Алексей Чичкин
Валериан Владимирович Куйбышев (1888–1935) известен не только как видный партийный и государственный деятель СССР, но и как крупный хозяйственник.
Первого мая 1932 года Днепрогэс дала первый ток.
Он был вторым, после внезапной кончины Феликса Дзержинского, председателем Высшего совета народного хозяйства (1926–1930), возглавлял Государственную плановую комиссию (1930–1934). В 1934–1935 годах руководил Комиссией советского контроля при Совнаркоме СССР, будучи одновременно первым заместителем председателя СНК и Совета труда и обороны.
Принято считать, что задача индустриализации была поставлена XIV съездом партии, состоявшимся в 1925 году. Однако к тому времени эта идея не только витала в воздухе, но и была довольно детально разработана. Уже существовал первый перспективный план развития промышленности, впоследствии, правда, серьёзно переделанный.
Председатель ВСНХ В. В. Куйбышев в рабочем кабинете. 1935 г.
Идее индустриального планирования дали путёвку в жизнь не только наработки руководимого Дзержинским ВСНХ, но и практика ГОЭЛРО – 10-летнего плана электрификации страны, одобренного в декабре 1920-го VIII Всероссийским съездом Советов. В этом документе нашло отражение выдвинутое Валерианом Куйбышевым, который руководил осуществлением плана, предложение о максимальном использовании местных природных ресурсов, в том числе энергетических. В тот же период, в первой половине 1920-х, по инициативе председателя Комиссии по разработке плана электрификации Кржижановского, а также Дзержинского, Куйбышева, Орджоникидзе была проведена тщательная геологоразведка – во многих регионах РСФСР, а затем и в других союзных республиках – на предмет выявления полезных ископаемых.
ГОЭЛРО был планом развития всей экономики. Он дал начало освоению Кузнецкого и Подмосковного угольного бассейнов, строительству железных дорог и портов. Среди объектов плана – заложенный в 1927 году Сталинградский тракторный завод, один из крупнейших в СССР. Создание к концу 1920-х и дальнейшее развитие Подмосковного угольного бассейна (Мосбаса) впрямую связано с предложением Куйбышева о необходимости максимального использования местных запасов. Он считал, что «…энергетика и в общем вся промышленность Европейского Центра РСФСР получат на долгие годы импульс для развития, если будут востребованы энергоресурсы этого региона». Так и случилось: вплоть до 1970-х, то есть до перехода страны на сверхдешёвые в то время мазут и природный газ, Мосбас оставался основным источником.
План ГОЭЛРО был в основном перевыполнен. Выработка электроэнергии в 1932 году по сравнению с 1913-м увеличилась почти в семь раз.
Основы индустриализации были заложены, однако вопрос масштабного технического оснащения, которое решало бы ключевые вопросы развития страны и изменило её облик, оставался открытым. Советский Союз находился во враждебном окружении. Существовала высокая вероятность новой войны с капиталистическими государствами, что требовало основательного перевооружения. В то же время темпы индустриализации были недостаточными, отставание от западных стран увеличивалось. Серьёзной проблемой стал рост безработицы. Одним из факторов, сдерживающих развитие промышленности, правительство считало недостаток продовольствия, нежелание деревни обеспечивать город хлебом по низким ценам. На повестку дня встал вопрос планового перераспределения ресурсов в соответствии с концепцией социализма.
В начале своей деятельности Госплан СССР занимался изучением положения в экономике и составлением докладов по определённым проблемам, например, по восстановлению и развитию угледобывающих регионов. Однако переход к индустриализации меняет и масштаб задач этого государственного органа. Разработка единого экономического плана страны началась с выпуска ежегодных контрольных цифр, директив на 1925–1926 годы, которыми были определены ориентиры по всем отраслям.
Ленинград, 1931 г. Тракторы, изготовленные на заводе «Красный путиловец» (ныне Кировский тракторный завод).
Выбор концепции центрального планирования бурно обсуждался в 1926–1928 годах. Сторонники генетического подхода (члены президиума Госплана Владимир Базаров и Владимир Громан, известный учёный Николай Кондратьев) полагали, что план должен составляться на основе объективных закономерностей развития экономики, выявленных в результате анализа существующих тенденций. Приверженцы телеологии (первый председатель Госплана Глеб Кржижановский, Станислав Струмилин, Валериан Куйбышев) считали, что требуется большее. План должен трансформировать экономику и исходить из будущих структурных изменений, возможностей выпуска продукции и жёсткой дисциплины.
