Asia Times Online (Гонконг)
Путин рассматривает иранское досье Обамы
М.К. Бхадракумар
13 сентября 2013
Когда Кэтлин Трола МакФарланд, известный аналитик по национальной безопасности Фокс Ньюс, работавшая по национальной безопасности в администрациях Никсона, Форда и Рейгана и бывшая помощником Генри Киссинджера в Белом Доме, написала, что «именно Владимир Путин действительно заслуживает Нобелевскую премию Мира», она явно держала в уме сирийский кризис.
МакФарланд во вторник написала: «Одним из самых искусных манёвров всех времён президент России Путин спас мир от почти неотвратимого несчастья».
Она продолжила сюжет о том, как знаменитый промах Госсекретаря Джона Керри в Лондоне набрал высоту и «импровизированная фраза была подхвачена Путиным, превратилась в предложение Керри и в итоге стала мирным планом Обамы…»
Следуя её ходу мыслей, легко увидеть, как к этому моменту ситуация дозрела до того, что Путин второй раз подтвердил заявку на Нобелевскую премию.
Дело в том, что основным событием на ежегодном саммите ШОС в Бишкеке, Киргизии, обещала стать встреча в кулуарах в пятницу –запланированная «двусторонняя» встреча Путина и его иранского коллеги, недавно избранного Хассана Роухани. Встреча Путина и Роухани в Бишкеке была запланирована задолго до начала саммита. Оба государственных деятеля весьма опытны в международной дипломатии.
А пока он летит обратно в рабочую резиденцию в лесистом Ново-Огарево после прочистки мозгов Роухани, Путин в уединении начинает обдумывать ещё один мирный план – по Ирану.
Эта встреча станет первой с вновь избранным президентом Ирана. Президентство Роухани вызвало интерес во всем мире, в предчувствии значимого взаимодействия США-Иран, а Роухани различными способами давал понять о возобновившемся интересе Тегерана к переговорам с западом – через политику заявлений, назначений или явным дипломатическим «языком тела». Роухани пообещал, что возрождение иранской экономики станет его приоритетом, ради чего он будет искать выгодную внешнюю среду.
Хорошо, что администрация Барака Обамы осознаёт ограниченность военной мощи США в запугивании или покорении Ирана. Но всё же, как и в случае Сирии, Обама колеблется и не способен предпринять решительный шаг. Это просто дубликат той дилеммы, с которой он столкнулся в Сирии.
Усталость от войны в американском обществе, давление региональных союзников-ястребов и их лобби в США, опасная региональная обстановка, доказанная жёсткость противников в ответе на агрессию, подавляющее международное мнение в пользу диалога – вот все составляющие.
Путин мог уже почувствовать, что пора кому-нибудь помочь Обаме принять решение – или, скорее, последовать естественным склонностям собственного мышления.
А в случае российского плана по сирийскому химическому оружию существует российский черновик двух – трёхлетней давности, уже готовый пойти в дело – увеличивающийся подход Ирана к учёту озабоченности международной общественности и постепенный отход США от санкций по отношению к режиму и позволение Ирану полной интеграции, как региональной державе.
США и Иран осторожно проверяют намерения друг друга, и любой желающий, наблюдающий готовность действовать в течении трёх десятилетий, почувствует, что дипломатические выражения меняются. США более не противодействуют включению Ирана в переговоры Женева II по Сирии.
Тегеран занял весьма точную позицию по вопросу сирийского химического оружия. Он придерживается чёткой линии, по которой – увы – лукавые шейхи Залива поймали Обаму в ловушку. В примечательном интервью Пресс ТВ в среду сообразительный министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джават Зариф заявил:
«Я думаю, что некоторые группы, люди в США и некие интересы вне США желают загнать президента США – я полагаю, что сам он не желает начинать войну – в ловушку, а ловушку эту, к несчастью, он сам себе подготовил; заключалась она в том, чтобы втянуть его в войну из-за гипотетической проблемы использования химического оружия правительством Сирии».
Иран быстро выразил твёрдую поддержку российскому плану по сирийскому химическому оружию.
Достаточно сказать, что встреча в Бишкеке президентов России и Ирана состоится на региональном фоне. Привлечение сирийского режима для администрации Обамы стало неизбежным, как только российский план конкретизировался и подошёл к стадии выполнения.
С одной стороны, российский план просто идёт рука об руку с процессом Женева II. Его исполнение будет длительным. У Вашингтона ушло четыре года на вывоз из германских хранилищ 100 000 хранившихся химикатов со времён холодной войны. Когда в 1986 году началась эта операция, был предусмотрен шестилетний период выполнения.
То есть, возникнет решительная необходимость установления государственных структур в Сирии, чтобы выполнить российский план. Иначе говоря, программа «смены режима» отодвинута на задний план, и какие бы демократические перемены не стали возможны в условиях гражданской войны, они не могут не вовлечь сирийский режим.
Тегеран, без сомнения, наблюдает это с удовольствием. Твёрдая позиция России в отношении Сирии во время кризиса, когда США начали собирать армаду в Восточном Средиземноморье, не могла не произвести впечатление на Иран, для которого смена режима в Дамаске несёт весьма значимый оттенок.
Тут он и увидит, что стратегическое партнёрство с Россией необходимо. С точки зрения Ирана именно российские связи стали бы «умножителем сил», когда он начнёт переговоры с Р5+1 (США, Британия, Франция, Россия и Китай плюс Германия) и напрямую с США.
Это стало бы верной оценкой Роухани, ведь при том, что доверие к нему, как переговорщику в глазах запада растёт, его способность вести переговоры существенно выигрывает от усиления ирано-российских отношений в этой ситуации.
