Сделать стартовой  |  Добавить в избранное  |  RSS 2.0  |  Информация авторамВерсия для смартфонов
           Telegram канал ОКО ПЛАНЕТЫ                Регистрация  |  Технические вопросы  |  Помощь  |  Статистика  |  Обратная связь
ОКО ПЛАНЕТЫ
Поиск по сайту:
Авиабилеты и отели
Регистрация на сайте
Авторизация

 
 
 
 
  Напомнить пароль?



Клеточные концентраты растений от производителя по лучшей цене


Навигация

Реклама

Важные темы


Анализ системной информации

» » » Загадки и тайны ХХ века: "Английская игра"

Загадки и тайны ХХ века: "Английская игра"


12-03-2012, 21:56 | Открываем историю / Загадки истории | разместил: virginiya100 | комментариев: (0) | просмотров: (5 134)

Вступление.

Об этой операции британской разведки во время второй мировой войны написано много, даже чересчур много, учитывая скандальный характер всего дела, но проблема в том и состоит, что в создании этой “загадки войны” участвовали совсем разные люди, черпавшие информацию каждый из своего источника, имевшие свой собственный взгляд на вещи и преследующие самые разные цели. Наиболее “холодные головы” ограничивались изложением официальных документов, зато “желтая пресса” не скупилась на выдумку, вполне законно утешая публику тем соображением, что в “официальных документах” правды тоже не найти хоть сто лет. Ну и конечно же, “самыми главными” свидетелями и судьями оказались всякие мемуаристы, но опять-таки - и в среде этих самых компетентных, казалось бы, специалистов нет абсолютно никакого согласия, и потому известную басню Крылова, начинающуюся вошедшими в поговорку словами “однажды лебедь, рак и щука...” к среде этих мемуаристов можно применять без всяких раздумий. Правды, как водится, нам не узнать никогда, если вдруг не произойдет величайшее чудо из чудес и не откроются вдруг нужные архивы нужных секретных служб, и в этих архивах вдруг не отыщутся нужные документы...

Однако и в этом случае нужно смотреть правде прямо в глаза - ведь никто с точностью не сможет сказать, какие документы правдивы, а какие - липа. И скорее всего настоящие документы уже давным-давно уничтожены, потому что ни одна разведка в мире не станет хвалиться своими победами и поражениями даже десятки и сотни лет спустя, а все “истинные данные”, как водится, выходят исключительно из уст наименее осведомленных. Или же все они по горячим следам были сфальсифицированы на самом высоком уровне, чтобы навсегда скрыть следы самого настоящего преступления, учиненного некогда лицами, облеченными высшей властью в государстве, мнящем себя истинным защитником демократических свобод всего человечества. В данном случае речь идет о Великобритании, хотя известный тезис “победителей не судят” вот уже сколько лет сводит на нет усилия всех “обвинителей” и “разоблачителей”.

“Английская игра” - под таким названием вошла в историю одна из крупнейших стратегических афер последней мировой войны. Результаты этой аферы, по мнению многих - ничтожны, а последствия - ужасающи. Сотни и тысячи лучших агентов антигитлеровской коалиции пали жертвами до сих пор непонятной политики руководства английской диверсионной сетью в оккупированной нацистами Европе, кое-кто выдвигает прямые обвинения в адрес самого Черчилля, весьма неразборчивого, как известно, в средствах для достижения поставленной цели, в основном это французы и голландцы, чьи сограждане в годы второй мировой, надеясь внести посильный вклад в борьбу с захватчиками на ниве шпионажа, целиком и полностью вынуждены были полагаться на порядочность своих шефов-англичан, занимавшихся их подготовкой и заброской в стан врага. Очень, очень многие из этих героев попали в лапы гитлеровской контрразведки, не успев даже освободиться от строп парашютов, спустивших их с темного неба, и это один из самых главных аргументов в пользу предположения о вероломности англичан, в угоду каким-то своим целям с легкостью жертвовавших своими агентами-иностранцами...

Но аргументы - это еще не доказательства, тем более что сами англичане всячески отвергают какие-либо обвинения в нечестной игре, и на каждый аргумент у них имеется свой контраргумент, не лишенный определенной логики. С тех пор, как стихли последние залпы второй мировой, прошло более полувека, но к ответственности не был привлечен ни один англичанин - пострадали только немцы, жестоко расправлявшиеся со всеми английскими агентами, которые попадали в застенки гестапо, эти немцы, правда, поплатились совсем за другие дела (ведь шпионаж остается шпионажем, какие бы высокие цели не преследовал, и карается смертью согласно международным договоренностям в любой стране), но при свершении послевоенного правосудия негласно учитывались и их “заслуги” в ликвидации диверсантов. И хотя широко известный тезис “победителей не судят” в наше относительно цивилизованное время не имеет уже той силы, какую он имел в варварском прошлом, можно было бы справедливо ожидать того, что время раскроет свои тайны и справедливость все же восторжествует.

Однако победители так и остались победителями, полностью сохранив свою репутацию, и потому все копья, сломанные в битве за прояснение истины, были сломаны, как кажется, совсем зря. Англичане остались с чистыми руками, а всякие обличители, по сию пору твердящие о патологической непорядочности и вероломности англичан по-прежнему ходят в дураках. Их обиженных воплей никто не собирается слушать, и потому имена многих героев, которые и по нынешние времена считаются предателями и простофилями, так и не украсили пантеон боевой славы тех стран, за независимость которых они отправлялись бороться в те ужасные времена с берегов туманного Альбиона.

Цель данной повести - не поиски правды, которой по большей части уже не найти ни за что. Но попытаться отыскать новую точку зрения на события, которые обсуждаются в самых широких кругах и поныне - это не желание, а святой долг специалиста-историка, имеющего сколько-нибудь значительную информационную базу. Результаты проведенного исторического исследования не обязывают читателя, неравнодушного к “делам минувших дней”, принимать полученные выводы в качестве некой новой формулы, но ознакомиться с предложенным материалом он попросту обязан, дабы сохранить объективность по отношению к интересующим его событиям. И потому, заканчивая вступительную часть, совершенно нелишне будет привести новый вариант старого изречения, “препарированный” известным голландским историком Виктором Фидлером и украсившим один из его трудов, посвященный извечной проблеме исторической науки - фальсификации исторических данных:

НЕ БОЙСЯ ДАНАЙЦЕВ, ДАРЫ ПРИНОСЯЩИХ,
А БОЙСЯ ДАРОВ, ПРИНОСИМЫХ ИМИ.

 

1. БЕГСТВО ПЕТЕРА ДУРЛЕЙНА. 

...Эту историю следует начать с события, послужившим поворотным пунктом в одном из многочисленных дел, которые вело британское Управление специальных операций (УСО) во время второй мировой войны, забрасывая своих агентов на территорию оккупированных гитлеровцами европейских стран. В этот день (вернее ночь) 25 февраля 1943 года голландский диверсант Петер Дурлейн выпрыгнул из кабины британского самолета с парашютом в районе города Хогевен, а через пять минут его уже встречали на земле, но не земляки-подпольщики с дружескими объятиями, а эсэсовцы со стальными наручниками и зуботычинами.

...На первом допросе, к немалому удивлению приготовившегося ко всему Дурлейна, от него не требовали ответов на какие бы то ни было вопросы - помощник начальника гаагского гестапо оберштурмфюрер (*1) Вольф Байер сам рассказал голландцу многое из того, что составляло самую сокровенную тайну: адреса явок, имена связников и шифры радиограмм. Затем он привез диверсанта в тюрьму Гаарен и показал по очереди каждого из агентов, заброшенных в Голландию до него, и которых Дурлейн знал лично. Все агенты, которые, как считали в Лондоне из регулярно получаемых радиодонесений, в этот самый момент действовали во вражеском тылу, закладывали взрывчатку под рельсы и опоры мостов, склонялись над радиопередатчиками - они работали на немецкую разведслужбу, вызывая своими сообщениями всё новых и новых агентов, участь которых заранее была предрешена. Дурлейн ужаснулся: такая же участь была уготована и ему, потому что осознание того факта, что агентурная сеть в Голландии полностью разгромлена, не могла не сломить ни одного из патриотов, надеявшихся на лучшее.

- Я прекрасно знаю, Дурлейн, - сказал Байер, когда этот страшный обход был закончен, - что вы парень не из робкого десятка. Вы успели повоевать и против нас, и против итальянцев, и даже против японцев, и меня не поразит ваше упорное упрямство, если вы таковое проявите, отказываясь сотрудничать с нами. Я даже уважаю вас, ей-богу, но я слишком презираю англичан, которые послали вас сюда на верную гибель. Эти лицемеры уверили вас, что вы будете сражаться за свою родину, за благо Нидерландов... Но этого ли ваши хозяева хотели на самом деле? Посмотрите, какими документами они вас снабдили!

Байер протянул Дурлейну два голландских паспорта - один фальшивый, изготовленный в секретной английской лаборатории, а другой настоящий. На паспорте Дурлейна лев смотрел в другую сторону.

- Какое убожество! - воскликнул гестаповец, явно наслаждаясь впечатлением, которое произвел на голландца. - Можно подумать, что ваш паспорт изготовили дилетанты, ведь он действителен до первого же патруля. А деньги? Сомнительно, чтобы вашему казначею было неизвестно, что купюры, которые он вам вручил перед заданием, вышли из обращения еще три года назад! С вашей одежды забыли спороть бирки лондонского магазина, а пилюли, пилюли с цианистым калием, которые должны были вас избавить от мук в гестапо, наполнены чем угодно, только не ядом. Неужели вы и теперь думаете, что ваши шефы ведут с вами честную игру? Проклятые лицемеры! Да они всех вас, голландцев, посылают на верную гибель - вы им нужны, как собаке пятая нога!

Дурлейн был потрясен тем, что узнал. Конечно, у него и в мыслях не было продаваться нацистам, но в этот самый момент он понял, что ему любой ценой необходимо предупредить остальных своих ничего не подозревающих товарищей, которых англичане собирались отправить прямо в руки врага. Прекрасно отдавая себе отчет, на что идет, он согласился принять участие в радиоигре нацистов, желая оттянуть час расплаты и лелея надежду на побег. Он тотчас был передан в руки шефа абвера (армейской разведки) майора Германа Гискеса, у которого с гестапо была соответствующая договоренность, и скоро очутился в центре радиосвязи в Шевенингене. Гискес был доволен - с каждым новым “перевербованным” его шансы одурачить англичан по-крупному увеличивались многократно, а с появлением Дурлейна, который оказался наиболее опытным из всех захваченных агентов, всей игре можно было придать более интересное продолжение. 

Однако немец ошибся в своих расчетах - Дурлейн обвел его вокруг пальца, усыпив бдительность своей показной покладистостью - не прошло и нескольких месяцев, как голландец сбежал из тюрьмы Гаарен вместе с другим наиболее ценным специалистом - Гуго Уббинком. 31 августа 1943 года, беглецы незаметно для охраны выбрались из камеры, и воспользовавшись хлынувшим с небес ночным ливнем, перелезли через высокую кирпичную стену и сплошной частокол колючей проволоки. Переодевшись в заранее добытые спецовки железнодорожников, они в качестве участников поездной команды добрались до Брюсселя, а затем и Парижа. В декабре им посчастливилось наконец-то достичь швейцарской границы, и вскоре Дурлейн и Уббинк прибыли в английское посольство в Берне. Офицер британской разведки при посольстве, внимательно выслушав страшный рассказ беглецов, посодействовал их отправке в Испанию, откуда через Гибралтар голландцы прибыли наконец в Великобританию на английском пароходе. 1 февраля 1944 года их прямо с пристани забрали агенты британской контрразведки, и беглецы глазом не успели моргнуть, как снова очутились в тюрьме - на этот раз английской.

