Гениальность гитлеровских полководцев и бездарность сталинских

Часть 2

Вообще-то, не худо бы для начала выслушать мнения о советских маршалах и генералах тех, кто сражался против Красной Армии. Вот это мы и попытаемся сделать. Должен сказать, что ни в одних немецких мемуарах я так и не нашел утверждений о бездарности сталинских полководцев, коими пестрят новейшие "исторические исследования" российских же домократических историков, так любящих мазать грязью свое же прошлое.

От автора. Напрашиваются некорректные ассоциации -  валяться в грязи любят, пожалуй, только свиньи. Если господа демократические историки полагают, что поливание помоями   советского периода страны не есть оплевывание всей русской истории, то они глубоко заблуждаются. Или доллары не пахнут? И за них можно самим  мазать свою собственную физиономию дерьмом на потеху врагам своей страны?   Полноте, господа! Вас же презирают и те, кто вам сегодня щедро швыряет баксы.

Итак, генерал-майор Ф.Меллентин, начальник штаба немецкой 5-й  танковой армии:

Генерал  пехоты Ф.фон Зенгер , командир немецкого 14-го танкового корпуса:

Генерал  пехоты О.фон Лаш, комендант крепости Кенигсберг:

Генерал-оберст Г.Гудериан, начальник немецкого  Генерального Штаба Сухопутных Войск: 

Генерал-оберст Г.Фриснер,   командующий группой армий "Южная Украина".:

Генерал-фельмаршал Г.фон Клейст, командующий группой армий "А":

Генерал-фельмаршал Г.фон Рундштедт, командующий группой армий "Юг":

Достаточно?

Подобные высказывания мы можем отыскать в мемуарах и других немецких генералов. Собственно, эту статью на этом можно было бы и закончить. Если уж враг признает, что советские военачальнники отнюдь не были бездарями, то доказывать обратное просто глупо. Ведь все   бывшие гитлеровские полководцы писали свои мемуары не в советском плену,  а писали там и тогда, когда они могли не бояться "всемогущего НКВД".  И за язык их никто не тянул.

И все же, начальный период войны сложился крайне неудачно для Красной Армии, хотя анализ, который неоднократно делается в воспоминаниях высших гитлеровских генералов, приводит их к выводу, что даже летняя кампания 1941 года Вермахтом была проиграна уже хотя бы потому, что они не смогли выполнить поставленные задачи. Это не я, а они приходят к такому заключению.

Прежде чем попытаться рассмотреть субьективные причины того, почему  на первом этапе войны советские  военачальники выступали больше в роли мальчиков для битья,   стоит пару слов сказать и об объективных причинах.

Первая Мировая война практически не захватила территорию Германии, следовательно не была разрушена инфраструктура страны (промышленность, сельское хозяйство, транспортная система,   телеграфная и почтовая связь, медицинская система, жилье, образование), ее государственная структура. Заметим также, что все людские потери Германии ограничились потерями ее армии. Гражданское население пострадало очень незначительно.

Германия вышла из войны в ноябре 1918 года, т.е. с этого времени немцы имели возможность начать устранение последствий войны и восстановление своего народного хозяйства, причем из государственных расходов в тот период   оказались исключены всегда обременительные для любой страны военные расходы.

Что касается Вооруженных Сил Германии, то достаточно отметить, что потери кадрового офицерского состава, этого костяка любой армии,   составили около 67-69 процентов, т.е. немцы сохранили 31-33 процентов офицеров с довоенным образованием. Что касается высшего офицерского состава, т.е. генералов, то потерь фактически у немцев здесь не было. Стоит добавить, что немцы в послевоеное время в максимально возможной мере постарались сохранить свой офицерский и унтер-офицерский состав за счет того, что им были установлены достаточные пенсии и выплачивалась регулярно материальная помощь, они в первую очередь устраивались на работу, им находили возможность продолжать заниматься военной деятельностью, перейдя с благословения немецких властей на военную службу в ряд стран Южной Америки, Азии, Африки, да и ряда европейских стран. Под видом различного рода союзов ветеранов, комитетов фронтовиков, обществ любителей военной истории в Германии сохранялись штабные структуры, военно-учебные заведения.

Словом, делалось все, чтобы сохранить военные кадры, чтобы сохранялась преемственность передачи знаний и умений от старшего поколения офицеров и унтер-офицеров младшему.

А что же происходило в России?  Достаточно глянуть на карту, чтобы убедиться, что значительная часть  европейской части страны (наиболее развитая в промышленном отношении)   пострадала и весьма значительно от сражений Первой Мировой войны. С окончанием этой  войны на территории России война, как таковая,  не закончилась.  На западе страны боевые действия закончились  в апреле 1924 года, а в Средней Азии лишь в июне 1926. На все разрушения и несчастья Первой Мировой  наложились разрушения и несчастья еще более чем шестилетней Гражданской войны. За десять лет подряд двух войн практически оказалась разрушена вся промышленность, вся транспортная система, все здравоохранение, образование,связь. Оказалось разрушенным все государство.

Спросим так - одни лишь большевики в этом виноваты?

Гражданская война не была   войной   единых демократов всей России против узурпировавших власть кучки большевиков. Если бы большевиков и вовсе не было, то Гражданская война полыхала бы с неменьшим  размахом, поскольку политическая палитра тогдашней России была очень широка - от эсеров до монархистов. Заметим, что те же эсэры были гораздо более радикальными революционерами, нежели большевики, и их планы социальных преобразований были куда шире и круче большевистских.

А что же Русская Армия? Уже к весне 1917 года в ее рядах оставалось всего навсего около 3% офицеров с довоенным образованием, т.е. кадровых офицеров. То, что осталось от российского офицерского корпуса было затем перемолото в мельнице Гражданской войны. И здесь не одни лишь большевики виноваты.
Травлю, избиение и выдавливание из армии офицеров начали еще зимой-весной 1917 года именно демократические партии. Не верите? Почитайте "Очерки Руской Смуты" А.И.Деникина. При всей его ненависти и неприязни к большевикам  вину в разгроме русского офицерского корпуса  он возлагает на демократические партии.  Это подтверждает и А.Ф. Керенский в своей книге "Русская революция 1917 ", указывая, что офицерский корпус, особенно на фронте, был крайне реакционен и без его нейтрализации  взятие власти демократическими партями было невозможно. Т.е. демократическим партиям, рвавшимся  к власти, армия с ее верными прежней власти офицерами мешала. О том, что разрушая армию, они разрушают  страну,  лидеры буржуазно-демократических партий совершенно не задумывались.

Ради объективности стоит заметить, что на все эти обстоятельства наложились и субъективные ошибки  большевиков. Помимо   объективных причин они в определенной степени виноваты в том, что страна за годы Гражданской войны утратила кадры инженеров, агрономов, животноводов, промышлеников, коммерсантов, архитекторов, врачей, ветеринаров.
Впрочем, этот вопрос еще ждет своего исследователя. Ведь Россию стали покидать   выдающиеся инженеры, архитекторы, агрономы, известные промышленники еще зимой-весной 1917 года, поскольку в условиях разгорающейся анархии они уже не находили себе применения.
Только ли большевики виноваты в анархии и безвластии 1917 года? По Деникину и по Керенскому   получается, что сколько нибудь заметную роль в революционных событиях большевики стали играть лишь глубокой осенью 1917 года, когда большинство населения утратило доверие к демократическим партиям и поняло, что страной уже никто не управляет.

Итак, Россия и Германия свой двадцатилетний путь к июню 1941 года начали в далеко не равных стартовых условиях. Это даже если оставить   вне поля зрения тот факт, что еще до начала Первой Мировой войны уровень развития промышленности и общего образования населения Германии намного превосходил российский. Достаточно сказать, что в царской России вообще не существовало авиационной и автомобильной промышленности. Россия не производила подшипники, ружейные капсюли, автомобильные и авиационные моторы, радиостанции, телефонное и телеграфное имущество, металлобрабатывающие станки.

В Германии, выжившие в войне генералы и офицеры   получили возможность спокойно и не спеша заняться анализом отгремевших битв, их разбором, размышлениями о том, какой будет следующая война, что требуется для того, чтобы избежать нового поражения, какие виды оружия перспективны, а какие свое отжили. Поражения тоже имеют свое положительное значение. Проигравшие вынуждены искать истинный ответ на вопрос - почему они проиграли.

Советские военачальники такой возможности не имели. Во-первых, во главе новой Российской Армии встали, в том числе и по объективным причинам,   в основном люди  не имевшие ни общеобразовательной базовой подготовки, ни глубоких военных знаний, ни опыта руководства огромными массами регулярных войск в нормальной масштабной войне. Причем, во многом это было неизбежно, поскольку других офицерских кадров в стране к этому моменту просто не осталось (см. выше).

Гражданская война была слишком специфичным видом войны и ее опыт был в очень малой степени пригоден для того, чтобы на его основе прогонзировать будущие войны. Вдобавок,  на будущих сталинских маршалов очень сильно сильно влияло сознание того, что они, не имевшие никакого военного образования, сумели победить царских генералов, "превзошедших всякие академии". Победители вообще, не очень склонны к самоанализу и не склонны разбирать свои ошибки. Победили, значит все делали верно и правильно. Тем боле, что анализ сражений Первой Мировой войны как  то не очень убеждал в полководческих талантах высших царских генералов.

Готовить новые офицерские кадры было некому и не из кого. Военных преподавателей постигла та же участь, что и весь офицерский корпус России. Система образования в стране вообще и военного, в частности, была разрушена. Кстати, еще в 1914 году, полностью была прекращена нормальная подготовка офицеров и все свелось к 4-6 месячным школам прапорщиков военного времени, а военные академии прекратили свою деятельность. Почти весь преподавательский состав военно-учебных зведений был отправлен на фронт. Этот момент в вину большевикам никак поставить нельзя.

И в целом  в стране по меньшей мере  шесть лет никто и ничему планомерно не учился. И вина в этом большевиков ничуть не больше, чем демократов, начавших разваливать  страну задолго до того, как к этому процессу подключились ленинцы.

Итак, после окончания Гражданской войны в области военного строительства все приходилось начинать с нуля. Легко ли, и вообще, возможно ли построить даже обыкновенный дом, если нет ни знаний, ни умений, ни опыта. А ведь до начала Великой Отечественной войны оставалось всего 17 лет. Остается только удивляться, что СССР вступил в войну в гораздо более лучшем состоянии, чем это можно было бы ожидать.

Вот эти объективные причины обычно почему то остаются вне поля зрения историков, когда они пытаются выяснить причины неудач Красной армии 1941-42 годов. А ведь даже в подготовке офицерских кадров крайне важна преемственность. Этот процесс должен быть непрерывным. А без качественного офицерского состава сколько-нибудь   приличная подготовка войск немыслима. Офицеры костяк армии, ее основа.

Да и сама послевоенная 500-тысячная Красная Армия оказалась совершенно в иной ситуации, нежели 100-тысячный германский Рейхсвер. Целостность и государственный суверенитет Германии (очень компактной страны) в условиях ее военной слабости гарантировала Межоюзническая Контрольная Комиссия,  и Рейхсвер было возможно превратить в некий концентрат военных кадров. Красной Армии в это время приходилось изображать из себя большую военную силу, распределяя свое небольшое количество полков по всей огромной территории, закрывая ими границы огромной протяженности, которые отнюдь не были благостно тихими. При этом армии приходилось самой обустраивать свои гарнизоны, снабжать себя продовольствием. Возможностей для обучения офицерского и сержантского состава, подготовки войск, обмена опытом было явно недостаточно. Это тоже сильно отрицательно влияло на реальную боеспособность. И это тоже надо учитывать, анализируя причины тяжких поражений летом 41-го года.

И все же в мемуарах советских маршалов, к сожалению, по большей части приводятся  столь же малоубедительные причины тяжелых поражений в кампаниях 41-го и 42-го годов, что и в мемурах немецких. Наши военачальники в еще меньшей мере пытаются выяснить истинные причины своих тяжелых поражений, нежели немецкие.

Наиболее распространены следующие объяснения:

1. Высокая и даже высочайшая степень моторизации немецких войск, благодаря чему они могли наступать и маневрировать гораздо быстрее, чем советские части имели возможность реагировать.

2. Практически поголовная обеспеченность немецкой пехоты автоматическим оружием (автоматы и пулеметы), благодаря чему она могла создавать высокие плотности огня недостижимые   винтовочным огнем.

3. Сталинские репрессии  37-38 годов, из-за чего Красная Армия потеряла едва ли не весь высший командный состав и понесла тяжейлейшие потери в офицерском составе, сопоставимые с военными потерями.

