БЕСЕДЫ ПРИ ЧЕРНОЙ ЛУНЕ.
О мировом правительстве, махатмах и экзистенции.
Очерки и эссе:
Евгений Горный
Олег Постнов
Олег Постнов: В твоей видеотеке, душа моя Горный, много есть такого, чего больше нигде не найдешь. "Техасская резня бензопилой", "Король смерти", "Марафон зомби" - я думаю, в обычном прокате их нету.
Евгений Горный: Да уж. Такое только по случаю может попасться.
ОП: Да, но случаи ты выбираешь все на один лад. А зная твое отношение к этим вещам, не удивлюсь, если ты всерьез относишься и к "Х-файлам": не зря же у тебя их четыре кассеты вон стоит. Ты, пожалуй, и в мировое правительство веришь, в какие-нибудь глобальные заговоры, а?
ЕГ: Ну, во-первых, это слишком сильно сказано, что к "Х-файлам" я отношусь серьезно, то есть действительно верю, будто все, что там показано, так на самом деле и есть. Это было бы как-то глупо, верно? У этого фильма есть автор, даже несколько авторов, которые пишут сценарии, там есть своя мифология, концепция, расчет на коммерческий успех и все такое прочее. Другое дело, что "Х-файлы" смотреть интересно. Тайны притягательны, а искусство учит жизни. Там есть пища для ума. И это помимо того, что мне, например, они доставляют и определенное эстетическое удовольствие. Что же касается глобального заговора, или даже не совсем глобального, а как-то и ограниченного, то это довольно модная тема в современном искусстве, в частности и в кинематографе. Ты смотрел "Враг государства"? Вот тебе и заговор, хотя и в масштабе отдельно взятой Америки, и весьма правдоподобное изображение системы тотальной слежки за гражданами. В США фильм вызвал большой резонанс, поскольку оказалось, что действительно существуют такие системы, как "Эшелон" и "Карнивор", которые позволяют мониторить всю информацию в электронном виде, сортировать ее тематически, что пункты слежения располагаются в целом ряде стран, задействованы спутники и всякие прочие вещи. Или у Вендерса в "Конце насилия" - тоже показана система подсматривания-подслушивания, правда, уже в масштабах одного отдельно взятого города. Внешняя, заявленная цель тут - более эффективная борьба с преступностью, а внутренняя, скрытая - опять-таки тотальный контроль - то ли со стороны правительства, то ли со стороны неких загадочных сил. И таких историй масса. Так что с одной стороны, можно сказать, конечно, что представления о существовании заговоров коренятся в структурах человеческой психики, - смотри, к примеру, дугинскую "Конспирологию" - и тогда, соответственно, "скрытый враг" есть архетип человеческого сознания, а само это сознание порождает подобные концепции вне зависимости или в очень косвенной зависимости от реальных фактов. А с другой стороны, ведь и то, что происходит в так называемой реальности, оно тоже определяется тем же самым сознанием, потому что реальность создается людьми, которые действуют; люди действуют исходя из каких-то своих представлений и мотивов; и так эти архетипические вещи воспроизводятся и встраиваются в реальность. И поэтому я не вижу особого противоречия между психологическим подходом к конспирологическим явлениям и, с другой стороны, подходом прагматическим или аналитическим. Феноменологически разница снимается. В этом плане заговор - явление совершенно реальное. Желание власти как мотив человеческих действий - непосредственно наблюдаемый факт. И вполне можно допустить, что существуют люди или группы людей, которые стремятся к получению власти и контроля не только над отдельными группами людей, но и над человечеством в целом. Я не думаю, что существует только одна такая группа, и здесь, безусловно, имеется конфликт интересов, но я убежден, что такие явления реальны и проявляются на разных уровнях, вплоть до уровня самого глобального.
ОП: Тогда, в связи с этим, возникает вот какой вопрос. Имеется определенное количество людей, желающих - условно - власти. Масштабы власти - это отдельная проблема, так как непонятно, можно ли управлять десятью людьми так же, как десятью миллионами, дело, однако не в этом, недаром существуют и различные технологии. Важно другое: желание некоторых людей - я подчеркну, далеко не всех - управлять большим количеством других людей, причем это количество устремляется к бесконечности: в идеале желается управлять всеми существующими людьми и протекающими процессами, поворачивать их как бы в свою пользу. И тут появляется некоторое сомнение психологического свойства: откуда берутся люди, желающие действительно управлять глобально? Ведь как в случае, например, с деньгами, так и в случае с властью должен существовать какой-то порог, за которым становится все равно: будет ли у тебя еще больше денег или еще больше власти - этого уже ощутить невозможно. Для меня загадочным всегда является это вот порог, то есть когда человек переступает порог релевантного не только для него, но даже для всех его потомков количества богатства и власти, но все же продолжает упорно накапливать и то, и другое. Представим, однако, себе, что такие люди действительно существуют и имеют внутри себя некую, непонятную мне, впрочем, психологическую составляющую, которая и мотивирует их такого рода поступки.
