|
Кавалерийский бой во ржи. 1912 г.
Рейд кавалерии Уварова и Платова
В отличие от довольно скептических оценок К. Клаузевица, по мнению многих отечественных историков, рейд кавалерии Уварова и Платова сыграл очень значительную или даже решающую роль в сражении.
Однако только эти два генерала в русской армии не были награждены за участие в Бородинской битве. О том, что у Кутузова были определенные претензии к ним, также свидетельствуют воспоминания А. Б. Голицына и рапорт главнокомандующего царю от 22 ноября со словами «казаки...в сей день, так сказать, не действовали»[28].
Кроме того, согласно «Запискам» А. И. Михайловского-Данилевского, Платов был «мертво пьян в оба дня». Об этом упомянул в своих записках и Н. Н. Муравьев-Карский. Причем, по мнению этого очевидца событий, из-за «дурных распоряжений и нетрезвого состояния» казачьего атамана его войска «ничего не сделали», а «принявший после него команду Уваров ничего не предпринял»[29]. То есть, иными словами, действия казаков и кавалерии не левом берегу Колочи не только не сыграли значительной роли, но и вообще не принесли почти никакой пользы.
Но каких результатов ожидал от этого маневра Кутузов? И в чем заключалась его конечная цель?
Согласно воспоминаниям Клаузевица, идея кавалерийского удара по северному флангу неприятеля возникла у Платова, который еще ранним утром не обнаружил значительных сил французов на левом берегу Колочи[30].
Существует мнение, что на основании этих сведений русское командование уже могло сделать вывод о том, что в действительности у Наполеона было намного меньше войск, чем предполагалось ранее. Но такой вывод в десятом часу утра мог оказаться ошибочным.
Прибывший от Платова принц Э. Гессен-Филиппстальский сначала изложил план казачьего атамана полковнику Толю. А тот, вполне возможно, не просто увлекся этим планом, но и увидел в нем способ полностью изменить характер сражения и, может быть, даже выиграть его. В большие перспективы данного замысла верили и другие военачальники. Так, например, Барклай считал, что если бы «нападение сие исполнилось с большею твердостию..., то последствия онаго были бы блистательные»[31].
Уваров же свою задачу понимал так: «...атаковать неприятельский левый фланг, с тем, чтобы хотя несколько оттянуть его силы, которые столь сильно стремились атаковать вторую нашу армию»[32].
По одной из версий, внезапное нападение русской конницы должно было отвлечь значительную часть французских войск на левый берег Колочи, после чего Кутузов планировал внести перелом в ход битвы. И именно с этой целью он направил к центру позиции 4-й пехотный и 2-й кавалерийский корпуса[33].
Сильный контрудар, разумеется, мог значительно изменить ситуацию в сражении. Но мог ли рейд конницы Уварова и Платова создать вскоре после полудня (позднее уже обнаружилась бы незначительность их сил) достаточно выгодные условия для контрнаступления?
Ранее среди отечественных историков было принято считать, что Наполеон, узнав о появлении казаков в тылу 4-го корпуса, сразу же направил на свой левый фланг от 20 до 28 тысяч человек. Однако в настоящее время установлено, что все эти подкрепления на самом деле составляли около 5 тысяч человек, и, таким образом, даже не превосходили по численности все русские войска, принимавшие участие в рейде[34]. Причем Богарне восстановил порядок на северном крыле практически собственными силами.
Такой результат, конечно, уже не так впечатляет, и всю вину за то, что не удалось добиться большего, многие возлагают на Уварова и Платова. Но посмотрим на этот эпизод битвы со стороны противника.
Наполеон был, несомненно, встревожен донесениями с левого фланга, поскольку для его защиты к тому времени оставалось не более 10 тысяч человек. Понятно также, что дальнейшее продвижение неприятельских войск в южном направлении могло создать угрозу артиллерии генерала д'Антуара де Врэнкура, а в дальнейшем уже и главному пути отступления (хотя от дер. Шевардино до Новой Смоленской дороги по прямой приблизительно 1,5 км). И медлить с принятием необходимых мер было, конечно, опасно.
Но д'Антуар очень верно оценил ситуацию и попросил у Богарне прислать именно кавалерию, и на ее подход не потребовалось бы много времени. Тот направил ему два полка Груши, два гвардейских полка Триэра и, на всякий случай, еще и всю пехоту итальянской гвардии. Наполеон послал для прикрытия тылов бригаду Кольбера[35]. При возникновении большей опасности на северное крыло, видимо, было бы направлено несколько больше кавалерии, что, понятно, в принципе ничего не изменило бы.
