©  РИА Новости Александр Кондратюк

Полемика, развернувшаяся по поводу вакцинации, зачастую приводится как аргумент в спорах о прозрачности в науке. Но, как пишет в своей книге «Об иммунитете: вакцинация» (On Immunity: An Inoculation) старший преподаватель Северо-Западного Университета Юла Бисс (Eula Biss), она в равной мере может восприниматься и как дискуссия о границах власти. На данный момент во всех 50 штатах детям школьного возраста должны быть сделаны специальные прививки, хотя каждый из штатов освобождает от данной обязанности учащихся, которые не могут быть вакцинированы по медицинским показаниям. Борьба за власть, в которой одни родители меряются силами с другими, разгорается в 19 штатах, где семьям позволено отказаться от участия в обязательной вакцинации под предлогом «философского исключения», основанного либо на личных, моральных, либо на религиозных убеждениях.

В прошлом месяце одна из частных Монтессори-школ в Траверс-Сити, штат Мичиган, под названием «Дом детей» (The Children´s House), где занимаются малыши вплоть до восьмого класса, изменила расстановку сил. По описанию одного из родителей, школа лишила активное меньшинство противников вакцинации господствующего положения в сообществе, вернув большинству право голоса. Пересматривая правила записи в школу и отказываясь принимать новых учащихся, чьи родители по личным мотивам отвергают прививки, «Дом детей» является иллюстрацией того, как школы становятся эпицентром в горячих спорах о вакцинации. Он также свидетельствует о том, что именно педагоги, а не члены законодательного собрания или работники здравоохранения, могут оказаться теми, кто в последнее время способен разрешить общественные разногласия по вопросу обязательной вакцинации.

Прошлой осенью, спустя несколько недель после начала учебного года и за несколько месяцев до вспышки кори, Джилл Фолльбрехт (Jill Vollbrecht), эндокринолог и мать троих детей в возрасте от четырех до девяти лет, обучающихся в «Доме детей», прочла в местной газете Traverse Ticker тревожную статью. Она узнала, что в период между 2008 и 2014 годом показатель «уклонившихся» — то есть процентная доля тех, кто по медицинским или личным причинам отказался от вакцинации — возрос с 6 до 11% в округе Большого Траверс-Сити, к которому относится школа.

Более того, в близлежащем округе Лиланау доля таковых составила уже 19%. Что вызвало у нее еще большее беспокойство, так это медицинские показатели здоровья населения по штату Мичиган, согласно которым особенно высокое число «уклонившихся» по сравнению с другими государственными и частными школами штата наблюдалось среди учащихся в школе Монтессори. По опубликованным данным, около одной четвертой — 23% — всех семей в «Доме детей», предпочли не делать прививки своим детям. «Я не практикующий семейный врач и не специалист по инфекционным заболеваниям, но эти цифры заставляют меня насторожиться, — говорит Фолльбрехт. — У врачей есть общая цель — сохранить здоровье наших детей и нашего общества, а нам доступны базовые знания о науке и коллективном иммунитете».

Прививки работают лишь в том случае, если вакцинацию прошло достаточное количество членов сообщества — вот, что Фолльбрехт имела в виду под выражением «коллективный иммунитет». Как пишет в своей книге Бисс, вакцины — это своего рода банк иммунитета, нечто, что может пригодиться человеку в будущем: «Когда вакцинировано достаточное число людей, переход вирусов с одного носителя на другого затрудняется и их распространение приостанавливается, в результате чего болезни обходят стороной и тех, кто не был вакцинирован, и тех, в ком прививка не произвела желаемого эффекта». Ученые обнаружили, что для эффективного функционирования вакцины, необходимо, чтобы против болезни были привиты более 92% населения. Для вирусов с очень высоким риском заражения данный показатель должен составлять 95%.