Куйбышев работал в годы становления директивного управления и стал одним из создателей этого метода. Будучи сторонником «рекордных темпов», призывал «не зацикливаться» на детальном изучении последствий реализации требуемых социально-экономических решений. Но так было позже, а в марте 1926-го Куйбышев направил письмо Дзержинскому и Сталину, предлагая составлять подробные планы социально-экономического развития – трёх- или пятилетние. Причем за основу рекомендовалось брать именно местные планы.
Дзержинский вначале поддержал такой подход, но вскоре стал высказывать небезосновательные опасения, что Центр рискует оказаться в заложниках не столько региональных расчётов, сколько региональных амбиций. На местах могут сознательно «тянуть» с предложениями, чтобы к контрольному сроку попытаться вынудить Москву согласиться с первоначальными местными заявками. Что, в свою очередь, приведёт к многочисленным перекосам как в общегосударственном планировании, так и в социально-экономическом развитии СССР в целом. Поэтому основой должно быть централизованное планирование, то есть «сверху». Эту позицию поддержали Сталин, Орджоникидзе, Киров, тогдашний председатель союзного Совнаркома Рыков. Согласился с ней в конце 1920-х и Куйбышев.
Заметим, что его концепция фактически воплощалась в СФРЮ в 1950-е – 1960-е годы. Югославский комитет по планированию, управленческие функции которого были ограничены, занимался в основном тем, что уговаривал регионы не дублировать развитие одних и тех же производств, сократить финансовые, сырьевые, кадровые и т. п. заявки. В большинстве случаев – тщетно. Поэтому общегосударственное социально-экономическое планирование в Югославии, изначально являясь рекомендательно-прогнозным, уже в начале 1970-х было де-факто отменено. История повторилась в СССР, в последние 4–5 лет его существования – советское руководство не сумело найти «золотой середины»…
Электричество пришло в деревню. Начало 30-х годов.
Куйбышев не мог, конечно, знать, к каким неудачам приведёт в последующие годы реализация его предложений. Но они развивали практику тех лет.
Напомним в этой связи, что первым экономико-управленческим органом страны стал учреждённый в декабре 1917-го Высший совет народного хозяйства (Куйбышев был избран членом Президиума ВСНХ в 1921-м). В его состав входили отраслевые государственные ведомства (Главсахар, Главнефть, Главлесхоз, Главуголь, Центрочай, Центросоль). А на местах были созданы регионально-отраслевые совнархозы. Это был – и юридически, и фактически – объединённый наркомат экономики.
В первой половине 1920-х, в условиях НЭПа и стимулируемого Центром расширения социально-экономических прав регионов (это вписывалось в куйбышевскую концепцию первичности местного планирования), в непосредственном подчинении ВСНХ из 37 тысяч предприятий осталось только 4500 наиболее крупных. Тогда же по инициативе Куйбышева, Дзержинского, Орджоникидзе и Рыкова был сформирован первый государственный планово-регулирующий орган СССР – Главное экономическое управление ВСНХ. Но когда со второй половины 1920-х руководство страны взяло курс на централизацию руководства экономикой, управленческо-регулирующие функции ВСНХ и местных совнархозов стали «дробиться» на отраслевые наркоматы, управления, главки. 5 января 1932-го ВСНХ был преобразован в наркомат тяжёлой промышленности. Ранее, в ноябре 1930-го, Куйбышев был назначен председателем Государственной плановой комиссии при СНК СССР. В новых условиях именно этому органу предписывалось планировать социально-экономическое развитие страны, исходя из приоритетности, прежде всего, общесоюзных задач.
Куйбышев поддержал Сталина в определении основных направлений, темпов и методов экономического развития. В 1929-м он отмечал, в частности, что «нужно во что бы то ни стало полностью обеспечивать потребности соцстроительства в рабочей силе. Иначе все наши планы останутся на бумаге». Ответственность за их выполнение Куйбышев предлагал закрепить законодательно, предусмотрев как административные санкции, так и уголовное преследование. В зависимости от причин срыва плановых заданий… По некоторым данным, сам Сталин, а также Орджоникидзе с Кировым отговорили Куйбышева от выступления с этим предложением на XVI съезде ВКП(б) в 1930 году. Но его позиция по данному вопросу продолжала оставаться крайне радикальной.