С другой стороны, деморализующий эффект этого контрудара русских не мог быть настолько сильным, как при наступлении кульминации в сражении.
А сложившаяся к началу активных действий корпуса Уварова общая ситуация в противоборстве сторон и, прежде всего, остававшаяся в резерве французская гвардия в значительной мере позволяли Наполеону избежать слишком поспешных и опрометчивых решений. И вряд ли при таких обстоятельствах обладавший большим тактическим опытом французский полководец, не дожидаясь более точных сведений о происходящем на левом берегу Колочи, немедленно направил бы туда большое количество войск.
Важно также отметить, что возможности Уварова и Платова, естественно, ограничивались теми силами, которыми они располагали. Кроме того, добиться большего успеха им помешали особенности местности и отсутствие единого командования.
Очевидно, что намного более сильного эффекта от данного контрудара можно было добиться в тот момент, когда противник растратил бы свой наступательный потенциал, бросив в бой последние резервы. Но Кутузов, по-видимому, уже не мог дожидаться этого момента, поскольку в десятом часу на левом фланге сложилась очень тревожная обстановка.
Согласно другой версии, рейд русской кавалерии был только отвлекающим маневром (диверсией) с конечной целью максимально ослабить давление противника на левый фланг и центр. А корпуса Остермана-Толстого и Корфа перемещались влево по фронту для укрепления обороны, поскольку следовало ожидать новых неприятельских атак в районе батареи Раевского.
Но если не был сорван план контрнаступления, чем же тогда было вызвано недовольство Кутузова действиями Уварова и Платова?
И по этой версии главнокомандующий точно так же мог иметь и претензии к этим генералам, и ожидать, что противник направит на отражение казаков и регулярной кавалерии намного больше войск.
В конечном итоге данный маневр, несомненно, имел достаточно выгодные для русских последствия, поскольку в очень напряженный момент битвы активность их противника значительно снизилась, и эта пауза продолжалась около двух часов.
Горки — командный пункт русского главнокомандующего фельдмаршала Михаила Илларионовича Кутузова
Финал битвы
После окончательного захвата французами Курганной высоты, обе стороны были уже значительно обескровлены и утомлены.
К тому времени Кутузов не имел за линиями основного боевого порядка такого мощного резерва, который был указан в диспозиции 24 августа: 18 батальонов гвардии, 20 батальонов гренадер, 11 батальонов пехоты и 40 эскадронов кирасир. А противник был еще достаточно силен, и он сохранил свой главный резерв. Поэтому риск при контрнаступлении был определенно не малым.
И все же, согласно свидетельствам очевидцев, Кутузов отдал устные распоряжения о своем намерении атаковать неприятеля на следующий день, и в соответствии с этим замыслом составлялась диспозиция. Но официально он направил Дохтурову приказ следующего содержания:
«Я из всех движений неприятельских вижу, что он не менее нас ослабел в сие сражение, и потому, завязавши уже с ним, решился я сегодняшнюю ночь устроить все войско в порядок, снабдить артиллерию новыми зарядами и завтра возобновить сражение с неприятелем...».
Точно такой же приказ получил и Барклай. У него очень интересная концовка, которую редко цитируют: «...Ибо всякое отступление при теперешнем беспорядке повлечет за собою потерю всей артиллерии»[36].
Возможно, Кутузов на самом деле так и думал в тот момент. Но это решение, конечно же, можно рассматривать только как предварительное.
Поздним вечером он собрал совет, «чтобы решить, удержать ли на другое утро поле сражения, или отступить, а, между тем, велел Толю обозреть, в каком положении находится левый фланг... Приехав на левый фланг, Карл Федорович узнал, что старая Московская дорога ведет лесами, прямее почтовой, на коммуникации армии. Оттуда только слышались упомянутые выстрелы. Это обстоятельство было решительное»[37]. Ермолов также считал, что «положение корпуса Багговута, по темноте ночи дотоле непримеченное, и которого связь с прочими войсками неприятель мог нарушить, понудило к отступлению»[38].
Вероятно, когда уже стало известно о больших потерях, Кутузов хотел убедить генералитет, что возникла угроза обхода.