4.Полная внезапность нападения немцев, из-за чего соединения Красной Армии сразу же оказались в крайне невыгодном положении и были вынуждены принимать бой не в полном составе, неорганизованно и без связи как с вышестоящим командоваванием, так и с подчиненными частями.

5.Излишняя приближенность складов с военным имуществом, вооружением и боеприпасами  к границе, из-за чего они сразу же попали в руки немцев, оставив Красную Армию без столь нужных ей   предметов материально-технического снабжения.

6. Война застала Красную Армии в процессе перехода на новые типы воружения без которых борьба с Вермахтом на равных была невозможна.

7. Грубая ошибка Сталина и Генштаба, неправильно расположивших войска у границы.

Эти причины наиболее распространены и в большинстве исторических трудов советских историков, особенно той их части, которая работала с учетом генеральной линии советской исторической науки - "КПСС организатор и вдохновитель всех наших побед". 

Современные российские  демократические историки используют эти же самые "причины", имея в  виду другую генеральную линию: "Всеми возможными способами доказать порочность и антинародность советского режима".

Т.е. и те, и другие превратили историческую науку в продажную девку господствующего на данный день политического режима. Первые этим оказывали медвежью услугу режиму коммунистическому, а вторые делают это же самое в отношении демократов. А ведь истинную историю надо знать для того, чтобы иметь возможность осветить путь в будущее. Вместо этого напускается туман в расчете на то, что запугивая людей рассказами об ошибках и преступлениях режима павшего, удасться спрятать и скрыть ошибки и преступления режима нынешнего. До поры до времени это удается. А что потом? Не окажемся ли мы вновь в болоте вместо столбовой дороги? А это так легко может произойти, если мчаться на всех парах в темноте и тумане.

Попытаемся, насколько это возможно оценить степень достоверности утверждений коммунистических  и демократических историков и мемуаристов.

Высокая степень моторизации Вермахта

Очень удобный для тезис для объяснения причин неудач Красной Армии летом-осенью 1941 года. Действительно, в Германии производство автомобилей значительно превышало производство в СССР. По всему миру славились немецкие Мерседесы, БМВ, Даймлеры, Бенцы, Бюссинги, Хорхи, Опели.  Вдобавок немцам в 1940 году достались богатые трофеи   в виде английских и французских грузовиков после поражения Франции.
В СССР производство автомашин только-только налаживалось. Всего то и было автозаводов, что ЗИС в Москве, ГАЗ в Горьком,   да ЯАЗ в Ярославле. В царской России автозаводов то и вовсе не было. Так что спасибо партии родной, что хоть это-то, благодаря прозорливости ЦК ВКП(б), было сделано. А что Вермахт превосходит нас в автомобилях, это уж, мол, не наша вина.

Тем более, что этот  тезис совпадает и с   утверждениями  немецкой стороны о том, что осенняя распутица, российское бездорожье, а затем мороз и снег свели на нет преимущества Вермахта в подвижности.

Попытаемся разобраться в этом. Выше я уже писал, что из 134 дивизий Вермахта, действоваших в СССР,  только 17 были танковые и 12 моторизованных и мотопехотных. Остальное пехота. А в пехотной дивизии Вермахта ее подвижность только на 24 процента обеспечивалась автотранспортом и на 76 процентов лошадьми, в то время как советская стрелковая дивизия обеспечивалась подвижностью на 18 процентов автомобилями и на 82 процента лошадьми. Не столь уж и радикальна разница.

Другой вопрос, что в немецкой дивизии все штатные машины имелись в наличии, были на ходу и обеспечены военными водителями, необходимыми запасами запчастей, войсковыми ремонтными средствами и четко отлаженной системой обеспечения горючим. Немецкие командиры уже имели опыт использования автотранспорта в военных целях.

А вот львиная доля автотранспорта Красной Армии до самого дня начала войны бегала в народном хозяйстве. Уже тогда, когда требовалось, чтобы грузовики возили снаряды, перебрасывали бы пехотинцев в нужные места, эти автомобили только- только начинали прибывать по мобилизационному плану на сборные пункты военкоматов. Красные командиры не имели опыта в организации автоперевозок, отсутствовали   специалисты-ремонтники,  войсковая ремонтная база. Запаса запчастей не было, организованной системы снабжения горючим тоже. Ну кто и зачем в армии  будет все это организовывать в мирное время, если в ней нет автомобилей. Предполагалось, что все это поступит вместе с машинами по мобилизации. Но не учли, что гражданские ремонтные средства всегда стационарны  (т.е. их невозможно использовать в полевых условиях) и вдобавок распылены по   различным ведомственным  гаражам.
Я уже не говорю о том, что мобилизацию автотранспорта в  западных районах страны приходилось проводить под немецкими бомбами и она оказалась сорванной.

Короче говоря,   нерешенный вопрос с автотранспортом это был крупный просчет высшего советского военного руководства, хотя сложно сказать, решаем ли он был вообще в тогдашних условиях тогдашней страны по объективным причинам. Ведь нереально было еще в мирное время сосредоточить весь автотранспорт в армии, когда в атомашинах остро нуждалось все народное хозяйство. Так что этот просчет трудно отнести к проявлению бездарности советских генералов.

Вот пара строк из приказа наркома обороны № 113 от 11 декабря 1938 года, где ставятся задачи боевой подготовки на 1939 год :

Достаточно отчетливо видно, что по состоянию на начало 1939 года автотранспорта в войсках практически нет и никто не умеет организовывать автоперевозки. И нет возможности научить этому. Выход ищут в тренировках на макетах автомобилей.

Маршал Рокоссовский в своих мемуарах пишет о том, что в его корпусе с началом войны мотострелковые полки оказались даже в гораздо более худшем положении,  нежели стрелковые. Лошадей для перевозки тяжелого оружия (станковых пулеметов) и запасов беприпасов в мотострелковых ротах по штату не имелось, а автомобили из народного хозяйства не прибыли. То, что простая пехота могла везти на своих штатных лошадях, мотострелки были вынуждены нести на руках.

О танках я не говорю. Сегодня из многочисленных источников, в том числе и из  заслуживающих доверия, известно, что количество советских танков по разным оценкам превышало численность немецких в три-четыре раза. Если бросить танки на чашу весов сравнения степени моторизации, то окажется, что в целом  моторизация Красной Армии превышала степень моторизации Вермахта, хоть по общей численности, хоть по количеству лошадиных сил на одного солдата.

Другое дело, что немцы более умно и умело распорядились, имеющейся в их распоряжении техникой. Он не стали распылять танки по пехотным дивизиям,  как это сделали мы по примеру жругих европейских армий (вплоть до того, что в каждой стрелковой дивизии должно было быть по 12 танков Т-26), и не стали распределять танковые батальоны и бригады равномерно по корпусам и армиям. Они создали танковые группы, иначе говоря танковые армии. Вдобавок, они посадили пехоту танковых дивизий на машины, а артиллерию танковых дивизий сделали либо самоходной, либо на механической тяге. Даже саперные батальоны   и тыловые подразделения этих дивизий были моторизованными. В результате все части немецкой танковой дивизии имели подвижность примерно равную танкам. 

Вот такой бронированный кулак легко проламывал любую оборону РККА, поскольку  на любом участке немцы легко получали численное превосходство в танках. Мотопехота, двигаясь столь же быстро как и танки, закрепляла за ними захваченные территории и дожидалась подхода пехоты, которая завершала начатое танкистами.

Советское же военное руководство не сумело до начала войны правильно оценить роль танковых соединений и развить тактику их примения. Хотя механизированные корпуса в РККА начали формировать задолго до того, как немцы начали создавать свои танковые дивизии, но затем возобладала иная точка зрения и  эти мехкорпуса были расформированы. Лишь опыт войны в Польше и затем во Франции, где танковые дивизии сыграли решающую роль, заставил наших маршалов вернуться к идее танковых  дивизий и мехкорпусов. Но время было трагически упущено. Если начать перечислять советские танковые дивизии 1941 года, то быстро выяснится. что все (ВСЕ!) они были сформированы в короткий отрезок времени между июлем 1940 и мартом 1941 года.

В июле 1940 года только начинается формирование первых танковых дивизий РККА.  Несложно   объявить двум-трем командирам отдельных танковых бригад, что отныне они вместе N-ская танковая дивизия. И представить им командира дивизии, или даже одного из них объявить командиром дивизии. Но это будет просто сумма танковых бригад, но не единое целое соединение. Нужно еще создать тактику танковых дивизий, научить вновь испеченных комдивов управлять такими соединениями, включить такие дивизии в общую систему оперативного искусства армий и фронтов, научить взвимодействовать с пехотой и артиллерией. А кто будет всему этому учить? В РККА нет на сегодня высоких генералов, умеющих это делать. Следовательно, нужно проводить десятки войсковых учений, сотни командно-штабных игр и учений с тем, чтобы наработать эту самую танковую тактику.  На это нужно время. А его то у Красной Армии уже и не было.

И подавляющее превосходство в количестве танков не стало танковым превосходством на поле боя.

А что же немцы? А они начали разрабатывать и отрабатывать танковую тактику еще в двадцатых годах. Весь мир смеялся, глядя, как немецкие солдаты толкают по полю фанерные танки на велосипедных колесах. Досмеялся....

Первые танковые дивизии гитлеровские генералы сформировали еще в 35-36 годах. У них было достаточно времени, чтобы отработать, обкатать и обговорить идею использования танковых соединений. Они опробовали своих танкистов в боях в Польше   и Франции, обстреляли их, обкатали. Говорят, что за одного битого двух небитых дают. Здесь можно сказать, что одна танковая  дивизия с боевым опытом стоит пяти вновь созданных.

Стоит ли это считать трагическим просчетом и проявлением бездарности именно и только сталинских маршалов? Трудно сказать. Едва ли. Точно также, как и в СССР  думали генералы всех стран Европы. Точно также считали даже в стране, родоначальнице танков, имевшей опыт их   массированного использования в боевых условиях - Англии. Британские генералы делили танки на два основных класса - танки НПП (непосредственной поддержки пехоты) и крейсерские танки. Первые должны были быть фактически броневым щитом пехоты и пушками поддержки, вторые выполнять роль кавалерии по преследованию бегущего противника. Их танки были распылены по пехотным дивизиям еще в большей степени, нежели в РККА. Так что недопонимание сути танковых частей и соединений  было присуще всем военным всех стран Европы того времени.

Всем, кроме немецких. Вот этот момент, в частности,  дает мне основание полагать, что, несмотря на все допущенные ими ошибки и просчеты, о которых я писал выше, немецкие генералы не были тупицами, а были весьма талантливыми полководцами.

Но стоит ли считать в этом вопросе тупицами и бездарностями как советских, так и других европейских генералов. в отличие от немецких?   Надо заметить, что в тридцатых годах танки все еще были неисследованной новинкой. Первая Мировая война дала лишь первый опыт использования нового оружия и пищу для размышлений по поводу наиболее рационального применения танков. Локальные войны тридцатых годов ничего в копилку танкового опыта не добавили.
В те годы еще никому не было ясно - что такое танки. То ли это просто один из новых эффективных   типов оружия, которое усилит боевые возможности пехоты, то ли совершенно новый род войск, который перевернет всю тактику наземных сражений.
Не одному Гудериану приходила в голову мысль о том, что это новый род войск, что нужно создавать механизированные объединения - танковые армии, в которых все  рода войск имеют ту же подвижность, что и танки. Достаточно напомнить, что эту же идею тогда же четко описал английский генерал Д.Фуллер, французский полковник Де Голль, советские специалисты Калиновский, Крыжановский, Аммосов, Фавицкий.
Не случайно же  именно в РККА начали формироваться первые танковые (механизированные) корпуса.  Напомнию, что 45-й механизированный корпус РККА был сформирован еще в 1932 году.
Но только большая война могла четко и однозначно прояснить - нужны ли танковые корпуса и армиии какие задачи они могут решать. Одно дело теоретизировать и доказывать необходимость такого использования танков не неся за это прямой ответственности, и совсем иное - принимать ответственные решения, которые во время войны могут решить судьбу всей страны. Отсюда и колебания в советском  высшем военном руководстве, отсюда и противоречивые решения. Все у нас понимали, что танки нужны и нужно их много, но вот в какие организационные формы это все облечь, оставлось неясным. Узнать это было неоткуда. В европейских армиях  генералы склонялись к тому, что танки нужны  в основном как хорошее средство усиления пехоты.
Немцы же, готовясь к войне наступательной, агрессивной, решили, что для них танковые корпуса и армии станут таранящей силой. Сделали на это ставку и... выиграли. А могли и проиграть. Если бы Европа и СССР  нанесли   Германии   упреждающий удар, то немецкие танковые силы могли не сыграть решающей роли. Танковые корпуса   хороши в наступлении.  Как оборонительное средство это довольно посредственный инструмент, что Вторая Мировая война и доказала. Во всяком случае, особых преимуществ танковаый корпус в обороне перед пехотным не имеет.