ЕГ: Знаешь, Олег, желание как таковое - бесконечно. В этом его отличие от потребности. Ты ведь не можешь безостановочно есть или е****ся на протяжении, скажем, месяца - это невозможно, и никакого здоровья не хватит. То есть желания-потребности, удовлетворяясь, разрушаются и переходят в свою противоположность, а именно - в нежелание и даже отвращение. Но есть желания другого типа, которые по своей сути являются ненасытимыми, ненасыщаемыми. В частности - желания богатства, власти...
ОП: ...славы.
ЕГ: Славы, да. Или, допустим, любви-признания, всякого рода невротические вещи, когда сколько бы тебе не давали, тебе все равно мало. В психоанализе такие желания называются компульсивными, то есть принудительными или, точнее, принуждающими. Поскольку эти желания нереалистичны, возникает необходимость защиты от реальности. То есть - требуется постоянно расширять сферу контроля над окружением, над другими людьми, обеспечивать личную безопасность, вообще - "поддерживать стабильность". Потому что, допустим, стал ты каким-нибудь царем. Вот у тебя уже есть власть, а вокруг тебя всякие другие страны и враждебные племена, которые тебе угрожают...
ОП: То есть чем больше ты получаешь власти, тем больше тебе надо себя защищать.
ЕГ: Ну, в общем да, в общем да. То же самое в бизнесе. Ты - большая корпорация, но есть другие большие корпорации или, наоборот, какие-то там мелкие фирмочки, работающие по каким-то другим принципам, которые угрожают твоей стабильности, твоим доходам, твоему будущему.
ОП: Словом, двигатель любого невроза - страх.
ЕГ: Именно.
ОП: Получается, что тот, кто стремится к наиболее всеобщему, глобальному контролю, он, независимо от иных, заявляемых им целей, в наибольшей степени напуган. Причем чем более высоких уровней власти и богатства он достигает, тем более уязвимым становится, а стало быть, и пугается чем дальше, тем больше.
ЕГ: Ну, я думаю, что это лишь один из компонентов того комплекса, который переживают люди власти. Но этот компонент, безусловно, присутствует. Вот опять же на бытовом уровне: был у имярека раздолбанный "жигуленок", где все текло - бензин, масло, дверца не захлопывалась с первого раза, дворники постоянно откручивали, а он его бросал, где попало, и особо не переживал. А теперь, когда у него три машины, одна другой круче, и их без конца пытаются угнать, взламывают гараж, у шофера крадут документы, происходят аварии, то... то психологическое напряжение, понятно, возрастает. Меня в свое время поразила статья про так называемых гериборгов, то есть, кибер-стариков, к которым в середине будущего столетия...
ОП: XXI или XXII?
ЕГ: XXI.
ОП: Стало быть, текущего.
ЕГ: Да, уже нынешнего... Так вот, утверждается, что власть перейдет к некой новой элите. Элите, прежде всего, технологической, информационной. Проблемы власти еще в большей степени, чем сейчас, переместятся в сферу технологии. Вполне вероятно, впрочем, что эти люди, во всяком случае, часть из них, будут выходцами из элит, которые существуют уже сейчас… Там приводится интересный анализ изменений в американской городской структуре, которые стали происходить как раз начиная с 1960-х годов (между прочим, время студенческих волнений и борьбы колоний за независимость). Распространился стиль так называемой бункерной архитектуры. То есть жилища проектируются по принципам неприступной крепости, повсюду камеры внешнего наблюдения, различные препятствия для неавторизованного проникновения внутрь. Автор утверждает, что эта тенденция будет в дальнейшем нарастать. И если ты, допустим, посмотришь или почитаешь, как живут "звезды" в каких-нибудь своих резиденциях или замках, то там это есть все в полный рост. Масса средств тратится именно на секьюрити.
ОП: Ну, это же совершенно понятно - защита статус кво.