А.Б. Голицын достаточно откровенно писал об этом: «Ночью я объезжал с Толем позицию, на которой усталые воины наши спали мертвым сном, и он донес, что невозможно думать идти вперед, а еще менее защищать с 45 т. те места, которые заняты были 96 т., особенно когда у Наполеона целый гвардейский корпус не участвовал в сражении. Кутузов все это знал, но ждал этого донесения и, выслушав его, велел не медля отступать...»[39].
Но очевидно и другое. К русским 27-го не подошли бы никакие подкрепления, а противник мог их получить. И, несомненно, в такой ситуации лучше было отступить и двигаться на соединение с резервами, чем оставаться на месте.
Что же касается убедительной тактической победы русских в контрнаступлении 26-го или на следующий день, то она была бы явно пирровой, если вообще была возможна. А к таким победам Кутузов вообще никогда не стремился, не говоря уже о том, насколько опасной была потеря большей части армии в сложившейся к тому времени стратегической обстановке.
К концу сражения Наполеон плохо скрывал досаду. Но Бертье и другие не советовали ему вводить в дело гвардию потому, что «при таком положении вещей успех, достигнутый этой ценой, был бы неудачей, а неуспех был бы такой потерей, которая зачеркнула бы выигрыш сражения». Они также «обратили внимание императора на то, что не следует рисковать единственным корпусом, который еще остается нетронутым, и надо приберечь его для других случаев»[40].
Иными словами, французские маршалы полагали в тот момент, что даже если и будет достигнута победа, то ее цена будет слишком велика. Выходит, они тоже не хотели пирровой победы, да еще в 600 милях от Франции. Они тоже умели мыслить стратегически и думать «не о славах выигранных только баталий», но и о судьбе всей кампании.
Но эти доводы маршалов не были бы такими вескими, если бы Наполеон не видел собственными глазами, что русские не отступают, сохраняют боевой порядок и прочно стоят на своей новой позиции.
Многие полагают, что отказ от полномасштабного использования гвардии был серьезной ошибкой Наполеона. Однако уже в приведенных выше словах участника событий А. Коленкура, как можно заметить, не исключается и «неуспех» после вступления в бой главного резерва «Великой армии». Да и сам французский полководец, по мнению Жомини, впоследствии не считал свое решение ошибочным, поскольку «неприятель показал еще довольно твердости».
Основные тактические итоги
1) В «схватке гигантов» ни одна из противоборствующих сторон не смогла одержать убедительную победу.
2) По оценкам современных отечественных историков, французы потеряли 24-26 августа 35-40 тысяч человек. В русской армии выбыло из строя от 40 до 50 тысяч человек [См. нашу статью «Численность и потери армий при Бородино»].
3) Несмотря на огромное истощение, обе армии в целом не утратили боеспособности. Что касается сохраненных полководцами резервов, то Наполеон, как известно, вообще не использовал в сражении гвардейские дивизии Кюриаля и Вальтера (кроме бригады Кольбера). Дивизия Роге, хотя и была выдвинута к концу дня вперед, оставалась за линиями других войск и в боевое соприкосновение с неприятелем не вступила.
Довольно большая часть русской армии тоже не приняла активного участия в сражении. Но, во-первых, из регулярной пехоты и кавалерии с противником не сражались только части при Главной квартире и 4 полка егерей, находившихся на правом фланге.
Во-вторых, основная часть войск главного резерва, по диспозиции 24 августа, вступила в бой или была выдвинута в 1-ю линию еще в начале сражения. На финальной стадии битвы также достаточно активно действовали кирасиры Шевича и л.-гв. Финляндский полк. И формально в резерве оставались только л.-гв. Преображенский и Семеновский полки. Но после падения Курганной батареи они фактически защищали пространство между 4-м корпусом и левым флангом, отразив там атаку неприятельской кавалерии.
4) Поздним вечером Наполеон, желая привести в порядок свои утомленные войска, отвел их на исходные позиции. Придавая большое значение этому факту, многие отечественные историки разделяли мнение Кутузова: «...и кончилось тем, что неприятель нигде не выиграл ни на шаг земли...»[41]. Это не вполне соответствует истине хотя бы в отношении села Бородино, которое так и осталось в руках французов, не говоря уже о существенном изменении к исходу дня положения левого фланга и центра русской армии.
Несомненный интерес для исследователя представляют также факты, касающиеся характера битвы и успехов, достигнутых противниками на различных ее стадиях.