Но вот назревшую необходимость, которую четко заметили советские военачальники, немецкие же просмотрели. Я имею в виду переход к танкам с противоснарядной броней и противотанковых орудий, способных бороться с тяжелыми танками. Время не дало возможности нам заменить все Т-26 и БТ-7 на Т-34 и КВ. Не успели. Иначе бы со всей   немецкой танковой армадой было бы то, что произошло 19 августа 1941 года возле Гатчины . Один танк КВ (экипаж ст. лейтенанта З.Г.Колыбанова) подловил колонну немецких танков на труднопроходимой местности и уничтожил 22 из них, плюс две немецких противотанковые пушки. Нельзя сказать, что немцы просто расстреливались Колыбановым. Когда танк вышел из боя, то на его броне насчитали 156 прямых попаданий бронебойных снарядов. Но 76мм. снаряды КВ свободно дырявили тонкую броню немецких Pz Kpfw III, а 50мм. снаряды короткоствольных немецких пушек осилить броню КВ не cмогли.

От автора. Это не байка, а документально зафиксированный обеими сторонами факт. Кроме того, имеется кинопленка, запечатлевшая результаты этого боя -горящие немецкие танки.

Так что  получается, что и те и другие генералы делали и тяжелые промахи и находили верные решения. Баш на баш, так сказать.

Интересно высказывание  тогдашнего наркома обороны Ворошилова в докладе "15 лет Красной армии" (1933 год):" Если в 1929 году на одного красноармейца приходилось в среднем по всей РККА 2.6 механических лошадинных сил, и в 1930 3.07, то в 1933г. уже 7.74. Это значительно выше, чем во французской и американской армии, и даже выше, чем в английской армии, наиболее механизированной".

Не берусь оценивать достоверность  того, что говорил Ворошилов, но очевидно кое-какие основания это утверждать у него были.

Итак, мы видим, что тезис о подавляющей степени моторизации Вермахта размывается. Само по себе это преимущество, немцы, конечно, имели, но не столько за счет количества машин, сколько за счет более умелого и грамотного их использования. Население Германии  общий уровень образования имело куда как более высокий, нежели насление России, а отсюда немцы могли эксплуатировать свою технику значительно грамотнее и лучше, чем мы. Вина ли большевиков в этом? Сталинское руководство в области повышения грамотности населения в двадцатые-тридцатые годы сделало маскимум возможного, но вековое отставание в образовании в двадцать лет не преодолеть. Отсюда и неумение использовать полностью возможности техники. От генералов ли это зависело?

Вот что удалось отыскать в архивах КГБ.  Я привожу выдержки из докладной записки   Особого Отдела НКВД при штабе 1-й Ударной армии от 14 февраля 1942г, которую капитан госбезопасности Брезгин отправил наркому НКВД. Всю ее привести здесь не представляется возможным из-за того, что она довольно объемна.

Итак:

Что мы видим?  Боевые потери танков составляют меньше половины. Остальное - прямое следствие  безобразного отношения солдат и офицеров к своей технике, неумение и нежелание их грамотно эксплуатировать. Какова здесь вина генералов?  Она, конечно есть, и немалая. Но нельзя сбрасывать со счетов и вину ( или беду?)   всех нижестоящих военнослужащих, включая и рядовых солдат.

Продолжим цитировать эту докладную:

А вот немецкий генерал Гудериан пишет, что до 94 процентов подбитых танков их ремонтные службы вводили вновь в строй в течение двух недель. Читая подобные документы, перестаешь удивляться, что Вермахт с 4-5 тыс танков успешно воевал против советской танковой армады в 12-14 тыс. машин. Гитлеровцы каждый свой танк лелеяли и берегли, а наши танкисты разбрасывались ими как горелыми спичками.

Продоложим цитировать докладную. Речь дальше идет об автотранспорте, об острой нехватке которого в РККА дружно пишут все наши высокозвездные мемуаристы:

Мы видим, что с автортранспортом положение еще "веселее". Из 230 вышедших из строя автомобилей на немцев вина ложится только в отношении 69 автомашин. Все остальное российское разгильдяйство. Только ли генеральское?

Еще интереснее:

Все жалуются на то, что остро не хватает автомашин, а "подаренными" немцами пользоваться не хотят. Перефразируя профессора Преображенского из "Собачьего сердца", хочется сказать, что немецкое преимущество в моторизации было не на дорогах и полях, а в головах. Но назвать это просчетом только высшего военного руководства СССР трудно. Тут вину стоило бы равномерно распределить на всех -  от Жукова до последнего рядового водителя.

Примечание не по теме. Из этой докладной становится очевидным не только то, что в ней написано. В том, что в ней все описано добросовестно и правдиво, я лично не сомневаюсь. Офицер из другого ведомства и над ним не капает, тем более, что это его обязанность - достоверно информировать свое руководство о действительном положении дел.

Становится понятной  вся эта яростная нелюбовь армейских генералов и офицеров в отношении "особистов", все эти многочисленные истории о "нехорошем и подлом поведении особистов", их "стукачестве", "вынюхивании" и "безосновательных" арестах боевых офицеров и генералов.  И остается только удивляться, что в отношении генералов и офицеров столь безобразно относившихся к боевой технике, не применялось куда более жестоких мер. Ведь каждый не участвовавший в бою танк приходилось замененять не одним десятком солдатских жизней, каждый брошенный автомобиль, это тысячи не доставленных в траншеи патронов, сотни голодных желудков. Мягок был Лаврентий Павлович, ох мягок!"

Преимущество немцев в автоматическом оружии

Эта причина проигрыша летней кампании 1941 года не влезает ни в какие ворота. Начнем с того, что сам по себе пистолет-пулемет (это более точное название того оружия периода Второй мировой войны, которое мы называем автоматом) имеет преимущество перед винтовкой только в ближнем бою, когда враги сошлись в рукопашной схватке, или когда идет бой внутри здания или вообще, на ближних дистанциях. В общем говоря, на дальностях до 50-70 метров. А такое сближение в бою крайне редкое явление.

В основном, пехота как советская, так и немецкая была вооружена винтовками. Немецкая укороченной винтовкой Маузер 98К. Автоматических и самозарядных винтовок она не имела совсем.Только в конце 1941 года на основе опыта боев лета-осени, когда гитлеровское командование убедилось я явном и серьезном превосходстве самозарядных винтовок, немецкая пехота  начала получать некоторое количество самозарядных витовок. А вот пехота Красной Армии  к началу 1941 года в массовом порядке стала переходить на самозарядную виновку Токарева (СВТ) и автоматическую винтовку Симонова (АВС). Вторая уже приобретала качества ручного пулемета. Для этого ей не хватало лишь сошек у конца ствола, да более емкого магазина.

Ворошилов в своем докладе "15 лет Красной армии" (1933 год) указывал, что самозарядными винтовками Красная Армия уже располагает. Надо полагать, что к началу войны таких винтовок изготовлено было немало.

Дабы скрыть это весьма серьезное преимущество в стрелковом оружии, которое в силу плохой обученности личного состава использовать толком не сумели, советскими партийными пропагандистами после войны была пущена в ход байка о сложности винтовок АВС и СВТ, их капризности и ненадежности. Мол, из-за отрицательных боевых качеств в расчет принимать эти винтовки не стоит. А это было не так.

Сравним вооружение пехотного отделения Вермахта и стрелкового отделения Красной Армии.

Пехотное отделение Вермахта. 1 унтер-офицер, 9 солдат. Всего 10 человек. Вооружение - 1 ручной пулемет, 1 пистолет-пулемет, 8 карабинов 98k.

Стрелковое отделение Красной Армии. 1 сержант, 10 солдат. Всего 11 человек. Вооружение - 1 ручной пулемет,  2 пистолет-пулемета, 2 самозарядные или автоматические винтовки, 6 винтовок.

Итак, мы видим, что огневая мощь стрелкового отделения РККА выше, чем пехотного Вермахта. Два автомата против одного и две автоматические   винтовки, скорострельность которых куда выше, нежели обычных.

В целом в стрелковой дивизии РККА 1204 автомата, 3307 самозарядных винтовок, 392 ручных пулеметов и автоматических винтовок  ( их вполне обоснованно приравнивали к ручным пулеметам), 166 станковых пулеметов.

В пехотной дивизии Вермахта 864 автомата, самозарядных винтовок нет совсем, станковых пулеметов 138, ручных пулеметов 378.

Должен заметить, что при рассмотрении распределения автоматов по подразделениям становится заметно, что ими у немцев был вооружен в большей степени личный состав, который не ведет стрелкового боя (связисты, полевые жандармы, штабные солдаты, медики). Явно прослеживается, что немцы рассматривали  автоматы в качестве второстепенного вспомогательного оружия. Т.е. так, как оно и было в действительности.

При этом заметим, что по штату против 14483 человека советской дивизии немецкая имела 17734 чел. Если поделить  автоматическое оружие на личный состав, то получим, что  не Вермахт, а Красная Армия имела превосходство в этом вопросе. Во всяком случае, по штату. Другое дело, что войну Вермахт встретил в полном комплекте как в личном составе, так и в оружии, а дивизии Красной Армии в лучшем случае в половинном составе и без должного оснащения. Ну так это проблема совсем иного плана, и количество автоматов в полку здесь совсем не при чем.

Если обратить внимание на пулеметы, то заметим, что немцы использовали легкий, удобный универсальный пулемет МГ-34, который можно было использовать в любом качестве (хоть станковый, хоть зенитный, хоть ручной, хоть танковый), то в Красной Армии как станковый использовался давно устаревший, очень тяжелый и гомоздкий Максим.

В целом из тезиса о превосходстве немцев в автоматическом оружии на свет божий выползает вывод о том, что здесь налицо просто один из крупных просчетов советского высшего военного руководства. Причем просчет системный и длительный. Конечно, частично он объясняется объективными причинами, о которых я писал выше, но компенсировать хотя бы частично наши генералы не сумели.

Сталинские репрессии в армии  37-38 годов

Это объяснение нашло широкое хождение как в нашей, так и немецкой литературе. В ряде мемуаров как советских, так и  немецких генералов отмечается значительное ухудшение качества офицерского состава РККА в конце тридцатых годов по сравнению с прошлым десятилетием, причем здесь же объясняется и причина - значительные репрессии в РККА генералитета и офицерского состава в середине тридцатых годов, в результате которых армия осталась без качественного офицерского состава.  Причем, оценка как правило, дается на основании сравнения качества офицерского состава в   начальные месяцы войны с впечатлениями об офицерах Красной Армии начала двадцатых годов.

Однако, такое сравнение вряд ли следует считать корректным.
Во-первых, всегда существует огромная разница между офицером, имеющим боевой опыт и офицером, таковым не обладающим. В конце Гражданской войны в РККА было достаточно много командиров, получивших боевой опыт и научившихся управлять   частями в ходе боев. Но к 1941 году таких офицеров в армии осталось очень мало уже хотя бы в силу  возраста.
Во-вторых, за прошедшие 20 лет резко изменилось вооружение, техническое оснащение, а отсюда и тактика ведения боя. Бой стал значительно более сложным, требующим куда более высоких знаний.

Снижение качества офицерского состава, причем значительное, действительно имело место. Но стоит обратить внимание на то, что при резком и значительном сокращении Красной Армии в конце Гражданской войны с 5.3 мл. человек до  562 тыс. естественно, в армии оставлялись самые лучшие офицеры.

От автора. Термин "офицеры" я здесь использую вместо правильного для тогдашнего обозначения, но громоздкого  термина "средний, старший и высший командный и начальствующий состав" исключительно в целях упрощения изложения материала.

Однако, в 1927 году численность армии возрастает до 610 тыс, в 1935 году до 930 тыс, в 1938 году до 3.5 мл., к началу войны до 5 мл. При столь стремительном росте численности армии, особенно в конце тридцатых годов качество офицерского состава неизбежно должно было снизиться.
Существуют десятилетиями проверенные во всех армиях мира аксиомы - средних качеств командир взвода может быть подготовлен с момента прихода молодого человека в армию через 3-5 лет, командир роты через  8-12 лет, командир батальона через 15-17 лет, командир полка через 20-25 лет. Генералы это вообще штучный товар.

