Археологи римского университета Ла Сапиенца обнаружили в самом сердце итальянской столицы – на Палатинском холме – остатки очень древнего святилища: храма Юпитера Статора, или Становителя. Согласно легенде, храм был заложен самим Ромулом, основателем Вечного города. Находка датируется серединой VIII века до нашей эры, что соответствует и античным, и современным представлениям о возрасте Рима. Репортаж об открытии памятника опубликован в весеннем (март-апрель) номере итальянского научно-популярного журнала Archeologia Viva.
Группу Ла Сапиенцы возглавляет известный в Италии археолог Андреа Карандини (Andrea Carandini). Он специалист по античной топографии и убежденный (некоторые считают, что фанатичный) сторонник историчности легенды об основании Рима. Карандини больше тридцати лет ведет раскопки на Палатинском холме и вокруг него, и это его экспедиция в конце 1980-х обнаружила участок древнейшей городской стены в Риме, а в 2000-х – пещеру, в которой, согласно преданию, волчица вскормила Ромула и Рема.
Карандини не является буквалистом и не берется утверждать, что первого правителя Рима действительно звали Ромулом, но то, что самые ранние находки в древнейшей части Рима датируются 770-ми годами до нашей эры, является научным фактом. В слоях, относящихся к 750-м годам, традиционно считающимся временем основания Рима, происходит взрывообразный рост количества артефактов. И это тоже объективные данные.
Ромул, согласно преданию, не только основал город, но и заложил первые храмы в нем. Первое святилище он посвятил Юпитеру после победы над соседним племенем ценинцев. Храм носил имя Юпитера Феретрийского и был очень скромным: в нем не было статуи божества, а хранились лишь скипетр и кремень для разжигания огня, а также доспехи, снятые Ромулом с «убитого неприятельского вождя».
Рожденные от союза бога войны Марса с царской дочерью Реей Сильвией близнецы Ромул и Рем решили основать новый город. В ссоре Ромул убил брата и остался во главе отряда воинов. Войско Ромула прирастало жаждущими воевать молодыми холостяками, и полководец, чтобы остепенить войско, решил бойцов женить. Поскольку договориться с соседями о добровольных браках не удалось, он пошел на преступление: молодые римляне похитили дочерей у сабинян, соседнего племени, нарушив законы гостеприимства. Сабиняне отправились мстить за поруганную честь девиц.
Второй храм – Юпитера Становителя – Ромул основал там, где римляне прекратили позорное отступление во время боя с сабинянами. Сабиняне так энергично начали атаку, что едва не опрокинули римлян. Как писал историк Тит Ливий, Ромул сумел удержать отступающих солдат, только взмолившись Юпитеру: «Отец богов и людей, отрази ты врага, освободи римлян от страха, останови постыдное бегство! А я обещаю тебе здесь храм Юпитера Становителя, который для потомков будет напоминаньем о том, как быстрою твоею помощью был спасен Рим».
Римляне вновь стали сражаться, и неизвестно, чем бы закончился этот эпизод, если бы сабинские женщины не бросились на поле боя, взывая к своим мужьям, отцам и братьям: «Если вы стыдитесь свойства между собой, если брачный союз вам претит, на нас обратите свой гнев: мы — причина войны, причина ран и гибели наших мужей и отцов; лучше умрем, чем останемся жить без одних иль других, вдовами или сиротами». По словам того же Ливия, и римляне, и сабиняне растрогались, прекратили битву и сообща основали новое государство, которым до поры правили одновременно и римский, и сабинский цари.
Ромул выполнил данный на поле боя обет и основал на месте, где солдаты снова повернулись лицом к врагу, храм Юпитера Cтановителя. Надо сказать, что римляне долго помнили о победе своих предков, и в городе со временем (в III и II веках до нашей эры) появились еще два храма Юпитера-Становителя.
Античные авторы, упоминая громовержца с эпитетом Статор, давали понять, что верховное божество почиталось в поздние времена как «гарант стабильности» города. Так, Цицерон в знаменитой речи «Против Катилины» восклицал: «А ты, Юпитер, …которого мы справедливо называем оплотом нашего города и державы, отразишь удар Катилины и его сообщников от своих и от других храмов, от домов и стен Рима, от жизни и достояния всех граждан; а недругов всех честных людей, врагов отчизны, опустошителей Италии, объединившихся в злодейском союзе и нечестивом сообществе, ты обречешь — живых и мертвых — на вечные муки». Сенека писал о том же: «Не потому Он Установитель (Stator) и Учредитель (Stabilitor), что восстановил ряды бежавших римлян, после того как принесен был (ими) обет, — как об этом передали историки, — а потому, что все стоит благодаря Его благости».
Сражение между римлянами и сабинянами, согласно античным источникам, происходило в долине между Капитолийским и Палатинским холмами. Как пишет в статье в Archeologia Viva Андреа Карандини, ученое сообщество долгие годы полагало, что храм Юпитера Статора находился на Велии, в седловине между Палатином и Эксвилином, чуть-чуть на северо-восток от подножия Палатина. Этот район с точки зрения археологии очень сильно пострадал при Муссолини, когда сквозь античные руины практически без раскопок был пробит парадный проспект Виа деи Фори Империали, идущий от Колизея к Пьяцца Венеция. Но экспедиция университета Ла Сапиенца во главе с Карандини обнаружила у самого основания Палатина остатки небольшого святилища, которое впоследствии и оказалось, по их мнению, храмом Юпитера Статора. Карандини утверждает, что храм, таким образом, стоял на самой первой, старой границе Рима и тем самым символически защищал город.
Второй храм Юпитера Статора римляне построили после победы консула Марка Атилия над самнитами в 293 году до нашей эры. Тит Ливий, наш важнейший источник, сообщает: «Именно в этом сражении дан был обет о храме Юпитеру Становителю; этот обет еще ранее дан был Ромулом, однако тогда выделен был только священный участок, то есть место, освященное для храма, и только в этом году сенат из богобоязни повелел все-таки выстроить храм, ибо государство уже вторично было связано одним и тем же обетом».
И вот здесь нужно сказать, что Карандини на Ливия, у которого содержатся столь противоречивые сведения, вообще не ссылается. Археолог упоминает Плутарха, Плиния Старшего и других историков, но не неудобного Ливия. Недаром у многих ведущих античников с Карандини сложные отношения: за ним признается его популяризаторский талант, но его публикации и качество полемики вызывают у коллег раздражение и серьезную критику. Так, бельгиец Жак Пусе (Jacques Poucet), один из ведущих специалистов по ранней римской истории, несколько лет назад опубликовал сердитую статью, направленную против Карандини, под исчерпывающим названием «Когда основанная на литературной традиции археология превращается в "лже-историю": на примере основания Рима» («Quand l'archéologie, se basant sur la tradition littéraire, fabrique de la «fausse histoire»: le cas des origines de Rome»).
Трудно удержаться, чтобы в этой связи не процитировать еще немного из Тита Ливия: «Рассказы о событиях, предшествовавших основанию Города и еще более ранних, приличны скорее твореньям поэтов, чем строгой истории, и того, что в них говорится, я не намерен ни утверждать, ни опровергать».
