О Евгении Степановиче Березняке и его подвиге в последнее время говорили много. О разведчике снимали фильмы, писали статьи. Его навещали чиновники, заботились о здоровье.

Пожилой герой, не смотря на возраст и слабость, всегда смотрел с экранов живым взглядом. Словно учил всех нас, молодых, но с потухшими глазами, быть сильнее, гореть, желать и жить.

Он прожил яркую и долгую жизнь. До войны работал учителем, затем возглавлял Львовский горотдел образования. А в 1941 году включился в активную подпольную борьбу с немцами, был пропагандистом и связным. В 1943 году  его направили  в Москву в школу Главного разведывательного управления, после окончания которой он возглавил группу военных разведчиков под кодовым названием «Голос». В ночь на 19 августа 1944 года группа десантировалась на территории Польши под Краковом и в этом районе выполняла боевое задание 156 дней. Его команде удалось выяснить план минирования Кракова, собрать и передать достоверную информацию о дислокации нацистских армий, воздушных дивизий.

Но за такую работу власти отплатили ему лагерями и проверками. Дело в том, что после  операции Березняк попал в гестапо. Но смог выбраться оттуда. За такое геройство его и заточили в фильтрационный лагерь в Подольске. Окончательно Березняка реабилитировали лишь в 1965 году. После войны он продолжил карьеру педагога, получил звание Героя Украины, активно писал статьи для газет и журналов.

В феврале 2014 Евгению Березняку, которого мы знаем и чаще называем именем киношного персонажа «майор Вихрь»,  должно было исполнится 100 лет. Увы, до этой знаменательной даты Евгений Степанович не дожил всего три месяца. Его не стало в выходные - сломил инсульт. Тяжелая болезнь подкосила его два года назад. Но Евгений Степанович стремился жить дальше. Ради детей, внуков и правнуков. В последние дни ему даже стало лучше. Но увы.

Кадр из кинофильма "Майор Вихрь". В киноленте легендарного разведчика сыграл Вадим Бероев (справа).

Время и место похорон его родственники пока не знают. Но надеются, что хоронить героя будут с военным почестями.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Вдова  майора Екатерина Березняк: «Его смерть  для нас - неожиданность»

- Смерть Евгения Степановича стала для нас неожиданностью - последние два года он болел, а тут пошел на поправку, хорошо себя чувствовал, - вздыхает вдова майора Екатерина Кузьминична. - Мы вместе планировали его 100-летие. И тут - инсульт. Судьба у него была непростая - мама рано умерла, с мальчиком никто не нянчился. Поэтому воспитывал он себя сам. А после прошел и войну, и подполье, и разведку.

ДОСЛОВНО

«В камере гестапо я пел украинские песни»

Три года назад «Комсомолка» по душам поговорила  с «майором Вихрем». Мы публикуем самые интересные цитаты героя из той беседы.

«В течение 20 лет после войны никто и не догадывался, что я бывший военный разведчик, даже мой родной отец. Приятели и знакомые думали, что я был в партизанах. В 1965 году перед выходом фильма «Майор Вихрь»  на экраны в «Комсомольской правде» появилась статья «Город не должен умереть». Именно благодаря ей страна и узнала о том, что разведку в Кракове возглавлял я - газета назвала мое имя. Тогда я работал начальником управления школ Министерства просвещения УССР, и сотрудники начали ходить ко мне не по делу, а чтобы посмотретьна «майора Вихря» . Через три недели после публикации я получил уже около 7 тысяч писем. Адресовались они очень просто: «г. Киев, майору Вихрю». Почтальоны приносили мне их прямо на работу. Разумеется, я физически не мог ответить на все, поэтому написал книгу «Я - Голос», где поведал правдивую историю группы разведчиков («Голос» был моим псевдонимом).До сих пор люди знают меня именно как майора Вихря, и мало кто вспоминает мою настоящую фамилию. А поляки зовут меня «капитан Михайлов», несмотря на то что я давно генерал-майор.»

« Я два с половиной года действовал во вражеском тылу, выполняя задание, и каждый день мог стать для меня последним. Но я не боялся, знал: ни на минуту нельзя терять самообладания. Ведь это грозило сорвать огромную работу, которую мы вели вместе с польскими побратимами. Даже когда оказался в гестапо в камере длиной в три шага, я прохаживался там и напевал под нос украинские песни. И когда мне удалось бежать (на краковском рынке Тандетта. - Авт.), я не трусил и не оглядывался. Просто ждал, пока толпа вынесет меня с рыночной площади. Хладнокровие и спокойствие - черты, необходимые разведчику».

«С приходом Леха Валенсы в стране возникли негативные настроения по отношению к советским солдатам, нас даже называли оккупантами. Как раз в это время меня пригласили в Ягеллонский университет на встречу по поводу годовщины великой Победы. Там собрались ученые со всей Польши, и один из них, мой приятель, профессор Скомский, который во время войны помогал нашей группе, предупредил, что в зале есть люди, готовые подписаться под обвинениями в адрес Красной армии. После того как в зале прозвучала речь, где говорилось о грабежах и насилии, якобы принесенных советскими войсками, мне дали слово. Я встал и поинтересовался у аудитории: почему меня называют оккупантом, почему называют оккупантами мою радистку и тех 1800 советских солдат, которые пали на улицах Кракова, спасая город? Когда мы отправлялись в тыл врага, мы знали, что в разведке погибают трое из четверых. Тем не менее, мы летели освобождать польскую землю. После того как я закончил, зал взорвался аплодисментами.