От автора. Это все равно как женщина нормального полноценного ребенка может родить только через 9 месяцев, хотя порой выживают и пятимесячные. Вот только что это за ребенок.

Плюс массированное вливание в РККА к началу войны офицеров из запаса, которые  фактически не имели никаких военных знаний и умений.

Не стоит забывать и о том, что в двадцатые - тридцатые годы офицерский состав был распылен по многочисленным территориальным дивизиям, в которых кроме немногочисленного ядра в виде офицеров не было ни личного состава, ни техники. В таких дивизиях, офицеры лишенные возможности реально командовать своими подразделениями, накапливать командирский опыт, проходить обучение, постепенно деградировали и теряли свои навыки.

Немецкое же руководство пошло по совершенно иному пути. 100-тысячный Рейхсвер практически был превращен в некий концентрат офицерских кадров. Солдаты, унтер-офицеры и офицеры, проходя службу (12-20 лет) в немногочисленных , но нормальных полноценных и полнокомплектных дивизиях, имели возможность получать столь же полноценную боевую подготовку. Каждый из них получал соотвественно и подготовку, достаточную для получения в будущем офицерского звания. Наемный характер армии при огромной безработице в Германии позволял набирать в ряды Рейхсвера наилучший людской состав. С конца двадцатых годов скрытую военную подготовку немцы проходили (причем не просто проходили, а фактически постоянно служили)  в постоянно разрастающихся штурмовых отрядах нацистской партии (SA), национал-социалистическом мотомеханизированном корпусе (NSMK), национал-социалистическом летном  корпусе (NSFK). Таким образом, гитлеровский декрет марта 1935 года о создании Вермахта лишь юридически закрепил то, что фактически уже давно существовало. Быстрый рост численности Вермахта не приводил к снижению качества немецкого офицерского корпуса. Да и то сказать, насколько этот рост был быстрым.

Возможно ли так было возможно поступить и советскому военному руководству? В полной мере вряд ли. Все же территория СССР и Германии несравнимы по размерам. Угроза военного нападения соседей в любой момент для СССР была несравнимо выше, чем для Германии. Сталину приходилось в определенной мере блефовать, создавая впечатление у западных стран. что Красная Армия велика, сильна и ее дивизии стоят на всех границах.
Но все же, налицо и определенный просчет высшего военного руководства.

Что же касается влияния репрессий в армии в середине тридцатых годов  на качество офицерского корпуса, то оно явно и многократно преувеличено, если вообще повлияло. В   многочисленных книгах демократических   историков можно найти подробное пофамильное   перечисление репрессированных офицеров от звания комдив и по звание маршал Советского Союза. Выше я уже писал о том, что генералы это штучный товар. Для этого нужен талант помимо военных знаний, и талант огромный. Обладали  ли такими талантами репрессированные Тухачевский, Блюхер, Корк, Путна, Якир, Уборевич и др. мы уже никогда не узнаем. Относить их автоматически к военным гениям только потому, что они были растреляны, все же некорректно. Во всяком случае, оставшиеся в живых и  на своих постах несомненно выдающиеся полководцы Гражданской войны (Буденный, Ворошилов, Шапошников, Тимошенко, Кулик) особых талантов в ходе Великой Отечественной войны не проявили. Да и военачальники времен Гражданской войны рангом пониже  тоже. И нет никаких оснований утверждать, что  если бы остались в живых Тухачевский, Блюхер, Корк, Путна, Якир, Уборевич, то война для СССР с самого начала стала бы победной.

Кстати, как то вне внимания историков остается тот факт, что именно Тухачевский  в советско-польской войне  1920 года допустил грубую оперативную ошибку, организовав   наступление своего Западного фронта в расходящихся направлениях. Результатом той ошибки стало тяжелейшее поражение в войне и заключение мира с Польшей, по условиям которого мы потеряли половину Украины и Белоруссии.

Но может быть сталинские репрессии просто разрушили и уничтожили весь офицерский состав армии? Может быть просто некому было командовать взводами, ротами, батальонами, поками и дивизиями?
Посмотрим на цифры.  Нарком обороны К.Е.Ворошилов на XVIII съезде ВКП (б)  доложил, что из армии в 1937-38 годах уволено 40 тыс. офицеров. Уволено, а   не расстреляно и не репрессировано!

Уточним на основании документальных данных. Из Сухопутных войск было уволено в 37-38 годах  37 тыс., из ВВС 6 тыс.,  итого 39 тыс. По отношению к общему числу офицеров это всего около 10%.

Возвращено в армию в прежних званиях и должностях в период 1938-1940 годов соответственно 11200 и 900. Итого 12 тыс. 100 чел.

Сколько же из уволенных из армии было арестовано? 9579 чел. А сколько имелось офицеров в РККА на тот период ? Игорь Пыхалов в своей книге "Великая оболганная война", ссылаясь на архивные документы ( указывая их точные координаты),  пишет, что в марте 1937 года офицеров в РККА было 206 тысяч. Таким образом, арестовано было всего навсего 4.5 процента офицеров. Могло это повлиять на боеспособность Красной Армии? Едва ли.

Кто то скажет, что само по себе увольнение офицера из армии уже репрессия. Так вот, если учитывать и увольнения, то в 36-37 годах было уволено (сюда входят и те, кто был уволен в сязи с арестом) 6.9 процента списочного состава , за 38-39 годы  2.3 процента. Это из справки начальника Управления  по командному и начальствующему составу РККА Е.А.Щаденко марта 1940 года.

Конечно, за каждой единицей в этой статистике стоит чья то трагическая человеческая судьба, но потери в офицерском составе в результате увольнений в тридцатые годы столь малы, что повлиять на боеспособность РККА они не могли. Особенно, если учесть, что в число  39 тыс. уволенных офицеров входят и уволенные по возрасту, по болезням, вследствие откомандирования в другие наркоматы, по профессиональной непригодности. Т.е. в определенной мере было уволено много офицеров, которые все равно никакой пользы в армии принести не могли. Например, в том же 1937 году   среди всех уволенных было 1139 уволено за пьянство и моральное разложение, 1941 по болезням, инвалидности, возрасту.

Полная внезапность немецкого нападения

Относительно внезапности нападения Германии в стратегическом плане говорить не приходится. То, что война с Германией неизбежна,  было известно даже школьникам. Об этом после германо-польской войны и германо-французской говорили в СССР буквально все. Сама сложившая международная обстановка к тому времени убеждала в этом. Можно было спорить лишь о времени нападения. То ли после того, как немцы расправятся с Англией, то ли до того. Не стоит даже заострять на этом внимание.

В оперативном плане внезапности тоже не было и быть не могло. В этом убеждает то, что к лету 1941 года к советско-германской границе советское военное руководство подтягивало  дивизию за дивизией, передислоцировало из глубины страны к границе несколько армий. Проводилась скрытая мобилизация ( в начале лета было призвано из запаса под видом "больших учебных сборов" более 800 тыс.человек), производились досрочные выпуски из училищ новых офицеров.
В этом же убеждает и распределение сил между округами. Исходя из того, что немцы в первую очередь попытаются овладеть весьма развитым промышленно-аграрным районом страны -Украиной наиболее мощная группировка советских войск была создана на Юго-Западном направлении (южнее Припятских болот).

И все же стоит признать, что если для советского высшего военного руководства сама по себе опасность скорого нападения Вермахта секретом не была, то далеко не все было сделано для того, чтобы встретить удар во всеоружии. Действия НКО и Генштаба РККА были половинчатыми, непоследовательными; многое из того, что должно было быть сделано, выполнено не было.

Стоит  прямо признать, что высшее военное руководство страны оказалось не на высоте положения и проявило беспомощность и растерянность, причем тогда, когда  еще было время для планирования и выполнения целенаправленных и последовательных мероприятий.
Не были вообще сформулированы цели и задачи войны. А без этого   невозможно и создание определенного плана войны. Сталин, Тимошенко, Шапошников, Жуков и др.  побоялись признаться самим себе в том, что такой план нужно разрабатывать и в его осуществление нужно проводить определенные мероприятия. Сталин   все же надеялся, что войны удасться избежать, ну или как минимум, отсрочить хотя бы до середины 1942 года. Остальные тоже беспочвенно надеялись на это,  и поэтому все их мероприятия по все же подготовке к войне носили неопределенный характер.
Большую или меньшую определенность из всего плана войны имели окружные планы прикрытия границы, причем в полосе Западного Особого военного округа  с самого начала было очевидно, что сил и средств явно недостаточно.

Из этой неопределенности высшего военного руководства вытекали и неверные действия военачальников уровня командующих округами и ниже. В частности, так и не определились с укрепрайонами. Начали строить новые УРы вдоль новой границы, кинув на это все инженерно-саперные батальоны и лишив тем самым армии, корпуса и дивизии возможности оборудовать в инженерном отношении свои позиции. При этом не были просчитаны ни потребные материалы, ни возможности промышленности по снабжению строек металлом, цементом, лесом, ни возможности снабжения УРов вооружением. Когда это выяснилось, то приняли не самое лучшее решение частично снимать вооружение с УРов по старой границе, в результате чего потом оказалось, что свои задачи неспособны выполнять ни новые, ни старые УРы.
Я уж не говорю о том, что стоило бы задаться вопросом о целесообразности  этих рудиментов крепостной фортификации. Ведь уже был перед глазами пример французской линии Мажино, которую немцы просто обошли. Видимо нашим генералам застила глаза финская линия Маннергейма, которую пришлось прогрызать всю зиму 1939-40гг.

В общем, история с УРами была одним из крупных просчетов сталинских генералов. Примерно та же картина сложилась с аэродромами. Кинулись строить сразу большое количество аэродромов, в результате чего не закончили ни один, а авиация оказалась скученной на нескольких аэродромах.

Можно сказать, что действительно во всем этом проявилась  оперативно-стратегическая   неграмотность советского  высшего военного руководства.

К сожалению, и командующие округами проявили себя не ответственными военными руководителями, а своего рода флюгерами, внимательно следящими за веяниями наверху и соответственно действовавшими. Их больше беспокоило то, что скажет о них Сталин, нежели состояние войск и готовности к войне.
Достаточно напомнить, что командующий   Западным Особым военным округом генерал армии Павлов отпустил офицеров округа в очередные отпуска и распорядился о выводе артиллерии на плановые армейские сборы, когда прочитал сообщение ТАСС от 14 июня 1941 о том, что нет никаких оснований полагать, что Германия   собирается напасть. Он же запретил, памятуя требование Сталина "не поддаваться на провокации" готовить полевые фортсооружения ( линии траншей, дзоты, заграждения). А вот командир 9-го механизированного корпуса Киевсого Особого военного округа генерал-лейтенант Рокоссовский не постеснялся оставить свою артиллерию на месте, доказав командующему округом, что все учебные задачи он сумеет отработать на месте. Да и еще на свой страх и риск, не ожидая директив сверху,   договорился о взаимодействии в случае чего с командиром соседнего корпуса генералом Федюнинским. А имея хорошую личную связь с штабом погранотряда и узнав вечером 21 июня, что они имеют перебежчика, приказал подчиненным дивизиям быть в полной боевой готовности.
Ну и результат. Корпус выдвинулся к границе вовремя и организованно. 24 июня утром, вступив в бой, его 131-я мотодивизия с ходу отбросила немев за реку Стырь,  20-я танковая дивизия  своим 24-м полком в пух и в прах разнесла этим же утром мотопехотный полк немецкой 13-й танковой дивизии. Отходить корпус стал, лишь выполняя приказ об общем отступлении.

От автора. Очень любопытно, перебирая фамилии командиров дивизий, корпусов, армий того времени и изучая их поведение в предвоенные месяцы и дни, убедиться, что в ходе войны прославились как раз те,  кто  в предвоенные недели и дни невзирая на  возможные неприятности от начальства втихую готовили своих подчиненных к боевым действиям, т.е. прявляли настоящие командирские качества.

Начальник штаба Одеского военного округа генерал  М.В. Захаров, воспользовавшись отсутствием командующего округом, вечером 21 июня самостоятельно поднял части округа по тревоге и приказал занять боевые позиции. И попытки румынских войск начать наступление утром 22 июня были успешно отражены.

Нарком  военно-морского флота адмирал Н.Г.Кузнецов также еще вечером 21 июня приказал вывести корабли из портов, с рассветом поднять всю флотскую авиацию в воздух. Следом он приказал все идущие со стороны моря самолеты и суда считать вражескими и  открывать по ним огонь. В результате немецкие авиаудары по кораблям и военно-морским базам оказались сорванными. Флот в первый день войны не потерял ни одного корабля и ни одного самолета на земле.