ЕГ: Именно! Так вот, гериборги - это старики, которые не хотят умирать. Но, кроме того, не хотят терять приобретенную власть. И они используют протезные и кибер-технологии для продления своей жизни, становясь, в некоторым смысле, бессмертными. И здесь интересно то, что, во-первых, они имеют для этого средства, поскольку очень богаты, а во-вторых, что они совершенно не заинтересованы в развитии технологий как таковых и вообще в свободном цветении жизни. Потому что это угрожает тому самому статус кво, которое они так долго выстраивали. И поэтому главное, чем они заняты - это непрерывный мониторинг и оптимизация функционирования собственных тел, и - консервация состояния окружающей среды, в том числе социальной. Скажешь, фантастика? - Наверное, но весьма жизнеподобная. Посмотри, к примеру, как звукозаписывающие компании борются сейчас против MP3 и систем peer-to-peer, позволяющих людям обмениваться файлами напрямую! Рушится налаженная система эксплуатации артистов, на которой они так долго грели лапы. Естественно, корпорациям никакого такого прогресса не нужно, и они готовы пойти на все, чтобы его задавить. Да что MP3! Взять хотя бы шум по поводу торсионных полей. Российские ученые Шипов и Акимов, работавшие в Институте теоретической и прикладной физики, в середине 90-х годов прямо заявляли, что открыли принципиально новый источник энергии, работающий на физическом вакууме, и что, с внедрением работающих на нем устройств, необходимость использования нефти и газа сама собой отпадет. И где теперь академики Шипов и Акимов? - Канули, пропали, сгинули. Ну что, есть конспирологический импульс? Конечно, торсионщиков в 1999-2000 зверски раскритиковали, объявили шарлатанами. Что, быть может, и справедливо - оба были рерихианцами, говорили о чакрах, нумерованных расах, Космическом Разуме и прочих странных вещах. А если нет? А если они действительно открыли новый источник энергии и придумали, как его практически применять? Или если бы это сделали не они, а кто-то другой? Представь себя на месте ОПЕКа или там Газпрома!
ОП. Не кажется ли тебе, что противники новых технологий становятся жертвами своеобразного парадокса? Им нужны технологии, причем, видимо, не законсервированные, а развивающиеся, поскольку существующих может не хватить для их цели номер один: телесного бессмертия. А с другой стороны, при статус кво новинки невозможны. Как им быть в этой ситуации со своим заговором?
ЕГ. С теорией заговора тесно связано понятие манипуляции. Что такое манипуляция? Это, как написано в одной книжке, "целенаправленное воздействие на мысли и поведение людей, причем такое, которое этими людьми не осознается". Манипуляция пронизывает всю социальную жизнь. Включи телевизор, и сразу все понятно. Но если кое-что мы видим или знаем или можем реконструировать, то какие-то вещи могут ведь вообще остаться вне поля нашего знания. Вот читал я у того же Шипова, как испытывали передатчик торсионного излучения. Установили его где-то на окраине Москвы, а приемник - некую биоэлектронную систему - в центре. И говорят: вот, если посчитать, то толщина препятствий на пути этого излучения - стены домов, машины и т.д. - была эквивалентна железобетонному экрану толщиной в полметра. И далее что-то там рассуждают об эффективности эксперимента. А можно ведь и о другом подумать - через сколько людей прошло по дороге это излучение и какое воздействие оно на них оказало? А люди, или, условно говоря, мы, остаемся в неведении, объектом каких действий мы являемся, и объясняем, допустим, свою головную боль или внезапные приступы агрессии погодой или тем, что опять зарплату задержали.
Собственно, говоря, задача манипуляторов, как и задача, условно говоря, правительства в "X-файлах", двояка: во-первых, манипулировать, то есть, производить определенные действия, ведущие к желаемому результату, и, во-вторых, не давать осознать объекту манипуляции факт манипуляции, то есть - скрывать действительное положение дел (или - в случае расследования - подсовывать ложные разгадки и объяснения).
ОП. Что ж, получается некоторая система, в которую вписаны люди разных типов, иерархия, зависящая от этих типов.
ЕГ. В общем, да, хотя, конечно, все это очень схематично.
