран одним из наших приоритетных партнеров в регионе, Путин связал американскую политику в отношении Ирана с тем, что Конгресс США вынужден считаться с позицией Израиля и призвал «озаботиться тем, что мешает нормализации отношений между Ираном и Израилем».
То есть Москва прямо указывает на то, что является на сегодня главной угрозой миру в регионе. Надо обеспечить безопасность всех стран, в том числе и Израиля, сказал Путин.
Но если безопасность Израиля гарантирует не только его ядерное оружие, но и США, то у Ирана нет ни гарантий великих держав, ни атомного оружия. В этой связи планируемый визит Путина в Тегеран и возможный договор между двумя странами – про который Путин сказал, что надо обсудить то, чем его можно было бы наполнить – может привести к тому, что Россия возьмет на себя дополнительные гарантии безопасности в регионе.
(апплодисменты)