Поскольку капиталовложения в тяжёлую индустрию почти сразу превысили ранее запланированную сумму и продолжали расти, была резко увеличена денежная эмиссия. В течение всей первой пятилетки рост денежной массы в обращении более чем в два раза опережал производство предметов потребления. Была ли альтернатива подобной политике? По-видимому, нет. Сталин в свойственном ему духе по полочкам разложил последствия реализации других вариантов экономического развития: «Надо отдавать себе отчёт, к чему бы нас привела подобная политика отодвигания на задний план задач индустриализации. Конечно, мы могли бы из полутора миллиардов рублей валюты, истраченной за этот период на оборудование нашей тяжёлой промышленности, отложить половину на импорт хлопка, кожи, шерсти, каучука и т. д. У нас было бы тогда больше ситца, обуви, одежды. Но у нас не было бы тогда ни тракторной, ни автомобильной промышленности, не было бы сколько-нибудь серьёзной чёрной металлургии, не было металла для производства машин, – и мы были бы безоружны перед лицом вооружённого новой техникой капиталистического окружения. Мы лишили бы себя тогда возможности снабжать сельское хозяйство тракторами сельхозмашинами, – стало быть, мы сидели бы без хлеба». Так в результате индустриализации возникла политическая система, основанная на руководящей роли ВКП(б), государственной собственности на средства производства и минимуме частной инициативы. В то время эта система помогала решать задачи мобилизационного периода развития экономики, который переживала страна. В конце 1932 года было объявлено об успешном досрочном выполнении первой пятилетки за четыре года и три месяца. Подводя её итоги, Сталин сообщил, что тяжёлая индустрия выполнила план на 108%. Её основные фонды за период между 1 октября 1928-го и 1 января 1933-го увеличились в 2,7 раза.
Монтаж первой турбины на Артёмовской ТЭЦ. 1936 г.
До сих пор среди части исследователей распространено мнение, будто первый пятилетний план не был до конца выполнен. Эти рассуждения не учитывают, по меньшей мере, двух обстоятельств. Во-первых, он был в первую очередь финансовым, а не производственным. То есть планировал не столько производство, сколько капиталовложения и отдачу от них.
Второе обстоятельство заключается в том, что и по фактическому производству пятилетнее задание было выполнено. Как известно, план состоял из двух частей – отправного и оптимального. На деле оказалось, что реальное производство даже в таких областях, как чёрная металлургия и добыча угля, превысило задания отправного варианта. А в большинстве отраслей, особенно тех, которые или создавались заново, или реконструировались, был перевыполнен и оптимальный план. Это позволило руководству партии заявить о досрочном выполнении пятилетки и приступить к подведению её итогов не в 1933-м, а на год раньше. Более того, основные контуры созданной промышленности были видны уже в конце 1930-го, хотя до массового производства ещё было далеко.
А главное под руководством Госплана были успешно реализованы масштабные задачи строительства советской промышленности, превратившей СССР из преимущественно аграрной страны в индустриальную державу. В годы первой пятилетки были созданы 1500 крупных предприятий.
Казалось, иностранцы, посетившие в те годы Страну Советов, лучше понимали происходящее в ней, чем некоторые современные «эксперты». Особенно восхищались происходящим в СССР журналисты ряда англосаксонских изданий. Журнал «Нейшн» (США) в 1932 году писал:
«Четыре года пятилетнего плана принесли с собой поистине замечательные достижения. Советский Союз работал с интенсивностью военного времени над созидательной задачей построения основной жизни. Лицо страны меняется буквально до неузнаваемости… Это верно относительно Москвы с её сотнями заново асфальтированных улиц и скверов, новых зданий, с новыми пригородами и кордоном новых фабрик на её окраинах. Это верно и относительно менее значительных городов. Новые города возникли в степях и пустынях, по меньшей мере, 50 городов с населением от 50 до 250 тысяч человек. Все они возникли в последние четыре года, каждый из них является центром нового предприятия или ряда предприятий, построенных для разработки отечественных ресурсов… Советский Союз организовал массовое производство бесконечного множества предметов, которые Россия раньше никогда не производила: тракторов, комбайнов, высококачественных сталей, синтетического каучука, шарикоподшипников, мощных дизелей, турбин в 50 тысяч киловатт, телефонного оборудования, электрических машин для горной промышленности, аэропланов, автомобилей, велосипедов и нескольких сот типов новых машин… Впервые в истории Россия добывает алюминий, магнезит, апатиты, йод, поташ и многие другие ценные продукты. Путеводными точками советских равнин являются теперь не кресты и купола церквей, а зерновые элеваторы и силосные башни. Колхозы строят дома, хлева, свинарники. Электричество проникает в деревню, радио и газеты завоевали её. Рабочие учатся работать на новейших машинах. Крестьянские парни производят и обслуживают сельскохозяйственные машины, которые больше и сложнее, чем то, что видела когда-либо Америка. Россия начинает „мыслить машинами“. Россия быстро переходит от века дерева к веку железа, стали, бетона и моторов».