ОП. Между прочим, эту ситуацию можно представить и не так трагически. Юнг, в одной из поздних своих работ, посвященной НЛО (Юнг К.Г. Один современный миф. - М.: Наука, 1993), согласно своей теории рассматривать всякий феномен в том числе и как порождение коллективного бессознательного, обратил внимание на фантастический роман, написанный, однако не фантастом, а астрономом: "Черное облако". Не буду пересказывать сюжет, скажу только, что в романе земляне вступили в контакт с неким объектом, представлявшем собою как бы соединенные в нечто одно индивидуальности с возможностью мгновенного обмена информацией. Это и было Черное облако, бессмертное и всевластное внутри себя. Причем образовалось оно путем эволюции из отдельных существ. Но это, разумеется, "доброе" решение проблемы. Нам до этого далеко. Я, между тем, хотел бы заметить, что у нас есть некоторый вид людей, которые выходят из предложенной, пусть даже очень условной системы. Которые не стремятся к тому, чтобы быть богатыми, не стремятся к тому, чтобы быть бессмертными, не стремятся к всевластию, не стремятся к тому, не стремятся к сему. Но зато они стремятся к некоторым другим вещам, причем жертвуют вот этими всеми "благами". И стремятся совершенно непреклонно именно к ним. Они стремятся как раз к некоторым вещам духовным. То есть нарисованный мир новой олигархии, "черного облака" или чего бы то ни было в этом роде - он именно в первую очередь оказывается "без души". Мы к тому же оказываемся сейчас действительно перед лицом ситуации, в которой создается искусственный интеллект, а не искусственная - заметь себе - душа. Поскольку душа, наверное, быть искусственной все-таки не может. Ее главное свойство как раз в том, что она не искусственная, а естественная, причем естественная не с точки зрения естествоиспытателей. Тогда получается раскладка, которая действительно интересна. Реально людям, которые составляют заговоры, мировые правительства или немировые правительства, вообще людям-манипуляторам, стремящимся управлять другими, противостоят некоторые иные люди, причем не те, кто старается из всех сил этого не делать, а те, которые выходят за рамки этой игры путем равнодушия к ее правилам. Вот эти-то люди мне и кажутся особенно интересными по той простой причине, что, прежде всего, мы с тобой можем их наблюдать не снаружи, а изнутри, в самих себе...
ЕГ: Это так, но только как некоторую дистилляцию от примесей. Ведь и у нас тоже есть некоторые желаньица, нам хочется и денег побольше, и прочего...
ОП: Ну да, но так ты вернешься в систему координат, которую я предлагаю оставить. Мне же кажется интересней обратиться к теме инопланетян с их загадочными целями. В такой же мере, в какой абсолютно непонятны инопланетяне, так и людям, ориентированным на иные ценности, не понятны люди власти, люди, стремящиеся к власти и т.п. Так же точно, наверное, нужно предположить, что, скорее всего, люди, не стремящиеся к власти, людям власти тоже непонятны. И столь же малоприятны.
ЕГ: А помнишь, был такой фильм, кажется, Кроненберга, когда герою попадают каким-то образом некие особые очки - то ли он их покупает, то ли находит - и эти очки дают ему возможность отличать инопланетян от людей. Дело в том, что в человечество там внедрились эти самые инопланетяне, и если смотреть сквозь эти очки, то видишь нечто вроде черепов вместо голов. А другие люди нормальные. Но их становится все меньше и меньше, потому что инопланетяне захватывают всю власть и переделывают всех на свой манер. Понятно, конечно, что это метафора. Понятно, что мы сейчас вот смотрим на окружающий нас мир, и целые пласты этого мира - психологические пласты - они внутренне нам не понятны. Мы можем делать интеллектуальные реконструкции мотивов (как, например, мы реконструируем некрофилов, глядя фильмы вроде "Некромантика"), но наших герменевтических способностей не хватает. Или даже и хватает - в конце концов, это лишь вопрос способности к отождествлению - просто использовать эту способность хочется далеко не всегда. Не знаю, хорошо это или плохо.
ОП: Я тоже не знаю, хорошо это или плохо, важно, мне кажется, наметить вектор, понять, в какую сторону направлены дела наши, скажем так. То мы говорили о них. Теперь мы, в общем-то, говорим о нас. С точки зрения нас они направлены куда-то в сторону "черного облака". С точки зрения нас же, мы сами направлены в совершенно другую сторону. Я хотел бы обратить внимание на то, что для нас, как это ни странно, тоже имеет значение такая вещь, как управление другими. Но не при помощи манипуляции. Или, допустим, у нас может быть стремление к славе, но не только для того, чтобы потешить некоторые свои амбиции, а для того, чтобы иметь возможность воздействовать на большее число людей, простраивая их сознательные и бессознательные уровни так, как это нам представляется наиболее правильным.
