Декларация принципов внешней политики США, прозвучавшая в послании 5-го президента США Джеймса Монро конгрессу 2 декабря 1823 года, делила мир на европейскую и американскую системы. Кроме того, она провозглашала идею невмешательства США во внутренние дела европейских стран, а равно и невмешательства последних во внутренние дела стран Американского континента. Короче говоря, "Америка для американцев".
И вот спустя почти 190 лет эту тему решено закрыть. Джон Керри, выступая на саммите Организации американских государств, заявил, что Вашингтон больше не планирует опекать страны Латинской Америки и обязуется рассматривать их в качестве равноправных партнеров. "Мы должны следовать не доктрине, но решениям, которые мы принимаем в качестве партнеров для достижения целей и защиты ценностей, которые мы разделяем", – заявил Керри. В числе таких целей он назвал развитие образования, обеспечение безопасности, решение климатических проблем и поддержку демократии.
Собственно говоря, с задачами демократического строительства латиноамериканские страны, по мнению Керри, более-менее справляются. Чуть ли не единственным исключением является Венесуэла, ныне покойный лидер которой Уго Чавес в 2008 году призвал Штаты отказаться от империалистического подхода. В общем, получилось, что демократическая администрация Обамы выполнила завет Чавеса, адресованный неоконам Джорджа Буша-младшего. Это должно было вызвать вал аплодисментов, но Джон Керри нарвался на ледяное молчание зала.
Жиденькая реакция объясняется тем, что США попросту не верят. Нетрудно предположить, что большинство скептиков проживают в самой Латинской Америке. По мнению венесуэльского политолога, профессора Мигеля Анхеля Гуаглианоне, главный принцип доктрины вовсе не "Америка для американцев", а "вся Америка для США". Проводимая в течение столетий Вашингтоном политика в отношении региона не оставляет в этом никаких сомнений. Штаты всегда рассматривали Латинскую Америку как свой "задний двор", или, вернее сказать, сырьевой придаток, подчеркивает профессор из Венесуэлы:
"К заявлению Джона Керри, как и к выступлениям других его влиятельных соотечественников, нужно относиться с большой осторожностью. Как правило, американские политики говорят одно, а делают абсолютно другое. О каком окончании "доктрины Монро" можно говорить после недавних выборов в Гондурасе – возмутительных по своей организации и по количеству нарушений? С каким трудом США смогли обеспечить победу своему ставленнику Хуану Орландо Эрнандесу! По данным оппозиции, благодаря вашингтонским "специалистам по выборам" около миллиона голосов, предназначавшихся левому кандидату Ксиомаре Кастро, достались ее противнику.
Не прекращаются провокации со стороны Белого дома и в отношении Венесуэлы. Заявление Керри надо рассматривать не как желание США изменить свою политику в отношении Латинской Америки. Своей речью он пытается вернуть Вашингтону престиж, утерянный в свете последних дипломатических поражений и международных скандалов. Что касается "доктрины Монро", то ни о какой отмене этой политики не может быть и речи. Больше того, стоит ожидать усиление прессинга Соединенными Штатами своих южных соседей.
Об опасности североамериканского соседа в начале XIX века предупреждал еще генерал Симон Боливар, символ независимости Латинской Америки от испанских колонизаторов. Как показывает история, он был абсолютно прав и знал, о чем говорил".
Вместе с тем в экспертной среде бытует и иная точка зрения, согласно которой доктрины Монро на самом деле давно уже нет. Остался миф о доктрине Монро. Он чрезвычайно востребован в тех странах, руководство которых пытается мобилизовать свои народы против американского влияния. Кстати говоря, ссылки на Симона Боливара в этом контексте неубедительны: легендарный герой освободительной борьбы южноамериканских народов как раз приветствовал доктрину Монро, подчеркивает председатель правления Центра политических технологий, профессор Высшей школы экономики Борис Макаренко:
"Первый смысл доктрины в том, что Штаты отказывались терпеть вмешательство европейских держав в дела Нового Света. Произошло это тогда, когда латиноамериканские колонии Испании были близки к достижению независимости, но ее не достигли. А державы Священного союза, (в том числе австрийская монархия, Франция и Испания) хотели вмешаться в эту войну. Американский президент Монро сказал, что США этого не допустят.