Внезапность немецкого нападения все же была. На   тактическом уровне. Да, немцы застали спящими и гарнизон Брестской крепости, и и дивизии Западного Особого, Прибалтийского Особого,   Киевского Особого округов.

Но стоит ли нашим военачальникам в мемуарах оправдываться в неудачах начального периода войны  этой самой внезапностью? Эта внезапность целиком на совести высшего военного руководства от Кремля  до штабов округов и армий, результат его, прямо скажем, - разгильдяйства, безответственности, благодушия, ленности, боязни взять на себя ответственность за принимаемые решения.

Ведь одно дело проиграть приграничное сражение из-за неумения руководить войсками, тактической и оперативной неграмотности и совсем другое из-за того, что знать об опасности, но пренебрегать ею и не делать заблаговременно то, что можно было сделать, даже не обладая полководческими талантами, но имея здравое мышление.

Так что, если  и была у немцев тактическая внезапность, то она  была рукотворной.

Излишняя приближенность материальных запасов к границе.

Ни один из офицеров, чей уровень военного мышления поднялся выше уровня командира роты,   не примет этот момент за сколько нибудь существенный, хотя у наших историков он в широком ходу.
Мол, вместо того, чтобы сосредоточить запасы горючего, боеприпасов, обмундирования. продовольствия, запасных частей где-нибудь в глубине страны с тем, чтобы все это не попало в руки немцев,  наши безмозглые генералы   сложили все это  очень близко к границе, чем фактически помогли немцам. Немецкие, мол, танки и самолеты заправлялись нашим захваченным бензином, солдаты питались нашими продуктами. А красноармейцы отступали без еды, без патронов и снарядов. И взять это было уже негде.

Вроде бы это так. Но вот почему то очень умные немцы поступили совершенно точно также. Они тоже приблизили свои запасы так близко к войскам, как это только возможно. Почему?

Да потому, что растянутость коммуникаций, т.е. линий снабжения это всегда самое слабое место любой армии. Можно сказать, успех боевых действий   на 90 процентов зависит от того насколько полно и быстро  на передовой солдаты будут снабжаться патронами и гранатами, пушки и танки снарядами, танки, самолеты, автомобили   топливом, а все военнослужащие будут получать питание, обмундирование. Почему все так боятся окружения? Ведь бой в окружении   тактически не слишком отличается по сути от любого другого боя, причем в этом плане окруженные находятся в более выгодном положении, нежели окружающие.  Они могут куда быстрее перебрасывать резервы на угрожаемый участок, сосредотачивать силы на нужных участках.
Все дело в том, что окруженные лишаются подвоза топлива, боеприпасов, продуктов.
Без преувеличения можно сказать, что большинство наступлений заканчивалось не тогда, когда достигались цели, не тогда, когда сопротивления противника становилось непреодолимым, а тогда, когда линии снабжения оказывались растянутыми и наступающим не успевали подавать материальные средства. Тогда наступление заканчивалось и начинался долгий период накопления запасов вблизи (ВБЛИЗИ !) линии фронта для нового наступления или для подготовки обороны против возможного натупления противника.

Почему то никто  из интересующихся военной историей обычно не обращает на сетования генералов, что наших, что немецких  на то, что "...тылы отстали". А это существенно и даже очень. Еще один из наполеоновких генералов ответил в ответ на упреки императора: "Сир, все дело в том, что наши пушки и лошади не патриотичны. Первые не хотят стрелять без пороха, а вторые не хотят скакать, если им не дать сена и овса".

Ни Вермахт, ни Красная Армия в предстоящей войне отступать не были намерены. Поэтому и подтянули свои материальные запасы как можно ближе к границе и те и другие. Это с тем, чтобы когда свои войска пойдут вперед, то момент, когда отстанут тылы ( а они не могут не отстать, у них своя специфика) наступил как можно позже.

Дабы не быть голословным, приведу цитату из   мемуаров немецкого офицера В.Хаупта "Группа армий "Север"" (строки относятся к последним мирным дням июня 41-го):

Для тех, кто не очень хорошо знает географию Прибалтики, поясняю Тильзит, сегодня г. Советск Калиниградской области, который в 1941 находился в 20 км. от линии госграницы.
Гумбинен, ныне город Гусев в той же Калининградской области. От него до госграницы 34 км.

И что же это получается? Немцы совершили ту же самую глупость, что и советские военачальники?

Так, что сам по себе очень неприятный факт того, что в руки Вермахта в первые недели попало очень много нашего горючего, продовольствия, оружия, техники, боеприпасов, обмундирования есть не одна из причин катастрофичного для РККА начала войны, а всего лишь следствие неудач в приграничном сражении. Этот будет повторяться многократно на протяжении всей войны как у нас, так и у немцев, хотя, конечно,  и не в таких больших масштабах.

Война застала Красную Армию в процессе перевооружения.

Действительно, во второй половине тридцатых годов  и особенно в конце  их Красная Армия активно перевооружалась. И этот процесс к июню 1941 года был в самом разгаре. Это же подтверждают и немецкие источники. Гитлер, торопя своих генералов в подготовке войны, очень упирал на то, что к 42-43 годам РККА будет превосходить Вермахт в современном вооружении и тогда шансов на победу над СССР не останется. Об этом упоминают многие немецкие мемуаристы.

Попытаемся выяснить, насколько Красная Армия   по качествам своего вооружения отставала от Вермахта к лету 1941-го. Сосредоточимся лишь на качестве оружия, подчеркиваю - на качестве.

Стрелковое оружие?
И Красная армия и Вермахт были вооружены примерно одинаковыми по своим боевым качествам и степени устарелости винтовками. РККА мосинской винтовкой обр. 1891/30г., Вермахт маузеровской винтовкой 98k. Но кроме того, Красная Армия имела в войсках 65800 автоматических винтовок АВС и почти полтора миллиона самозарядных винтовок СВТ. Вермахт автоматических и самозарядных винтовок на начало войны не имел вовсе. Т.е.  по качеству основного стрелкового оружия РККА превосходила Вермахт.
Пистолеты. РККА - револьвер Наган обр. 1895г. и пистолет ТТ обр. 1930. Вермахт - пистолет Вальтер Р-38, Борхард-Люгер Р-08. Боевые качества пистолетов примерно равны.
Автоматы (пистолет-пулеметы). Вермахт Р-40. РККА-ППД, ППШ. Боевые качества примерно одинаковы. Ряд   военных специалистов  ППШ даже выводят на первое место. Это косвенно подтверждается тем, что немецкие солдаты охотно пользовались трофейными ППШ, чего не скажешь о любви   красноармейцев к "Шмайсерам".  Это только в кино все партизаны и красноармейцы дружно бегают с немецкими автоматами.
Пулеметы. Некоторое преимущество  здесь за Вермахтом. У них легкий, удобный и универсальный MG 34 , у нас гормоздкий, в шесть раз более тяжелый Максим. Но В РККА имеются достаточно легкие и надежные пулеметы ДП.
При всем том,  количество наименований образцов оружия в РККА было сведено к минимумуму, что значительно облегчало и обучение личного состава, и снабжение боеприпасами, и ремонт и массовое производство. А  различных образцов только пулеметов в Вермахте превышало полтора десятка, поскольку  немцы использовали как свои старые образцы, начиная с MG 08, так и трофейные английские, французские, бельгийские, польские пулеметы.

Номенклатура патронов к стрелковому оружию в РККА  была фактически сведена к трем образцам - револьверный Нагана,  пистолетный 7.62мм. ( он же и к автоматам) и винтовочный обр. 1908г. А вот у Вермахта только к  табельным пистолетам    и автоматам были зачем то патроны двух калибров - 7.65 и 9 мм. А сколько было различных типов  и калибров патронов к тем же трофейным винтовкам, начиная с калибра 6.5 мм и далее - 7 мм, 7.62 мм, 7.65мм, 7.92 мм. 8 мм. Удивительно как службы боепитания Вермахта справлялись с таким разоообразием.

Итак мы видим, что процесс перевооружения РККА в области стрелкового оружия никакого существенного преимущества Вермахту не давал.

Танки?
Действительно, в 1941 году РККА стала интенсивно менять танки устаревших образцов ( Т-37, Т-38, БТ-26, БТ-5, БТ-7, Т-28, Т-35) на современнейшие Т-34 и КВ. Но к моменту начала войны их было очень мало и экипажи ими в полной мере не владели.
Но что имел Вермахт? PzKpfw I, PzKpfw II, PzKpfw III и очень немного PzKpfw IV. По своим боевым качествам они были прмерно равны  PzKpfw I - Т-37и Т-38, PzKpfw II - БТ-26, PzKpfw III -БТ-5 и БТ-7. И вдобавок немцы не могли ничего противопоставить нашим  Т-28 и Т-35.

Выходит, что несмотря на устарелость наших танков, немцы в этой области сколько-нибудь существенных преимуществ не имели. Особенно если учесть, что у нас танков в целом было раза в три-четыре больше.

Артиллерия? РККА имела противотанковую пушку 45мм., которая пробивала все имеющиеся у немцев танки, а Вермахт 37мм, которая была бессильна против Т-34 и КВ.
Если сравнивать чем были вооружены к лету 41-го полковые, дивизионные и корпусные артиллеристы РККА и Вермахта, то приходим к выводу, что  по боевым  свойствам имеющиеся на вооружении старые  советские орудия ни в чем не уступала вермахтовским. Ни в мощности снарядов, ни в дальности, ни в точности. Не хочется утомлять читателя обширными сравнительными таблицами советской и германской артиллерии. Значит советская артиллерия была способна драться с немецкой на равных.

Авиация?
Вот здесь действительно немецкие самолеты значительно превосходили наши по всем параметрам. Не случайно они так легко завоевали господство в воздухе и удерживали его большую часть войны. А сами самолеты превосходили наши по летным и боевым характеристикам до самого конца войны.
Разумеется, немецкое господство в воздухе создавало Красной Армии огромные трудности и весьма существенно влияло на ход боевых действий начального периода войны. Но полагать одно лишь немецкое господство в воздухе основной причиной тяжких неудач нашей армии было бы легковесным. Авиация может лишь помогать наземным войскам, но сама она наземный бой выиграть не может.

Флот?
Но на советстко-германском фронте флота обеих сторон играли лишь очень ограниченную вспомогательную роль.  Все решалось на суше. Достаточно напомнить, что в Черном море у немцев кораблей не было вообще, на Балтике крайне органиченое количество небольших кораблей и подводных лодок. Так что отсталость или превосходство советского флота существенной роли в войне не играли.

Итак, в целом получается, что тезис о том, что процесс перевооружения  отрицательно  и существенно повлиял на способность РККА воевать вряд ли стоит признать основательным.

Грубая ошибка Сталина и Генштаба, неправильно расположивших войска у границы.

Эта причина больше в ходу у наших современных доморощенных  стратегов.  Повсеместно считается и пишется, что советское военное руководство во главе со Сталиным допустило грубейшую стратегическую ошибку, полагая, что немцы  главный удар будут наносить в общем направлении на Киев, чтобы завладеть украинским хлебом, углем, предприятиями тяжелой промышленности. И исходя из неверной предпосылки создали самую мощную группировку Красной Армии на Юго-Западном направлении. А немцы, мол главный удар нанесли в центре - в Белоруссии. И, мол, Сталин со своими тупыми генералами не видели очевидности - направление Варшава-Минск-Москва кратчайшее,  и немцы непременно будут наступать именно здесь.

При этом  современные "стратеги" совершенно упускают из виду ( а может просто лукавят?), что и Гитлер придерживался мнения о нанесении главного удара именно на Киев,  и именно по политико-экономическим соображениям. Он полагал, что потеряв мощный экономический район, Советы окажутся не в состоянии продолжать войну. Тогда Москва и Лениград упадут в руки немцев как переспелые груши. Вермахт при этом понесет куда меньшие потери, чем при штурме обеих столиц.

Разработчики же плана "Барбароса" из немецкого Генштаба исходили из прямо противоположного тезиса. Они полагали, что стремительные удары на Москву и Лениград приведут к дезорганизации  государственного управления, военому разгрому Красной Армии и гибели советского государства. При этом все богатства Украины, да и не только ее, достанутся немцам просто даром.