Целых три месяца повторяли вернувшиеся из ада голландцы свою историю чересчур недоверчивым офицером военной контрразведки, и все эти месяцы им было отказано в свидании с главой голландской секции УСО полковником де Брюйном и вообще с кем бы то ни было из иностранцев, включая и непосредственного их начальника капитана Лифтника. И только в мае 1944 года они наконец-то встретились с Лифтником, на котором тот буквально ошеломил своих бывших агентов, сообщив, что из Голландии пришла радиограмма, где говорилось о том, что Дурлейн и Уббинк якобы работают на немцев.

Лицо Дурлейна потемнело от гнева.

- Ну и сволочи же эти англичане! - закричал он. - Это они ведут с нами нечестные игры, потому что прекрасно знают, кем именно составляются все эти радиограммы!

- Не беспокойтесь. - утешил разведчиков шеф. - Заброс нашей агентуры в Голландию уже давно прекращен.

...Через неделю Дурлейна и Уббинка освободили, но правды они так никогда и не узнали. Дурлейн до самой победы воевал стрелком в бомбардировочной эскадрилье, сформированной из голландских летчиков, после войны вернулся во флот. Он был участником комиссии по расследованию деятельности голландской секции УСО, учрежденной решением парламента Голландии в 1947 году и возглавленной прославленным героем голландского Сопротивления судьёй Л. А. Донкером.

- Я уверен, что англичане вели нечестную игру со всем голландским Сопротивлением, - заявил Дурлейн на одном из заседаний комиссии. - Но у меня нет ни одного прямого доказательства, однако важные вопросы несомненно имеются. Почему, скажите, так плохо были изготовлены документы, которыми снабжались забрасываемые на оккупированную гитлеровцами территорию агенты? Почему агентам давали для использования изъятые из обращения деньги? Почему в голландских операциях УСО было столько чересчур подозрительных “промахов” и “небрежностей”? И почему, наконец, нас изолировали по возвращении в Великобританию? На последний вопрос у меня самого имеется вполне определенный ответ: несомненно, мы были нежелательными свидетелями, и нам ни в коем случае нельзя было позволить встречаться со своими товарищами. Я уверен на все сто, что нас просто принесли в жертву. Почему? Во имя чего погибли сорок восемь патриотов, посланные на заведомо обреченные операции? Это не могло быть простой случайностью. Надо задать все эти вопросы самим англичанам, и интересно, что они в этом случае соизволят ответить?

...Правительство Великобритании довольно долго игнорировало официальные запросы судьи Донкера, но потом все же направило в Гаагу двух чиновников министерства внутренних дел - А. Гаррисона и У. Розицкого. Англичане разом отвергли все обвинения, заявив, что в штабе УСО на Бейкер-стрит никогда предателей не было, но и Центр намеренно не жертвовал ни одним из своих агентов. Тогда на следующем заседании выступил еще один голландский агент УСО Губерт Лауверс, чудом выживший в нацистском концлагере, и после войны обвиненный в самых мерзких преступлениях и покрытый позором, он не дождался от англичан никакого оправдания и предстал перед судом у себя на родине. Однако в дело вмешался бывший главный инструктор УСО майор де Грааф, который под присягой подтвердил суду невиновность Лауверса и заявил, что работая на немцев, Лауверс неоднократно находил способ в своих радиограммах предупреждать центр о своем провале, и эти радиограммы Грааф видел своими глазами. Обвинения в сотрудничестве с врагом с агента были сняты, вместо этого в вину ему были поставлены какие-то мифические “ошибки” и “просчеты”, однако голландец жаждал полной реабилитации, и потому на комиссии он рассказал свою историю, пролившую некоторый свет на интересующий всех честных голландцев вопрос.

ПРИМЕЧАНИЯ: 1. Оберштурмфюрер - чин в СС, соответствует обер-лейтенанту в гитлеровской армии или старшему лейтенанту в Красной Армии.

 

 2. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ ГУБЕРТА ЛАУВЕРСА. 

Заброшенный в Голландию в самом конце 1941 года, радист Губерт Лауверс был схвачен гестаповцами 6 марта 42-го при облаве на одной из явочных квартир в Гааге, откуда вел радиопередачу на Лондон. Почти неделю агент провел без сна в застенках гестапо, допрашиваемый сменявшими друг друга тремя офицерами в черном. Однако голландец упрямо держался легенды, согласно которой был простым боевиком, явок не знал, встречали его опытные проводники, а то, что интересовало сейчас гестаповцев, ему знать не полагалось. Так проходил день за днем, допрос сменялся допросом, однако Лауверс обратил внимание на то, что гестаповцы его по-настоящему так и не пытали, ограничиваясь тем, что просто не давали ему спать, орали на него и слепили невыносимым светом яркой лампы. Он не знал еще тогда, что это было одно из условий договора, заключенного между шефом гаагского гестапо Йозефом Шрейдером и начальником военной контрразведки в Голландии майором Гискесом, состоявшего в том, что пойманные агенты из числа забрасываемых из Лондона после “предварительной психологической обработки” в гестапо, исключавшей физические пытки, будут передаваться лично ему для возможной перевербовки этих агентов на службу немцам.

Герман Гискес был доверенным лицом главы абвера адмирала Канариса, и представлял военную разведку в Голландии. В самом начале тридцатых годов, еще до прихода Гитлера к власти, Гискес одним из первых специалистов в области радиоразведки освоил так называемую “функшпиле”, а иначе - “технику радиоигры с противником”. Схематично эта “игра” заключалась в следующем: обнаруженного иностранного агента не арестовывают, а стараются подсунуть своего информатора, через которого передают заведомо фальшивые сведения. Эта фаза условно называлась “отравлением агента”. Затем, спустя какое-то время, агент арестовывается, ему представляют доказательства его многомесячной работы на абвер и требуют сотрудничества. Если он соглашается, абвер засыпает противника ложными сведениями. Если отказывается, его возвращают в гестапо, и дальнейшая судьба такого героя незавидна.

“Функшпиле” раскрыла дарование Гискеса с приходом нацистов к власти в Германии окончательно, и к 1940 году, когда вермахт начал широкое наступление в Западной Европе, майор стал одним из самых признанных асов радиодезинформации противника. После взятия гитлеровской армией Парижа Гискес налаживает работу абвера в оккупированной Франции, а спустя год его с повышением переводят в Нидерланды. Там военная контрразведка заняла реквизированное поместье и особняк конца прошлого века в пригороде Гааги - Шевенингене, куда доставляли перевербованных агентов для продолжения радиоигры.

Как только Лауверс попал в руки Гискеса, началось самое страшное его испытание. Гискес не пытал агента, он не кричал на него и даже не позволял себе проявления непочтительности по отношению к не желающему выдавать своих товарищей мученику-идеалисту. Но он открыл ему глаза на такие вещи, которые были ужаснее самых страшных пыток.

- Надеюсь, вы не думаете, Лауверс, что вы - первый из агентов УСО, попавший к нам в руки? - начал Гискес разговор, совершенно не походивший на те странно мягкие допросы, которые учиняли Лауверсу в гестапо после задержания. - Вас таких героев собралось у меня уже порядочное количество, и пока вы тянете время, лейтенант, Лондон будет продолжать забрасывать ваших товарищей, которые прямехонько с неба попадут к нам в руки. Я знаю про вас всё, Лауверс, я прекрасно осведомлен о том, что вас, идеалиста, англичане искусно обвели вокруг пальца, уверив в том, что будете сражаться за свою родину, однако большей лжи мне не доводилось слышать. Единственная цель англичан - разжечь здесь, в Голландии, братоубийственную войну, они искусно играют на вашем идеализме и хотят от вас и подобных вам настоящих патриотов-простаков, чтобы вы раздали оружие юнцам и безответственным элементам, дабы те залили страну кровью. Это безумие надо прекратить раз и навсегда, в противном случае Лондон будет слать сюда всё новых и новых людей. И я уже не смогу спасать их от гестапо, где, как вы знаете, обращение с диверсантами и террористами совсем иное...

Лауверс прекрасно знал, что ожидает пойманных агентов, но не это беспокоило его сейчас. Лично он смерти не боялся - мысль крутилась вокруг другого: кто предал?

- Вас всех предал ваш самый надежный товарищ и командир, - ответил на невысказанный вслух вопрос майор Гискес, - в ближайшее окружение которого нам удалось внедрить своего осведомителя. Не ведая того, он уже передал в Англию - с вашей помощью, заметьте! - массу нужных нам сведений. Так что могу вас поздравить, Лауверс, целых три месяца вы прилежно исполняли роль посредника между нашей разведкой и Лондоном, разрушая налаженную подпольную сеть, даже не подозревая об этом. Извольте убедиться в этом сами.

Вскоре Лауверс своими глазами удостоверился в том, в чем позже имел возможность удостовериться и Петер Дурлейн: в застенках гестапо и абвера находились почти все, кого он знал по разведработе. И к нему наконец пришло решение: обмануть немцев, согласившись работать на них, а на самом деле попытаться предупредить Лондон об опасности. Он хорошо помнил одно из важнейших указаний инструктора УСО: в критической ситуации агенту можно было рассказывать врагу все, включая код, однако одной вещи нельзя было выдавать даже под страхом собственной смерти - это был “контрольный пропуск”.

“Контрольный пропуск” был хитрой штукой, придуманной на случай поимки радиста. Состоял он в том, что передающий во время обычного сеанса умышленно допускал в тексте радиограммы определенную ошибку. Таким образом на приеме в Лондоне по отсутствию такой ошибки легко можно было определить, когда оператор работает под контролем противника. Лауверс решил рискнуть, и когда Гискес в очередной раз потребовал от него или “да” или “нет”, то он ответил “да”. Не прошло и часа, как он уже входил в так хорошо знакомую ему комнату, откуда неделю назад его увели гестаповцы со скрученными руками. С того момента в этой комнате не изменилось ничего, как будто последний сеанс связи с Лондоном был всего лишь вчера. 

...Как известно, у каждого радиста своя собственная манера работы на ключе, свой особенный стиль, который называется его “почерком”, и этот почерк невозможно подделать, не вызвав подозрения на приеме. Немцы были заинтересованы сохранить этот канал связи как можно дольше, и потому предупредили голландца, что если он будет хитрить, то окажется в гестапо уже навсегда. В квартире сидел немецкий радист, прекрасно знакомый с почерком Лауверса, но Лауверс считал, что запросто сможет его оставить вне игры. Однако немцы знали все-таки больше, чем казалось, потому что как только голландец настроился на свою волну, Гискес ошарашил его одной-единственной, но убийственной фразой:

- И, разумеется, лейтенант Лауверс, не забудьте про свой “контрольный пропуск”!

Лауверс обомлел. Осведомленность абверовца означала только одно: предательство на самом высоком уровне, потому что от рядовых радистов про “контрольный пропуск” немцы узнать вряд ли смогли. Смешавшись, он пошел ва-банк:

- Ну конечно же, и “пропуск”... Но в нем нет ничего существенного - просто между группами я должен ставить “Step” вместо “Stop”, только и всего.