В любом случае, как округ Большого Траверс-Сити, так и «Дом детей» оказались в зоне риска из-за слишком высокой доли отказавшихся от вакцинации. Что касается школы в частности, риск потери коллективного иммунитета действительно приводил в замешательство, ибо среди детей числятся трехмесячные младенцы, которым еще не сделан полный комплекс прививок и здоровье которых целиком зависит от остальных школьников, которые должны служить щитом против возможных вспышек, угрожающих жизни самых маленьких обитателей «Дома детей». Собственно, на прошлой неделе Los Angeles Times сообщила о том, как месячный ребенок, которому по возрасту еще не полагалась прививка, подхватил корь в яслях, в результате чего последовал карантин для еще 14 малышей данного учреждения, расположенного на территории кампуса Santa Monica High School.

Итак, увидев процентные показатели освобожденных от вакцинации на начало учебного года, Фолльбрехт и ее приятель, тоже отец и врач, Даниэль Флюэллинг (Daniel Flewelling), чей двухлетний ребенок также посещает «Дом детей», связались с директором школы, чтобы выяснить, почему так много родителей уклоняются от прививок и как в ускоренном порядке можно изменить условия приема. По их мнению, рассчитывать на помощь правительства штата не следовало. Согласно анализу медицинских показателей здоровья населения, проведенному MLive (газета Michigan Live — прим.пер.), подписанные с легкой руки руководства штата Мичиган отказы от вакцинации привели к тому, что в декабре прошлого года почти 45% его жителей жили в округах, подверженных риску вспышек инфекций.

Угроза здоровью детей Траверс-Сити оказалась далеко не умозрительной. Только месяц назад отделение здравоохранения округа подтвердило 22 случая заражения коклюшем, или спазматическим кашлем, и было вынуждено временно закрыть один из своих K-12 чартерных школ, Grand Traverse Academy. В ответ штат Мичиган ужесточил свою политику в отношении детских садов и лицензированных школ, обязывая родителей, которые уклоняются от прививок из личных побуждений, заверять отказы в местном отделе здравоохранения. Иными словами, обновленные правила означают то, что освобождение от обязательных прививок в настоящее время больше, чем просто формальность.

Для Мишель Шейн (Michelle Shane), которая возглавляет «Дом Детей», меры, предпринятые штатом Мичиган, оказались недостаточными. Статья в Ticker, а также выражаемое Фолльбрехт и Флюэллингом беспокойство побудили Шейн сделать более тщательный анализ школьных данных о детях, не прошедших вакцинацию. Оказалось, что 23% включали в себя и тех родителей, которые подписывали отказ из простого удобства. Так, некоторые семьи просто затянули с записью на прием к врачу для обязательного медицинского осмотра перед школой. Шейн выяснила, что эти родители подписывали отказы не потому, что хотели избежать вакцинации своих детей, а потому что в школе, по крайней мере под ее руководством, всегда строго соблюдались требования штата; у родителей не было особого выбора. После того как Шейн удалила эти семьи из списка уклонившихся, она обнаружила другую цифру — лишь 15% всех учащихся не были сделаны прививки из-за личных убеждений их родителей.

Не всем семьям изменения правил приема в школу оказались по душе.

«Когда мы объявили о нашем намерении, некоторые люди были действительно расстроены, — сказала Шейн, которая незадолго до этого приняла решение о введении более строгих правил, согласно которым из школы исключались дети, не прошедшие вакцинацию. — Но давайте сосредоточимся на 85% родителей, которые делают своим детям прививки и которых эта новость чрезвычайно порадовала».

М., мать одного из детей в «Доме Детей», которая выразила свое неприятие новых правил и пожелала остаться неназванной, считает, что решение школы и сам процесс идут в разрез с философией Монтессори. «Я полагаю, что в этой школе учат рассматривать наличествующие возможности, принимать во внимание разнообразие и обращаться к культуре, — говорит она. — Монтессори вдохновляет детей задавать вопросы, искать информацию, а школа в свою очередь продолжает эту методику в обучающих программах». Но, как она объяснила (а Шейн подтвердила эту информацию), для родителей не был создан открытый форум, где можно было бы обсудить новые правила, прежде чем они войдут в силу, а самих родителей, уклонившихся от вакцинации детей, не пригласили обменяться мнениями или предложениями. «Комфорт относителен, но в большинстве своем мы все еще чувствуем к себе уважение, — сказала она. — Я хочу, чтобы у моих детей было образование по методике Монтессори, однако выбор в Траверс-Сити ограничен».