Между сторонниками той и другой стратегии шла острейшая полемика и какой вариант будет избран, не знали сами немецкие руководители до самого начала войны. Гитлер упрямо придерживался   своего мнения, и отступил только под объединенным натиском своих генералов, причем и в плане "Барбаросса" он заставил генералов оговорить возможность перенесения главных усилий в юго-восточном направлении. Этот острый спор  любой желающий может найти в мемуарах   гитлеровских высших генералов. Некоторые из них в этом разделении мнений видят основные причины всех последующих неудач Вермахта.

Таким образом, военный политик Сталин совершенно верно разгадал намерения военного политика Гитлера. Не смог он только предусмотреть, что генералы сумеют оказать столь мощное давление на фюрера и продавить свое видение вопроса. Да и вряд ли вообще кто либо мог тогда сказать даже и в самой Германии, где будет наноситься  главный удар.

Даже имея перед собой карту с абсолютно точно нанесенными на нее немецкими армиями (чего у Сталина не было и быть не могло) и видя, что две танковые группы расположены по флангам группы армий Центр, предсказать это невозможно. Например, левофланговая 3-я танковая группа группы армий Центр могла быть одновременно правофлангововым кулаком группы армий Север и иметь направление на Ленинград. Кстати, и Гитлер считал, что второе главное направление должно быть на Лениград, с тем, чтобы соединившись с финнами и окончательно отрезав Советы от моря (тем самым полностью уничтожив Балтийскй флот), нависнуть над Москвой с севера и даже с северо-востока. Правофланговая 2-я танковая группа группы армий Центр могла быть в действительности левофлангововым ударным кулаком группы армий Юг и действовать в юго-восточном направлении, обходя Киев с севера. Ведь достаточно одного телефонного звонка из OKH в штаб группы армий о переподчинении той ли иной танковой группы и дело сделано.

Скажу больше - уже после начала войны, воспользовавшись тем, что после смоленского сражения группа армий Центр выдохлась и была вынуждена во второй половине августа приостановить наступление, Гитлер все же настоял на своем мнении и заставил повернуть танковую группу Гудериана ( 2-я танковая группа) на Украину. Об этом четко и днозначно пишет Гудериан в своей широко известной книге "Воспоминания солдата" (глава VI, подглава "Москва или Киев?").

Одной из очень грубых и трагических ошибок советского военного руководства считают расположение 10-й, 4-й и 3-й советских армий в так называемом Белостокском выступе. Они оказались окружены и разгромлены. Мы потеряли более 400 тысяч человек и в линии фронта образовалась огромная дыра. Причем, в этом случае командующего Западным Особым округом (затем Западного фронта) генерала армии Павлова обвиняет не кто нибудь, а непререкаемый авторитет в военном деле маршал Жуков. В  своих мемуарах он прямо пишет, что еще в декабре 1940 года на большой командно-штабной игре в общих чертах была разыграна эта ситуация, и в ней произошло примерно то, что потом произошло в действительности.

При всем моем огромном уважении к маршалу Жукову и при том, что  всей своей боевой деятельностью он доказал свое право считаться выдающимся стратегом, не могу не отметить весьма странную деталь. Никто  из высшего военного руководства страны до самого начала войны не требовал от Павлова убрать из Белостокского выступа войска. В том числе и Жуков, который с января 1941 года был начальником Генерального штаба. Думается, что к мнению начальника Генштаба Павлов вряд ли не прислушался бы.

Неужто в этом случае и Жуков проявил оперативную неграмотность? Или все же здесь наш прославленный маршал лукавит, оправдывая скорую расправу над Павловым, к чему и он свою руку приложил?

Посмотрим на карту внимательнее. Вот он этот самый Белостокский выступ. Я его для наглядности затушевал зеленым цветом. Да, совершенно очевидно, что на флангах выступа сосредоточены крупные немецкие силы и прежде всего, танковые группы. В случае немецкого удара 10-я, 4-я и 3-я советские армии оказываются в мешке. Действительно, крайне опасная ситуация.

Но посмотрим на все это с немецкой стороны. А тут получается, что Белостокский выступ смертельно опасен для Вермахта. Если с началом войны Советы удержат фронт в полосе действий группы армий Центр, то произойдет катастрофа. 14-й механизированный  и 24-й стрелковый корпуса красных могут ударить в направлении Лик-Хейльсберг, выходя тем самым в тылы 3-ей танковой группы, окружая ее и полностью отрезая от коммуникаций. Здесь красные выходят на оперативный простор и вторгаются в Восточную Пруссию с дальнейшей перспективой выхода в тыл группе армий "Север".

6-й и 13-й  механизированные и 5-й стрелковый корпуса красных  наносят удар в направлении на Демблин, отрезая 2-ю танковую группу и смертельно опасно нависая над боевыми порядками группы армий Юг, выходя в их тылы.

Нет, не одновременно, поскольку нет ничего глупее, чем удар в расходящихся направлениях. Но угрожать то возможно в обеих направлениях, а ударить в одном.

Заметь еще, уважаемый читатель, как опасно скучены немецкие войска на северном фланге Белостокского вытупа. Удар в их фланг неминуемо приведет к очень быстрой их гибели, поскольку линии снабжения будут перерезаны  моментально.

Только авантюрные склонности немецких генералов и крайне низкая оценка ими боевых возможностей Красной Армии могли подвигнуть их на такое расположение сил. В июне 1941 им это сошло с рук. Летом 43-го нет. Уважаемый читатель, ты не находишь сходства Белостокского и Курского выступов? Что ж получается - летом 41-го Павлов допустил трагическую ошибку, не убрав войск из этого выступа, а Сталин и Жуков в 43-м, проявили гениальность, решив удерживать Курский выступ?
Думается, что это не так. По моему, причина того, что войска Западного фронта находились в Белостокском выступе как раз и состояла в том, что он был гораздо опаснее для немцев, нежели для нас. В этот раз немцы переиграли сталинских генералов, но не потому, что первые были гениями, а вторые тупицами. Авантюрное расположение немецких дивизий отнюдь не свидетельствует о стратегических талантах полководцев Вермахта. Делать ставку  в войне на глупость руководителей противостоящей армии и низкие боевые качества солдат противника, его плохое вооружение и неумение воевать - это авантюризм. За который Германия в конце концов жестоко поплатилась.

От автора.  Авантюристы и авантюры во всех областях человеческой деятельности существовали всегда и существуют сегодня. Вековой опыт не идет людям впрок. Уж очень соблазнительно добиться успеха быстро и сразу, не беря в расчет все возможные отрицательные моменты. А вдруг повезет, вдруг они не успеют оказать своего  разрушающего идею влияния. Подогревает авантюризм  у последователей и то, что на первых порах авантюристы действительно добиваются успеха. И  новым авантюристам все кажется - вот если бы не эта ошибочка, или та, то проигравший все же добился бы успеха. Я мол, таких ошибок не допущу.

В чем же состоят действительные причины столь трагичного для нас начала войны? А всего понемногу. Парой-тройкой факторов, радикально повлиявших на это,  объяснить это невозможно.

Ясно главное - объяснять причины неудач Красной Армии бездарностью ее полководцев и порочностью всей советской системы несерьезно и легковесно.

Причины поражений кроются в очень  сложном сплетении очень и очень объективных и субъективных причин, причем каждую из причин нельзя расматривать в отрыве от  всех остальных одновременно, поскольку одни  и те же решения в различной обстановке могут дать, как великолепные так и резко отрицательные результаты. Причем на момент принятия решения никто не знает и не может знать как сложится обстановка к моменту его исполнения и какими будут последствия.

Вот, например, один из факторов, который тоже определенно  повлиял на ход и исход  сражений первых недель войны, и о котором почему то никто не хочет вспоминать. Похоже, не хотят вспоминать потому, что это был один из действительно существенных просчетов советского военного руководства, Причем, что любопытно, так это то, что если бы начало войны сложилось   иначе, т.е. более успешно, то  он на ход начальных сражений никак не повлиял бы.

Вот в чем он состоял:

С радиосвязью в нашей армии всегда дело обстояло скверно. Сказывалась как слабость конструкторской и промышленной базы, так и неумение командиров всех степеней ею пользоваться. Хотя на уровне от дивизии и выше радиостанции хоть и в недостаточном количестве имелись, но к началу войны отношение к радио было весьма и весьма прохладное. Как способ поддержания управления войсками ее фактически таковой не считали.  Вся связь в Красной Армии держалась на телефонной и телеграфной проводной связи, и на курьерах ( или как тогда их называли "делегатах связи"). Ну и еще сохранялся экзотический вид связи - голубиная почта.

Вот выдержка из приказа наркома обороны № 0104 от   19.07.1939:
"Радио - надежнейшее средство связи - не используется в бою даже при отказе остальных средств связи и, как правило, бездействует...
3. В процессе штабных и общевойсковых учений чаще практиковать положения, когда связь играющего штаба с войсками и вышестоящими командованием и штабом нарушена, воспитывая и категорически требуя от всех штабов немедленного ее восстановления своими силами и средствами. " .

Ничего в этом плане не изменилось к лучшему и год спустя. Вот выдержка из еще одного приказа наркома обороны (Приказ НКО № 0360 от 20.12. 1940г.):
"... Один из основных видов современной связи - радио используется недостаточно. Организация радиосвязи при массовом насыщении радиостанциями, и особенно радиосвязь взаимодействия родов войск, освоена недостаточно...
... Радиосвязь считать в армии одним из основных средств связи и подготовке радиоспециалистов в 1940-1941 гг. уделить серьезное внимание. В целях надлежащей отработки вопросов организации радиосвязи и повышения качества подготовки радиоспециалистов ввести в штат Управления связи Красной Армии отдел радиослужбы в составе 6 человек, а в штаты штабов округов и стрелковых корпусов - помощников начальников связи по радио за счет существующей штатной численности Управления связи и отделов связи округов...".

И позднее в период войны с радиосвязью дело обстояло также очень плохо. В одном из своих приказов нарком обороны И.В.Сталин ( в 1944 году!) указывает: "Многие военачальники утрату проводной связи расценивают как утрату связи вообще, хотя у них имеется вполне достаточно радиосредств...".

Это подтверждается вот такой цитатой из докладной записки ОО НКВД 1-й Ударной армии от 14.02.42 : " В 71-й стр.бригаде в б-нах имеются радиостанции 5-ДК, но они совершенно не используются, за отсутствием специалистов. Носимые радиостанции 5-ПК также не используются в связи с тем,что связисты, прикрепленные к ним, НЕ УМЕЮТ ИМИ ПОЛЬЗОВАТЬСЯ..."

От автора. От себя замечу, что и в семидесятых годах в звене взвод-полк пожалуй единственной радиостанцией, удовлетворительно обеспечивающей связью, была танковая радиостанция Р-113, да и то на небольших расстояниях (максимум 10-20 км.). Знаменитые Р-105 могли держать связь только в пределах прямой видимости. И пусть не обижаются на меня связисты - мол просто пользоваться пехота не умела рациями. Пехотная рация должна быть такой, чтобы ею мог пользоваться даже папуас.

Теперь рассмотрим положение с проводной связью (т.е. обычная связь по телефону и телеграфу) в канун войны.
Войсковая проводная связь полевыми кабельными линиями могла обеспечивать связь на уровне взвод-рота-батальон-полк-дивизия.
Выше задача обеспечения связью, особенно дальней, возлагалась на стационарную телефонно-телеграфную связь Наркомата связи (Приказ НКО № 052 от 26.03.1940г.). Этот наркомат в случае войны должен был практически полностью переключиться на обслуживание армии. Во всяком случае,  в прифронтовой зоне.

Стоит напомнить, что к июню 1941 года телефонно-телеграфная связь Наркомата  связи (НКС) в Прибалтике (Особый Прибалтийский округ),  представляла собой сеть, оставшуюся от прежних самостоятельных государств Эстонии, Литвы и Латвии со всей ее   материальной частью, узлами связи и обслуживающем персоналом.

В зоне Особого Западного округа (Западная Белоруссия)  были задействованы  телефонно-телеграфные линии и аппаратура прежнего польского государства.

Да и на юго-западном направлении   значительная часть стационарной системы связи осталась либо от прежней Польши (Западная Украина), либо от Румынии (присоединенные  к СССР Буковина и Бесарабия).

Персонал связи этих регионов в большей своей части не горел особым желанием обслуживать связь "советских оккупантов" в условиях войны. Они не чувствовали себя советскими гражданами, эта война была для них чужой.

Кроме того, немцы постарались внедрить свою агентуру в систему связи Прибалтики и бывшей Польши, что оказалось сделать совсем нетрудно. Поляки и прибалты охотно соглашались на вербовку,  предполагая, что в случае войны их территории быстро окажутся под властью немцев, с другой же стороны они были крайне недовольны своим социальным положением, уровнем зарплаты и прочих материальных благ, когда оказались  под властью большевиков.

