Как предавали Россию. Ельцин. Часть 3
Реформаторы видели в Ельцине бульдозер, под прикрытием которого можно зареформировать до лохмотьев любую страну
Можно считать это совпадением, можно — злым умыслом, но возвышению Ельцина, его переезду в Москву сильно способствовал Юрий Андропов. Умирающий генсек позвонил однажды, в декабре 1983 года, в ЦК КПСС, Егору Лигачеву, уже из больничной палаты, и попросил с оказией поехать в Свердловск и «посмотреть» на Бориса Николаевича. Лигачев поехал, посмотрел, рассказал Горбачеву, и дело было решено.
Тут можно вспомнить, что как раз легендарный глава КГБ нынче считается чуть ли не главным идеологом реформирования советской системы. Именно он подвел к главному посту в СССР молодого и энергичного по тем меркам Михаила Горбачева. И как раз Андропов в свое время был инициатором создания группы молодых экономистов во Всесоюзном НИИ системных исследований. Институт этот в самые лютые застойные годы был филиалом Международного института прикладного системного анализа, основанного в начале 70-х годов в Вене. Позже на стажировки в Австрию ездили Гайдар, Чубайс, Кох, Авен.
Все дети Андропова, по его сценарию или сами по себе, сошлись в 90-е годы во власти СССР и России. Какими себе представлял реформы интеллектуал и идеолог из комитета госбезопасности, сказать теперь невозможно, однако в реальности они обернулись самым немудреным мародерством. Европейски образованные реформаторы Ельцина кутили, жрали и крали, как пресытившиеся солдафоны в зажиточной деревне.
«Круче всех рубит систему»
Ни Ельцин, ни Горбачев не имели абсолютно никаких планов реформирования страны. И если побитый Михаил Сергеевич, развалив свою страну, оказался не у дел, то для Ельцина все только начиналось. Главное, что его во всей этой истории привлекало, — масштаб задачи. Для малоумной, но кипучей натуры было естественным делом «горы разгребать». Одни люди такой породы поедают граненые стаканы. Другие — записываются в вожди и берутся вести куда-нибудь страну.
Вопрос «куда» возник перед Ельциным, надо полагать, неожиданно. Никаким либералом и никаким демократом Борис Николаевич не был. Даже в свердловские годы он барствовал, а уж потом и вовсе требовал: «Иди и делай, что тебе царь велел!», с должностей вышибал за недобрый взгляд или за то, что сел наравне с государем, как, например, редактора «Московской правды» Маркова. «Какой он демократ, господи боже мой! — говорил о нем Николай Рыжков, выходец с „Уралмаша“, дослужившийся до премьер-министра. — Нашли демократа! Более авторитарного человека я не встречал!»
В либералах Борис Николаевич оказался, потому что их тоже можно было возглавить и куда-нибудь повести. Избранными в руководство Межрегиональной депутатской группы в 1989-м оказались четыре профессора и один строитель — Борис Николаевич. Когда профессоров спрашивали, чего они такого в Ельцине нашли, те отвечали: «Смел, круче всех рубит систему». А им ничего другого и не надо было.
Когда Ельцин пришел к власти, он, собственно говоря, тоже ничего, кроме как крушить систему, не хотел. Даром что строитель. А уж в экономике Борис Николаевич разбирался как свинья в апельсинах. Со своим главой реформаторского блока Егором Гайдаром Ельцин знакомился в бане и был околдован экономической чертовщиной, которую тот нес. К тому же трезвым в бане он бывал редко. Чтобы не показывать свое дремучее невежество, ну и из благоговения перед чернокнижником, умевшим сказать без бумажки так много ученых слов разом, Борис Николаевич Гайдара утвердил и поручил ему формировать новое правительство.
И земляк Бурбулис, и Чубайс, и Кох с Авеном — все они видели в Ельцине бульдозер, под прикрытием которого можно зареформировать до лохмотьев не то что одну, а с десяток отборных, жирных государств, совершенно не беспокоясь за свою безопасность. И «молодые реформаторы» вволю покуражились, пуская по миру одну из величайших стран мира.
Если в двух словах подводить хотя бы самые общие экономические итоги правления Ельцина, то они таковы. ВВП России в 1990–1998 годы сократился на 40% — это падение больше, чем в годы Великой Отечественной войны. Промышленное производство к 1996 году в РФ сократилось на 50%, сельскохозяйственное — на треть. Доля сырья в экспорте с 1990 по 1995 год выросла с 60 до 85%. В период «шоковой терапии» за чертой бедности оказались 44% населения. С 25-го места в 1990 году по уровню жизни Россия переместилась на 68-е место в 2000-м. Внешний долг России в 1998 году достиг 146,4% ВВП.
Государственный оборонный заказ сократился с 1991 по 1995 год в пять раз, а военный бюджет лишь в 1998–1999 годы — втрое.
Продолжительность жизни в России в 90-е годы сократилась c 63 до 56 лет у мужчин, с 76 до 70 — у женщин, а демографические потери превысили 10 млн человек. Младенческая смертность выросла вдвое. В последний раз естественный прирост населения в РФ был положительным в 1991 году. Начиная с 1992 года он стал отрицательным и впервые вышел на положительные значения лишь в 2012 году.
Социально-культурные последствия десоветизации общества и деградации экономики измерить вообще невозможно. В 90-е годы в России сформировалось общество, отрицающее практически все традиционные ценности — честный труд, научные знания, защиту Родины, совесть. Все это заменила жажда наживы. Все положительные примеры созидательного существования в обществе, весь воспитываемый на протяжении многих лет патриотизм, все образы героев, все нравственные ориентиры бывших советских людей были оплеваны и загажены либералами как «совок», как нечто постыдное и смешное.
Реформаторы, которые должны были заложить начала для здоровой экономики, истребили для целых поколений представления о честном предпринимательстве, веру в хоть какую-то возможность зарабатывать честным путем, развратили руководящие круги и в государстве, и в бизнесе. Власть в годы Ельцина сформировала несуверенную, ориентированную на Запад элиту, чьи жизненные сценарии никак не связаны со страной. Ельцинское «Берегите Россию» в контексте его решений и поступков трансформировалось в издевку и спровоцировало развитие смехового восприятия патриотизма в правящей среде. Под влиянием выпестованных Ельциным либералов любовь к Родине в обеспеченных кругах России стала считаться признаком слабого ума и нравственной отсталости, а предательство национальных интересов — как признак дальновидности и служение идеалам добра. Разрушительное действие западной либеральной идеологии сказалось на целых поколениях, выросших вне контекста родной культуры, с представлениями об ущербности, виновности и преступной сущности российского государства.
По выражению одного из известных американских советологов Питера Реддуэя и его соавтора Дмитрия Глинского, «впервые в современной всемирной истории одна из ведущих промышленно-развитых стран с высокообразованным обществом ликвидировала результаты нескольких десятилетий экономического развития».
Дмитрий Трунов
Источник: rusplt.ru.
Рейтинг публикации:
|