Наполеон почти в течение всего дня владел инициативой. Начавшееся с самых первых выстрелов наступление французских войск постепенно набирало силу, постоянно создавая для армии Кутузова угрозу прорыва обороны или обхода фланга. Русским удалось отбить все атаки неприятеля, но при этом аналогичных угроз с их стороны создано не было. Исключением является рейд кавалерии Уварова и Платова, который заставил Наполеона поволноваться. Однако ни в этот, ни в какой-либо другой момент сражения Кутузов не счел возможным или полезным перехватить тактическую инициативу. Поэтому контрудар русской конницы вызвал только паузу, не изменив характера сражения в целом.
Даже когда сражение пошло на убыль, французы все еще пытались приложить какое-то последнее сверхъестественное усилие, чтобы сломить сопротивление своего противника.
В ходе битвы русские, потеряв ряд ключевых опорных пунктов своей позиции, были вынуждены уступить значительную часть «места баталии» на всем пространстве от Новой до Старой Смоленской дороги. Наполеон приказал оставить захваченную территорию, когда сражение уже фактически закончилось. Французские войска отошли на исходные позиции в полном боевом порядке, не подвергаясь атакам и активному преследованию со стороны противника.
О преимуществах сторон
Данная тема довольно обширна, и здесь мы ограничиваемся только кратким мнением по основным аспектам.
Бородинская позиция не была, конечно, идеальной для русских. Наряду с достоинствами она имела и очевидные недостатки. Однако остановка французов в Гжатске дала их противнику не менее двух суток для оптимального расположения войск и инженерной подготовки позиции.
На пространстве же, где развернулась основная борьба (между Колочей, ручьем Стонец и Утицким лесом), местность не давала особых выгод ни одной из сторон.
Что касается соотношения сил, то французы имели достаточно солидное превосходство в регулярных войсках. Правда, в пехоте и кавалерии (т.е. без специальных войск) оно было, по нашим подсчетам, несколько меньшим [См. нашу статью «Численность и потери армий при Бородино»].
С другой стороны, у русских было преимущество в артиллерийских орудиях. Причем по их суммарному калибру оно было еще более значительным (по некоторым оценкам, около 30%).
Хотя обычно в сражениях казаков в расчет не принимали, они являлись хорошо вооруженным и обученным войском, способным выполнять часть функций легкой регулярной кавалерии. А ополченцев Кутузов мог использовать для решения задач вспомогательного характера.
В качественном отношении французская армия, была, бесспорно, очень сильна - с ней Наполеон покорил почти всю Европу.
По мнению многих зарубежных историков, эта армия имела большое преимущество в своей более прогрессивной внутренней организации, при которой, например, даже простой солдат имел очень хорошие возможности для карьерного роста. Благодаря этому выбывшим из строя командирам легко находилась замена и т.д. Помимо этого, французы превосходили своего противника тактически и имели в своих рядах больше ветеранов и опытных солдат.
Но в целом мотивация участников похода «Великой армии» в Россию была точно такой же, как и других завоевателей. И, конечно же, огромную роль играл культ личности Наполеона.
Историки справедливо указывают, что в русской армии было значительное количество неопытных новобранцев. Действительно, всего за несколько дней до подхода армии к Бородину в нее влилось более 15 тысяч рекрут Милорадовича.
Но были в войсках, несомненно, и ветераны предыдущих кампаний. Ведь с 1804 по 1812 год Россия непрерывно воевала - с Ираном, Францией, Турцией и Швецией. Да и в этой войне армии Барклая и Багратиона отражали вторжение огромных сил неприятеля уже третий месяц.
Даже Ж. Пеле-Клозо упомянул о стойкости и храбрости русских солдат, об их «решимости умереть скорее, чем уступить», а также назвал их армию одной из двух первых в мире. Правда, он полагал, что у русских военачальников было «мало искусства», с чем мы, конечно, согласиться не можем.
Боевой дух армии Кутузова, несомненно, очень усиливался тем, что ее солдаты и офицеры сражались за свое отечество под стенами древней столицы.
В конечном итоге «моральная упругость» русских войск в этой битве оказалась очень высокой.
Отдельно отметим, что французская армия имела очень серьезные проблемы со снабжением, что отражалось не только на состоянии солдат, но и лошадей. Русские же подобных затруднений с провиантом и фуражом не испытывали.