Одна из главных идей школ Монтессори состоит в том, что они должны отражать «реальный мир», где человек работает и социализируется в кругу людей всех возрастов. Смешанные классы являются главной изюминкой методики Монтессори, когда совсем маленькие дети, ребята детсадовского возраста и подростки контактируют друг с другом в течение школьного дня. Фолльбрехт рассказывала, как младенцы и малыши, которые только учатся ходить, посещают выступления школьников и собираются в спортзале для участия в общешкольной ассамблее, добавляя, что сама не раз замечала, когда забирала ребенка из школы, как ее шестилетка играет с шестиклассниками. Шейн в свою очередь объяснила, что школа поощряет совместные ланчи дошкольников и ребят постарше. В этом случае, как и в «реальном мире», учащиеся «Дома Детей» становятся членами сообщества с самым широким спектром физических характеристик, а среди них и младенцы, которым еще рано делать прививки.

При разработке своей новой политики «Дом Детей» консультировался у районного адвоката Фредерика Бимбера (Frederick Bimber). Он пояснил, что в то время как частным школам обычно предоставляется большая свобода регламентации, для штатов введение обязательных прививок для учащихся имеет судебный прецедент. В 1905 году в деле Джекобсон против Массачусетс, которое цитируется по сей день, Верховный суд США постановил, что штаты обладают юридическими полномочиями для санкционирования вакцинации для всех жителей. В 1922 году суд закрепил за правительством право требовать прививки в качестве обязательного условия приема в школу. По словам Лесли Мельцера Генри (Leslie Meltzer Henry), профессора права в Мэрилендском университете и преподавателя в Институте биоэтики (The Johns Hopkins Berman Institute of Bioethics), к 1970 году большинство штатов ввели в действие законы, позволяющие родителям не делать прививки своим детям по религиозным мотивам. Но, чтобы претендовать на это исключение, семьи должны были продемонстрировать, что вакцинация грубо нарушает учение признанной религии, которую они исповедуют.

В некоторых случаях государственные учреждения здравоохранения просили родителей приносить записки от священнослужителей. И на протяжении долгих лет многие суды находили эти меры неконституционными, противоречащими первой поправке, поскольку правительство уполномочивалось решать, являются ли религиозные убеждения человека действительными — здесь сходились интересы государства и религии. В попытке избежать этих проблем, как рассказывает Генри, 19 штатов либо заменили, либо расширили существующую для религиозных исключений формулировку, включив в нее и личные убеждения человека, что в результате оказалось палкой о двух концах.

С одной стороны, исключения по личным мотивам являют собой знак прогресса в том отношении, что теперь религия воспринимается лишь как одна из разновидностей человеческих верований, которые могут повлиять на медицинский выбор. С другой стороны, как объяснил Генри, существующие медицинские показатели здоровья населения рисуют в отношении этих уклонений весьма мрачную картину: штаты, в которых допускался отказ от вакцинации по личным убеждениям, демонстрируют более низкий процент детской вакцинации и значительно больше случаев заражения инфекционными заболеваниями, чем те штаты, где подобное право предоставлено не было.

Согласно отчету за 2006 год, опубликованному в The Journal of the American Medical Association, к примеру, в Вермонте, где придерживались более либеральной политики, между 1986 и 2004 годом был зарегистрирован достаточно высокий коэффициент заболеваемости коклюшем. Тогда как в Небраске, где отказы по личным мотивам не допускались, за тот же период времени наблюдается значительно более низкий показатель по случаям заболеваний коклюшем.