Гиббсон Джарви, председатель банка «Юнайтед доминион» (Англия), в том же 1932-м писал: «Пятилетку высмеивали и предсказывали её провал… Но вы можете считать несомненным, что в условиях пятилетнего плана сделано больше, чем намечалось… Сегодняшняя Россия – страна с душой и идеалами. Россия – страна изумительной активности. Я верю, что стремления России являются здоровыми… Быть может, самое важное в том, что молодёжь и рабочие в России имеют одну вещь, которой, к сожалению, недостаёт сегодня в капиталистических странах, а именно – надежду». Валериан Куйбышев внёс большой вклад в то, чтобы намеченное стало явью, чтобы две пятилетки изменили страну. Он по праву считается одним из отцов советской индустриализации.
Артёмовская ТЭЦ. 1937 г.
Однако ставка на «штурмовщину» и выжимание последних соков из русской деревни не могли превращаться в долговременную политику. Согласно многим источникам, в конце апреля 1934-го на расширенном заседании политбюро ЦК Куйбышева в присутствии отмолчавшихся Сталина, Молотова, Кирова и Орджоникидзе обвинили в приверженности «левачеству» в сфере планирования, в «троцкистском пренебрежении» к социально-экономическим реалиям. Предложили оставить должность главы Госплана СССР и сосредоточиться на работе руководителя Комитета советского контроля при СНК. Куйбышев согласился безоговорочно, признав свои «левацкие» ошибки, но отклонив обвинения в троцкизме. Во всяком случае, плановые задания второй пятилетки (1933–1937), составлявшиеся с участием Куйбышева, прорабатывались более тщательно, с использованием прогнозов спроса-предложения на товары и услуги.
На XVII съезде ВКП(б) (январь-февраль 1934-го) с докладами о плане второй пятилетки выступили Молотов и Куйбышев. В число задач нового пятилетнего плана партийный форум включил «более быстрый подъём благосостояния рабочих и крестьянских масс и при этом решительное улучшение всего жилищного и коммунального дела в СССР; укрепление экономических и политических позиций пролетарской диктатуры на основе союза рабочего класса с крестьянством...» Среди целевых показателей развития – техническая реконструкция народного хозяйства, программы подготовки кадров и размещения производительных сил (в частности, создание новых опорных баз индустриализации в восточных районах).
Куйбышеву удалось в какой-то мере приблизить сложившуюся государственную систему к текущим и перспективным потребностям экономического развития страны. Ещё в конце 1928-го, используя наработки Дзержинского и Орджоникидзе, он выдвинул предложение о создании межрегиональных производственных комплексов, в которых сырьевую «начинку», перерабатывающие технологии, энергоснабжение и кадровую достаточность обеспечивали бы несколько участников таких объединений. Это, по его мнению, сократило бы сверхдальние перевозки разнообразной продукции, уменьшило нагрузку на ограниченное число крупных предприятий общегосударственного значения, нерациональную передислокацию профессиональных кадров. Данное предложение Куйбышева воплощалось со второй пятилетки (1933–1937) и, пожалуй, главное подтверждение тому – многоотраслевые территориально-производственные комплексы на Украине, Урале, в Средней Азии, Восточной Сибири, созданные с конца 1930-х до середины 1980-х годов. Да и сегодня такой подход актуален, схожие проекты реализуются в Российской Федерации.