- Что-то все слишком просто! - не поверил Гискес. - Вы должны себе отдавать отчет в том, что с вами будет, если вы солгали.

На самом деле “пропуск” был совершенно иным: в случае, если все в порядке, Лауверсу следовало делать лишнюю паузу каждые шестнадцать знаков, однако разоблачить голландца на данном этапе немец не мог, потому что о свойстве “пропуска” знали только два человека на свете - Лауверс и радист, принимавший его радиограммы в Лондоне. Зато хитрый Гискес оказался готов и к такому повороту - он прекрасно понимал, что если Лауверс обманул его, то англичане дадут уклончивый ответ, попросят еще раз повторить передачу или что-то вроде этого. Каждый раз, когда “функшпиле” не удавалась, дело обстояло именно так. Радист понуро надел наушники и начал передавать подготовленный и зашифрованный Гискесом текст, из которого следовало, что последняя заброска парашютистов-диверсантов из Лондона прошла нормально. Он не воспользовался “пропуском” и приготовился к неизбежной расправе, но иначе поступить не мог - он не мог допустить, чтобы пострадали его товарищи по борьбе, которые только готовятся к заброске, полны надежд и планов и ни о чем не подозревают. Он был просто обязан предупредить их о грозящей опасности даже ценой собственной жизни!

После десятиминутной передачи Гискес подал знак опытному радисту-немцу, дежурившему рядом, и тот взял наушники, чтобы самому выслушать ответ. Гискес стоял рядом, поскрипывая сапогами, и наконец немецкий радист вскинул голову: Лондон отвечал. Эсэсовец начал записывать цифры, и закончив, протянул листок Гискесу:

- Отвечают, что все поняли, прием закончен.

У Лауверса помутнело в глазах. Англичане ответили так, словно они не заметили отсутствия “контрольного пропуска”. Неужели и на самом деле не заметили?!

Он ничего не мог понять, но решил продолжить свою собственную игру на следующем сеансе.

...Через три дня радиостанцию Лауверса перевезли из гаагской явочной квартиры в подвал резиденции Гискеса, где был оборудован специальный зал для контроля и передачи сообщений. На этот раз текст, сочиненный абверовскими дезинформаторами, был гораздо длиннее: наверняка в нем содержались данные о мифических перемещениях гитлеровских войск и сооружении несуществующих военных объектов, якобы добытые заброшенными накануне агентами. Через десять минут после окончания передачи из Лондона пришел четкий и ясный ответ, что всё поняли. Во второй части ответного послания содержались сведения о готовящейся заброске следующего агента. Лауверс похолодел - выходит, англичане и на этот раз не заметили отсутствия “контрольного пропуска”! Это было настолько невероятно, что не хотелось в это верить.

Но верить все же приходилось. На следующем сеансе радиосвязи англичане подтвердили намечающуюся выброску агента и установили день, час и место. Гискес, решив проверить надежность канала связи, предложил перенести место приземления агента на другую площадку. Но Лауверс наконец понял, что решив перехитрить немцев, он прежде всего перехитрил сам себя, и вдруг наотрез отказался работать дальше. Гискес не удивился этому демаршу отчаявшегося человека, но поступил с чисто эсэсовской расчетливостью - он сообщил Лауверсу о том, что жизни всех его товарищей, которые не пошли на сделку с абвером, теперь зависят только от голландца.

- Учтите следующее, лейтенант, - без тени всякого раздражения втолковывал он Лауверсу. - С вашей помощью, или без вашей помощи, но мы всё равно поймаем этого человека. Вам это прекрасно известно, и вы знаете наши возможности. Но я получил от главного командования заверение, что, пока вы участвуете в моей операции, ваши товарищи будут находиться здесь в моем личном распоряжении, а значит, в безопасности. В случае вашего отказа я буду вынужден передать их в гестапо. Вместе с вами.

...Через несколько дней Гискес поздравил Лауверса с хорошо выполненной работой и сообщил ему, что агент, присланный из Лондона, взят на месте приземления. Теперь голландец должен передать в Лондон, что агент прошел благополучно и запросить дальнейших инструкций. В этот день Лауверс решил действовать более решительно, чего бы это ему ни стоило. Он воспользовался тем обстоятельством, что радиопередачи не записывались на магнитофон, и когда контролирующий голландца офицер-радист на мгновение снял наушники, открытым текстом передал в эфир одно-единственное слово: “В-З-Я -Т”.

На удивление, это самоуправство сошло Лауверсу с рук. Хоть контролер и заметил, что его подопечный изменил порядок цифр, которые ему надлежало передать, но посчитал, что Лауверс просто сбился. Немец явно не понял по-английски: лишнее слово было погребено в куче цифр, и ему просто не пришло в голову, что радист мог передавать открытым текстом. Он приказал повторить передачу, и Лауверс, окрыленный первым успехом, повторил свое предупреждение Лондону.

На этот раз немец сразу заподозрил неладное и вырвал ключ из рук голландца.

- Вы спятили, Лауверс! - заорал он. - Что вы делаете?!

Но в этот момент на линию вышел Лондон:

“Не поняли. Повторите”.

- Вот видите, Лауверс, они не поняли. - недовольно проворчал немец, и Лауверс понял, что немец все же не уловил смысла переданных лишних знаков. - Давайте еще раз, но смотрите у меня!

Лауверс начал передавать текст в третий раз, и снова, делая вид, что ошибся, пустил в эфир сигнал “В-З-Я -Т”. Невероятно, но немец, не будучи идиотом, опять ничего не понял, приписав это усталости голландца. Пока ждали ответа, он выговаривал Лауверсу за небрежность в работе, и прервался только тогда, когда из Лондона пришел трижды повторенный ответ: “Вас понял!”.

...Через несколько дней англичане приступили к заброске на территорию Голландии десяти новых агентов - это были инструкторы и радисты для поддержки постоянной связи между группами во главе с видным деятелем голландского Сопротивления, бывшим профессором физики Утрехтского университета Георгом Ямбросом. Операция носила название “Северный полюс” и ее целью было внезапное нападение на все немецкие радиостанции и береговые батареи в Нидерландах. Нет нужды лишний раз объяснять, что все парашютисты попали прямо в руки гестапо на месте высадки - не ушел ни один. Захваченные радисты-голландцы вскоре очутились в резиденции абвера в Шевенингене, и ими занялся лично майор Гискес. Однако всех их вскорости пришлось отправить назад в гестапо - никто не хотел становиться предателем и все погибли впоследствии в концлагерях.

Для Лауверса известие о заброске диверсантов после его четкого и ясного предупреждения было как гром с ясного неба. Сначала он подумал, что англичане опять ничего не поняли, но потом к нему пришло страшное прозрение: в штабе УСО в Лондоне завелся предатель! Во время следующего сеанса, когда ему приказали передать сообщение, что диверсанты приступили к действию, Лауверс под видом проверки аппаратуры умудрился передать в Лондон короткое сообщение: “Работаю на джерри!” (*2). Немцы, сидевшие в этот момент без наушников, ни о чем не догадались. Лауверс выжидал, и во время передачи он выбрал момент и передал снова: “Работаю на фрицев с 6-го марта!”. Англичане на это тотчас ответили: “Вас поняли. Ждите дальнейших указаний. Примите все меры предосторожности”.

Лауверс посчитал, что это должно означать: “Все поняли, продолжайте делать вид, будто все идет по-старому”.

Однако он жестоко ошибался.

...Все лето англичане продолжали засылать в Голландию своих агентов, которые с потрясающей легкостью становились добычей гестапо. В короткий срок голландское движение Сопротивления было дезорганизовано настолько, что не могло вести сколько-нибудь эффективной борьбы против оккупантов. В качестве особых заслуг Гискес не допустил отправки Лауверса в Маутхаузен, куда в конце концов были вывезены и где были казнены или умерли от лишений все агенты, не пожелавшие сотрудничать с немцами, а оставил его в голландской тюрьме, где положение заключенных было получше, нежели в концлагерях. Но напрасно Лауверс убеждал других заключенных тюрьмы Гаарен в том, что он не предатель и, сохранив свой “контрольный пропуск”, неоднократно предупреждал англичан о провале. В то же время нашлись и такие, которые верили в невиновность Лауверса, потому что очутились в аналогичном положении. Они-то и раскрыли радисту глаза на одно очень неприглядное соображение: версия об немецком шпионе в английском штабе - всего лишь версия, не выдерживающая никакой критики, а на самом деле англичане намеренно уничтожают кадры голландской агентуры, с какой целью - это уже другой вопрос, но то, что голландцы приносятся в жертву какому-то глобальному британскому плану, это факт.

ПРИМЕЧАНИЯ: 2. “Джерри” - так презрительно называли гитлеровцев в оккупированных ими во время второй мировой войны странах. Были распространены также выражения “боши” и “фрицы”.

 

 3. ПОКАЗАНИЯ, РАЗМЫШЛЕНИЯ И ОБВИНЕНИЯ. 

...После заседания комиссии в 1947 году судья Донкер, вооруженный открывшимися в результате предварительного следствия фактами, отправился в Лондон с намерением опросить бывших начальников УСО и “Интеллидженс сервис” и просмотреть архивы голландской секции. Однако выяснилось, что сразу же после войны здание штаба УСО на Бейкер-стрит сгорело: по официальному заявлению, пожар возник “в результате небрежности”. Часть досье все же удалось тогда спасти, но по несчастливому стечению обстоятельств документы, которые могли пролить хотя бы какой-нибудь свет на интересующую Донкера проблему пропали. Самое интересное заключалось в том, что пропали абсолютно ВСЕ документы по интересующей голландцев теме. Не осталось ни одного даже самого захудалого листочка, а уж о копиях радиограмм Лауверса с предупреждениями и записках, которые удалось переслать на волю из тюрьмы Гаарен незадолго до смерти другим заключенным - и речи не было.

Тем временем на свет всплыли еще некоторые обстоятельства этого темного дела, и на этот раз достоянием гласности стал рассказ еще одной жертвы затеянной майором Гискесом “функшпиле” - это была Беатриса Тервиндт, сброшенная с парашютом в окрестностях Гааги в ночь с 14 на 15 февраля 1943 года. Она также, как и другие, была схвачена гестаповцами в момент приземления, и прошла все круги ада, но все же выдержала и допросы, и пытки, выжила и после войны стала национальной героиней Голландии. Беатриса поведала судье Донкеру о том, что вечером 14 февраля на английском аэродроме накануне заброски, перед самой посадкой в самолет, капитан Роберт Нивс, выдавший ей фальшивые документы и прочее снаряжение, сказал ей такие слова: “Берегите себя, Беатрис... Не попадитесь им, как другие!”

Тогда отважная диверсантка не придала значения этим словам - она была возбуждена предстоящим заданием, но на следующий день в гестапо, она вспомнила их со всей отчетливостью. И она поняла то, о чем впоследствии столько твердили Дурлейн, Лауверс и некоторые другие агенты, чудом избежавшие смерти - по крайней мере один британский офицер Управления специальных операций знал об “игре”, этот офицер прекрасно был осведомлен о судьбе ранее заброшенных агентов. Возникал интересный опрос: был ли Роберт Нивс предателем?

