Состав экономического блока нашего правительства за постсоветскую эпоху менялся чуть ли не ежегодно. Увы, результаты этих смен, мягко говоря, неочевидны. Понятно, менять надо (как я уже не раз говорил и писал) не конкретных сотрудников правительства, а саму экономическую доктрину, которой наше правительство руководствуется.
Правительство исходит в целом из доктрины либертарианства — то есть благотворности неограниченной экономической свободы личности без всякой оглядки на общество (то же самое либерализм говорит о политической свободе). Технические подробности реализаций этой доктрины, испробованных за два с лишним десятилетия, различаются — но её суть неизменна.
Чем это плохо? По сути, прежде всего тем, что концепция либертарианства (и либерализма) рассматривает только парные отношения между личностями, не учитывая более сложных факторов — в частности, не учитывая, что сами взаимодействия в свою очередь влияют друг на друга.
Нечто подобное наблюдается в современной физике. Фотоны — переносчики электромагнитного взаимодействия — не имеют электрического заряда, а потому как бы не замечают друг друга. А вот глюоны — переносчики так называемого сильного взаимодействия — взаимодействуют не только с кварками, но и между собою. Поэтому попытки описать сильное взаимодействие теми же математическими средствами, что и электромагнитное, не давали результатов, даже отдалённо похожих на реальность. Только разработка принципиально новых концепций позволила создать единую теорию, охватывающую электромагнитные, слабые (во многом сходные с электромагнитными, но обеспеченные массивными частицами) и сильные взаимодействия.
Стремление ограничиться парными взаимодействиями связано прежде всего с тем, что либертарианская концепция, грубо говоря, торговая.
Я опять же не раз говорил и писал: производство и торговля считаются элементами единого процесса, но фактически постоянно между собою соперничают. Понятно, нельзя продать то, что не произведено, и нет смысла производить то, что заведомо не будет продано. С этой точки зрения процесс действительно единый. Но это не мешает обеим его частям перетягивать одеяло на себя.
Причём в ходе перетягивания производственники слабее торговцев. Ведь деньги, грубо говоря, обезличены, так что их легче сконцентрировать на одном направлении, чем товары. В каждом конкретном противостоянии позиции торговцев сильнее позиции производственников, и шансов на выигрыш в этом противостоянии у них больше. Поэтому знаменитая американская поговорка «доллар — тому, кто придумал, 10 — тому, кто сделал, 100 — тому, кто продал» довольно адекватно отображает соотношение сил в этом противостоянии.
Более того, у меня постепенно сложилась надежда, что Владимир Владимирович Путин так активно сосредоточился на внешней политике, в частности, для того, чтобы ограничить возможности поддержки наших торговцев извне и таким образом ослабить их позиции в политике внутренней.
Вообще в своё время, когда я впервые затронул это противостояние в статье http://ibusiness.ru/blogs/20851 «Многочастичные взаимодействия» для «Бизнес-журнала», я там отметил: в Соединённых Государствах Америки по меньшей мере уже полвека — со времён убийства президента Джона Фитцджералда Джозеф-Патриковича Кеннеди — производственники группируются в основном в республиканской партии, а торговцы — вокруг демократической. Правда, поскольку «Бизнес-журнал» старается держаться вне политики, я там не указал, что в Российской Федерации довольно отчётливо и уже очень давно производственники группируются вокруг Владимира Владимировича Путина, а торговцы вокруг Дмитрия Анатольевича Медведева.
Причём, когда рынок на подъёме, противостояние между торговцами и производственниками в общем не такое уж острое: есть что делить. Хотя и тогда бывают всякие чудеса. Например, российские производители продовольствия постоянно жалуются, что вынуждены торговать через большие сети практически себе в убыток. Даже когда законодательно ограничили допустимые торговые наценки, сети нашли другие способы обеспечить свои интересы за счёт производственников — они придумывают всяческую плату за вход, плату за размещение на выгодных местах прилавков и так далее. Это показывает, сколь сильны торговцы даже в благополучные времена.
А уж в неблагополучные — торговцы буквально душат производственников, чтобы обеспечить себе ещё месяц–другой относительного благополучия. Когда рынок падает, «и пряников сладких всегда не хватает на всех», как выразился Булат Шалвович Окуджава, эта борьба обостряется до совершенно катастрофического состояния.
Насколько я могу судить, сейчас правительство совершенно ничего не может сделать именно потому, что руководствуется логикой либертарианской, торговой, где всё просто: я — тебе, ты — мне, и разбежались. Логика же производственников всегда ориентируется на более-менее длительные в пространстве и времени технологические цепочки. Михаил Леонидович Хазин регулярно публикует на «Однако» статьи, исходящие из теории, опирающейся как раз на эту логику неделимости технологических цепочек. Нынешнее правительство в принципе не способно думать в рамках такой логики — оно слишком заточено под логику разовых взаимодействий. Поэтому менять, повторяю, надо прежде всего саму концепцию — отказываться от либертарианства в целом и переориентироваться на теории, исходящие из логики больших систем и больших процессов, а уже под эту логику подбирать новое правительство.
Надо заметить: и в нынешнем правительстве есть люди, работающие в рамках этой логики больших систем. Например, нынешний вице-премьер по оборонной промышленности и нынешний министр обороны как раз самим своим служебным положением вынуждены мыслить в рамках логики больших систем с сильными взаимосвязями. Поэтому думаю, что они останутся и в будущем правительстве.
Но довольно трудно надеяться, что, допустим, магистр делового администрирования Аркадий Владимирович Дворкович когда-нибудь поймёт, что всё, чему его учили в разнообразных рассадниках либертарианства — это логика, которой может руководствоваться максимум менеджер торгового зала, а не руководитель государственного уровня. Конечно, теоретически не исключено, что он рано или поздно постигнет эту простейшую истину. Но по-моему, для страны гораздо дешевле предоставить ему возможность учиться не на рабочем месте, а на это рабочее место поставить человека, уже обученного пониманию того, чем государство отличается от магазинного прилавка.