Комментарии
[1] Силы французской армии оценивались в 165-195 тысяч человек. В действительности даже с «опоздавшими» 1-й гвардейской и 15-й пехотными дивизиями Наполеон мог собрать, по нашим оценкам, не более 150 тысяч боеспособных солдат.
[2] Барклай де Толли М.Б. Изображение военных действий первой армии в 1812 году. М., 1859. с.17.
[3] Бородино. Документы, письма, воспоминания. М., 1962. с.62.
[4] Толь К.Ф. Описание битвы при селе Бородине 24-го и 26-го августа 1812-го года. СПб., 1839. с.53.
[5] Бородино. Документы, письма, воспоминания. М., 1962. с.99.
[6] Барклай де Толли М.Б. Указ. соч. с.17.
[7] Толь К.Ф. Указ. соч. с.6.
[8] Там же, с.9.
[9] Бородино. Документы, письма, воспоминания. М., 1962. с.86.
[10] Толь К.Ф. Указ. соч. с.51.
[11] Так называемые кроки Бородинской позиции, которые были приложены к донесению М.И. Кутузова Александру I от 25 августа 1812 г. Бородино. Документы, письма, воспоминания. М., 1962. с.87-88.
[12] Бородино. Документы, письма, воспоминания. М., 1962. с.64.
[13] Коленкур А. Поход Наполеона в Россию. Мемуары. Смоленск, 1991. с.124-125.
[14] Ермолов А.П. Записки... М., 1865. Ч.1. (1801-1812) с.193.
[15] Барклай де Толли М.Б. Указ. соч. с.18.
[16] Отечественная война 1812 года. Материалы ВУА. СПб., 1911. Том XVIII. с.92.
[17] Беннигсен Л.Л. Письма о войне. Киев, 1912. с.74.
[18] Толь К.Ф. Указ. соч. с.9-10.
[19] Харкевич В. И. 1812 год в дневниках, записках и воспоминаниях современников. вып.1. Вильна, 1900. с.14-18.
[20] Там же, с.187.
[21] Донесение М.И. Кутузова Александру I о сражении при Бородине. Бородино. Документы, письма, воспоминания. М., 1962. с.134-141.
[22] Об этих мерах упоминал еще Ж. Пеле-Клозо (Бородинское сражение. Извлечение из записок генерала Пеле о русской войне 1812 года. // Чтения ИОИДР, 1872, кн.1, с.70). Он также полагал, что Наполеону было выгоднее не атаковать Шевардинский редут до начала генерального сражения.
[23] Толь К.Ф. Указ. соч. с.36.
[24] Васильев А., Ивченко Л. Девять на двенадцать, или повесть о том, как некто перевел часовую стрелку (о времени падения Багратионовых флешей) // Родина, 1992. № 6-7. с.62-67.
[25] Толь К.Ф. Описание битвы при селе Бородине 24-26 августа 1812 года, составленное на основании рапортов г. г. корпусных командиров Российской армии... // Отечественные записки, 1822. № 28-29.
[26] Отечественная война 1812 года. Материалы ВУА. СПб., 1911, Том XVIII. с.17.
[27] Отечественная война 1812 года. Материалы ВУА. СПб., 1911, Том XVIII. с.98-100.
[28] Бородино. Документы, письма, воспоминания. М., 1962. с.343; Кутузов М.И. Сборник документов. Т.4. ч.1. М., 1954. с.219.
[29] Михайловский-Данилевский А.И. Записки: 1812 год. // Исторический вестник, 1890. №10. с.154; Муравьев-Карский Н.Н. Записки // Русский архив, 1885. № 10. с. 249, 257.
[30] Клаузевиц К. 1812 год. М., 1937 с.92.
[31] Барклай де Толли М.Б. Указ. соч. с.23.
[32] Отечественная война 1812 года. Материалы ВУА. СПб., 1911. Том XVIII. с.19.
[33] Попов А. И. Бородино. Северный фланг 2-е изд., испр. и доп. М., 2008. с.74.
[34] Там же, с.69.
[35] Там же.
[36] Бородино. Документы, письма, воспоминания. М., 1962. с.95-96.
[37] Там же, с.399.
[38] Там же, с.356.
[39] Там же, с.343.
[40] Коленкур А. Поход Наполеона в Россию. Мемуары. Смоленск, 1991. с.128.
[41] Бородино. Документы, письма, воспоминания. М., 1962. с.101.
Источник: inoforum.ru.
Рейтинг публикации:
|
