Мария Герменчук: «Опасность чернобыльского загрязнения не уменьшилась…»
В Белоруссии создается уникальная система экологического контроля
Мы познакомились несколько лет назад. В Минске проходила встреча
писателей Белоруссии, Украины и России, пишущих о чернобыльской
трагедии. О тех днях, и о том, как ученые Белоруссии минимизируют
последствия аварии. Особенно запомнилось выступление начальника
«Республиканского центра по гидрометеорологии, контролю радиоактивного
загрязнения и мониторингу окружающей среды» Министерства природных
ресурсов и охраны окружающей среды Республики Беларусь Марии Герменчук. Я
поинтересовался у нее тогда, откуда она столь глубоко и всесторонне
знает о событиях весны и лета 86-го года?
«А я ученица профессора Нестеренко», - с гордостью и почти вызовом
ответила она. С вызовом - так как В.Б. Нестеренко был одиозной фигурой в
Белоруссии. Он одним из первых понял масштабы случившегося и всячески
убеждал власть принимать активные меры по борьбе с радиационным
поражением людей, тем самым вызвав лишь ее недовольство, поскольку та
старалась скрыть (по распоряжению из Москвы) масштабы трагедии.
Кончилось все тем, что Нестеренко был уволен из директоров Института
ядерной физики, отрешен от Академии наук. Ну а поддержка его академиком
Сахаровым лишь усилила неприязнь к нему. Признаваться тогда, что ты
ученик Нестеренко – для этого надо было иметь определенное мужество, и
оставаться принципиальным человеком.
Вот почему я обрадовался новой встрече с Марией Григорьевной.
Разговор начал под впечатлением от посещения Центра в Гомеле.
- В Белоруссии, похоже, создана уникальная и эффективная медицинская
система для оздоровления людей, пострадавших от радиационного удара. Вы
согласны?
- В Белоруссии, я бы сказала, создана чрезвычайно эффективная система
радиационной безопасности окружающей среды, что и стало хорошей основой
для медицины. Ведь речь идет не только о лечении людей, но и создании
для них безопасных условий жизни. Окружающая среда тщательно
контролируется, на основе чего строится целая система мероприятий по
минимизации облучения населения и самой окружающей среды.
Эффективность работы белорусской системы – это предмет нашей особой
гордости. После аварии в Фукусиме японцы очень серьезно изучали наш опыт
работы по контролю радиоактивных загрязнений. Наша система работает в
автоматическом режиме и очень удобна для использования.
- Что же это за система?
- Она многоуровневая. Мы не отделяем гидрометеорологические и
радиационные наблюдения, и называется она: «Единая система
гидрометслужбы и мониторинга окружающей среды». Мы размышляли,
прикидывали, какие основные с научной точки зрения подходы можно
реализовать для того, чтобы эффективно использовать все, что имеется -
не строить новое, не что-то дополнительно создавать, а именно
использовать уже существующиею аппаратуру и станции. Это принципиально,
особенно для Белоруссии. Россия может позволить себе отдельно что-то
делать, не совмещать в одном месте все наблюдения. Мы же в ином
положении – лишних ресурсов у нас нет. Система мониторинга строится на
следующих принципах: защита окружающей среды, радиационная и
экологическая безопасность, оптимальное использование доступных
ресурсов. А доступные ресурсы у нас это что? Уже существующие станции.
Система уже снабжена электроэнергией, есть связь, осуществляется сбор и
передача информации. И все это завязывается в единую технологическую
схему, что позволяет нам экономить ресурсы и совмещать экологические,
радиационные, метеорологические и гидрологические наблюдения. В будущем
мы выйдем на систему, которая будет оценивать экологическую обстановку в
целом.
- В том числе и появление новых загрязнителей?
- Я так понимаю, что вы имеете в виду те новые источники, которые появляются при сочетании тяжелых металлов с радионуклидами…
- Да, именно этот эффект, как известно, обнаружили ученые
Белоруссии. Поразительно, но спустя некоторое время появляются новые
источники загрязнения – такое впечатление, будто радиация пытается
скрыть свое страшное лицо и постоянно изменяет его, скрываясь в новых
радионуклидах. Неожиданное явление!
- И малоизученное. Наша задача не искать, как они воздействуют на те
или иные материалы или усиливают их активность, а собрать эту новую
информацию, сформировать из нее базы данных. И на этом основании уже
можно будет решать вопросы медицины и экологии.
- Вы бываете во всех «сложных» районах республики. Что вас поражает больше всего?
- Когда видишь человека каждый день, то не замечаешь, как он меняется.
А вот если вы не виделись много лет, то изменения сразу бросаются в
глаза. Нечто подобное происходит и с радиационным заповедником – местом в
республике самым, как вы подметили, «сложным». Там нетронутая природа,
которая без воздействия человека живет по своим законам. Но люди-то
живут на границе Зоны, и нормально живут. Самое яркое впечатление - как
раз от них. Люди со временем перестали воспринимать ситуацию, как конец
света. Нет, опасность чернобыльского загрязнения не уменьшилась, только
люди уже принимают ее как данность.
И те люди, которые живут в Гомеле, в Гомельской области, уже говорят:
«Да, опасно, но мы знаем, где опасно, что опасно, мы знаем, как здесь
жить». Мы же задаемся следующим вопросом – а что дальше? А дальше -
ситуация будет постепенно улучшаться, мы достигли определенного уровня
защиты, и его надо поддерживать.
- Особенно в связи со строительством АЭС в Белоруссии?
- Да речь идет о разработке новой редакции закона о радиационной
безопасности в Республике Беларусь. Вводится общемировая практика оценки
трех видов ситуации облучения – аварийной, существующей и планируемой.
Мы должны иметь определенные ресурсы и средства, чтобы поддерживать
радиационную безопасность на социально приемлемом уровне.
- Ситуация планируемого облучения – вопрос в обществе самый, скажем так, дискутируемый…
- А потому так важен радиационный комплексный мониторинг, особенно в
зоне атомной станции. Да, мы знаем, как его организовать. Но мы хотим те
ресурсы, которые нам выделяются, использовать для всех видов
безопасности, в том числе и гидрометеорологической. Надо организовать
дополнительные метеорологические наблюдения в зоне станции. В том числе
необходимо и высотное аэрологическое зондирование, чтобы в случае
возникновения аварийной ситуации на АЭС, на той же Игналине, которая в
период вывода становится еще более опасной, или в Финляндии, или на
Балтийской, если ее построят, у нас была исчерпывающая информация. А это
возможно лишь в очень хорошем комплексном центре, в котором будут все
виды наблюдений не только радиационных, но и метеорологических, и
гидрологических. И вот в этом мы видим уникальность нашей деятельности -
увязать абсолютно все, что можно, на информационном уровне. Правильно
выстроенная система не только наблюдения, но и сбора-передачи информации
позволяет уже сегодня оперативно принимать решения. А это необычайно
важно в любой ситуации, повседневной или аварийной.
- А сотрудничеством с коллегами из России вы довольны?
- Хотелось бы его расширить. Есть программа Союзного государства:
«Развитие системы гидробиологической безопасности Союзного государства
на 2017-2021 годы». Она предусматривает экологический и радиационный
мониторинги. Но, к сожалению, мы не имеем права в рамках Союзного
государства разрабатывать нормативные документы. А надо бы это делать.
Беседу вёл Владимир Губарев
Минск
Источник: stoletie.ru.
Рейтинг публикации:
|