ЕГ: Я бы сделал здесь поправку. Говорил бы не о том, что "нам представляется", а о том, что "есть на самом деле". Знаешь, когда-то меня обвиняли в том, что я, дескать, экспериментирую над людьми. Наверное, можно было это назвать и так. Но - хотя я давно отказался от "жестких методов", да и вообще от того, чтобы специально "влиять" на кого бы то ни было - интенция, в принципе, осталась та же самая. Мне интересно создавать такие ситуации, когда люди "теряют почву под ногами" и уже не могут опереться на психические автоматизмы, которые обычно защищают их от реальности. Человек получает шанс сбросить с себя наросшую шелуху и вдруг понять, что он на самом деле чувствует или хочет. То есть у меня не было идеи людям что-то дать, чему-то их учить. А была как раз контридея, то есть было важно, чтобы человек вырос из себя.
ОП: Так это почти одно и то же. Невозможно что-то в человека внести. Это как старая история с таблетками. Понятно, что если ты пьешь таблетки, то все абсолютно функции выполняет не таблетка, а твой организм. Таблетка в любом случае является для организма только сигналом. Она не способна сама что-то совершить - за вычетом, может быть, только самых грубых химических воздействий, как раз похожих на манипуляцию, и, кстати, самых вредных.
ЕГ: Настройки организма можно перестроить - тут тебе и наркотики, и сыворотки правды, и все что хочешь...
ОП: Так я как раз хотел сказать, что как только замечаешь в себе поползновение использовать средства, подобные - условно - манипулированию, как тотчас отказываешься от таких средств, вообще от подобных принципов. А когда ты отказываешься от подобных принципов, то выясняется, что единственный способ, как можно управлять людьми, это давать им шанс самоосознания, самосовершенствования, самовидения...
ЕГ: Да; а давание такого шанса технически осуществляется путем трансляции плодов твоих собственных актов осознания, самореализации и так далее.
ОП: Прекрасно! Вот поэтому-то и получается, как мне кажется, та самая ситуация, о которой часто почти что невозможно сказать. Ведь если мы, например, обратимся к литературе, как и к серьезному кино, то зачастую невозможно ответить на вопрос: "про что?" - та или иная книга, либо вообще произведение искусства. Не спрашивают же, "про что" картина или скульптура! Потому что если мы находимся в пределах жанра, то всегда на этот вопрос ответить можно, так как жанр заранее задает ответ: я тут не беру неожиданные выходы за его пределы, вызванные личной гениальностью исполнителя...
ЕГ: Да, но даже в "трешовых" произведениях можно порою усмотреть такие бездны! Важно ведь как смотреть.
ОП: Позволь, позволь. Ты все время хочешь рассмотреть синтетическое явление. Я же пытаюсь сделать анализ этого синтеза, а ты мне не даешь развести элементы, чтобы показать, из чего состоит этот синтез. В итоге я вынужден обсуждать твои комментарии...
ЕГ: Ну хорошо, хорошо.
ОП: ...вместо того, чтобы высказать мысль. Мысль состоит в том, что существует ряд произведений, не важно уж плохие они или хорошие, относятся они к жанру или не относятся, но ответить на вопрос, о чем они, невозможно. Потому что они не "о чем", а "для чего". Вот это самое главное. А уж как их классифицировать - это проблемы классификаторов, связанные, вообще говоря, с их правополушарной активностью.
ЕГ: Не верю я что-то в эти полушария.
ОП: ОК, я пошутил. Я только говорю, что такие произведения существуют. И вот в рамках наметившейся нашей беседы можно ответить на вопрос, для чего они, или, что они, собственно, такое. Они есть формы трансляций пережитых осознаний для тех, кто потенциально способен к чему-то подобному или нуждается в такого рода поддержке для самореализации. Вот и все. В этом смысле художественное произведение, имея подобную цель, не имеет показателя "о чем". Вроде того, как в нынешней физике: объект имеет массу, но не имеет веса. Т.е. когда мы переходим в микромир, перестают действовать законы макромира. Так же вот и здесь. В обычном, бытовом сознании все книги о чем-то. А это не так. В общем, остается более или менее трудным вопрос о проникновении в сознание другого, тем более, что мы, судя по всему, находимся в ситуации, где начинается забег миллиардов, притом что к финишу приходят единицы. То есть если говорить о том, что происходит в обществе, ориентированном на сверхуспех в области обретения денег, власти, пожалуй, и медицинского бессмертия, то подключаются к бегу к цели чуть не все, а побеждают именно единицы.
ЕГ: Но есть ведь и противоположная тенденция. Вот Иноземцев пишет, что в постиндустриальном обществе, наоборот, растет количество людей, для которых приоритетными мотивациями являются нематериальные цели.