По словам Бимбера, сложившаяся практика допускает исключения школьников, не прошедших вакцинацию, во время эпидемии, даже если уклонение от прививок обусловлено религиозными соображениями. Однако администрация школ не всегда согласна с этими мерами, взять, например, недавний случай в школьном округе Сан-Франциско. Спорный вопрос возник, когда Карл Кроитт (Carl Krawitt), живущий в округе Марин, сообщество которого демонстрирует одни из самых высоких показателей отказов от прививок по личным мотивам в штате, в конце прошлого месяца связался по электронной почте с начальником района, опасаясь распространившейся эпидемии кори. Он просил о том, чтобы школьникам, не сделавшим прививки по отличным от медицинских причинам, было запрещено ходить в начальную школу, которую посещает его сын.

Шестилетний сын Кроитта, Ретт, уже четыре с половиной года борется с лейкемией. Пока у маленького мальчика болезнь находится на стадии ремиссии, его иммунитет еще слишком ослаблен для того, чтобы вводить вакцину. Это обстоятельство осложняется тем, что, как сообщается, около 7% семей, дети которых учатся в той же начальной школе в Bay Area, отказываются от вакцинации. Мэтт Уиллис (Matt Willis), сотрудник отдела здравоохранения округа, отклонил просьбу Кроитта, ссылаясь на необходимость равновесия между контролем за инфекционным заболеванием и сохранением «права каждого на свободу».

Хотя усилия Кроитта не увенчались успехом, его попытки повлиять на политику через систему образования иллюстрируют ту степень важности, на которую поднялись школы, став ключевыми игроками в спорах о вакцинации, равно как и тот факт, что у них, в отличие от устанавливаемых законом реформ, есть возможность принимать быстрые и решительные меры в случае вспышки болезни. Так, «Дому детей» ввиду тревожной статистики понадобилось всего четыре месяца, чтобы разработать новые правила приема в школу. Избавление от политики свободных отказов во всех штатах поочередно могло бы занять годы, если не десятилетия. (Только на прошлой неделе калифорнийские конгрессмены предложили законопроект, который бы усложнил процесс отказа от вакцинации по причинам личного порядка).

Помимо родителей, в полемику по вопросам вакцинации теперь вступают и другие заинтересованные лица от образования. На прошлой неделе Американская Федерация Учителей обратилась к родителям с настоятельной просьбой делать прививки себе и своим детям. Федерация признает все трудности, с которыми приходится сталкиваться педагогам. Слова Патрисии Форрай-Гантер (Patricia Forrai-Gunter), школьной медсестры, состоящей членом коллегии Союза Учителей Кливленда, были процитированы в пресс-релизе национального союза: «У нас связаны руки... Более всего мы нуждаемся сейчас в поддержке государства и руководителей на местах, чтобы быть уверенными, что семьи достаточно хорошо осведомлены о важности иммунизации для своих детей, для нашей школьной системы и граждан всей страны».

А что насчет правовой ответственности школы перед своими учениками? Дорит Рейсс (Dorit Reiss), преподаватель Вышей Юридической школы Hastings (Hastings School of Law) много писала о потенциальных юридических последствиях отказа от вакцинирования ребенка и о том, что родители заразившегося ребенка имеют право подать в суд. Но Рейсс полагает, что у суда могут возникнуть трудности в определении тех, кто именно проявил халатность и позволил не привитым детям посещать школу при отсутствии эпидемии. Как бы то ни было, когда возникает угроза здоровью, как это происходит сейчас со вспышкой кори, школы обладают полномочиями не допускать к занятиям не привитых учеников. И они могли бы, говорит она, потенциально нести юридическую ответственность за пренебрежение защитой сообщества.

В своих книгах Блисс пишет о том, как ее отец, доктор, объяснял ей иммунизацию: «Вакцинация привлекает большинство для защиты меньшинства и таким образом функционирует». Как показывает пример новой амбициозной политики «Дома детей», за каждой школой может оставаться последнее слово в вопросе о том, чей голос более весомый: большинства семей, которые делают прививки, или меньшинства, их не признающих.