Известно, что во время Второй мировой войны и союзники, и японцы работали над превращением в оружие живых организмов и натуральных токсинов. Давно подозревалось, что аналогичная очень секретная программа была и у Германии, хотя Гитлер официально запретил биологическое оружие. И вот наконец биолог Клаус Райнхардт из Тюбингенского университета (ФРГ) смог приоткрыть завесу страшной тайны. По его мнению, под вывеской энтомологического института, который возглавлял исследователь насекомых Эдуард Май (умер в 1956 году), на территории концлагеря осуществлялся зловещий проект, и Май, считает г-н Райнхардт, приложил к нему руку.
Самка Anopheles gambiae (изображение Tony Brain, Science Photo Library, Corbis).
Учёный разыскал в архивах рапорты Мая, в которых рассказывается, что лучше всего с самолётов сбрасывать тот, а не иной вид малярийного комара. Сотрудники его института изучали, сколько времени москиты способны продержаться в ЛА без еды, и лучше всех с испытаниями справился Anopheles maculipennis. Г-н Райнхардт комментирует, что при всей своей чудовищности подобная задумка смехотворна: малярийные комары вряд ли выживут в сравнительно холодном климате и при отсутствии тёплых болот. В найденной им документации ничего не говорится о том, как их собирались выращивать, в каких условиях перевозить и куда сбрасывать. Оборудование, которым располагал Май, скорее всего, было чрезвычайно убогим.
Грегори Кобленц из Университета Джорджа Мейсона (США) полагает, что такая программа не имела перспектив. По его словам, даже если сам Май был настроен серьёзно, до фактического производства и тем более применения этого вида биологического оружия было очень далеко — примерно как до Луны.
Дискуссия о том, действительно ли рейх планировал биологическую войну, пока не получила однозначного разрешения. Большинство историков считают, что исследовательский институт, образованный в Дахау приказом шефа СС Генриха Гиммлера в 1942 году, имел оборонное, а не наступательное значение. Но ряд специалистов — в частности Фрэнк Сноуден из Йеля — верят сообщениям о том, что в 1943 году Германия якобы затопила болота к югу от Рима и наводнила регион малярийными комарами, дабы сдержать наступление союзников. Когда тебя загоняют в угол, будешь хвататься за любую соломинку.
Зачем СС мог понадобиться энтомологический институт? Вши — вот ответ. Как подчёркивает г-н Райнхардт, одной из самых больших проблем на Восточном фронте был тиф, жертвами которого становились не только заключённые, но и тюремщики. Некоторых узников Дахау к тому же заставляли работать на военную и химическую промышленность. Следовательно, они были нужны живыми и здоровыми, поэтому избавление от вшей и крыс было простой необходимостью (в этом и состояло оборонное значение института). Май планировал заниматься различными переносчиками заболеваний, не только вшами.
Тем временем врач Клаус Шиллинг проводил эксперименты, заражая узников малярией (за что его казнили после войны). В его распоряжении находилось множество анофелесов, и этим обстоятельством, по мысли г-на Райнхардта, Май тоже воспользовался.
Результаты исследования опубликованы в журнале Endeavour.
Подготовлено по материалам National Geographic.