ОП: Да, я как раз сегодня его проглядывал... Я, конечно, имел в виду наше сегодняшнее общество и то, что происходит в России. Естественно, что для достижения целей мирового заговора или мирового контроля совершенно не нужно, чтобы в этом участвовали все. Вполне устраивают и люди, интересы которых направлены не на материальные вещи, и даже не на вещи, связанные с властью и другими искушениями этого мира. Они могут заниматься сколько угодно своей духовностью. Они не вызывают совершенно никакого протеста со стороны тех, кто занимается иными играми по той простой причине, что они находятся несколько в иной плоскости и остаются для тех, как и было сказано, малопонятными.
ЕГ: Ну а как же Иисус Христос?
ОП: М-да, вот тут-то и проблема, что время от времени кое-кого из них приходится распинать. Но обыкновенно подобные люди не видны для власть предержащих, так же как власть предержащие не видны для всех остальных. В самом деле: среди людей власти попробуй-ка назови действительно человека, обладающего властью, хотя мы точно знаем, что где-то там таковые есть. Заговор тем и отличается, что "мировое правительство" себя не выказывает на каждом шагу и не говорит: "вот оно я". Так же точно им не видна и противоположная система, которая опирается на духовность, а виден - и тем, и другим - я бы сказал, слой относительных неудачников: тех, кто стал президентами конкретных стран или министрами обычных правительств. Они именно неудачники: хотели достичь абсолютной власти, а достигли, может быть, только видимости ее.
ЕГ: А как же популярные актеры, писатели?
ОП: Вот-вот. Они тоже всем видны, они тоже "неудачники". Вот, это то, что знают друг о друге, видят друг у друга эти два полюса. Они на самом деле защищены друг от друга прослойками этих относительных неудачников. С одной стороны - политики, правительства, всякого рода структуры, которые о себе заявляют более или менее громко. С другой стороны - деятели культуры, которые получают всевозможные премии, устраивают конференции...
ЕГ: То есть люди состоявшиеся. С точки зрения социальной, по крайней мере, они самореализовались.
ОП: Верно. Дело в том, что ведь неизвестно: может быть, среди людей власти один-два и впрямь держат рычаги управления. И точно так же среди своры деятелей культуры, возможно, есть такие, которые не на словах владеют умами: они, скорее всего, владеют этими умами так, что это может быть и незаметно вполне - или незаметно на каком-то этапе. Таким образом, мы видим две ширмы. За этими ширмами скрываются реальные фигуры. Но они не видны ни с одной стороны, ни с другой. Они представляют собой людей в тени.
ЕГ: Но вот "духовные" - почему они не видны?
ОП: Потому что они обычно очень сильно профанированы окружающей их обстановкой. То есть если ты являешься эзотерическим учителем, а рядом с собой видишь еще пять тысяч гуру, которые говорят "Ом!", можешь не сомневаться: ты не виден. То же самое происходит и с теми, кто держит рычаги управления. Рядом держатся за рычаги, которые, правда, никуда не ведут, тоже тысячи, имеющие те же названия, регалии и т.п.
ЕГ: То есть невидимые находятся среди видимых, потому и не видны?
ОП: Возможно, что некоторые и вовсе не видны...
ЕГ: Гималайские махатмы...
ОП: Ну да. Можно представить, что не все выстроены в ряд вдоль ширм.
ЕГ: Ну а народ?
ОП: А народ посередине - между этими ширмами. Он на них-то и взирает, между прочим, на эти ширмы. Это вот как раз их демонстрируют по телевизору - да и вообще выставляют на показ. Откровенней всех в своей закрытости ведет себя бизнес: он прямо говорит, что существует бизнес-тайна. И вот когда мы таким образом рассмотрели мир, наша эмоциональная оценка, как это ни странно, может оказаться отчасти позитивной, оптимистичной. Поскольку даже если все время растет число людей, которых постоянно "покупают" с помощью денег или власти, которыми манипулируют, то все же не следует забывать, что манипулировать возможно далеко не самыми главными вещами в мире. Мне кажется наиболее интересным тот момент, что люди власти, какой бы власти они ни достигли, никогда не управляют главным.
ЕГ: Что же ты имеешь в виду под "главным"?
ОП: Я имею в виду экзистенцию человеческих существ. Она не поддается управлению, а если бы даже поддавалась, то, спрашивается, зачем? Что с нею делать?
ЕГ: Ты имеешь в виду экзистенцию самих этих деятелей?