Добавим к этому тот факт, что в руках немцев имелись совершенно точные координаты всех узлов связи, кабельных и воздушных линий связи на территории бывшей Польши и стран Прибалтики. Ведь в Литве, Латвии, Эстонии и Польше организацией и развитием телефонно-телеграфной связи в тридцатые годы занималась, в основном немецкая фирма Телефункен. Сведения о старых военных линиях связи в этих странах немецкая разведка также получила полностью от бывших военнослужащих армий этих стран. Места дислокации частей Красной Армии и штабов в приграничных зонах немецкая разведка отлично знала от своей многочисленной агентуры.

За несколько суток до начала войны на нашу территорию были заброшены спецгруппы диверсионного полка "Бранденбург-800" с задачей нарушить телефонно-телеграфную связь Красной Армии как путем простого перерезания кабелей, так и саботажем силами своей агентуры на узлах связи. Часть групп была посажена в засады с задачей уничтожать делегатов связи РККА. Действовать они должны были начать по получении определенного сигнала ( что интересно так это то, что сигнал был разослан по тем же самым линиям связи).

Таким образом, управление войсками с началом боевых действий не могло быть не нарушено. Это было неизбежно.

И это произошло. Особенно тяжелыми оказались последствия нарушения управления войсками в полосе Западного фронта. Да и на Юго-Западном, Северо-Западном фронтах   полки и дивизии в значительной мере вступали в бой неорганизованно, разрозненно. Они не могли ни доложить обстановку, ни получить необходимые разьяснения, ни разумные и своевременные указания. Штабы армий и фронтов просто не знали что делается в полках и дивизиях,  и руководить боевыми действиями не могли.
Совсем иная обстановка сложилась там, где телефонно-телеграфная связь НКС сохранялась. Это Северный фронт. На севере немцы за всю войну далее чем на 30 километров продвинуться так и не смогли.

Почему руководство НКО, командование округов, корпусов и дивизий  приграничных округов пренебрегло этой явной грозной опасностью,   так и остается по сей день неясным. Ведь утрата управления войсками это самое страшное, что может произойти с любым командиром.
И это при том, что ведомство Лаврентия Берии (НКВД), хорошо знавшее кто сидит на телефонных коммутаторах, у телеграфных аппаратов, неоднократно предупреждало руководство Наркомата обороны, Наркомата связи, командующих округами о ненормальном положении в области связи.
Но что мог сделать Берия? Только арестовывать выявленную агентуру врага, оставляя узлы связи НКС в приграничьи вообще без обслуживающего персонала. В результате в ЦК ВКП(б), Сталину шли многочисленные жалобы и протесты НКС с просьбами унять слишком ретивого по их мнению наркома внутренних дел.

НКС еще можно понять. Специалистов связи остро не хватало даже внутри страны и достаточно быстро заменить персонал на вновь приобретенных территориях просто не представлялось возможным.

Военные же очевидно, просто закрывали на это глаза. С одной стороны они очевидно просто не знали как разрешить ситуацию. Радиостанций мало, качество радиосвязи скверное, а нарушить проводную связь агентуре врага одинаково просто что военную, что НКС-овскую. Тем более, что правительство  и не давало армии  в достатке нужные материалы и средства, указывая на то, что дальней связью в интересах армии должен заниматься НКС.

От автора. От себя замечу, что почти такое же положение со связью сохранялось до последнего дня существования Советской Армии, т.е. и в 1991 году, спустя 60 лет после того, как жестоко на этом обожглись. Даже в мирных условиях, чтобы   дозвониться по линиям  Минсвязи СССР из штаба Приволжско-Уральского округа из Самары (1989год) и передать срочное распоряжение штабу армии в Екатеринбурге уходило от 30 минут до 2 часов.

Очевидно, наши тогдашние генералы наивно полагали, что в случае проблем со связью им будет на кого свалить, забыв, что с них никто и никогда не снимет ответственности за сохранение управляемости подчиненными. Эта наивность стоила генералу Павлову и нескольким другим генералам Западного фронта жизни. Сколько в результате потери управления войсками погибло красноармейцев, офицеров, про то одному Богу известно.

Впрочем, особенно винить генералов в этом тоже сложно. В значительной мере такое положение со организацией связи сложилось объективно. Т.е. вот так сложились обстоятельства в тот момент в тех местах. Что тут можно было предпринять, лично я не знаю.

Другой фактор, который, несомненно, значительно повлиял на ход сражений 41-42 годов. Повлиял, но не был единственной или главной причиной тяжелый поражений Красной Армии в начальном периоде войны. Я повторяюсь, но еще раз напомню, что объяснить причины поражений одной или несколькими причинами невозможно. Еще раз скажу - на ход и исход кампаний влияют очень многие факторы в их сложном переплетении. Вот как раз то в этом и проявляется полководческий талант - максимально возможно использовать положительные факторы и нейтрализовать отрицательные. У советских генералов, это, в конечном счете получилось, у немецких - нет.

А фактор, который я имею в виду и о котором я уже говорил выше,  состоял в том, что немцам удалось, в отличие от всех прочих армий, довести до логического завершения  эдакий консервный нож, который легко или сравнительно легко вскрывал любую банку. Это танковые объединения ( танковые корпуса и танковые армии (группы)).

От автора. Очень многие полагают, что танковая дивизия это одни только танки. Ну вроде как танковая рота - 10 танков с экипажами и ничего больше. И много таких рот составляют танковую дивизию. Отнюдь.  К  1941 году танковая дивизия Вермахта имела  по штату от 147 до 299 танков, т.е. настоящих танкистов в дивизии было от 735 до  1495 человек. И это при общей численности танковой дивизии 15 тыс.600чел. Кем же были все остальные военнослужащие в этой дивизии? Неужто это все повара, ремонтники и прочий обслуживающий персонал? Конечно, нет. Кроме одного танкового полка танковая дивизия имела два мотопехотных полка, три артиллерийских дивизиона (батальона) и несколько батальонов боевого обеспечения ( саперный, связи, разведки и прочие). Т.е. танки, это был главный  боевой   инструмент дивизии, но не единственный. В более крупных танковых объединениях танков на каждого солдата было еще меньше. Например, в 4-й танковой группе из восьми   дивизий танковых было всего три. Остальные пехотные и мотопехотные.

Суть состояла в том, что все части  танкового соединения ( включая и тыловые) были моторизованы и имели ту же подвижность, что и танковые полки. Вот эта равная подвижность и обеспечивала танковым объединениям возможность легко взламывать любую оборону и быстро закрепляться на достигнутых рубежах. А уж потом, подошедшая пехота закрепляла достигнутое надежно и прочно.

Свои танковые объединения  и их тактику немцы имели возможность опробовать в войне против Польши и довести до совершенства в войне во Франции. Дальнейшие сражения Второй Мировой войны показали, что удовлетворительного инструмента противодействия танковым ударам не существует.

Вместе с тем, танковые объединения, этот превосходный инструмент наступления, в обороне являются довольно посредственным  средством. Значит, всю свою силу они могут проявлять только если данная сторона держит боевую инициативу в своих руках. Отсюда, даже если  в СССР своевременно бы были созданы танковые дивизии и корпуса, сыграть решающую  роль в сражениях 41-го они не смогли бы.
Инициатива всегда в руках нападающей стороны, а нападающими были немцы. Поэтому, всю тяжесть оборонительных сражений взяла на себя советская пехота. И ей же в тяжелейших боях 41-го пришлось переламывать обстановку в свою пользу. А вот когда РККА перехватила инициативу, то советские танковые армии начали  успешно громить немецкую оборону куда успешнее, чем это делали немцы в 41-м. И немцы тоже ничего не смогли противопоставить танковому катку.

В связи с этим, придется вспомнить об одном действительно очень существенном просчете советского высшего военного  руководства. Как ни крути, как ни считай, как не прибавляй к немецкой танковой армаде самоходки,   трофейные танки и танки немецких союзников, но больше, чем 5-7 тысяч их не набирается. И как не отнимай от общего числа советских танков все учебные, заведомо устаревшие ( МС-2), плавющие танки ( Т-37 и Т-38), находящиеся в ремонте, но меньше чем 12-15 тысяч никак не получается. Вывод - Советский Союз превосходил Германию  в количестве танков по  самым грубым прикидкам в 2-5 раз. Значит, все же советские танки могли бы сыграть существенную роль в боях 1941 года. Могли, но не сыграли. Почему? Из-за крупного просчета, который  состоял в том, что громадное количество танков было изготовлено, но не была создана танковая инфраструктура, которая   образуется из целого ряда моментов. В рамках создания этой инфрастуктуры:
*не была организована должным образом подготовка танковых экипажей,
*не были должным образом обучены и натренированы командиры танковых подразделений и частей,
*почти совершенно отсутствовали войсковые танко-ремонтные   подразделения, а в имеющихся личный состав не имел оснащения и опыта полевого ремонта бронетанковой техники,
*практически отсутствовало обеспечение   запасными частями как танковых, так и танко-ремонтных подразделений,
*снабжение горюче-смазочными материалами было организовано из рук вон плохо, при этом вообще не был организован подвоз топлива и масел в боевые порядки танковых подразделений,
*вообще не существовало техники для эвакуации с поля боя поврежденных танков,
*для танков с дизельными  двигателями повсеместно отсутствовало дизельное топливо. Его запасов на складах ГСМ не было вообще,
*не было создано запасов снарядов для танковых пушек калибра 76 мм,  а снаряды полевых пушек этого калибра в танках использовать было крайне опасно, для 152мм. орудий  танков КВ-2 снарядов не существовало вовсе,
*не была толком разработана, опробована сама концепция применения механизированных соединений и объединений (дивизий, корпусов, армий),
*высшие командиры не были обучены применять танковые дивизии.

Образно говоря, это то же самое, что купить отличный видеомагнитофон, к которому нет видеокассет нужного типа, вольтаж которого совершенно не соответствует напряжению электросети и который несовместим с вашим телевизором. И получается, что вроде видеомагнитофон есть, а на самом деле его как бы и нет.

Резюмируя, можно сказать, что советское высшее военное руководство, увлекшись  изготовлением огромного количества танков, совершенно упустило из виду, что кроме самих железных коробок к ним нужно еще очень многое. А если предположить, что Сталин рассчитывал запугать Гитлера количеством танков ( в рамках этого предположения становится понятным почему в дивизиях продолжали числиться и стоять в парках давно устаревшие танки двадцатых годов, давно вышедшие из строя и неспособные к движению), то и в этом случае приходится признать, что блеф не удался. Так или иначе, но это крупный просчет сталинских генералов. Хотя шансы этого блефа на успех были. В ряде  воспоминаний немецких генералов приводятся слова Гитлера "Если бы я знал, что у Советов столько танков, я никогда не решился бы на эту войну". Об этом пишут, в частности  генерал Гудериан, адъютант Гитлера фон Белов.

У немцев танковая инфраструктура была. И в результате, как пишет Гудериан, до 94 процентов подбитых немецких танков в течение двух недель восстанавливалось и вновь   вводилось в строй.   Бензин, если он вообще имелся в наличии, подвозился к танкам регулярно. В каждом танковом батальоне кроме нескольких танковых рот имелась рота танковых экипажей. И проблем пополнения или замены вымотавшихся экипажей   не было.
А у нас любое застревание танка, любая поломка, лишавшая танк  подвижности и даже просто кончившееся в баках горючее заставляли экипаж свой танк бросать, поскольку танкисты знали, что никто не сможет ни помочь вытащить танк из грязи, ни утащить танк в ремонтные мастерские, никто не привезет им  топливо и снаряды, а пришедшие пешком ремонтники просто разведут руками, ибо автотранспорта у них нет, привезти ремонтное оборудование и запчасти , которых тоже нет, не на чем. Остается одно- подпалить танк, перекинуть через плечо шлемофоны и шагать в тыл.
То что, это действительно было так, подтверждают воспоминания наших же генералов.  Встречаются такие строки: "... танкисты отлично прорвали немецкую оборону, но пройдя несколько километров, поддерживающие танки нас стали разворачиваться и уходить в тыл. На мой вопрос командиру танкового батальона, последний ответил, что они едут заправляться, а пункт заправки в 50 километрах от линии фронта. Мое замечание, что может быть следовало бы наоборот, своевременно подвезти горючее к танкам, ну хотя бы на моих немногочисленных автомобилях, привело майора в замешательство. Он  никогда даже не задумывался над таким вариантом".

