Когда у нас говорят о миграции, имеют в виду прежде всего таджиков с молдаванами, «которых никто не считает». То есть тех, кто приехал в текуще существующее государственное образование РФ из-за пределов его несуразных границ. То есть – полноправных граждан исторической России. Географические познания наших юных современников доходят также до такой глубины, что иноземными мигрантами считаются вовсе уж полноправные сограждане с Кавказа.
Этой проблеме посвящена главная тема понедельничного номера журнала «Однако». Но мы развивать её сейчас не будем. Тем более, что описывается она двумя простейшими аксиомами. Первая: если ты уходишь из империи, империя сама приходит к тебе. Вторая: выход – там, где был вход. А Михаил Леонтьев на пару Дмитрием Лекухом дополнительно указывают на административно-экономическую природу недоразумений, что незамысловато регулируется умеренными репрессиями с точечными расстрелами. Делов-то.
Однако с этих очевидностей нас вынуждают соскочить наши же авторы-читатели, которые задают принципиально иное измерение проблемы – и, так сказать, географическое, и качественное.
Сергей Крайнев обращает внимание, что даже в богопротивном европейском зарубежье остались нормальные люди – угнетённое толерантностью и мультикультуральностью большинство. А читатель под ником «Жёлтый» в обсуждении недавней заметки Виктора Мараховского указывает, что из таких вот нормальных европейцев запросто получаются нормальные русские – и не просто нормальные, а такие, что делают Россию великой Россией: Беринги, Коны, Юзы, Лоу, Тотлебены, Лерманты, Рокоссовские, да и Софьи Ангальт-Цербстские, в конце-то уж концов.
В этом измерении вот что важно. Русским не обязательно родиться – русским можно стать. Причём этническо-конфессиональное своеобразие играет в этом деле жалкую пятнадцатистепенную роль: как показала практика, даже от «негра преклонных годов» происходит великий русский поэт.
Важно при этом понимать: зазвать в наши края экспатов с благословенного Запада вовсе не является нашей жизненно важной задачей – не нуждается в доказательствах тот факт, что «может собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов земля российская рождать».
Тут другое показательно: желание чужестранцев стать русскими является косвенным признаком качественных характеристик русской цивилизации.
Конечно, в нашей истории немало периодов, когда западное направление миграции было «колбасным» – когда из Европы в Россию бежали в поисках пропитания или спасения от традиционного тамошнего массового кровопускания. Или когда потребность России в «догоняющей модернизации» привлекала к нам толпы авантюристов в поисках быстрой наживы. Это неинтересно – хотя бы по той причине, что такие «одноразовые» мотивации, как минимум, нивелируются периодами столь же «колбасной» миграции в обратную сторону.
Великие русские брались, как правило, из другой мотивации.
Вот что нужно мальчишке из варшавского предместья, чтобы командовать главным парадом Победы в истории человечества? Ему нужна великая держава, имеющая своим естественным свойством целеполагание и способность к великим победам. Только в такой цивилизации мальчишка из варшавского предместья становится маршалом Советского Союза Рокоссовским.
А что нужно, чтобы чистокровные немцы, отдавая свой талант, а то и саму жизнь на благо России, не чувствовали себя предателями Германии – даже сражаясь с соплеменниками на поле боя? Нужно, чтобы на новой Родине они нашли те ценности, которые выше и важнее этнических. Чтобы естественное принятие русского культурного кода было шагом наверх, а не вниз или вбок.
И вот так как-то совпало, что желание самых натуральных иностранцев стать русскими приходилось именно на те периоды нашей истории, когда Россия ставила перед собой и решала задачи цивилизационного масштаба – значимые не только для неё самой, но и для всего остального мира.
Русские – не единственная мировая цивилизация, которая такой культурный код умеет генерировать и воспроизводить. Но – одна из таких. Одна из тех, что предлагали или способны ещё предложить миру какой-то «авторский» сверхпроект. Причём сверхпроект ни разу не «колбасный», а такой, в основе которого лежат надматериальные, духовные ценности, – упирающийся, в конечном итоге, в построение Царствия Божьего на Земле, будь то «третий Рим» или «коммунизм» Такой, где, по Иоанну Богослову, «выше закона — правда, выше правды — справедливость, выше справедливости — милосердие, и выше милосердия — любовь».
И так уж получилось, что генерирование и воспроизводство подобного культурного кода стало за тысячу с гаком лет смыслом существования русской цивилизации. Не для того, чтобы принять на русскую службу Наполеона Бонапарта (был, кстати, такой эпизод в биографии молодого и амбициозного офицера из французской глуши), но для того, чтобы жить самим. По-настоящему.
То же и сейчас. Конечно, дать новую Родину современным европейским Крузенштернам – людям с нормальными взглядами на жизнь и жадным до этой жизни, – было бы весьма гуманно. И, может быть, для народного хозяйства небесполезно. Но это, равно как и проблема трудовой миграции, – всего лишь производная новой ступени развития русского культурного кода, нового русского проекта XXI века. Это не для французов и таджиков. Это – для нас. А ясность с французами и таджиками придёт автоматически.
Источник: Однако.
Рейтинг публикации:
|
