«Барбаросса» - так, не мудрствуя лукаво, главари террористической группировки MEND («Движение за развитие дельты Нигера») с христианского юга Нигерии назвали операцию против таких же террористов, только исповедующих ислам и окопавшихся на севере страны. По суровой прихоти боевиков-христиан, их крестовый поход повторяет название плана вторжения войск гитлеровской Германии в Советский Союз, начавшегося 22 июня 1941 года. Операция нигерийских крестоносцев, как сообщил «Коммерсантъ-Online», запланирована на 31 мая 2013 года.

Если официальные представители протестантской и католической конфессий Нигерии, а также нигерийские политики-христиане не попросят террористов отменить операцию, то боевики MEND начнут взрывать и уничтожать другими известными способами своих сограждан из числа чиновников-мусульман, местных духовных лидеров, не щадя никакие организации, причастные к исламу. Операция «Барбаросса» ни много ни мало призвана противостоять активности исламских террористических группировок, среди которых жестокостью наиболее выделяется движение «Боко Харам». Как заявляют в MEND, главная цель планируемых акций – защитить от полного уничтожения христианство в Нигерии.

Между тем ранее MEND не отличалось глубиной религиозных взглядов и ревностным служением христианским традициям. Не отметилась эта группировка и на ниве борьбы за какие-то светские идейные убеждения. Основной промысел этих террористов заключается в уничтожении и разграблении имущества западных нефтяных компаний, разрабатывающих месторождения на юге Нигерии. Сотрудников транснациональных гигантов террористы время от времени убивали, но чаще похищали вместе с нефтяными цистернами и танкерами, содержимое которых выгодно перепродавалось.

Однако последние заявления руководства движения о начале чуть ли не религиозной войны не должны никого вводить в заблуждение. Намеченную главарями MEND резню с мусульманами отчасти следует воспринимать как наследие давнего внутреннего конфликта в Нигерии. Это государство в постколониальный период было сформировано искусственно и территориально объединило проживающих на юге христиан с мусульманами, населяющими север, напоминает старший научный сотрудник Центра Африканских исследований Института всеобщей истории РАН Николай Щербаков. Сторонники отделения части территории Нигерии, которая находится как раз в нефтеносной дельте Нигера, в действительности стремятся не столько выйти из состава страны, сколько получить контроль над сырьевыми и финансовыми ресурсами. Для достижения своих целей эти группировки прибегают к самым разным средствам, заметил Николай Щербаков в интервью «Голосу России»:

«А поскольку в Нигерии очень обострилась ситуация с выступлениями исламских экстремистов на севере страны, и не только на севере, то южане используют это как предлог для такого рода угроз. Это сугубо региональный, классический, очень давний конфликт, спор. И не столько на религиозной основе, сколько, как я уже сказал, по поводу доступа к ресурсной базе, к финансам, к контролю над финансовыми средствами, которые получает страна за нефть. Ну и в какой-то степени территориальный, потому что многие южане считают, что они несправедливо лишены доступа к этим нефтяным богатствам».

Агрессивную риторику террористов с юга в любом случае нельзя рассматривать как прелюдию к религиозной войне в ее традиционном понимании, убежден Щербаков, потому что в Нигерии отсутствует такое явление, как противостояние религий.

Подоплекой для воинственных заявлений группировки MEND могут служить очень разные мотивы: начиная от своего рода блефа и заканчивая чьими-то сугубо меркантильными интересами, считает, в свою очередь, заместитель директора Института Африки РАН Дмитрий Бондаренко. Но в принципе сам факт публикации подобных угроз отражает действительно сложную религиозную и социально-политическую ситуацию в Нигерии, отметил Бондаренко в интервью «Голосу России»:

«Конечно, ислам в последние десятилетия очень активно наступает, и здесь масса аспектов. Это может привести, конечно, к дальнейшей эскалации напряженности, но говорить о том, что это заведомо начало межрелигиозной войны, я бы не стал. Не говоря уже о том, что, во-первых, еще надо, чтобы эта организация (MEND) начала приводить свои угрозы в действие, а во-вторых, чтобы их действия приобрели широкий характер. Не исключено, кстати, что все эти заявления и даже возможные действия так или иначе будут служить прикрытием дальнейшей деятельности разных сил по борьбе за нефть в регионе».

Во всяком случае, сейчас трудно сказать определенно, как будет развиваться ситуация, хотя бы потому что никто пока не может представить масштабы активности противоборствующих сторон, резюмировал Дмитрий Бондаренко.

Вместе с тем организация MEND несколько лет назад подтвердила, что слов на ветер не бросает. Возможно, у террористов плохо с фантазией, но, объявив тогда о начале операции «Ураган Барбаросса», южане повели настоящую партизанскую войну против нефтяных компаний Royal Dutch Shell, ExxonMobil, Chevron и других корпораций. Нигерийские террористы, гангстеры и партизаны в одном лице едва не изгнали иностранцев из страны и на значительный период времени парализовали деятельность нефтедобытчиков.

Что касается межрелигиозного аспекта внутренней ситуации в Нигерии, то на протяжении последних нескольких лет побоища между христианами и мусульманами происходили достаточно регулярно. Особенно кровавыми вспышками межконфессионального насилия отмечены 2003, 2008 и особенно 2010 годы, когда в штате Плато в ходе столкновений погибли более пятисот человек. Правда, в отличие от очень многих африканских государств со сложной судьбой, Нигерия за более чем полувековой период национальной независимости только раз не смогла удержаться от гражданской войны, прокатившейся по стране с 1967 по 1970 год.

 К сожалению, Нигерия, как и недалекая от нее республика Мали и еще десяток других стран, расположена в сплошном поясе напряженности, протянувшемся через всю северную часть Африканского континента от Атлантического до Индийского океана. Их объединяет одно обстоятельство – это бывшие колонии. Их границы определялись после Второй мировой войны европейцами, не пытавшимися учитывать этнические и религиозные различия народов и племен, населяющих те или иные территории. Со временем практически во всех бывших колониях межэтнические и межрелигиозные противоречия вылились в гражданские и межгосударственные вооруженные конфликты. Какие-то из них превратились в тлеющие, какие-то сошли на нет, а многие продолжаются до сих пор. И невозможно предугадать, когда, как и на какую из этих стран перекинется очередной военный пожар из соседнего государства.