Также вплоть до середины 1980-х претворялись идеи Куйбышева о переработке разнообразного местного сырья в регионах-производителях – «пусть не всегда комплексной, а начальной, первичной, неглубокой, но всё равно – переработки, которая устранит для какой-либо территории роль извечного сырьевого придатка и поставщика. Всё это можно и нужно тщательно изучать, планировать в увязке с общесоюзными социально-экономическими планами». Такие подходы Куйбышева отразились в его докладе о плане второй пятилетки на XVII съезде партии: «В промышленности будет строиться и реконструироваться более 175 машиностроительных заводов, 248 каменноугольных шахт, 79 районных электрических станций, 46 трубчаток и 96 крекингов, 18 крупнейших заводов чёрной металлургии, 25 заводов цветной металлургии, 313 наиболее крупных предприятий лёгкой промышленности и около 350 наиболее крупных предприятий пищевой промышленности». Отметим, что около трети этих предприятий были построены позже – к 1940–1941 годам. Но в результате выполнения второго пятилетнего плана введено в действие 4500 крупных производств.
Куйбышев не успел по достоинству оценить усилия своих соратников и учеников – он скоропостижно скончался в январе 1935-го. Но проекты по развитию переработки разнообразного местного сырья, которые им предлагались, разрабатываются или реализуются по сей день.
Куйбышев выступал за планомерное освоение земель, которое будет учитывать как традиции их использования в сельскохозяйственных целях, так и экологические факторы, – в отличие, к примеру, от хрущёвских «кукурузовозделывания», уничтожения травопольных севооборотов и чистых паров, шапкозакидательских методов освоения целинно-залежных земель…
Отметим в этой связи инициативу 1934 года по комплексному сельхозосвоению Заволжья – восточных районов Самарской, Ульяновской, Саратовской, Сталинградской и Астраханской областей, реализованную в 1940-х – начале 1950-х. Куйбышев предсказывал, что «развёртывание ирригационных работ в Заволжье обеспечит уже в 1937 г. посев на 130 тыс га зерновых на орошаемых землях в этих районах, что явится отправным пунктом великих работ по созданию свободной от случайностей погоды, серьёзной и совершенно стабильной базы хлебного производства на Волге». Такая база, в том числе с помощью межрегиональных полезащитных лесных полос, была создана к середине 1950-х: до 20% товарного урожая пшеницы в СССР и до 25% его в РСФСР обеспечивало к этому времени именно Заволжье. (По мнению некоторых авторов, отсутствие лесозащитных полос и прудов в колхозах и совхозах, которые хоть как-то защищали бы посевы от жары, усугубило положение в южных районах страны в голодные 1932–1933 годы). Но затем, в угоду целинным и прочим «новациям», это регион стал опять превращаться в полупустынный, солончаковый, а в целом – запущенный. Упомянутые же лесополосы в 1960-х – 1990-х частично иссохли, частично были вырублены. Автор этих строк, побывавший в ряде районов Астраханского, Саратовского и Волгоградского Заволжья в 2001 и 2011 годах, свидетельствует: теперь это в большинстве своём снова неиспользуемые в сельском хозяйстве земли, исключая, разве что, редкие участки для выпасов скота…
Куйбышев был одним из инициаторов поэтапного развития в нашей стране алюминиевой промышленности на основе месторождений бокситов (Ленинградская, Свердловская области, Красноярский край, Таджикистан, Армения, Северный Казахстан, Южная Украина), а также азотно-тукового производства (в Поволжье, Волго-Вятском регионе и Приуралье). Сегодня эти отрасли, получившие развитие с середины 1930-х, – в числе экспортных «визитных карточек» упомянутых регионов.
Примечательно и то, что Валериан Куйбышев чуть ли не ежемесячно призывал свести к минимуму импорт кондитерских изделий, особенно дорогостоящего шоколада. Опять-таки – в связи с широкими ресурсными, кадровыми и технологическими возможностями нашей страны, а также – с производственными традициями отрасли. Куйбышев добился крупных государственных дотаций на реконструкцию в первой половине 1930-х одной из крупнейших в Российской империи и СССР Самарской кондитерской фабрики, основанной купцом Савиновым. Причём призывал изучать и развивать традиции «кондитерского, равно как и целого ряда других производств, основанных до Октябрьской революции». И в частности – «поставить бы дело так, как было оно, для примера, поставлено у Савинова». Куйбышев способствовал созданию «Ударницы» – одного из крупнейших предприятий отрасли, кондитерских фабрик в Воронеже и Ростовской области. Их продукция и сегодня пользуется спросом в России и за её пределами.
Как видим, у многих куйбышевских проектов нет срока давности…
Источник: http://file-rf.ru.
Рейтинг публикации:
|