Вот тут как раз случай, когда для танго нужны двое. Оглянемся назад: визит Путина в Иран в 2007, ставший первым визитом руководителя Кремля после поездки Иосифа Сталина в 1943 году, породил большие надежды на исторический поворот в двусторонних отношениях и новый образец в геополитике огромного пространства, где расположены эти два государства, охватывающие «сердце» – Центральную Азию и Каспий, Кавказ и Ближний Восток.
Но в том раз надежды оказались тщетны. В 2008 Путин покинул Кремль. Во время президентства Дмитрия Медведева, когда появилась «перезагрузка» Россия-США, и иранский вопрос стал темой переговоров двух держав в реальном времени – оценка российско-иранских отношений изменилась.
В действительности прозападные группы российской элиты получили в Кремле влияние. А вскоре возник международный спор из-за невыполнения Россией контракта на поставку Ирану ракетных комплексов С-300. Россия настаивала, что действует под санкциями ООН, а Тегеран видел «тайную руку» США и Израиля. Однако постоянное ухудшение ситуации вокруг ядерной проблемы Ирана наложило свои ограничения на деловые отношения с ним, с последствиями международного масштаба.
Совершенно очевидно, что в отличие от Медведева, сам Путин чётко осознает, что Иран – это, что американские геостратеги называют «осевым государством».
Интересно, что Путину вообще не приходило в голову то, что бывший президент Махмуд Ахмадинежад был уже «хромой уткой», когда они встретились в Кремле в июле в кулуарах каспийского саммита. Путин с удовольствием погрузился в основные дискуссии относительно путей возрождения и усиления российско-иранского альянса, включая и вторую российскую АЭС в Иране.
Равным образом и Тегеран отметил огромный сдвиг в соответствующих российских подходах к программе смены режима в Ливии (март 2011) и Сирии сегодня.
Парадоксально, что президентство Роухани сближает Иран с Россией на основе «де-идеологизированного» взгляда на внешнюю политику. Действительно, Россия смотрит на мир не через призму идеологии «Восток-Запад». Её не приводят в восторг идеи «сопротивления» и «справедливости», которыми воспылал Ахмадинежад, и которые Роухани последовательно уводит на второй план.
Немыслимо, чтобы подобно России Путина, которая тщательно избегает советских непосильных задач, Иран Роухани когда-либо отложил национальные интересы, как высшие соображения во внешней политике, даже если дело идёт о региональных вопросах.
Роухани сочетает политику глобализации и нео-либерализма, как и Россия, и оба государство рассматривают инновацию экономики в качестве ключевой цели национальной политики. Главным приоритетом Путина всегда была работа в направлении партнёрства с западом, и он никогда не уставал искать возможности. Подход Роухани, который прибыл на американскую землю через несколько дней на сессии Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке, во многом похож.
В итоге и Иран, и Россия находятся в том настроении ума, которое ведёт к возрождению стратегического партнёрства. Единственным способом для Обамы предотвратить получение Путиным Нобелевской премии, кажется, воспрепятствование Кремлю в запуске ещё одного неотразимого мирного плана.
Комментарии:
John Jones
Поистине образ Нобелевской премии мира был практически безвозвратно запятнан, когда ее получил Генри Киссинджер, после его преступлений против человечности во Вьетнаме и Камбодже. Может, какой-то проблеск света и остается, но потускнел еще больше, когда ее присудили Обаме, который угрожал войной в речи при получении. Интересно, что именно представитель правых осознал «иронию» в том, поносимый Путин ясно предлагает мир в огромном масштабе, а Обама подталкивает человеческую трагедию непредсказуемых пропорций. Хотелось бы увидеть архитектора мира, откуда бы он ни был, который повлияет на мир в таком масштабе – и получит премию.
Путин занял высокое положение, предложив решение, которое спасло множество человеческих жизней.
J Prakash Iyer · Visvesvaraya National Institute of Technology
Нобелевская Премия крайне обесценены, и не о ней речь.
Zack Jalamani · Top Commenter · Санта-Клара (Калифорния)
Нобелевская премия Мира в последнее время (несколько десятилетий) не более, чем не имеющий значения акт политической проституции.
Jesualdo Correia · Top Commenter
Теперь более, чем когда-либо я полностью согласен с образом, нарисованным в прошлой плохо-состряпанной статье Бхадракумара, что Обама «вел», ведь теперь мы без тени сомнения видим, что просто продолжать вести – недостаточно, надо смотреть на цель, иначе ничего не получится. И справедливости ради – я был прав, когда отметил в своем комментарии: возможно, вместо просмотра футбольных матчей Путин читал «Искусство войны»!
Albert Derhem· Top Commenter (signed in using Hotmail)
На деле, все, что Россия недавно делала было ради увеличения поставок её вооружений Сирии и, вероятно, только в этом будет и её интерес к Ирану.
Son Tran · Top Commenter · Director at ASIA LINKS SERVCIE LTD
Великий татарский герой оказался бессилен защитить своего любимого союзника/друга от рокового нападения врага. Тогда он обратился к родителям недруга и умолял о помощи, чтобы остановить кровопролитие. Он даже глупым образом учил их своей татарско-монгольской морали и международным законам, которыми успешно воспользовался, чтобы сокрушить чеченцев и грузин с помощью своего индийского слуги.
manueldelatorre42 (signed in using yahoo)
вы чепуху пишете. Сами-то понимаете это?
dorothydix (signed in using yahoo)
Son Tran, вы что, и в самом деле Педро Камачо?
Topolcats Che Guevarra Serna · Top Commenter
Son Tran...Вы пишете чепуху. Вы сами-то это понимаете?
Asia Times Commentator (signed in using Hotmail)
Это скорее Кэтлин Троя, чем Кэтлин Трола.
Оригинал публикации: Putin eyes Obama's Iran file
Источник: Полюс Мира.
Рейтинг публикации:
|