ОП: И их, и их жертв. Они, конечно, пытаются уничтожить и в себе, и в других эту самую экзистенцию, но до конца никогда не могут, ведь это больше, чем смерть духовная и физическая вместе взятые: это превращение чего-то в абсолютное ничто. Этого нельзя достичь, да к тому же еще и с противоположного полюса идут постоянные энергетические импульсы, направленные на противоположные задачи. С этим ничего не может поделать даже самая жесткая из систем, а игры, связанные с продуцированием подобных систем и укладыванием в них других и себя - не более чем затяжная форма самоубийства, к которому, вообще говоря, человечество склонно, но которому есть и противовес. Мир и устроен с этим противовесом.
ЕГ: Просто битва Ахурамазды с Ахриманом! Мне кажется, стоит несколько усложнить схему. По сути дела, речь идет о том, что движет людьми, о мотивах деятельности. Мы выделили две группы мотивов, которым соответствуют два класса людей. С одной стороны, в качестве мотивов мы имеем ВЛАСТЬ и ДЕНЬГИ, с другой - ТВОРЧЕСТВО. Предлагаю ввести третий мотив, который, как представляется, актуален для наибольшего количества людей, и который мы совершенно упустили из виду в наших предыдущих рассуждениях. Мотив этот - ПОТРЕБЛЕНИЕ (а также РАЗВЛЕЧЕНИЕ как разновидность потребления, но уже в сфере знаковости, а не в сфере материальных вещей). Получается некий треугольник, который можно было бы для наглядности изобразить графически. Каждому мотиву или комплексу мотивов (понятно, что каждый ключевой мотив - это символ, то есть функция, разложимая в некий бесконечный ряд) соответствуют свои актанты - люди, у которых эти мотивы являются доминирующими. Давай попробуем опять-таки условно, символически как-то обозначить эти классы людей. С первой группой понятно - это политики и бизнесмены (или, иначе говоря, правители и торговцы). Потреблению-развлечению очевидно соответствует народ (или иначе - "масса"; ср. устоявшиеся термины "массовый потребитель" и "массовая аудитория"). Несколько сложнее с третьей группой, поскольку творчество - понятие слишком многогранное. Что такое творчество? Это производство некоторых ценностей, не преследующее непосредственно утилитарных целей, так?
ОП: И в этом отношении оно связано с игрой, как деятельностью, доставляющей удовольствие и не имеющей никаких целей помимо себя, как ее определял Кант. Витгенштейн показал, что бесконечный спектр значений этого слова препятствует превращению его в термин.
ЕГ: Удовлетворимся Кантом. Но, с другой стороны, творчество, действительно, не обязательно прежде всего "кантианская" игра (как, допустим, поэзия или лицедейство). Есть и другие виды творчества, например, научное или религиозное. В этих случаях, как кажется, важен момент не столько удовольствия от процесса, сколько момент стремления к знанию (в случае науки) или к истине (в случае религии). При этом все разновидности творчества все равно оказываются противопоставлены как власти с деньгами (как бескорыстное корыстному), так и потреблению-развлечению (как активное пассивному). Поэтому я предложил бы абстрагироваться от типологических различий творческой деятельности, и назвать актантов творчества обобщенно ТВОРЦАМИ (которые дальше могут уже подразделяться на артистов, ученых, мистиков и т.п.).
ОП: Ну хорошо, и в чем же принципиальное отличие этой тетрарной схемы от той бинарной, к которой мы пришли раньше?
ЕГ: В том, что, во-первых, эта схема безоценочна (нет деленья на черных и белых), во-вторых - диалектична, то есть содержит в себе динамику отношений. Все углы нашего треугольника взаимодействуют между собой. Люди ВЛАСТИ (различие между политиками и бизнесменами в данном случае могут быть редуцированы) для достижения своих целей нуждаются в том, чтобы манипулировать МАССАМИ. Политикам надо, чтобы за них проголосовали, торговцам - чтобы их товар купили и т.д. В ход идет идеология, пропаганда, реклама, разного рода способы воздействия "на мышление и поведение". Для того чтобы воздействовать на МАССЫ, люди ВЛАСТИ нуждаются в услугах ТВОРЦОВ, которые выступают в данном случае как ИНТЕЛЛЕКТУАЛЫ, чей труд и творческую энергию люди ВЛАСТИ покупают (за некоторые деньги или статус, то есть в обмен на некоторую энергию власти). А это ведь может быть для некоторых очень соблазнительно. Некоторые в самом деле продаются - и становятся ТВОРЦАМИ очень специфического типа: обслуживающим персоналом власти. При этом, как правило, чтобы скрасить свою продажность, они либо впадают в цинизм (выставляют свою беспринципность напоказ, одновременно демонстрируя ее как бы нарочитость), либо развивают какие-то апологетические теории, функция которых - обосновать необходимость и рациональность факта собственной продажности (например, как некий новый Писарев хулят Пушкина, противопоставляя ему сапоги; призывают делать реальное дело, а не предаваться "интеллигентской болтовне"). Примечательно, однако, что, работая на людей ВЛАСТИ, многие ИНТЕЛЛЕКТУАЛЫ (в той степени, в какой они остаются "чистыми" ТВОРЦАМИ), зачастую преследуют собственные цели, совершенно перпендикулярные интересам ВЛАСТИ.