На самом деле США на тот момент не имели ни армии, ни флота, которые позволили бы им эту доктрину претворить в жизнь. Защититься от возможной интервенции европейских государств в Латинскую Америку США не могли. Единственное, из-за чего доктрина Монро более-менее работала в ХIХ веке – это поддержка Англии (кстати, именно с этого момента начинается стратегический союз Великобритании и США). Латинская Америка не являлась английской сферой влияния. И Англии было выгодно, чтобы кто-то не пускал туда ее европейских конкурентов.
А вот второй смысл – доминирование США над Латинской Америкой – доктрина Монро приобретает несколькими десятилетиями спустя. Особенно в ХХ веке, когда появилась так называемая поправка Теодора Рузвельта. Он повел более активную империалистическую политику в Центральной и Латинской Америке.
В первом смысле как антиколониальная мера, как защита Латинской Америки от традиционных колониальных держав, доктрина Монро умерла уже давно, вместе с эпохой колониализма. Во втором смысле заявление госсекретаря Керри очень знаково. Потому что он демонстрирует готовность изменить если не суть американской политики, то ее стиль. Конечно, наследников Чавеса и некоторых других "левых" президентов Джон Керри не убедит. Но его слова весьма и весьма симптоматичны".
Откровенно говоря, чтобы убедить региональных оппонентов в кардинальном изменении подходов одних слов недостаточно. Но, с другой стороны, доктрина Монро давно уже стала простой формальностью. Слова Керри запоздали как минимум на сто лет. Еще в начале Первой мировой Штаты отказались от стратегии невмешательства во внутренние дела Европы. А затем только подтверждали этот свой выбор.
С другой стороны, после падения Советского Союза Штаты несколько самоустранились и от латиноамериканских политических страстей. Во-многом именно поэтому на континенте и возникли "левые" режимы, оппонирующие могущественному северному соседу. Впрочем, от географического соседства никуда не денешься. Вашингтон просто не может позволить себе махнуть рукой на процессы, идущие в Центральной и Латинской Америке. Так же как Москва не может махнуть рукой на постсоветское пространство. Как говорится, noblesse oblige. Репутация ведущей мировой державы диктует соответствующую стратегию.
Говорит доцент кафедры государствоведения и права Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ Кира Сазонова:
"На мой взгляд, в своем каноническом смысле доктрина Монро устарела. По крайней мере, сегодня ярко заявлять о своих притязаниях на латиноамериканский континент США просто не вправе. С 1945 года, с возникновения документально закрепленного суверенного равенства государств в Уставе ООН, мир очень сильно изменился.
Но если мы обратимся к классическому прочтению геополитики (а доктрина Монро относит нас к географической самооценке государства), то с этой точки зрения доктрина абсолютно современна. Потому что по-прежнему практически у каждого крупного государства есть определенная зона геополитических интересов. Естественно, Америка не является здесь исключением.
Внешнеполитическая доктрина США эволюционирует в течение последних 200 лет, сохраняя при этом магистральный вектор своего развития. Это действительно достаточно агрессивная внешняя политика, жесткая установка на экспансию. После доктрины Монро была доктрина Вильсона, а потом – доктрина Трумана, затем – Рейгана. Было бы странным, если бы эта эволюция не шла. Но, безусловно, знаменитое разделение, как у Буша с Чавесом, "ось добра – ось зла" – это современное прочтение доктрины Монро в новом ее воплощении".
Доктрина Монро окончательно отправлена в утиль. Но ее идеи остаются актуальными. Возможно, именно поэтому слова Джона Керри никого не обрадовали и не огорчили. Попытка выдать за геополитическую сенсацию жонглирование понятиями и смыслами была заранее обречена на провал. На этот трюк искушенный зритель уже не клюет.