Донкер снова обратился к англичанам с требованием представить комиссии Роберта Нивса, бывшего начальника Беатрисы Тервиндт. Однако руководство “Интеллидженс сервис” отказало Донкеру по той простой причине, что якобы капитан Нивс в данный момент выполняет важное задание. Через некоторое время стало известно, что Нивс скоропостижно скончался, но обстоятельства его смерти наводили на мысль, что тут не все чисто. Тогда Донкер решил взяться за майора де Граафа, спасшего несчастного Лауверса от позора тюрьмы, однако и тут голландского судью ждало разочарование: бывший главный инструктор УСО, которому о махинациях англичан могло быть известно очень многое ...бесследно исчез. Таким образом все нити, до которых дотрагивался Донкер, обрывались в самый неподходящий для расследования момент.

...Новые сведения по интересующему судью вопросу поступили из Франции. Бывший участник французского Сопротивления, некий Гарольд Барденс, написал Донкеру письмо, в котором утверждал, что голландские патриоты были не единственными, кого англичане обрекли на смерть в фашистских концлагерях в угоду своим собственным интересам. В доказательство он рассказал историю гибели французской диверсионной группы, заброшенной зимой 1944 года в район Парижа для координации действий партизанских отрядов в преддверии ожидающегося вторжения на континент союзных сил. Барденс во время войны был законспирированным агентом “Свободной Франции” де Голля, не имевшей с английским Управлением специальных операций ничего общего, некоторое время работал в немецкой комендатуре Парижа, и не имея возможности помочь попавшим в беду соотечественникам, тем не менее знал о судьбе каждого практически до мелочей. Вот эта история.

Вечером 29 февраля 1944 года вблизи одного из пригородов французской столицы с английского бомбардировщика была сброшена с парашютами диверсионная группа в составе трех человек во главе с майором Пьером Ансельмом. Немцы ждали этого визита, потому что сами выбрали место и время, использовав захваченных ранее агентов, которые должны были подготовить условия для этой высадки. Начальник парижского гестапо штурбанфюрер СС Отто Кифер давно вел свою радиоигру с ничего, по его мнению, не подозревавшими англичанами по другую сторону Ла Манша, и потому все операции УСО в районе Парижа находились под его жестким контролем. В ту злополучную для группы майора Ансельма ночь их также “встречали” и некоторые высшие чины оккупационной администрации в лице начальника службы безопасности Франции генерала СС Теодора Оберга и шефа СД (*3) штандартенфюрера (*4) Вилли Кнохена, приглашенные Кифером на этот, как он выразился, “торжественный прием в честь прибытия очень важного офицера британской военной разведки”.

Весь район был заранее оцеплен войсками СС, и потому никаких “накладок” не предвиделось. Ровно в назначенное время (22.45) в ночном небе послышался звук моторов английского самолета, и вскоре парашютисты и сброшенные вместе с ними контейнеры с радиопередатчиками, батареями и оружием были “радушно” встречены эсэсовцами. Майор Ансельм, лейтенант Лайонел Ли и радистка Мадлен Даммерминт и глазом не успели моргнуть, как очутились в гестапо и были подвергнуты жесткому допросу. Барденсу удалось разузнать, что французы не пожелали сотрудничать с немцами, продолжив их “радиоигру” с англичанами, за что были отправлены в один из концлагерей и там казнены. С помощью других “подставных” радистов немцы сообщили в Лондон, что майор Ансельм при приземлении был ранен и скончался от полученных ран, а Ли и Даммерминт погибли позже. Поверили англичане, или нет, но до самого вторжения союзных войск в Нормандию в начале июня 1944 года, они продолжали сбрасывать в указанных местах агентов, оружие и снаряжение, словно ни о чем и не подозревали.

Однако самое интересное Барденс оставил Донкеру на “закуску”. Перед взятием парижского отделения абвера (располагавшегося в отеле “Лютеция”) во время освободительного восстания при штурме Парижа союзниками в августе того же года, подпольщикам удалось захватить некоторые бумаги из развороченного снарядом сейфа, стоявшего в кабинете шефа абвера Йозефа Райле. Один из попавших в руки партизан документов свидетельствовал о том, что не гестапо, оказывается, водило за нос англичан все эти годы, а совсем наоборот. Райле доносил своему начальству, что в 1943-44 годах выловил почти всех диверсантов-террористов УСО, тогда как кадры более опасного подполья “Свободная Франция” остались практически нетронутыми. В этом он обвинял шефа парижского отделения гестапо Отто Кифера, который, желая спасти свою шкуру в преддверии скорого крушения рейха, вел какие-то закулисные игры с заседающим в Лондоне признанным большинством французов лидером “Свободной Франции” генералом Шарлем де Голлем!

Этому документу верить было не обязательно, но на кое-какие размышления он все же наводил. Барденс почему-то был уверен в том, что французских агентов УСО сдавали эсэсовцам ...сами французы, которым не по нраву были перспективы борьбы с оккупантами по английскому сценарию. Как известно, де Голль всегда испытывал к англичанам плохо скрываемую ненависть и пошел на сотрудничество с ними только под давлением обстоятельств. Но он всегда был против не только вмешательства англичан в дела французского Сопротивления, но и вообще против подрывной деятельности, считая, что диверсии в немецких тылах могли привести к репрессиям против мирного населения и настроить народ против “Свободной Франции”. Он запрещал французам идти на службу в УСО, а непослушных объявлял предателями, из-за чего у него с Черчиллем, жаждавшим, как известно, “поджечь Европу изнутри” любой ценой, на этой почве постоянно возникали серьезные разногласия и даже скандалы. Однако полностью подчинить де Голля Черчилль был не в состоянии - угроза вторжения на Британские острова гитлеровских полчищ в 1940-41 годах не позволяла ему пренебрегать помощью любых союзников, а в случае прямого конфликта с де Голлем он рисковал окончательно восстановить против себя не только французов, но и все другие европейские народы, которые пострадали от недальновидной политики его предшественника Чемберлена - поляков, чехов, норвежцев, бельгийцев и многих других. Естественно, тайная, но жестокая борьба между этими двумя лидерами велась всегда, и в предположении Барденса, что де Голль в пику англичанам (ну и конечно же, в практических целях) наладил тайные связи с гестапо, нет ничего невероятного. Барденс утверждал, что планомерное уничтожение кадров УСО - именно де Голля рук дело. 

Но как бы не была “прекрасна” версия Барденса, она так и осталась только лишь версией: по свидетельству бывшего подпольщика, все документы у повстанцев тогда же отобрали рыскавшие повсюду американцы, и где эти документы делись потом - одному Богу известно. Судья Донкер прекрасно знал, что получить от американцев что-либо незаконно присвоенное ими также невозможно, как и у алчного ростовщика - просроченный заклад. Судью письмо француза не могло заинтересовать еще и по той простой причине, что оно не объясняло провалов именно голландской агентуры УСО - какие бы интриги не разводил во время войны де Голль вокруг французских дел, к голландскому Сопротивлению он не имел совсем никакого отношения, и не имел в нем совсем никаких интересов. В голландском Сопротивлении полностью заправляли англичане, значит с них прежде всего и надо было начинать.

Однако ни судье Донкеру, ни кому бы то ни было еще так и не посчастливилось призвать англичан к законному ответу. Вскоре он умер от старости, а достойных последователей у него не нашлось. Дабы раз и навсегда оградить себя от дальнейших обвинений, английское правительство направило голландской комиссии официальный ответ, в котором присутствовали такие слова:

“Английский народ считал бы для себя позором подобный образ действий, и потому память о погибших в этой войне не может быть омрачена столь необоснованными заявлениями безответственных лиц”.

Таким образом тайна “Английской игры” в конце концов стала законным достоянием исключительно пронырливых журналистов и предприимчивых фальсификаторов. С каждым годом становилось все меньше и меньше участников тех драматических событий, не скрывавшихся от внимания прессы по темным углам, но по большей части это были люди, не обладавшие сколько-нибудь ценной информацией. Чуть ли не единственным, кто на самом деле мог знать что-то стоящее и не скрывавшийся от газетчиков и историков, был самый главный персонаж этой темной истории, бывший шеф голландской секции абвера Герман Гискес. Счастливо избежав наказания после падения “тысячелетнего” рейха, Гискес вплоть до конца 70-х годов со всеми удобствами проживал в небольшом живописном городке Штарнберг возле Мюнхена, и всем, кто интересовался у него подробностями того давнего дела, твердил одно и то же:

- Я был джентльменом до самого конца, и на моих руках нет крови голландских патриотов. Но шпионы есть шпионы, как их не назови, и нам приходилось передавать этих людей в гестапо. А что насчет “английской игры”, то никакого секрета тут нет - это была законно моя игра, я обманул англичан, и вел их на поводке до самого конца...

...Как мне это удалось? Да очень просто. В 1941 году я организовал мнимую группу Сопротивления и связывался с Лондоном. Оттуда моим лжеподпольщикам самолетами отправляли взрывчатку, оружие, продукты питания...

...Особенно удачной для меня была акция “Северный Полюс” - одних только винтовок во время ее проведения было получено из Англии свыше 50 тысяч. Английские самолеты 200 раз прилетали на “свидание” с моими агентами. Кроме того, британская разведка настолько уверовала в существование мифической организации Сопротивления, что сбросила ей “в помощь” 52 своих парашютиста. А сколько тонн бомб они истратили зря, прилетая бомбить указанные мною “важные цели”! Это было славное время, и все закончилось в начале 1944 года, когда из тюрьмы сбежали два агента, предупредившие свое руководство”.

Упоминая про двух беглецов, Гискес имел в виду Уббинка и Дурлейна, которым на удивление легко удалось покинуть не только очень хорошо охраняемую тюрьму Гаарен в Гааге, но и Голландию вообще. А если учесть, что в поисках спасения они пересекли чуть ли не половину оккупированной нацистами Европы, посетив по дороге Брюссель и Париж, в которых они могли попасться в лапы гестапо гораздо скорее, нежели где-либо, то это выглядит даже подозрительно. Сохранились документы, из которых прекрасно видно, какие значительные силы были брошены на поимку двух беглецов - как только пропажа была обнаружена (а она была обнаружена буквально через час), была поднята на ноги вся полиция Нидерландов, отряды полевой жандармерии и пограничные части приступили к розыску не мешкая. Сюда нужно добавить еще целую армию филеров и полное отсутствие конспиративных точек, на которых беглецы могли бы укрыться - все известные им явки были разгромлены еще в самом начале немецкой оккупации. По всей территории Голландии, Бельгии и Франции были расклеены афиши с фотографиями Дурлейна и Уббинка и предложением вознаграждения за сведения от них: головы беглецов были оценены в 500 флоринов за сведения о каждом и по 5000 за поимку - целое состояние на то время, и трудно предположить, чтобы в охоте на таких ценных британских агентов не поучаствовала хотя бы часть населения Голландии, которая ни о каком патриотизме и не помышляла.

Заявление Питера Дурлейна о неправомочном содержании его и Уббинка в английской тюрьме после возвращения из Голландии в свете вышеизложенного не выглядит сколько-нибудь убедительно. Было бы подозрительным, если бы англичане этого не сделали - разве мог кто-то в те “темные” времена поручиться за беглецов в том, что они не были перевербованы немцами и прибыли в Англию не с ответным заданием? Естественно, поручиться в этом не мог никто - и не такое тогда бывало. Другое дело - убого сделанные документы, но и тут не все так просто, как кажется.

ПРИМЕЧАНИЯ: 3. СД - служба безопасности рейхсфюрера СС Г.Гиммлера, политическая разведка нацистской партии Германии. Создана в рамках СС в 1931 году. До 1942 года возглавлялась Р.Гейдрихом, а после его гибели - Э. Кальтенбруннером. 
4. Штандартенфюрер - чин в СС, соответствует полковнику.

 

4. ИСТОРИЯ С “НЕГОДНЫМИ” ПАСПОРТАМИ. 

Профессор Кембриджского университета Джеймс Малей, который с началом войны был привлечен к работе в английской разведке в качестве консультанта по агентурной работе в так называемом отделе “Д” (тайные операции), а с осени 1940 года, сразу же после образования УСО, занимался подготовкой документов для забрасывавшихся в оккупированную Европу агентов, в 1962 году выпустил в свет книгу своих мемуаров под названием “Тайные операции”. В этой книге помимо сведений, не представлявших сколько-нибудь серьезного интереса для специалистов в виду их полного освещения другими мемуаристами-разведчиками в предыдущие времена, порой все же проскальзывают некоторые факты, которые при соединении их с другими сведениями, взятыми из иных источников, могут навести на некоторые интересные мысли. Так, в разделе, описывающем работу датской секции УСО, Малей рассказывает, как производились экипировка и инструктаж забрасываемых в оккупированную гитлеровцами Данию агентов.

“...Дания - своеобразная страна. - повествует Малей. - Сами датчане относят себя к скандинавам, но очень сильные исторические связи с Германией и вполне обоснованная неприязнь к англичанам толкнули эту нацию на прочный духовный союз с пруссаками и австрийцами. Во время войны датское Сопротивление на 90% состояло из коммунистов, социалистов и прочих послушных Сталину элементов, с которыми Черчилль не хотел иметь никаких дел, и потому в подборе агентуры для спецопераций на датской территории приходилось проявлять изрядную долю изворотливости.

Так, большинство “датчан” приходилось “создавать” из англичан, скандинавов и немцев, которые досконально знали датский язык. Инструктором датской секции УСО был бывший комиссар копенгагенской уголовной полиции Нильс Конгенс, исключительно компетентный и информированный человек, отдавший все силы и даже жизнь освобождению своей родины - он умер в возрасте 65 лет 5 мая 1945 года, в тот самый день, когда английский десант высадился в столице Дании Копенгагене.

...Конгенс бежал из Дании в Англию летом 1940-го, вскоре после захвата страны немцами, и почти сразу же был привлечен к работе в британской разведке, а в последствии - в Управлении специальных операций, у которого имелось еще одно, неофициальное название - “Факел”. Используя созданную им в Копенгагене еще до войны сеть информаторов, Конгенс получал самую свежую информацию о жизни в оккупированной Дании практически в любое время суток и использовал эту информацию для подготовки своих агентов весьма продуктивно. Обладая поистине энциклопедическими познаниями по всем вопросам, которых может коснуться жизнь забрасываемого агента - передвижение, комендантский час, порядок регистрации в полиции, работа, продовольственные нормы и так далее - Конгенс добился того, что раскрываемость его агентов в сравнении с другими секциями (французской, голландской, норвежской и других) была ничтожной, и в немалой степени это обуславливалось тем, что деятельность опекаемой им агентуры не пересекалась с деятельностью датского Сопротивления, руководимого коммунистами и насквозь профильтрованного гестаповскими информаторами.

...Но одним из самых примечательных в работе Конгенса был тот факт, что он почти никогда не снабжал своих агентов фальшивыми документами - у него всегда было под рукой достаточное количество настоящих паспортов и всевозможных пропусков, которые ему, несмотря на значительные трудности, весьма оперативно доставляли прямо из Дании. Где-то в середине 1941 года (примерно 3 или 4 июля, почти сразу же после нападения Германии на СССР) Конгенс информировал руководство МИ-6 о том, что у него имеется значительное количество подлинных паспортов и пропусков, действительных в некоторых других оккупированных гитлеровцами европейских странах - Франции, Бельгии, Голландии, Норвегии, Польше, Чехословакии и Греции. Эти документы тут же были распределены по секциям УСО, и были полностью использованы для успешной работы агентов. Достаточно сказать, что успех покушения на имперского протектора Богемии и Моравии Рейнхарда Гейдриха в июне 1942 года был обеспечен прежде всего наличием у чешских диверсантов-террористов всех необходимых для свободного передвижения по оккупированной территории документов, предоставленных именно Конгенсом. То же самое можно сказать и практически про все операции, предпринимавшиеся УСО в Европе - от подлинности документа зависело больше половины успеха, потому что у гитлеровских контрразведчиков был поразительный нюх на фальшивку...”


Имени Джеймса Малея мы не найдем в списке лиц, давших свои показания голландской парламентской комиссии в 1947 году, в записях, сделанных судьей Донкером по расследованию деятельности голландской секции УСО во время войны, нет никаких упоминаний о снабжении забрасываемой агентуры в Голландию подлинными паспортами. Даже англичане, направившие комиссии свой официальный ответ, не попытались защититься этим весьма красноречивым фактом, из чего можно заключить, что Малей в отношении подлинных документов все придумал. Но сведения, предоставленные им, самым непосредственным образом подтверждаются другим источником - капитаном Виллемом ван Хаутемом, бывшим архитектором, участником голландского Сопротивления и агентом УСО, заброшенным в Голландию в мае 1942 года с целью взорвать завод по изготовлению автозапчастей, расположенный на самой границе с Германией. Ван Хаутем также оставил после себя мемуары, которые назывались “В мире теней” и вышли в Амстердаме в 1975 году, и в отличие от сочинений своего английского коллеги, в них содержится информация, за подлинность которой голландский патриот отвечает своей репутацией хотя бы перед собственными согражданами - звание национального героя страны, за независимость которой боролся не щадя своей жизни, все-таки хоть как-то должно обязывать не разбрасываться безответственными заявлениями.

“...Я приехал в Хелмонд с утренним поездом. - повествует ван Хаутем в главе, описывавшей операцию по уничтожению завода автозапчастей весной 1942 года. - Все вагоны первого и второго класса были забиты немецкими солдатами и офицерами, которые шумной толпой текли в здание вокзала. Для голландцев был оставлен узенький боковой выход с перрона, зажатый железной оградой. Пройдя контроль, я вышел на площадь и облегченно вздохнул. Испуганные люди торопятся поскорее разойтись. Я стараюсь держать свой чемоданчик с рацией так, чтобы он выглядел таким же легким, как и у других, и не вызывал никаких подозрений. Но не так-то это просто, если он весит не меньше шестнадцати фунтов!

Потоптавшись на площади, я не мог решить, что лучше - идти ли искать какой-нибудь попутный грузовичок с окрестной фермы или просто отшагать 15 километров до явки. Внезапно ко мне направляются двое в штатском. Первая мысль: бежать! Рвануться с площади и затеряться в лабиринте переулков! Однако я пересиливаю себя и остаюсь на месте. Двое подходят вплотную.

- Документы. - требует один, пока другой лениво хлопает меня по груди, животу, бедрам.

Я как можно спокойнее ставлю чемоданчик у ног и достаю из внутреннего кармана бумажник. Сначала я вытаскиваю удостоверение инспектора продовольственного контроля и справку из оберфельдкомендатуры.

- Могу предъявить и другие. - многозначительно роняю я. - Не тех, господа, ловите...

Шпик рассматривает документы, он чуть ли не обнюхивает их, рассматривая на свет и поворачивая так и эдак, и по его манипуляциям я могу заключить, что это профессионал, а не простая ищейка или станционный контролер.

- Все в порядке. - шпик нехотя возвращает документы и криво улыбается. - Если едете в Дёрне, советую поспешить к мэрии. Оттуда скоро пойдет машина.

И я остаюсь на площади в одиночестве. Подлинные документы спасли мне жизнь - я представляю, чтобы со мной стало, если бы этот шпик заподозрил бы хоть что-то неладное... Но мне следовало поспешить. Я снова огляделся и направился к мэрии”.

Если все же заподозрить ван Хаутема, как и Малея, в подтасовке фактов, касающихся выдаваемых агентам документов в угоду каким-то только им известным соображениям, и принять версию о том, что забрасываемые в тыл врага агенты-патриоты были настолько тупы, что не видели, в какую сторону на выдаваемых им паспортах, смотрел лев, то тогда придется констатировать тот факт, что англичане поступали со своими чересчур доверчивыми союзниками с таким отъявленным цинизмом, какой был не свойственен даже беспринципным эсэсовцам или сталинским чекистам. Однако образцы всех документов, якобы “изготовленных дилетантами” в Лондоне и также якобы выданных забрасываемым агентам, и приобщенные впоследствии к материалам голландской комиссии 1947 года, были предоставлены этой комиссии самой заинтересованной в этом деле стороной - немцами. Англичане так и не признали “голландские паспорта, на большинстве которых лев на гербе смотрел не в ту сторону” произведениями своих мастеров, и потому в этом вопросе мы можем полагаться только на честное слово бывших эсэсовских палачей и изворотливых специалистов абвера, которые, конечно же, не предоставили никаких убедительных доказательств, что эти “дилетантские фальшивки” не были изготовлены в секретных лабораториях ведомства продажного адмирала Канариса, чтобы дискредитировать профессионализм своих конкурентов-англичан из “Сикрет интеллидженс сервис”. Тоже самое относится и к “вышедшим из обращения” флоринам и пилюлям с цианистым калием “с просроченным сроком хранения”.

 

5. "ИЩИТЕ ЖЕНЩИНУ!" 

Итак, рассмотрев “мнения некоторых сторон”, которые в послевоенном разбирательстве “дела о подставах” преследовали каждая свои интересы, мы смело можем прийти к неутешительному выводу, что дело это настолько тёмное, насколько может быть тёмным дело шестидесятилетней давности, в котором были замешаны не менее как политические интересы сил, неподвластных критике всяких правдолюбцев. Как известно, “лес рубят - щепки летят”, и потому мы сейчас только и можем то, что строить всякие догадки относительно того, насколько были оправданы мучения людей, пущенных в мясорубку войны и выглядящих ныне невинными жертвами. Мысли о страшной ошибке, якобы допущенной лучшей в мире британской разведкой, почему-то не идут в голову, не хочется также думать о том, что “голландские мученики” стали жертвами какой-то “внутриведомственной разборки”...

Но в чем же тогда скрыт секрет такого грандиозного провала, и был ли этот провал вообще? Может это и на самом деле была часть хитроумно задуманного английскими спецслужбами (а то и самим Черчиллем) плана, блестящие результаты которого и поныне скрыты от нас мраком прошедших десятилетий? Среди разведчиков (не мемуаристов) имеет хождение идеальная по стилистике поговорка: “Для того, чтобы быть успешной, разведка ни в коем случае не должна раскрывать свои тайны”. Скорее всего, результаты “Английской игры” были настолько блестящими для английской разведки, что раскрытие их хоть в какой-то степени означало бы удар не только по самой разведке, но и по политике англичан на долгие годы и десятилетия, а может быть даже столетия.

Но есть исследователи, которые оценивают результаты этой гипотетической операции англичан куда скромнее, делая выводы исключительно из рассмотрения выгод, которые получила Британская империя после войны, или отсутствия таковых. По твердому убеждению таких, гордые британцы вышли из этой войны хоть и непобежденными, но основательно обобранными своими самыми ближайшими родственниками - американцами. Существует мнение, что примкни Англия в самый начальный период войны к гитлеровской Германии, то она бы “выглядела” куда более “счастливой”, чем после “пирровой победы” над ней. Однако это только мнение, основанное исключительно на теоретических выкладках, хотя для некоторых оно выглядит особенно заманчиво, и с удивлением можно узнать, что существует другое, прямо-таки противоположное мнение - лишившись своей огромной империи после войны, Британия только выиграла, скинув с плеч давно надоевшую ей обузу и переложив на американцев бремя забот по наведению “нового мирового порядка”...

Не секрет, что после войны англичане стали жить лучше и спокойней, чем до нее, чего нельзя сказать про американцев (в сравнении с англичанами, разумеется). И потому, предвидя такой поворот событий, наиболее дальновидные английские политики (исключая “простодушного хитрюгу” Черчилля), вступив в сговор с собственной разведкой, сделали все, чтобы одурачить американцев по-крупному - одним из элементов этой стратегии и явилась пресловутая “Английская игра”. Круг, как видим, замыкается, однако самого главного мы так и не узнали - каков же смысл этой самой “игры”, не говоря уже о ее целях и результатах?

Однако существует еще одна группа людей, представители которой вовсе не усматривают в этом деле происков каких-то политических сил или столкновения интересов каких-либо разведок.

“...Истина должна быть проста, как выеденное яйцо, - утверждает голландский журналист Петер Ван дер Хаген, - и не имеет ничего общего ни с распространенными версиями, ни с теми, которые только еще вертятся на кончике языка и пера всяких “специалистов по шпионским делам”. В свое время я хорошо был знаком с некоторыми английскими и немецкими контрразведчиками, участниками тех событий, и все они утверждают, что по большому счету “Английская игра” не имела абсолютно никакого практического смысла как ни для англичан, так и ни для немцев. Речь может идти только о каких-то личных проблемах, которыми могли быть одержимы те или иные руководители УСО с английской стороны, и абвера с германской, а в таких делах, как правило, никакие документы не фигурируют, не составляют исключения также возможные устные намёки и предположения. Загадка “Английской игры” состоит не в том, что до сих пор неясны ее результаты, а в том, что после нее не осталось даже сплетен, которые обычно крутятся вокруг таких громких дел. Вряд ли всерьез можно принимать почти официальное “открытие” некоторых наиболее компетентных историков, что почти сотня великолепно обученных и фанатически настроенных голландских диверсантов была принесена в жертву предотвращения возможного вторжения немцев в Англию в 1942 году - если это сплетня, то весьма глупая. Ее “запуск” только подтверждает то соображение, что британская разведка как таковая к этому делу никакого отношения не имела”.


Более определенно по этому поводу пишет бывший английский разведчик Роберт Уолкер, автор вышедшей в 1981 году книги “Тайные операции СИС: мифы и реальность”:

“Я уверен в том, что Герман Гискес был совершенно искренен в своих утверждениях, что якобы он в течение столь длительного времени водил за нос английскую разведку. На тупицу он не похож, а только тупица мог бы хоть на мгновение поверить в то, что английскую разведку можно дернуть за нос более одного раза, а тут речь идет о ГОДАХ! Это была игра, в которые англичане так любят ввязываться с намерением одурачить партнеров, но в данном случае они оказались одураченными сами. В чем же дело? А дело в том, что Гискес вел свою ЛИЧНУЮ игру, в суть которой не были посвящены ни его начальство, ни его подчиненные. Обычно в таких случаях говорят “Ищите женщину!”

Если последовать совету Уолкера, то начинать тут надо именно с самого шефа германской разведки в Голландии Гискеса. Гискес, как известно, пережил крушение “тысячелетнего” рейха весьма безболезненно, к суду над военными преступниками не привлекался за отсутствием в его деятельности на службе в разведке каких-либо следов какого-либо преступления, и после войны переселился с семьей в Баварию. Занимая столь высокую должность при нацистах, Гискес не мог себе позволить даже роскошной квартиры, но после войны он купил обширное поместье в окрестностях Мюнхена и зажил как сказочно разбогатевший на внезапно найденной в его землях нефти помещик средней руки. Когда четверть века спустя Гискес умер от старости, наследники разделили богатство своего папаши, которое кроме всего включало в себя с десяток прибыльных фирм по производству радиооборудования и несколько первоклассных отелей на самых лучших курортах мира. Как видно, послевоенное правительство Западной Германии не волновали источники такого внезапного богатства бывшего нациста, по крайней мере никаких документов по этому поводу не отыскано до сих пор. А на самом деле, откуда у бывшего разведчика проигравшей войну страны объявилось такое богатство, если только отбросить банальную версию о наследстве умерших богатых родственников, которых у Германа Гискеса не было?

Ответ один - он его отнял во время войны у какого-то слишком прижимистого богатого голландца.

Или даже нашел старинный клад, что в его тогдашнем положении было практически одно и то же.

Однако у первого пункта этой версии имеется один существенный изъян - после войны голландскими службами, призванными разобраться в том, что же происходило в Голландии во время оккупации, не было выявлено ни одного незарегистрированного случая отъема оккупантами имущества у голландских или иных граждан на территории страны, а также не было выявлено ни одного случая таинственного исчезновения такого богатства по неизвестным причинам - Голландия страна маленькая, можно сказать, что каждый житель на виду, а тем более состоятельный. Со вторым пунктом разобраться гораздо легче, потому что теоретически найти богатый клад может любой человек, а особенно в те смутные времена и такой чересчур информированный специалист, как Гискес. Вот эту версию нам не следовало бы сбрасывать со счетов ни в коем случае, остается только понять, какое отношение к этому имела так широко разрекламированная послевоенными средствами массовой информации “Английская игра”, которой Герман Гискес отдал, без всякого преувеличения, самые лучшие два года своей жизни?

 

6. ОГРАБЛЕНИЯ НА РИВЬЕРЕ. 

Перед вами - не история сказочного богатства бывшего гитлеровского разведчика Германа Гискеса, который официально не был уличен в преступной деятельности во время войны и потому после тщательной проверки избежал какого то ни было наказания и уединился в купленном “по дешевке” имении Штарнберг под Мюнхеном. Перед вами - продолжение истории все той же “Английской игры”, вокруг которой послевоенными историками и журналистами было сломано впустую столько копий. Однако с этого самого момента эта история переходит в несколько иную плоскость, далекую от всяких политических и военных игр правительств противоборствующих во второй мировой войне стран или даже глав секретных служб. Впрочем, все по-порядку.

Итак, рассматривая личность бывшего шефа голландского отделения абвера Германа Гискеса, можно констатировать тот факт, что послевоенное его существование отнюдь не было замкнутым - остались самые разнообразные письменные и устные свидетельства, освещающие деятельность этого новоявленного немецкого магната с разных сторон. И источник, питающий наш интерес к Гискесу, по большей части будет состоять именно из этих свидетельств. В дни войны, когда за дипломатическими кулисами генералы вермахта (отдельно от высшей нацистской элиты) искали пути к выходу из военного тупика, в одном из проектов, врученных через длинную цепь посредников английскому правительству в мае 1942 года, содержалось следующее предложение: после того, как будет заключен сепаратный мир между Германией и западными державами, в Европе создается своеобразная “федерация” Германии и ряда других стран, а немецкая армия не ликвидируется, а включается в так называемую “армию Соединенных Штатов Европы”. Как известно, с аналогичным предложением в свое время выступал и Черчилль, который не потерпел бы никаких конкурентов на вершине гегемонии в этой “новой” Европе, но немцы уже в том году прекрасно понимали, что после окончания войны в Европе “бал править” будет вовсе не “общипанная” Британия, а заокеанская Америка, и потому особого согласия англичан им не требовалось - важен был сам факт предложения переговоров. И сохранились некоторые слухи, что шеф абвера Канарис, желая обезопасить себя от возможного провала, поручил столь щекотливое дело именно своему самому верному подручному Гискесу. И хотя слухи - это не документы, по которым со всей определенностью можно было бы судить о процессах, происходивших внутри германской армейской разведки, но сбрасывать со счетов их также не стоит, потому что иных свидетельств у нас попросту нет, да и кандидатура Германа Гискеса не так уж и плоха. Этот человек в конце концов вышел сухим из чересчур грязного нацистского болота, занимая пост, который даже теоретически мог привести его к нюрнбергской виселице в 1946-м, но он весьма осмотрительно не сделал тех ошибок, которые умудрились сделать его менее дальновидные многочисленные коллеги, а это может говорить только об одном - шеф голландского отделения германской военной разведки прекрасно знал, что рано или поздно ему придется отчитываться за свою деятельность перед нынешними своими врагами - англичанами, американцами и прочими.

В свете этого соображения с потрясающей легкостью можно заключить, что Герман Гискес не собирался дурить англичан в угоду своему начальству - куда проще было “не высовываться” до самого конца войны, тем более что его непосредственный шеф - адмирал Канарис - сам работал на британскую разведку, и об этом одно из его самых доверенных лиц не могло хотя бы не догадываться.

Однако Гискес провернул одну из самых значительных операций в истории германской разведки, и даже самому Канарису, возможно, было невдомек, для кого это ретивый майор так старается, рискуя навлечь на себя гнев злопамятных англичан после войны. А между тем ларчик можно открыть довольно просто, стоит подобрать к нему нужные ключи. И одним из таких ключей является следующее соображение: хитрый немец просто-напросто зарабатывал свое первое крупное состояние, которое сделало его новоявленным графом Монте-Кристо в голодные послевоенные годы и обеспечило его потомков на вечные времена. Ради этого стоило рискнуть, и сообразительный разведчик рискнул - рискнул жизнями сорока восьми голландских патриотов, для многих из которых стремление гитлеровца к личной наживе обернулось неизбежной смертью, а для выживших - страшными нравственными мучениями на всю оставшуюся жизнь.

И тем не менее соображения - это всего лишь соображения, ничего материального, так сказать. Поэтому нам как можно скорее следует перейти к следующей части нашего повествования, которая основывается на вполне конкретных источниках, и хоть эти источники также нуждаются в тщательной проверке, но ничего другого под рукой у нас опять-таки не имеется. К тому же вся популярная история (то есть предназначенная для массового потребления) по большей части основывается на источниках гораздо более сомнительных, так что выбирая чему верить, не следует забывать, что все в этом мире относительно. Истины меняются, но тенденции остаются. В данном случае под определением “тенденции” следует понимать законы, по которым развиваются формирующие видимый мир процессы, и поэтому за неимением подходящих (то есть вызывающих, в данном случае, доверие) источников вполне закономерно подыскать достойную этим несуществующим источникам замену - так восстанавливают разрушенные мосты, например, заменяя обрушившиеся секции временными (до лучших времен) суррогатами. Одним из таких суррогатов, способных нас вывести в итоге к истокам истины, является книга голландского писателя Гуго Ван дер Хорна “Голландская сыскная служба”, вышедшая в Амстердаме в 1937 году в массовой “карманной” серии издательства “Нидкрант”.

 “...Ограбления на Ривьере (*5) вошли в историю краж ювелирных изделий как настоящая легенда. Шайка, состоявшая по многим признакам сплошь из гроссмейстеров воровской профессии, в один вечер нанесла удар одновременно в нескольких местах. По-видимому, грабители заранее тщательно изучили правила хранения драгоценностей в сейфах крупных отелей. Эти правила полностью исключали возможность незаметно взломать сейфы, и воры сразу же отказались от такого традиционного метода. Был разработан чрезвычайно ловкий план, и он имел полный успех”. 

Речь идет об ограблении 1926 года, известного в истории криминалистики как “ограбления на Ривьере”. Это ограбление весьма переполошило не только французскую полицию, но и полицию многих соседних с ней стран. Еще бы - количество похищенного, а также наглость, с какой действовали налетчики, не позволяли думать, что дело ограничится одной только Ривьерой...

“...Грабители приурочили свою операцию к окончанию масленичного карнавала. Пока гостиничные служащие - по двое в каждом отеле - принимали от гостей в специальном помещении футляры и шкатулки с драгоценностями, преступники ждали своего часа. И вот, когда все сданные вещи были уже спрятаны в сейф и оба хранителя собрались уходить, поспешно появилась еще одна элегантно одетая пара...

Дальнейшая процедура была очень проста и всюду одинакова. Господин, сопровождающий даму, принес глубочайшие извинения за столь поздний приход и выразил надежду, что его жена все-таки еще успеет сдать свои драгоценности. Служащие, узнав в посетителях гостей, проживающих в этом отеле, не стали возражать и приняли вещи. Один из них отвернулся, чтобы открыть сейф, а чета замешкалась, закуривая сигареты. Как только сейф был открыт, на сцене появились револьверы, и оба хранителя были обезврежены.

Все произошло так по-детски просто, что ни в одном из отелей не получилось осечки. Поздний час после утомительного вечера обеспечил полный успех налета: кругом не было ни души, и сорвать операцию мог бы разве что заспанный ночной портье. Воры, работавшие парами, сумели без всякого риска быть замеченными скрыться со своей добычей через черный ход. Автомобили, должно быть, стояли наготове, и, когда связанные и усыпленные хлороформом жертвы налета были освобождены, грабителей и след простыл. Вообще-то французской полиции достались лишь приметы исчезнувших гостей. Первоначально рассчитывали, что под маской богатых туристов скрываются лица, давно известные полиции, однако план преступной операции и меры безопасности были разработаны настолько виртуозно, что эти надежды не оправдались.

Итак, скандал получился нешуточный - общая добыча грабителей составила более 450 миллионов франков. Французская полиция почти год топталась на месте, пытаясь нащупать канал, по которому похищенные ценности будут переправлены из Европы в Америку, но все было тщетно, пока в один прекрасный февральский день следующего, 1927 года в Амстердаме не обнаружилась небольшая часть этих сокровищ стоимостью в два миллиона гульденов (5 миллионов франков или 1 миллион долларов). Это были бриллианты из похищенной в Ницце тиары индийской магарани (жены индийского магараджи), но не все, а только половина. Эта находка произошла при крайне подозрительных обстоятельствах, и голландская полиция с жаром принялась за расследование...”

Вкратце дело выглядело так. Как уже говорилось выше, в один прекрасный февральский день 1927 года, то есть через одиннадцать месяцев после “ограбления на Ривьере”, часть сокровищ обнаружилась в Амстердаме при очень странных обстоятельствах. На адрес некоего Алекса Ягера, начинающего юриста-практиканта, снявшего комнату в одном амстердамском пансионате, пришла посылка, в которой он к немалому своему удивлению обнаружил великолепные бриллианты, да не несколько штук, а целую сотню. После некоторых раздумий Ягер отнес эту удивительную посылку в полицию, где очень быстро определили, что бриллианты эти из числа похищенных в Ницце. Комиссару амстердамской полиции Виллему Плате выпала трудная задача выяснить, каким образом эти бриллианты попали к совершенно постороннему человеку и вообще - какой в этом “явлении” смысл. Он сходу отверг предположение, что посылка была переданы Ягеру по ошибке, хотя эта версия была достаточно сильна - Ягер вселился в пансионат как раз в день получения посылки, а в его комнате до этого проживал один весьма подозрительный тип, а так как конкретного имени адресата на посылке не было указано, то получалось, что в налаженной цепочке по сбыту ворованных ценностей произошел очевидный сбой.

Однако Плате, отвыкший мыслить шаблонными стандартами еще в полицейской школе на заре своей молодости, сразу же заподозрил, что злоумышленники вовсе не ошиблись, а намеренно пожертвовали частью своей добычи, чтобы отвлечь внимание полиции от месторасположения истинного канала награбленного “добра” за океан, и вскоре его подозрения подтвердились самым непосредственным образом - во Франции, благодаря предупреждениям амстердамского комиссара, была перехвачена основная часть искомых драгоценностей, которые весьма хитроумно были “закатаны” в куски дорогого французского мыла, переправлявшегося большой партией в Америку на одном из торговых кораблей через порт Гавра. Вместе с грузом были схвачены и некоторые преступники, которые после соответствующей “обработки” в полиции выложили следователям недостающие детали провалившегося плана по сбыту краденого.

Комиссар Плате оказался абсолютно прав - бриллианты из тиары супруги индийского князя были направлены в Голландию намеренно, и всё было устроено так, чтобы они попали в руки полиции и сбили ее со следа. Однако в планы злоумышленников вовсе не входило то обстоятельство, что голландский “курьер”, которому было поручено организовать “сбой в цепочке”, оказался натуральным хапугой и вздумал присвоить часть доверенных ему для проведения ответственной операции алмазов. Это был некий Марк Донкерс, голландский контрабандист, отсидевший до этого за свою деятельность в шведской тюрьме пять лет и разыскивавшийся французской полицией за другие преступления. Донкерс сговорился со своим сообщником, французом Алексом Сорло, который привез в Амстердам две сотни бриллиантов, и в результате полиция получила лишь половину драгоценностей, а вторую половину было решено разделить поровну между Сорло и Донкерсом. Однако Донкерс, отправив пакет по назначению, надул француза, и скрылся вместе со своей добычей, рассчитанной на двоих, рассудив, что главарям шайки, если те его найдут, можно будет рассказать историю о том, что это именно Ягер присвоил себе половину бриллиантов, а Сорло разумно предпочтет молчать, надеясь в будущем добраться до Донкерса, чего голландец, впрочем, совсем не опасался.

Но мошенник здорово обмишурился в своихи радужных надеждах - через неделю его труп нашли на пустыре за городом, а еще через день полиция арестовала Алекса Сорло, пытавшегося удрать из Голландии, и при нем был обнаружен пистолет, из которого, по данным проведенной экспертизы, и был убит Донкерс. Комиссар Плате, благодаря полученной от французов ответной информации, уже знал об умыкнутых Донкерсом бриллиантах, но, судя по всему, Сорло они не достались, и не потому, что об этом твердил сам Сорло, а потому, что на это весьма красноречиво указывали некоторые обстоятельства. Во-первых, Донкерс был убит в перестрелке с французом на улице, а не был подвержен пыткам в каком-то укромном месте, значит след похищенных дважды драгоценностей обрывался с его смертью. Куда их Донкерс успел спрятать? Плате бросил значительные силы своего управления на их поиски, затем к делу подключилась и международная полиция, но все было тщетно. Миллион гульденов как сквозь землю провалился.

ПРИМЕЧАНИЯ: 5. Ривьера - полоса побережья Средиземного моря от г. Канн во Франции до г. Специя в Италии. Делится на Французскую Ривьеру (Лазурный берег) и Итальянскую Ривьеру (Лигурийская Ривьера). Включает такие всемирно известные города-курорты, как Монте-Карло, Ницца, Сан-Ремо и Рапалло.

 

7. ТАЙНА ПРОПАВШИХ АЛМАЗОВ. 

...Почти десять лет посвятил комиссар Плате поискам исчезнувших бриллиантов, но так ничего не добился. Кроме него тайник Донкерса с таким же успехом искали и многие другие - в основном это были ускользнувшие от карающего меча французской Фемиды главари шайки, организовавшие в 1926 году “ограбление на Ривьере”, а также некоторые лица, причастные некогда к расследованию. Одним из таких был бывший сотрудник парижского отделения американского “Агентства Пинкертона” Шарль Карон, который сделал поиски пропавших алмазов целью своей жизни и специально для этого поселился в Голландии. За несколько лет он потратил уйму денег, но все его усилия пошли прахом - в 1939 году Карон был убит выстрелом из ружья в темном переулке, и полиция заключила, что француз пал жертвой своих конкурентов, но узнать, были найдены ценности, или нет, так никому не удалось.

...На этом рассказ Ван дер Хорна, посвященный “ограблению на Ривьере”, заканчивается, но имя Шарля Карона самым волшебным образом всплывает в другом источнике, который сам по себе также не имеет к “Английской игре” никакого отношения, но в котором появляется лицо, связывающее комиссара амстердамской полиции Плате и германского майора Гискеса в один узел. Интересующий нас источник - книга бельгийского писателя Шарля Ладу “Криминальный мир Европы”, в котором рассказывается о деятельности некоторых преступных организаций Франции, Бельгии и Голландии в межвоенный период. В числе прочих Ладу упоминает и француза Шарля Карона, который в 1937 году якобы по заданию голландской криминальной полиции внедрился в некую преступную группировку, занимающуюся контрабандой алмазов.

“...Целых пятнадцать месяцев отважный лазутчик провел в осином гнезде, выявляя секреты преступной шайки, - живописует Ладу, воссоздавая события тех дней по одному ему ведомым источникам. - Бандиты знали, что Карон - бывший полицейский, но не думали, что он полицейский шпион. Карон так искусно вел свою игру, что к началу 1939 года в руках голландской полиции оказались сведения о главном канале тайной переброски алмазов из Европы в Северную Америку. Пересыльный пункт находился в Амстердаме, и 25 февраля 1939 года полиция по наводке Карона накрыла крупную контрабанду, приготовленную к отправке через амстердамский порт, а также произвела многочисленные аресты главарей этой мафии. Шарль Карон получил благодарность от самой королевы Вильгельмины и правительственный орден, однако вскоре был найден убитым у себя дома выстрелом в лицо, и многие полагали, что это была не иначе как месть со стороны оставшихся на свободе преступников. На ноги была поднята вся голландская полиция, и в результате был арестован некий Антон Ваалс, амстердамский грабитель, который признался в том, что это он убил Карона, но не из мести, а во время попытки получить от француза сведения о бриллиантах на очень большую сумму, которые где-то были спрятаны еще в 20-х годах одним из контрабандистов, застреленным полицейскими во время крупной облавы.

Ваалс рассказал следствию, как он узнал о том, что Карону удалось добыть документ, в котором была зашифрована часть сведений об этом тайнике; судьба другой части осталась неизвестна. Однако преступник утверждал, что Карон не захотел делиться информацией, и его пришлось убить. Комиссар амстердамской полиции Ван Астхеде, впрочем, не поверил Ваалсу, некоторые обстоятельства дела показывали, что тому все же удалось вырвать ценный документ у Карона, но доказать этого полицейский не смог. Сначала Ваалса приговорили к смертной казни, затем заменили ее пожизненным заключением. В 1940 году преступник был освобожден немцами и поступил к ним на службу в качестве осведомителя. Окончил свои земные дни этот негодяй осенью 1941 года - его застрелили голландские патриоты, за которыми он следил...”

...Антон Ваалс - вот имя человека, который нас интересует. О его деятельности на службе у немцев рассказывают другие источники, в частности это французский журналист Жак Рейман, упомянувший Ваалса в своей документализированной повести под названием “Без срока давности”.

“...Антон Ваалс получил свободу благодаря шефу гаагского гестапо Вольфу Байеру, который углядел в рецидивисте верного слугу, готового за деньги продать не только свою страну, но и мать родную. За год, что Ваалс проработал в гестапо, он выдал своему хозяину около сотни человек. Весьма ловко выдавая себя за агента, прибывшего из Лондона, он втирался в доверие и тут же предавал этих отважных, но неопытных людей, вчерашних студентов, булочников, клерков, школьников, которые умирали, не сказав ни слова, ничего не поняв и не узнав, кто их выдал и почему. В среднем группа Сопротивления приносила ему 3000 флоринов в месяц, не считая обычного жалованья. Но умер этот провокатор не от рук патриотов - в августе 1941 года гестапо передало Ваалса в распоряжение главы голландского отделения военной разведки Германа Гискеса, который намеревался использовать негодяя в своих целях, и тот скончался в резиденции абвера якобы от паралича сердца, наступившего в результате сильного переутомления. Эта смерть была очень подозрительна, но после войны всплыли некоторые сведения, согласно которым Ваалс работал на английскую разведку. Все стало на свои места - немцы рассчитались с Ваалсом за предательство, но не афишировали этого по вполне понятным причинам”.

 Однако в истинных причинах смерти Антона Ваалса Рейман, по всей видимости, ошибается, потому что существует еще один источник, который этой ошибки прямо хоть и не подтверждает, но показывает, насколько в этом деле не все так просто. Оказывается, у Марка Донкерса был сын, которому на момент смерти своего папаши было 8 лет, и который проживал с матерью в Утрехте. Официальные документы по делу убийства Донкерса свидетельствуют, что за день до своей смерти мошенник успел побывать в Утрехте, и комиссар Плате выяснил, что тот общался со своей бывшей женой, которая никаких теплых чувств к Донкерсу не питала и быстро выставила его вон, правда, это явствовало только из ее собственных слов. Можно было подумать, что нить к тайне клада находится в ее руках, но семья Донкерса после его смерти не разбогатела - это установлено точно. В 1935 году Аннет Донкерс умерла, а ее сын воспитывался отчимом Яном Вроманом, чью фамилию юноша взял по достижении совершеннолетия. По иным сведениям, взятым из дела по убийству Шарля Карона в 1939 году, Петер Вроман, который к тому времени был уже студентом Утрехтского университета, настойчиво искал встречи с Кароном после разгрома банды контрабандистов, но преждевременная смерть последнего положила этим попыткам конец. Ван Астхеде, который вел это дело, допросил Вромана по поводу его странного интереса к убитому, но честного ответа не добился - Вроман ни словом ни обмолвился о том, что имеет хоть какое-то представление об умыкнутых его папашей в 1927 году бриллиантах. На том дело вроде бы и закончилось. Однако на самом деле оно только получило мощное продолжение.

Вот теперь и наступил момент открыть главную карту в той колоде, которая получила название “Английская игра”. Петер Вроман, оказывается, был участником самой последней диверсионной группы, заброшенной англичанами в Голландию в октябре 1943 года. Когда диверсантов сразу же после приземления схватили эсэсовцы, всех их тотчас отправили в гестапо - всех, кроме Вромана. Буквально через тридцать минут Вроман был представлен майору Гискесу, и о чем они говорили тогда - об этом доподлинно, вероятно, не узнает уже никто и никогда. Однако в этом деле весьма примечательны два факта - сразу же после этой встречи Гискес свернул свою деятельность “по вызову британских агентов на континент”, доложив по этому поводу начальству, что англичане наконец-то догадались, что к чему, второе - Петер Вроман спокойно дождался конца войны в лагере для пленных английских летчиков (!) и умер в своем Утрехте очень богатым человеком тридцать пять лет спустя после крушения третьего рейха. Ежели сюда добавить уже известные нам факты, то получится весьма занятная картина, которую комментировать было бы попросту излишне.

Однако прояснить кое-что все же стоит. Некоторые скептики не примут на веру вышеприведенные факты, взятые по большей части из весьма сомнительных источников, но тогда они вынуждены будут объяснить, каким образом все эти факты сложились в такую удивительно ясную картину. Можно сколько угодно спорить о достоверности того или иного источника, но было бы глупо игнорировать все их вместе взятые, если, конечно, не заподозрить авторов большинства из них в сотрудничестве по фальсификации материалов. Коллективная фальсификация исторических материалов - вещь довольно распространенная, но к нашему случаю она никакого отношения не имеет, и отчасти потому, что все эти источники возникали в разные времена и даже разные, так сказать, эпохи. Голландец Ван дер Хорн, например, умер еще до начала второй мировой войны, и если предположить, что бельгиец Ладу, которого при жизни Ван дер Хорна еще в проекте не было, решил продолжить историю пропавших бриллиантов на свой лад, то тогда следует согласиться с тем, что его “фантазии” каким-то образом подтверждаются официальными источниками, которые могут оспариваться на гораздо более серьезном уровне. В итоге может получиться, что вся “Английская игра” - сплошная историческая мистификация. Даже сам Аллен Даллес, признанный ас военного шпионажа и руководитель политической разведки США в Европе во время второй мировой войны, в своих мемуарах так и не смог (вернее - не захотел) дать однозначной оценки происходивших в 1942-43 годах в Голландии событий. Более того, приводимые им данные в корне отличаются от данных, обнародованных голландцами и даже самими немцами. Учитывая еще тот факт, что англичане полностью поддержали немецкую версию, остается только удивляться неуклюжести версии Даллеса в отношении голландской “Английской игры” (*6) , тогда как описывая работу английской разведки во Франции, например, он признает, что “английскую разведку было трудно долго дурачить ложными сообщениями”, и это “долго” измеряется вовсе не годами или месяцами, а неделями и даже сутками. Да, это наверняка была именно Игра, но заявляя, что это была именно ЕГО Игра, Герман Гискес заочно уличает Даллеса не просто в неточности, а именно во лжи, и это значит только одно - голландцы, обвиняя англичан после войны в нечестной игре, были правы только наполовину: склонность англичан к нечестным играм общеизвестна, однако в данном случае англичане перехитрили сами себя, на что и рассчитывал майор Гискес, закидывая им жирную приманку в виде приглашения к этой игре. Иначе это можно выразить так: намереваясь заглотнуть крупную добычу, английская разведка поскользнулась на лягушачьем дерьме, а когда поняла, что стала жертвой обыкновенного прощелыги, постаралась замазать свой конфуз вселенским непониманием сущности обвинений.

Как бы там ни было, а мы должны принимать все как есть: в непрофессионализме английскую разведку обвинить также трудно, как трудно преувеличить успехи абвера (глава которой (Канарис) сам был английским агентом) в борьбе с этой разведкой. Очень многие германские разведчики и контрразведчики периода второй мировой войны очень быстро лишались иллюзий относительно исхода войны, особенно после нападения вермахта на СССР, и потому ничего удивительного в том утверждении, что все они на протяжении ряда лет попросту готовили себе “пути отхода”, мы не встретим. Главе голландской секции абвера Герману Гискесу в Южную Америку в 45-м удирать не пришлось, потому что он отлично подготовился к приходу одураченных им в 42-м англичан, причем подготовился настолько отлично, что одураченные даже не посмели ему это припомнить. Более того - благодаря именно этим “одураченным” он смог легализовать своё нажитое во время войны состояние, и это наводит на мысль, что это дело еще более запутано, нежели можно себе представить даже после досконального изучения всего вышеизложенного. Однако недостаток каких-либо новых источников не позволяет подойти к этому делу на новом уровне и выйти за рамки проведенного расследования. Когда-нибудь эта тема наверняка будет продолжена, а на данном этапе эту страницу в истории всемирного шпионажа законно следует считать перевернутой.

ПРИМЕЧАНИЯ: 6. В главе, посвященной операции “Северный полюс” из известной книги А. Даллеса “Искусство разведки”, промелькнули такие вызывающие законное недоумение строки: 

“...В конце 1941 и в начале 1942 года контрразведывательные органы германской армии, которые действовали на территории Голландии, сумели с помощью радиопеленгации засечь ряд нелегальных передатчиков, принадлежавших голландскому подполью, и захватить нескольких радистов. На их место немцы ставили своих людей, аккуратно проинформировав Лондон, что старые радисты не справились с делом и “подполье” выделило новых ...Подстраиваясь в эфире под голландских подпольщиков, нацисты втянули в ловушку немало храбрых добровольцев и получили огромное количество снаряжения, которое предназначалось для борьбы против них...”

Может быть невзыскательные читатели сочинений этого всемирно признанного аса международного шпионажа и готовы верить развесистой “клюкве” насчет замены немцами голландских радистов “своими людьми”, но нам это делать вовсе не обязательно, тем более что любой более-менее знакомый с произведениями Ю.Семенова или Н.Томана советский школьник прекрасно знал и знает до сих пор, что “подстроиться” под стиль другого радиста, да так, чтобы об этом не догадались чересчур подозрительные англичане, не сможет никакой даже самый умелый специалист своего дела. Конечно, о некомпетентности Даллеса говорить тут не приходится, и тогда возникает другая мысль: либо он над читателями просто насмехается, либо ему все равно, что лично о нем и его “воспоминаниях” подумают будущие поколения.

КОНЕЦ ИСТОРИИ.



Источник: macbion.narod.ru.

Рейтинг публикации:

Нравится0



Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в:


 

 
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Чтобы писать комментарии Вам необходимо зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.





» Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации. Зарегистрируйтесь на портале чтобы оставлять комментарии
 


Новости по дням
«    Март 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

Погода
Яндекс.Погода


Реклама

Опрос
Ваше мнение: Покуда территориально нужно денацифицировать Украину?




Реклама

Облако тегов
Акция: Пропаганда России, Америка настоящая, Арктика и Антарктика, Блокчейн и криптовалюты, Воспитание, Высшие ценности страны, Геополитика, Импортозамещение, ИнфоФронт, Кипр и кризис Европы, Кризис Белоруссии, Кризис Британии Brexit, Кризис Европы, Кризис США, Кризис Турции, Кризис Украины, Любимая Россия, НАТО, Навальный, Новости Украины, Оружие России, Остров Крым, Правильные ленты, Россия, Сделано в России, Ситуация в Сирии, Ситуация вокруг Ирана, Скажем НЕТ Ура-пЭтриотам, Скажем НЕТ хомячей рЭволюции, Служение России, Солнце, Трагедия Фукусимы Япония, Хроника эпидемии, видео, коронавирус, новости, политика, спецоперация, сша, украина

Показать все теги
Реклама

Популярные
статьи



Реклама одной строкой

    Главная страница  |  Регистрация  |  Сотрудничество  |  Статистика  |  Обратная связь  |  Реклама  |  Помощь порталу
    ©2003-2020 ОКО ПЛАНЕТЫ

    Материалы предназначены только для ознакомления и обсуждения. Все права на публикации принадлежат их авторам и первоисточникам.
    Администрация сайта может не разделять мнения авторов и не несет ответственность за авторские материалы и перепечатку с других сайтов. Ресурс может содержать материалы 16+


    Map