ОП: Погоди, каким же это образом?
ЕГ: Очень просто. Например, делая рекламный ролик как произведение искусства - то есть сосредотачиваясь на эстетических, а не прикладных моментах. Или человек пишет статью о политике, и при этом больше всего его заботит ритмика фразы, аллитерации, он решает какие-то внутренние стилистические задачи…
ОП: Получается по этой схеме, что все остаются в выигрыше. Люди ВЛАСТИ добиваются нужного для себя эффекта; МАССА получает, что потреблять; а ТВОРЦЫ решают творческие задачи и при этом не помирают с голоду, потому что их кормит ВЛАСТЬ, которая сама кормится за счет МАССЫ, которой манипулирует посредством ТВОРЦОВ.
ЕГ: Да нет же, это один из возможных вариантов. Конечно, порой реализуется и он, но вообще все не так просто. Бывают и конфликтные ситуации. Например, ТВОРЦЫ, так или иначе, мешают людям ВЛАСТИ реализовывать их интересы, и люди ВЛАСТИ начинают их по всякому репрессировать. Цензура, высылка, изоляция в тюрьме, ссылке или сумасшедшем доме, а то и прямая физическая расправа - примеров, надеюсь, приводить не требуется? Другой тип конфликта: между людьми ВЛАСТИ и МАССОЙ. С одной стороны - бунты и революции, когда ВЛАСТЬ фрустрирует потребность МАССЫ в "хлебе и зрелищах". С другой - "война против собственного народа", которую развязывает ВЛАСТЬ, когда МАССА не несет ей требуемую дань в виде налогов и сборов, должного почитания или соблюдения "общественного порядка". Формы тут, как ты знаешь, многообразны - от отключения электроэнергии до "зачисток" городов и сел, от милицейского разбоя на дорогах до насильственного переселения целых народов.
ОП: Ну да, или - "в тюрьму за анекдот".
ЕГ: Что еще важно, так это диффузность всех трех выделенных групп. Во-первых, у конкретного человека в течение жизни или в зависимости от ее обстоятельств мотивационная доминанта может сильно смещаться, переводя его в другой класс актантов. Например, был человек ВЛАСТЬЮ, вышел на пенсию и стал тихим садоводом. Или наоборот - типичный ТВОРЕЦ, допустим, ученый, внезапно оказывается миллиардером, да еще в придачу и политическим борцом. Или уходит в другую сторону - берет и из оперного певца переквалифицируется в попсовика, т.е. сливается уже не с ВЛАСТЬЮ, а с МАССОЙ (правда, этот случай можно трактовать и как смешение творчества с торговлей). Впрочем, такие скачки из Савлов в Павлы, как кажется, довольно редки - чаще доминирующая мотивация так или иначе остается стабильной, задавая структуру личности, просто при неблагоприятных условиях как бы затушевывается, а при благоприятных расцветает. А вообще мне пришло сейчас в голову, что мотивационная триада ВЛАСТЬ-ТВОРЧЕСТВО-ПОТРЕБЛЕНИЕ - это некоторая реализация метафизических принципов раджаса, саттвы и тамаса, из сочетаний которых, согласно индусам, вообще состоит все на свете.
ОП: Ну что ж, этот твой треугольник хорош и, вероятно, устойчив - наподобие пирамиды. Эта пирамида, конечно, складывается не из камней, а из людей, а то и из энергий, а потому текуча и зыбка, как радуга. В ней есть, правда, и что-то обидное для человечества, но это обидное присутствует неизменно во всем мире, ничего не поделаешь. То есть можно было бы попытаться что-то изменить. Но вряд ли итог оправдал бы усилия. Так что пусть лучше все остается, как есть. Насколько я помню, ты любишь эту идею.
Опубликовано по частям в Русском Журнале: часть 1 (08.02.2002), часть 2 (15.02.2002)
© Евгений Горный, Олег Постнов, 2002-2009.
© Сетевая Словесность, 2007-2009.
Рейтинг публикации:
|