Или вот еще один фактор - система подготовки офицерских кадров. У немцев вплоть до конца войны офицерами становились исключительно   проявившие в боях   командирские навыки солдаты и унтер-офицеры. Таких солдат командование тщательно выявляло и отправляло на краткосрочные командирские курсы. Фронтовиков учить, в общем то не требовалось. На курсах просто систематизировали их знания и информировали о новинках в тактике и новом оружии. Ни уровень общего образования, ни политические взгляды во внимание не принимались.Такие офицеры пользовались среди солдат большим авторитетом, поскольку подчиненные знали, что перед ними их же собрат в офицерских погонах, который даст 10 очков форы любому из них в умении воевать.

В Красной Армии была совсем иная система. В военные училища набирали не нюхавших пороху, не имеющих ни малейшего представления о войне молодых ребят прямо со школьной скамьи. Главное требование к кандидату в офицеры - среднее (ну или 7-8 классов) образование и членство в комсомоле, плюс политическая благонадежность. Молодые люди с высшим образованием, призываясь в армию, сразу получали звание капитана и ставились на ответственные должности. Однако образование   без фронтового опыта плохое подспорье, когда требуется уметь воевать уже сегодня. Нашим свежеиспеченным офицерам приходилось учиться уже на фронте, в боях. А такая учеба оплачивается   исключительно кровью  своей и своих подчиненных.
Удивительно ли, что когда сталкивались в бою два пехотных взвода, побеждал  взвод, ведомый опытным фронтовиком, а не лейтенантом с университетским образованием, который в этот день впервые в жизни услышал  жужжанье пуль над головой?

В общем, что из себя представляли наши молодые лейтенанты, неплохо показано в вышедшем недавно фильме "Курсанты". А вот, скажем,  немецкий лейтенант танкист Отто Краус к моменту получения офицерского звания осенью 1942 года успел повоевать с июня 1941 рядовым солдатом заряжающим в танке, пару раз гореть в танке, получить Железный крест,  стать унтер-офицером командиром танка, потом стать фельдфебелем командиром танкового взвода.

Влиял ли этот фактор на успешность боевых действий? Несомненно.

Я привел три фактора, оказывавших влияние на ход боев, сражений и всей войны. Но таких факторов имелось множество и у той и у другой стороны. Наши генералы сумели нейтрализовать своими талантами отрицательные и использовать в полной мере положительные. Немецкие - нет. И победа осталась за нами. Так чьи же генералы оказались в конечном счете талантливее?

Завершая разговор о гениальности гитлеровских полководцев и бездарности сталинских,  можно сделать выводы, что и те и другие что то сделали хорошо, что то плохо. Наилучшие решения находили, и грубые просчеты допускали и те и другие. Но остаются бесспорными два момента:

1. Гитлеровские генералы, начав войну при самых благоприятных условиях, довести ее до победы не сумели.

2.Сталинские генералы, начав войну в условиях, которые мало назвать неблагоприятными, их надо назвать катастрофическими, сумели переломить ситуацию в свою пользу и довели войну до победы, причем до такой победы, после которой Советский Союз диктовал свои условия Европе еще долгие полвека.

Можем ли мы говорить о бездарности сталинских полководцев?

НЕТ!!!

Бездари войн не выигрывают! Шапками врага не закидаешь!

Цена Победы? Я повторюсь,  ссылаясь на Черчилля : "Сколь не велика цена победы, она несравнима с ценой поражения".

                                                                                                                                                                          Апрель 2006

P.S. А в общем то,  любую критику, исходящую   из уст современных российских демократов в отношении  сталинских генералов я лично воспринимаю исключительно как антироссийское злопыхательство, направленное на оправдание разрушения российской государственности, ликвидации ее армии  и уничтожения русских как нации.

Почему?

Да  потому, что эта критика, даже самая обидная и злая, имеет смысл, если бы эти же демократы сегодня не уничтожали  Российскую Армию.  Если бы эта критика сопровождалась   недопущением  тех ошибок, что допускали советские руководители. А что мы имеем на сегодня?
Уничтожены или уничтожаются  военная авиация,   танковые силы страны.
Разгоняются военные училища, ликвидируется система подготовки офицеров запаса.
Все военные судоремонтные предприятия ликвидируются, что приведет к гибели флота.
Фактически ликвидирована военная промышленность.
Уничтожено большинство конструкторских бюро, создававших новые образцы военной техники.
Стараниями СМП и правительства профессия офицера сделана самой презренной  и непрестижной в стране.
Стараниями же СМП и правительства  любая служба в армии сделана презренной, а армия представляется всеобщим ужастиком.
Фактически полностью уничтожен офицерский корпус. Любопытно, что сегодняшнее изгнание из армии и превращение в фактических бомжей   нескольких десятков тысяч офицеров происходит на фоне демократических стенаний по поводу  изгнания из РККА нескольких тысяч офицеров во второй половине тридцатых годов. Но это сегодняшнее избиение офицеров почему то не называется  репрессиями.
Сокращение срока службы солдат по призыву, которое приведет к тому, что в стране вообще не останется сколько нибудь обученных солдат.

Т.е. идет активное и сознательное уничтожении армии, способной защищать страну.

А предлагаемая взамен президентом Путиным "небольшая но сильная профессиональная армия" не что иное как  крупный блеф, причем куда худший, нежели сталинская танковая армада конца тридцатых годов. В случае более или менее серьезного военного  конфликта ее хватит на  две недели боев (максимиум). А  чем потом ее пополнять?

А наглядный пример бессилия профессиональной армии налицо - армия США, которой не хватило даже на Ирак (как еще иначе  расценить пристегивание к оккупационным силам воинских частей из всех стран, которые на это соглашаются, вплоть до Эстонии и Украины?). И это при том, что США все же имеют обученный и организованный резерв (Reserve Components of the Army). И кроме того, имеют Резервную Армию США (Army Reserve (USAR)), Армейскую Национальную Гвардию (Army National Guard), плюс  Корпус офицеров Резерва (Reserve Officers Corps). Заметим, что хотя всем резервистам выплачивается небольшое денежное вознаграждение, но отказаться от призыва на военную службу в случае необходимости они не имеют права. Так что в США хоть и в скрытой форме, но служба по призыву все же существует.

Источники и литература

1.Б.Лиддел Гарт. Вторая Мировая война. АСТ.Москва 1999г. Terra Fantastica. Санкт-Петербург.
2.Курт фон Типпельскирх. История Второй Мировой войны.  АСТ. Москва. 2001г.
3.Kurt von Tippelskirch. Geschichte des Zweiten  Weltkieges. Bonn. 1954
4.Д.Фуллер. Вторая Мировая война."Русич".Смоленск. 2004г.
5. Адольф Гитлер. Моя борьба. Т-ОКО. 1992г.
6. Г.Гот. Танковые операции. Изд. "Русич".Смоленск. 1999г.
7.Д.Фуллер, Х.Гудериан., Л.Эймансбергер. Внимание, танки! АСТ. Terra Fantastica . Москва. Санкт-Петербург 2003г.
8.Г.Гудериан. Танки, вперед! Изд. "Русич".Смоленск. 1999г.
9. Г.Гудериан. Воспоминания солдата. Русич.Смоленск. 2003.
10.Э.фон Манштейн. Утерянные победы.АСТ.Москва.Феникс. Ростов-на-Дону. 1999г.
11. Вестфаль и др.Роковые решения. Поход на Сталинград. Полигон. Санкт-Петербург. 2001г.
12.И.Видер. Сталинградская трагедия.ЯУЗА. ЭКСМО. Москва. 2004г.
13.Ф.Гальдер. Военный дневник. 1941-1942.Terra Fantastica . Москва. Санкт-Петербург 2003г.
14.Ф.фон.Зенгер. Ни страха, ни надежды. Центрполиграф. Москва. 2003г.
15.А.Кессельринг.Люфтваффе: Триумф и поражение. Воспоминания фельмаршала третьего рейха 1933-1947.   Центрполиграф. Москва. 2003г.
16.Ф.Мелентин. Бронированный кулак Вермахта."Русич".Смоленск. 1999г.
17.В.Кейтель. Размышления перед казнью."Русич".Смоленск. 2000
18.Н.фон Белов. Я был адъютантом Гитлера."Русич".Смоленск. 2003
19.Г.У.Рудель. Пилот "Штуки". Мемуары аса Люфтваффе. Центрполиграф. Москва. 2003г.
20.Б.Лиддел Гарт. Битвы Третьего Рейха.Воспоминания высших чинов генералитета нацистской Германии.Центрполиграф. Москва. 2004г.
21.Атлас СССР. Главное Управление геодезии и картографии при Совете министров СССР. Москва. 1986г.
22.В.Освальд. Полный каталог военных автомобилей и танков Германии 1900-1982.АСТ.Астрель. Москва. 2003г.
23. Мюллер-Гиллебрандт.  Сухопутная армия Германии 1933-1945гг.  Изографус. ЭКСМО.Москва. 2002г.
24. Das deutsche Reich und Zweite Weltkrieg. Band 4. Der angriff auf die Sowjetunion. Stuttgart. 1983.
25.Г.К.Жуков. Воспоминания и размышления. АПН.Москва. 1987.
26. Н.Н.Воронов. На службе военной. Военное издательство. Москва. 1963
27.К.К.Рокоссовский. Солдатский долг. Военное издательство. Москва. 1988г.
28.А.М.Василевский. Дело всей жизни. ОЛМА-ПРЕСС. Москва.2002г.
29.И.П.Шмелев. Бронетанковая техника Третьего Рейха. Арсенал-Пресс.Москва. 1996г.
30.ГАРФ. Фонд Р-9401, Опись 2, дело 172, листы 133-139.
31.Г.Ф.Кривошеев и др. Россия и СССР в войнах XX века. Потери вооруженных сил. Статистическое исследование. ОЛМА-ПРЕСС. Москва. 2001г.
32. Итоги Второй Мировой войны. Сборник статей. Иностранная литература. Москва.1957.
33.РГАФ.Фонд. 4, опись. 12, дело 105, листы 122 — 128.
34.В.Шунков. Солдаты разрушения. Организация, подготовка, вооружение, униформа Ваффен СС.АСТ. Харвест. Минск, Москва. 2001г.
35.К.Семенов. Войска СС. Солдаты как все.ЯУЗА, ЭКСМО. Москва. 2004г.
37.А.Кузнецов. О Белой Армии и ее наградах. 1917-1922гг. Столица. Книжник. Москва. 1991г.
38.А.И.Деникин. Очерки Русской смуты. Айрис-пресс. Москва. 2005г.
39.У.Черчилль. Мускулы мира. ЭКСМО. Москва. 2003г.
40. А.Филиппи. Припятская проблема. Г.Фриснер. Проигранные сражения.АСТ. Москва. 2002г.
41.К.Раффнер, Р.Волстад. Полевые дивизии Люфтваффе 1941-1945.АСТ. Астрель. Москва. 2002г.
42. Н.Г.Андронников и др.. Великая Отечественная война 1941-1945гг.Действующая армия. Animi Fortitudo. Кучково поле. Москва. 2005г.
43.Журнал "Танкомастер" №1-2003г.
44.И.Г.Дроговоз. Танковый меч страны Советов. АСТ.Харвест. Минск. Москва. 2001г.
45. РГВА.Фонд 4, опись 15, дело 17, листы 198-211.
46.РГВА Фонд 4, опись 15, дело 22, листы 164-165.
47.РГВА Фонд 4, опись 3, дело 3312, листы 40-45.
48.В.А Золотарев и др. История военной стратегии России. Кучково поле. Полиграфресурсы. Москва. 2000г.
49. Журнал "Сержант" № 2-1997г.
50.ЦА ФСБ РФ. Фонд 14, опись 4, дело 321, листы 16-46.
51. И.Пыхалов. Великая оболганная война. Яуза. ЭКСМО. Москва. 2005г.
52.В.Хаупт. Группа армий "Север". Бои за Ленинград. 1941-1944. Центрполиграф. Москва. 2005г.
53.С.М.Штеменко. Генеральный штаб в годы войны. От Сталинграда до Берлина. АСТ. Транзиткнига. Москва. 2005г.
54. А.Керенский. Русская революция 1917.Центрполиграф. Москва. 2005г.
55. О.Краус. Тигры в грязи. Воспоминания немецкого танкиста. 1941-1945. Центрполиграф. Москва. 2005г.
56. И.Статюк. Оборона Белоруссии 1941.Экспринт. Москва.2005г.

Рейтинг публикации:

10

Комментарии (1) | Распечатать

Добавить новость в: