По мнению французского правительства, Беатрис Бурже – самая опасная женщина во Франции. Напротив, заявляет сама Бурже. Это социалистическое правительство Франции представляет угрозу для всего человечества, помешавшись на идее об «уничтожении основ цивилизации». 

Бурже является  представительницей аморфного движения Printemps Français (Французская весна), которое якобы связано с крайне правыми традиционалистами-католиками. Это движение возникло недавно на базе мощных уличных протестов во Франции против однополых браков. Министр внутренних дел Франции Манюэль Вальс (Manuel Valls) думает о запрете «Французской весны» после того, как движение призвало в прошлом месяце своих сторонников бороться с выступающими за однополые браки политиками, средствами массовой информации и группами давления. По его словам, это является призывом к насилию и «пренебрежением к демократии».

50-летняя Бурже редко дает интервью, но она согласилась встретиться с корреспондентом Independent в кафе на западе Парижа неподалеку от стадиона «Парк де Пренс». Бурже рассмеялась в ответ на предположение о том, что она является «склонной к насилию католической фундаменталисткой.

«Я в разводе. Как я могу быть католической экстремисткой? Я никогда не голосовала за правых радикалов. Я решительно против любого рода насилия, - заявила она. – «Французская весна» это в большей степени состояние души, чем движение. Мы выступаем за нарушающее закон, но ненасильственное сопротивление. То есть, мы намерены не подчиняться государству, которое навязало стране закон, искажающий и подрывающий истинные основы человеческого общества и цивилизации». 

«Когда мы говорим о борьбе, мы выступаем не за насилие и не за терроризм. Мы говорим о пассивном сопротивлении, как у Ганди. Мы, например, превращаем в настоящий кошмар жизнь министров, когда они совершают поездки или появляются на публике».

Бурже одета в джинсы, серый джемпер, белую футболку и короткий черный плащ. Ее вполне можно принять за достопочтенную «маман», ожидающую детей из католической школы одного из зажиточных районов Парижа. Или за бизнес-леди с собственной фирмой. 

Она и есть «маман» и бизнес-леди одновременно. Бурже работает консультантом по бизнесу, давно уже участвует в общественных кампаниях по вопросам семьи и католической религии. Она в разводе, была во втором браке, и она мать двоих детей. Эта дружелюбная и мягкая женщина подробно излагает изощренную теорию заговора. «Человеческие ценности» поставлены под угрозу «программой», которую проводит обширная коалиция из политиков левого толка, феминисток, лоббистов гомосексуализма, масонов и международных капиталистов. Закон об однополых браках это побочный продукт «гендерной теории», импортированной из США. Ее авторы стремятся искоренить женское и мужское начало и превратить нас всех в социально бесполых, либерально-либертарианских, безнравственных глобальных потребителей безо всяких корней. 

Особо грозной Бурже не кажется, хотя министр внутренних дел Вальс не единственный, кто называет ее опасной. 

Беатрис Бурже была одним из четырех представителей широкого народного движения против однополых браков Le Manif pour Tous. В марте ее выгнали оттуда после того, как она призвала группу воинственно настроенных демонстрантов отколоться от официального марша протеста и не подчиняться запрету на проведение демонстраций на Елисейских полях. 

Сатирик и активистка Фрижид Баржо (Frigide Barjot), ставшая самой известной личностью в движении Manif pour Tous, обвиняет «Французскую весну» в агрессивности. Она заявляет, что эти люди несут прямую и косвенную ответственность за те многочисленные угрозы, что звучат в ее адрес с тех пор, как она якобы начала проявлять чрезмерную мягкость и бесхребетность после принятия в прошлом месяце закона об однополых браках. Беатрис Бурже публично критикует свою бывшую коллегу Баржо, называя ее «мультяшным медвежонком, спешащим на помощь». Однако она отрицает связь между «Французской весной» и теми угрозами расправы, которые получает Баржо. 

Французские СМИ, опираясь на полученную от правительства информацию, называют «Французскую весну» непрочным альянсом в составе крайне правых католиков, националистов и роялистов, включая апологетов коллаборационистского правительства Виши времен Второй мировой войны. Бурже говорит, что все это ерунда. По ее словам, некоторые крайне правые группировки любят говорить о своих связях с «Французской весной», так как это придает им «респектабельности».

Так кто же они такие, члены движения «Французская весна»? Кто лидер этого движения? Как оно финансируется? На сей счет обычно откровенная Бурже говорит весьма расплывчато, что для нее совершенно нехарактерно. 

Она зарегистрировала в интернете доменное имя для «Французской весны», однако лидером этого движения не является, а является его «официальным представителем». Это движение родилось из «стремления различных людей в провинции» занять более жесткую, более конфронтационную позицию, чем та, которой придерживается Баржо и ее Manif pour Tous. По словам Бурже, «Французская весна» не является и не будет политическим движением. Это не зародыш французского «движения чаепития».

«Причина, по которой Манюэль Вальс и остальные члены правительства лгут о нас, заключается в том, что мы их пугаем, - говорит Бурже. – Они понимают, что мы не собираемся никуда исчезать. Они надеялись, что протесты понемногу утихнут, но теперь они боятся, что мы и дальше будем указывать на то, насколько опасен этот закон для человечества и особенно для детей».

Бурже заявляет, что она не гомофобка. «Гомосексуалисты это просто люди, пытающиеся разобраться, кто они такие, как и все мы, - говорит она. – Я могу понять, почему они хотят вступать в браки. Но этот закон в том виде, в котором он появился во Франции, идет гораздо дальше. Он дает гомосексуальным парам право на усыновление детей, а это коренным образом меняет понятие о семье и разрушает понимание детей о том, откуда они происходят…» 

На последнем крупном марше протеста, который состоялся в прошлом месяце, был один транспарант с довольно странным и малопонятным призывом «Нет непрослеживаемости происхождения». Но почему усыновление гомосексуальными парами опаснее усыновления гетеросексуальными парами? Кто, например, биологические родители двух прелестных дочерей-вьетнамок ветерана французского рока Джонни Холлидея и его жены? 

«Когда детей усыновляет гетеросексуальная пара, она выполняет или имитирует роль биологических родителей, - отвечает Бурже. – Если же детей усыновляет гомосексуальная пара, она опровергает естественное происхождение человечества. Она говорит, что дети появляются не от отношений между мужчиной и женщиной. Дети это собственность, товар, нечто такое, что можно выбрать и приобрести – как машину или ожерелье». 

Это не случайный побочный продукт закона, утверждает она. Это закон является побочным продуктом «международной программы» по навязыванию «гендерной теории», которая гласит, что нет фундаментальных различий между мужчиной и женщиной, а есть только «гендерные роли», навязанные обществом. «Позволяя гомосексуальным парам усыновлять детей, закон целенаправленно отвергает важность женского и мужского начала как основополагающего элемента строения человечества», - заявляет Бурже. 

Сколько человек из 400 тысяч участников последнего марша (организаторы утверждали, что их был 1 миллион) верят в такие абстрактные и трудные для понимания доводы? Разве это не исключительно утонченное выражение мысли о том, что мы испытываем внутреннее отвращение к гомосексуализму, а следовательно, и к гомосексуальным бракам? 

«Вовсе нет, - отвечает Бурже. – Это не абстрактные доводы. У вас может быть иная точка зрения. Но вы попросили меня прийти сюда и разъяснить мои взгляды. А я считаю, что этот закон является частью губительной программы по навязыванию гендерной теории». 

В свою очередь, продолжает она, это просто часть глобальной либерально-либертарианской кампании по замене истинных человеческих ценностей на ценности эгоистические, и по «низведению человечества до положения не помнящего своих корней, глобализованного потребителя-производителя». 

Бурже настаивает на том, что она демократка. Вместе с тем, говорит она, если политики принимают законы против «естественной справедливости», у граждан появляется право подчиняться своей совести и отвергать их законы. «Французская весна», говорит она, планирует серию «мирных партизанских акций», которые заставят правительство Франции пожалеть о том, что оно вообще начало думать об однополых браках.