В Москве сегодня снова делят Каспий: 21 ноября проходит очередное заседание рабочей группы по определению статуса Каспийского моря. Самое крупное внутреннее море планеты пять прибрежных стран – Россия, Казахстан, Азербайджан, Туркмения и Иран – пытаются перекроить уже почти двадцать лет. Но Каспий так и остается морем "без паспорта". Позиции сторон по тому, как именно и что делить многократно менялись. Сейчас, как говорят эксперты, все застряло из-за упрямства Ирана. Тегеран настаивает, чтобы Каспий поделили на равные куски, и каждому досталось по 20 процентов шельфа и водной толщи

Вряд ли после сегодняшнего московского заседания "каспийской группы" море станет ближе к получению "паспорта". Беды Каспия в том, что от него, во-первых, очень сильно пахнет нефтью и газом. А во-вторых, он расположен на стыке Европы и Азии и представляет собой важнейший геополитический узел и транспортную артерию. Юридические проблемы Каспия начались после распада СССР в самом начале 90-х и появления на берегах моря независимых государств. До этого его статус регулировался советско-иранскими договорами 1921-го и 1940 годов. Сейчас они не действуют. Каждый сосед не раз менял взгляды на изменение юридического статуса моря. Поэтому-то отчасти, дело с разделением пока очень далеко от завершения.

Россия пытается уговорить партнеров по берегам принять принцип секторального разделения. Подход Москвы к юридическому разделу Каспия тоже менялся, но сейчас оформился четко, сказала "Голосу России" профессор Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ Кира Сазонова:

"Позиция России сводится к тому, что мы не делим поверхностную площадь, а делим шельф по принципу так называемых национальных секторов. Это очень схоже с позицией России по разделению Арктического шельфа. Москва тоже предлагает делить его по лекалу национальных секторов. В такой позиции учитываются национальные интересы всех сторон, и нашу позицию вполне можно назвать взвешенной. Правда, не все с ней согласны. Вокруг Каспия каждая страна тянет одеяло на себя. В результате мы и имеем неурегулированный и, по сути, территориальный спор".

О том, насколько остры проблемы, можно судить лишь по одному факту. Север моря, по сути, уже живет с новым юридическим "удостоверением личности". К 2003 году Россия, Казахстан и Азербайджан заключили ряд договоров, застолбив свои границы шельфа. Но Тегеран наотрез отказался их признать. Так что в масштабах всего Каспия, по существу, это малозначащие соглашения.

Отчасти Тегеран можно понять: он при национальном секторальном разделе окажется с беднейшей частью Каспия, сказал "Голосу России" эксперт Института востоковедения РАН Станислав Притчин:

"У Ирана позиция прежняя. Он уверен, что мы должны либо использовать все море и недра совместно, на равных, либо разделить его шельф на равные доли, а не на национальные сектора. При нынешнем национальном секторальном делении Ирану достается самый маленький кусок – всего 13 процентов шельфа. Он, ко всему прочему, наименее богат природными ресурсами".

Трудно сказать, когда и изменит ли вообще свою позицию Тегеран. Для него Каспий – это больше чем море с нефтью, газом и богатыми биоресурсами. Это еще и естественный буфер от агрессии извне. Еще в 2007 году участники "каспийской пятерки" обязались не предоставлять свои территории для агрессии против любой из сторон. Что и закрепили в специальной политической декларации. Тегеран, по сути дела, обеспечил себе безопасный северный фланг.

В последнее время к естественному ресурсному эгоизму прибрежных стран добавилось и внешнее давление. Этот феномен – неизменный спутник "нефтяного фактора". Такое давление обретает порой занятные формы и выливается в искажение оценок углеводородных запасов Каспия. Причем в сторону повышения оценки выставляются только соседям России. Запасы российского сектора принижаются. Подтекст вполне очевидный: доказать прикаспийским государствам, что их нефтяные богатства позволяют проводить совершенно независимую от России политику. Россия же, с ее мизерными ресурсами нефти на Каспии, не имеет права претендовать на роль "старшего партнера". Например, американские оценки по разным странам доказанных и перспективных запасов углеводородов отличаются от российских оценок в 3–10 раз. Хотя Каспий является самым разведанным углеводородным регионом мира. Его досконально изучили еще советские геологи. Российские экспертные оценки потенциальных ресурсов нефти и газа, включая и РФ, составляют примерно 20 миллиардов тонн условного топлива. Это в десять раз меньше, чем потенциальные запасы в Персидском заливе. И уж никак не более 57 миллиардов тонн, как утверждают американцы, только для Азербайджана, Казахстана, Туркмении и Ирана.