Газ и нефть – основа экономики Алжира. Они приносят североафриканской стране треть ВВП и 95 процентов экспортной выручки. И, конечно, новое месторождение обеспечит серьезную прибавку алжирскому бюджету, уверен эксперт российского Института энергетики и финансов Сергей Агибалов.

"Это значимое открытие. Сейчас национальные запасы оцениваются в 12 миллиардов баррелей, можно говорить об увеличении запасов на 10 процентов – это, конечно же, большой шаг вперед. Исходя из объявленных запасов – 1,3 миллиарда баррелей, – можно ожидать годовой добычи на уровне 6-8 миллионов тонн. С другой стороны, изученность алжирских ресурсов невысока, есть перспективы для крупных открытий и в будущем".

Как заявил министр энергетики Алжира Юсеф Юсфи, осваивать вновь открытые запасы намерена госкомпания Sonatrach. Хотя, скорее всего, без привлечения иностранных инвесторов тут не обойтись, считает эксперт финансовой компании Greenwich Capital Лев Сныков.

"Перспективы добычи зависят, конечно, от геологии месторождения, от способа разработки. Объект действительно большой по мировым масштабам. Для разработки такого масштаба месторождений нужно привлекать иностранных инвесторов, частный капитал. Поэтому, что касается действий Алжира, то, наверное, мы увидим какую-то более открытую политику".

Информация об "алжирском открытии" совпала по времени с выступлением генсека ОПЕК Абдаллы Эль-Бадри на Международной энергетической неделе. Прогнозы для самого картеля более чем оптимистичные: спрос на энергоносители в мире продолжает расти, и к 2020 году потребность в них удвоится. И даже стремительный рост добычи сланцевой нефти в США нисколько не умалит значения обычных месторождений. Так что "черное золото", добываемое странами-членами Организации экспортеров нефти (а в их числе и Алжиром), будет востребована как минимум до 2035 года. На фоне таких энергетических перспектив у некоторых аналитиков возникли резонные опасения: а не следует ли ожидать в Алжире новой попытки "демократизации в обмен на нефть"? Примеры некоторых стран-членов ОПЕК свежи в памяти – тех же Ирака и Ливии. Основания для таких опасений есть, отмечает эксперт Института Ближнего Востока Сергей Серёгичев.

"Есть серьезные опасения, что это станет дополнительным поводом для дестабилизации Алжира, вмешательства внешних сил. Особенно с учетом очень тяжелого состояния здоровья президента Бутефлики. Кого он будет выдвигать на замену, еще неясно в рядах властной элиты, не говоря уже про рядовых алжирцев. Все гадают, кто там будет: "железная рука" либо либерал. На этом фоне, конечно, обнаружение этого месторождения, которое делает Алжир еще более притягательным, может сыграть свою негативную роль".

С другой стороны, Алжир – это не Ливия и даже не Египет. Отметим, что еще до бурного старта "арабской весны" в 2011 году волнения начались именно в Алжире, однако власти быстро навели порядок. И все время, пока соседей – Ливию, Тунис, Мали – сотрясали перевороты и революции, в стране царило относительное спокойствие (если не считать периодически возникавших перестрелок в приграничных районах). Такое "привилегированное" положение Алжира объясняется просто. Эта страна завоевала свою независимость в упорнейшей борьбе с французами. Прошел Алжир и испытание борьбы с исламистами в 1990-х годах. По словам Серегичева, не последнюю роль играет и прекрасно обученный, с большим опытом боевых действий, 20-тысячный корпус жандармерии – их еще называют "ниндзя". Кроме того, алжирские спецслужбы в свое время многому научились у французских коллег: они стараются работать на упреждение – то есть заранее выявлять потенциальных смутьянов. И сообщения о перестрелках – это вершина айсберга, те случаи, когда не удалось провести полноценную превентивную работу и пришлось ликвидировать боевиков.

Резюме аналитиков таково: попытки организовать заговор и переворот в Алжире будут. Но единственный шанс это устроить – использовать переходный момент в случае смерти президента Бутефлики. Однако власти Алжира, умудренные опытом, скорее всего, верно оценивают ситуацию. И не допустят ни вакуума власти, ни дестабилизации обстановки.